ТАК БЫ СКАЗАЛ ЗАРАТУСТРА

ГУДИН В.И.


ТАК БЫ СКАЗАЛ ЗАРАТУСТРА



«Когда доктор Урбино приподнял одеяло над трупом Херемии де Сент–Амура, ему открылось нечто такое, чего он, врач и верующий, до тех пор не постиг даже в самых своих блистательных прозрениях. Словно после стольких лет близкого знакомства со смертью, после того, как он столько сражался с нею и по праву и без всякого права щупал ее собственными руками, он в первый раз осмелился взглянуть ей прямо в лицо, и она сама тоже заглянула ему в глаза. Он вдруг понял, что смерть – это не непременная вероятность, а непременная реальность. А тут он обнаружил физическое присутствие того, что до сих пор было достоверностью воображения и не более. И инструментом для этого холодеющего ужасом откровения Божественное проведение избрало… Херемию де Сент–Амура».
Габриэль Маркис. «Любовь во время чумы»

«И чудится сквозь шум великого движенья
Какой-то мертвый гнет большого запустенья…»
К.К. Случевский




ОГЛАВЛЕНИЕ

1. Предисловие 3
2. О Сверхчеловеке 5
3. По «кругу вечного возвращения» 6
4. О Воле к власти 10
5. О Разуме 17
6. О Разуме и Материи 26
7. О Материи, жизни и Смерти 32
8. О человеке, большом и малом 44
9. Нечто под именем Ничто 57
10. Исчезающий мир. О науке, знании, незнании и познании 63
11. Идея есть существо. О светлых и темных истинах 90
12. О субъективном, объективном и о чудовищах «Общего» 95
13. О свободе и лжесвободе 102
14. Об условном и безусловном 105
15. Об общечеловеческих ценностях и общечеловеческой цели 112
16. «По ту сторону добра и зла» 130
17. Россия и Смерть 133
18. Об «элитной» черни 160
19. О страдании и сострадании 165
20. «Как научиться по новому мыслить»? 167
21. Обыкновенное чудо 176
22. Разговор с Духом тяжести 178
23. Разговор с Огненным псом 191






