сказание о горе в наказание

СКАЗАНИЕ О ГОРЕ В НАКАЗАНИЕ

Какое время нас минуло
И разменяло на гроши,
Как простодушных обмануло,
Оставив разум без души…
И вот не стало середины,
У нас факир грядет на час
Иль только согбенные спины,
Иль революции у нас,
Иль только все иль ничего,
И вне преступного сомненья,
Мы в коммунизм войдем толпой
Не раньше энного мгновенья!
И этой фразой заменя
И «Капитал», и «Государство»,
Мы подгоняли в свете дня
Под коммунизм свое цыганство.
Мы впереди, но не они,
Которые все загнивая,
Жуют лишь рябчиков одних,
Сок ананасный попивая…
Зачем к нам Призрак коммунизма
Пришел с Европы, словно вор,
И мы от этого глупизма
Не поумнели до сих пор?
Зачем за все пустые звоны
Коммунистических идей
Мы погубили миллионы
И судеб, и живых людей?
Спросить бы Ленина – его переворот
Великой революцией был назван,
А весь ХХ век его народ
Стал жертвой небывалой казни
И им самим, и Иосифом Кровавым –
Его преемником на 30 с лишним лет,
Творившим произвол и суд неправый –
Всемирный свой Эксперимент.
Из-за привычки обезьяньей
Всему, что видим, подражать,
России суждено быть крайней
И ждущих бед не избежать.
«Попса» -«три хлопа, два притопа» -
Жирует чуждый русским пир:
Так хитроумная Европа
По-свински роет русский мир!
Европе чужда благодарность
За неудавшийся урок
России мир построить впрок,
Как рая некую туманность.
Европа-Запад враг славянству,
Всему Востоку заодно
Цивилизованному хамству,
Как злу, погибнуть суждено,
Как только мир обьединится
Противу тех, кто рознит нас
И властвует, скрывая лица
Врагов и хищность своих глаз…
А после страшных двух тиранов
Пошли смешные и мелки
Равно последыши болванов
Державные временщики.
Из них лишь два, достойные вниманья
И слов проклятья два других
За неспособность созиданья
И клятвопреступленья их.
Кухаркин сын и сын шахтера
Хрущев реформами вершил,
Мешая благо с блажью вздора,
И средь коллег иуд нажил.
Они, не мудрствуя лукаво,
Его отправили в тираж,-
Осталась лишь «хрущевок» слава,
Гагарин да кино «Гараж».
Явился Брежнев на престол –
По прозвищу «Второй Ильич»,-
И СССР сковал застой,
Как социальный паралич,
Неизлечимый и парадный,
Гниющий изнутри нарыв,
Как знак болезни беспощадной,
Падения страны в обрыв!
Но как живуч Иудин род –
Неистребимо это племя,
Не разглядит его народ,
И не убьет ни Бог, ни время,-
Явился Горбачев, как тать,
С пятном – в Иудиной примете,
Чтоб заболтать, продать, предать
Страну, народ и всех на свете.
И заболтал, продал, предал
Страну позорному разделу -
Он в Беловежский час не стал
Бороться с подлым беспределом,
Славян оставив в дураках,
Их разделив по нищим хатам,-
Неразделенных ни в веках,
Ни перед общим супостатом!-
Клятвопреступно неподсуден
Суду обманутых людей
Стал Горбачев – послед Иудин –
Великим в слабости своей…
Под знаком низверженья Горби
Явился на престол Борис,
Как продолженье русской скорби,
Как русской глупости каприз!
Начав с раздела государства,
Славян пустив в дикой распыл,
С потешным по-плебейски барством
Он правил, словно водку пил!..
Он, власть любя, как дурень счастье,
Не знал, как власть употребить,
Чтоб стать удачливым во власти
Коль умным не досталось быть
!И этот исполин лишь с виду,
Как тот предшественник его,
Отрекся от поста, увидев
Всю тщетность царства своего.
Народ правителей достоин
Великих, если сам велик,
Но в православьи многослоен
Иконы замоленной лик…