Так бы сказал Заратустра

Предисловие
Люди одинокой Земли, заплутавшие в своей истории, к вам мой дух обращается снова. И не было мне покоя за дверью гроба, за тем пределом, за той чертой рвалась душа моя к людям. Слышен ли голос мой сквозь пелену загробного мира в вашем мире, оглохшем от грохота машин и взрыва авиабомб, разучившемся слышать голос духа? К вам я кричу из плена Небытия с болью отчаяния, надежды и безнадежности. Ибо сказано: «Взывай, если есть отвечающий тебе». Без малого двести лет, с последней встречи с миром живущих, бродил мой дух неприкаянно между жизнью и смертью, между двумя мирами, разобщенных Вечностью. Неспокоен мой дух и поныне и нигде не найдет он пристанища. И видел я ужасы, кровь и страдания 20 века, сражения и поражения, борьбу идей и гибель людей, и царство теней беспокоил отблеск ваших пожарищ, бесплотные души ощущали смог и гарь сжигаемой заживо плоти. И видел я победу дьявола - двадцатого века-над самим собой и видел я, как 21 век украл у дьявола эту победу. «И отошел сатана от лице Господня», и затаился дьявол в пучине времен, вынашивая страшную месть человечеству.
И было мне видение-сон, будто ползут человечеству в глотку пошлость, ложь, пиар, разврат и предательство в едином существе змееподобного вида.
- Откуси! Откуси ему голову!! –закричал я человечеству неистовым голосом, как кричал пастуху, когда змея заползла ему в глотку. Но не было на лице человечества ни ужаса, ни отвращения. Душило существо человечество и задыхалось человечество, не задыхаясь: незаметно и безболезненно выходил из человечества дух.
И было мне видение-сон, будто бы несу я на своей спине, как и прежде, труп канатного плясуна, эквилибриста, который разбился на базарной площади, после того, как с дьявольским криком перепрыгнул его шут на канате, и, умирая, сказал мне, что дьявол тащит его в преисподнюю. И уж кажется мне, будто не канатного плясуна я тащу на спине, а все человечество, не удержавшее равновесие на канате между двумя мирами, когда дьявол под маской шута перепрыгнул его со словами: «Прочь с дороги, ничтожество, тому, кто лучше тебя, загораживаешь ты дорогу». И уж кажется мне, что свой идеал, Сверхчеловека, несу я мертвым на своей спине. И чувствую я, возрастает все больше и больше тяжесть этого трупа и прижимает меня к земле, и будто это уже не труп моего Сверхчеловека, а мертвый труп Сверхчеловечества лежит на мне непосильной ношей. Мой вечный дух задыхался под тяжестью этой махины, ему приходил конец. Так же, как тогда, когда «все самое тяжелое, самое черное, змея отвращения, заползла человеку в глотку, кричал из меня мой ужас, моя любовь, моя ненависть, мое отвращение, моя жалость, - все кричало из меня в едином крике».
Вот, что открылось мне тогда в этом видении, вот, что увидел я тогда в этом знаке: грядущую гибель всего человечества. И тогда, собрав в себя весь ужас конца, крушения надежд и безысходности смерти, я закричал в отчаянии так, что мой голос прошел сквозь глухую вечную стену, разделяющую наши миры. Переполненный отчаянием «беззвучный голос» мой пронзил непроницаемую грань, отделяющую оба мира. Моя любовь к единому, тайному, к жизни преодолела бездну между мирами. Но «далеки от спасения моего слова вопля моего».
«Поистине, подобно тысячеголосому детскому смеху, входит Заратустра во все склепы. И даже, когда наступят сумерки и смертная усталость, ты не закатишься на нашем небе, ты, заступник жизни». – Так говорили мне ученики. Мог ли я, заступник жизни, оставить жизнь в смертельной опасности даже тогда, когда я сам уже был за ее пределами? Мог ли мой дух закатиться на небе жизни, когда это небо готово рухнуть на землю?
«Крепкая надежда куда лучше стимулирует жизнь, чем любое ставшее реальностью счастье. Надежда, которая не кончится тем, что сбудется, - потому что это надежда на «мир иной». Так иронизировал я над глупой надеждой. Надежду считали греки «самым коварным бедствием». Но не может человек пребывать без надежды ни в одном из миров. Новую надежду вырастил я в себе в тоске «иного мира»: надежду на слияние в жизненный Абсолют и того, и этого, обоих миров. «Чего не отдал бы я, чтобы иметь одно: эти живые посевы моих мыслей и этот рассвет моей высшей надежды».
«Невыраженной и неразрешенной осталась моя высшая надежда! Как восстала душа моя из этих могил? Да, есть во мне нечто неуязвимое, непогребаемое, взрывающее скалы – это моя воля». Невыраженность и неразрешенность высшей надежды не дали успокоиться моей воли. Смерть оказалась бессильной лишить меня высшей надежды, а может быть, напротив, помогла ее выразить. Люди прекрасной Земли, я, Заратустра, обрученный с женой моей, Вечностью, вновь обращаюсь к вам.
Здесь, за гранью властолюбивого мира, «наслаждался я своим духом и одиночеством». «Я пресытился своей мудростью» и невыносимо стало мне одиночество. «Ибо я еще раз хочу пойти к людям». Я снова хочу сойти к людям с вершины моего одинокого духа. Я вновь хочу стать человеком. И не говорите мне, что это против законов природы, против здравого смысла. Великая цель рождает великую силу. Я вновь хочу пролить свою полную чашу жизни, чтобы ее золотистой влагой оживить умервщленные расчетами души. Любовь к людям убивала меня, как того старика-отшельника, но людей я любил больше, чем Бога. Неужели мне снова нужно сказать своему сердцу: «вот смеются они: они не понимают меня, мои речи не для этих ушей»?
«И когда я говорил ко всем, я ни к кому не говорил». Ибо «все» – это никто, это нечто страшное, поглощающее каждого. Я не обращаюсь ко всем, я обращаюсь к каждому. «Человек – якорь для воздушного шара моего. Слишком легко унесло меня вверх и вдаль». Слишком тяжелый якорь человек человеку, он тянет вниз, опускает человека на дно. Не дает человек человеку подняться вверх над собой. Масса, общество, семья висят на ногах человека, держат его за ноги, чтобы не взлетал в никому не нужную высь и не падал оттуда. «И враги человеку домашние его». Немногим удается стряхнуть с ног эту тяжесть. Лишь тем, кто любит одиночество удается иногда унестись «вверх и вдаль», в пустоту одинокой жизни. Но сильные духом, поднимаясь вверх, поднимают за собой эту тяжесть.
Не удержал меня этот якорь – любовь к человеку, эта сила земного притяжения, унесло меня вверх и вдаль за грань земного бытия. Любовь и ненависть к человеку не спасают от смерти. Как умещаются в одном человеке любовь и отвращение к людям? Эти два, как жизнь и смерть, неразделимые чувства, как два противоположных полюса, на земле разрывали мне сердце. И только здесь, которому больше подходит слово «нигде», мне открылось, что ненависть - та же любовь в зазеркалье Небытия, единый корень дерева жизни, растущий из этой почвы.
«О, Заратустра, ты должен идти как тень того, что должно наступить», - так говорил мне Беззвучный голос. Но то, что говорил людям я, не достигало людей. И хотя шел я к людям, но еще не дошел до них. Во крови и плоти я был «тенью того, что должно наступить», но будучи тенью, я несу вам учение жизни во крови и плоти. Люди, они смеялись надо мной, когда я шел по своему пути. Теперь я нашел общий путь и пусть наш общий смех будет смехом торжества, победы и радости. Но сказано было: «И при смехе иногда болит сердце, и концом радости бывает печаль».

О Сверхчеловеке
И было их три кита, на которых держалось мое учение: и был первый кит – «Сверхчеловек», второй кит - «Круги вечного возвращения», «Воля к власти» назывался третий. И только устроилось поудобнее мое учение на трех китах, как первый мой кит, опора Сверхчеловека, стал рассыпаться на стаю мелких рыбешек. Я хотел из малого сделать великое, но нельзя из малого сделать великое, прежде малое не сделав великим!
«Гиперборейцы. По ту сторону севера, льда, смерти – там живем». – Мечтал я о высших людях, благородных воинах сильных духом и телом. Но гиперфашисты выносят смерть «с той стороны» на эту. Будущее земли хотел я передать в руки Сверхчеловека, но будущее земли оказалось в руках Сверхдержавы, в лапах грядущего монстра под безличной маской демократии томится будущее человечества. Сверхдержава вместо Сверхчеловека, единая безличность вместо единой личности. «Ибо может случиться, что черный станет господином и всякое время утонет в мелкой воде». Вреднее любого порока считал я сострадание слабым - «Люди отверженные, люди без имени, отребье земли». Возрастание воли к власти считал я здоровьем человека и человечества. Сила – косность бытия, слабость - его цветение, - так бы сказал я сейчас.
«Великое в человеке то, что он мост, а не цель: в человеке можно любить только то, что он переход и гибель». – Я историю человечества уподобил животной эволюции – от низшего к высшему. Я из гибели смертных людей пытался создать бессмертного Сверхчеловека. «От вас, избравших самих себя, должен произойти избранный народ – и от него Сверхчеловек». – Избравшие самих себя и избранный ими народ, как дрова, сжигали в прожорливых топках «неполноценные» народы и нации. Дьявол оказался им ближе, чем Сверхчеловек.
«Те же причины, которые вызывают измельчание людей, одновременно влекут более сильных и более редких к величию». – Я думал великое можно возвысить на слабом, мелком основании. Не велико величие быть великим перед мелким.
«Человек есть нечто, что должно преодолеть». Через две сотни лет я застал тех же самых людей, которых «должно преодолеть». Сверхчеловека я не увидел даже в зародыше. Я поклонялся Сверхчеловеку, вы поклоняетесь Суперроботу. У робота нет сознания, но вы вольете в него свою злобу, вражду и ненависть к жизни. Он не будет чувствовать ненависть, злобу, вражду, но будет действовать так, как если бы он это чувствовал, как если бы знал, что такое ненависть, злоба, вражда. Что может быть страшнее такой машины? Она не знает ужаса за содеянное, не жди от нее покаяния, она убивает просто, как делает свою работу, фашизм сам по себе, в своей явной сути, фашизм, не знающий, что он – фашизм. Что может быть страшнее такой машины? Люди, ставшие такими же роботами.
«Ибо влечет меня ввысь, к сверхчеловеку». Но Воля к власти стала тем потолком, о который я вышиб свои мозги. Я стремился ввысь к сверхчеловеку, в то время как сверхчеловек лежал на земле, рассыпавшись в прах на составные элементы из малых людей, из которых я его складывал. Единого цементирующего духа не нашел я для составных элементов, чтобы сложить из них целое. Меня влекло «по ту сторону добра и зла», к Сверхчеловеку, но оказался я по ту сторону человека.
«Только шут думает: «Через человека можно перепрыгнуть». Но ведь и я хотел перепрыгнуть человека к Сверхчеловеку, ведь и я был тем самым шутом, шутом Сверхчеловека. Кто перепрыгивает человека, тот, подобно блохе, прыгает по жизни.
«Так чужда ваша душа всего великого, что сверхчеловек был бы вам страшен в своей доброте». Вы, люди «высшего света», вы назвали бы моего сверхчеловека дьяволом. «Все измельчало! О когда же вернусь я на мою родину, где не должен я более нагибаться – не должен более нагибаться перед малым!» Не хочу я более нагибаться, чтобы подстроить себя под малое, я хочу поднимать голову вверх, чтобы видеть, как возвеличилось малое. Ибо сказано было: «Да узнают народы, что человеки они».
Я не нашел иного достойного пути человечеству, как только пути, ведущего к Сверхчеловеку, перекидывая к Нему из прошлого в будущее “мосты” из человеческих жизней. На том пути Сверхчеловек, взращенный на обильно “унавоженной” почве бесчисленных судеб, будет ни чем иным как только лишь Сверхпаразитом. И как средневековый алхимик, дабы обрести бессмертие, искал эликсир вечной жизни, так Сверхчеловек, - если, конечно, у него останется хоть что-нибудь человеческое, - обретя бессмертие, станет искать эликсир смерти, чтобы в небытие утопить сверхбессмысленность одинокого существования. Сверхчеловек - соломинка, за которую цеплялся я, утопая в болоте своей философии борьбы за власть. Что может быть более неестественным и аморальным, чем последнее благоденствие человечества на куче трупов.
На гробах завершив потребления пир,
Себя уничтожит беспамятный мир.

Сверхчеловек по трупам шел к своему совершенству.
Я отрекаюсь от тебя, Сверхчеловек, ибо не создать великого из малого и ничтожного, пока малое и ничтожное не станет великим!

По «кругу вечного возвращения»
И второй мой кит то исчезал, то появлялся, и был более похож на видение, призрак, чем на реальную основу философской концепции.
И было мне как озарение, как откровение сил, вертящих колесо истории, как постижение вселенского смысла – «круги вечного возвращения» как бессмертие всего живущего, как победа времени над Вечностью. Да, то было откровение! Откровение наоборот: откровение обреченности жизни и человечества на вселенское проклятие, откровение бессмысленности всякого действия и всякого существования, круговорот судьбы в природе.
Человечество, как белка, крутит колесо Фортуны, и думает, что идет вперед. Поступательное движение цивилизации и прогресса после гибели и возвращения обращается в круг. Но белка может сойти с колеса, человечеству вечно крутиться в нем: от начала к концу, от конца к началу, от рождения к гибели, от гибели к воскрешению, один к одному повторяя тысячекратно прожитую жизнь. Ужас повторения не сводит человека с ума лишь потому, что нет памяти о прошлой жизни. Если же вспомнит вдруг человек, то ничего в своей судьбе изменить не сможет. Амнезия спасает людей от сумасшествия. Поэтому, чтобы не сойти мне с ума, сознание лихорадочно стало искать в кошмаре бессмыслия героическое и высокое. «Все вещи вечно возвращаются и мы сами вместе с ними и мы уже существовали бесконечное число раз и все вещи вместе с нами. Я буду вечно возвращаться к той же самой жизни, в большом и малом, чтобы снова учить о вечном возвращении всех вещей, чтобы опять возвещать людям о сверхчеловеке». – Только скрытое отчаяние может заставить вещать о том, что никогда не сбудется, о сверхчеловеке, зная, что каждый «круг» кончается одинаково, что всему настанет конец и все начнется сначала.
Бесплодная попытка спорить с Вечностью, бунт обреченного и «буря в стакане воды». Повторное совокупление бесконечного количества причин и следствий в бесконечностях различных порядков пространства и времени. И ничего ни на йоту нельзя изменить в этом вечном круговороте колеса бытия.
Время – жизнь из сферы в сферу,
Как песок в часах песочных.
Жизнь отмерена нам в меру,
Не сдержать минут проточных.

Но Кто-там, в небесной сфере,
Часы с песком перевернет
И нам страданья в той же мере,
Как искупление вернет.

«Теперь я умираю и исчезаю и через мгновение я буду ничем. Души также смертны, как и тела. Но связь причинности, в которую вплетен я, опять возвратится, - она вновь создаст меня! Я сам принадлежу к причинам вечного возвращения». – Так я хотел обессмертить себя, не веря в бессмертие душ. Я поневоле представил себя и весь род человеческий случайным сочетанием микрочастиц, материальных причин, биологических процессов и эпохи исторического времени.
Безличная сила механической причины «вновь создаст меня…». Как может механическое воссоздать живое, думающее, любящее, страдающее? Выходит, что я, воспевающий жизнь, ничего в ней не смыслил. «Любить и погибнуть – это созвучно от вечности. Воля к любви – это значит хотеть также смерти». – Любить и погибнуть… вернуться, любить и снова погибнуть. И так сто и тысячу раз. Даже самое высокое чувство многократным повторением превращается в механизм. Повторение – удел Вселенского Разума, замкнувшегося в своей скорлупе. Повторение – пародия, карикатура на Вечность. Я думал смертью обессмертить любовь, приобщить ее к вечности, но получилось лишь одно повторение.
Белый саван на землю ложится,
Под саваном белым крепко мне спится.
Весна, белый саван с меня не стаскивай,
Будь, как и прежде, подругой мне ласковой.
Под снегом я слышу небесную лиру,
Не открывай меня снова этому миру.

«По неудавшемуся томится всякая вечная радость». – И вечно будет томиться вечная радость по вечно неудавшемуся. Я обрек своих любимых неудавшихся высших людей на вечную неудачу и удачливых прохвостов на вечную удачу. В круговорот бытия попали не только Бог и человечество, но и тот неведомый мир, который хочет осуществить себя через высших людей. «Они (неудачники) воспримут веру в вечное возвращение как проклятие». – Оправдывал я «круги возвращения» неприятием их неудачниками, тут же забыв, что «по неудавшемуся томится всякая вечная радость». А удавшийся, разве воспримет их по-другому? Вечно достигать одних и тех же вершин, преодолевать одни и те же преграды, одерживать одни и те же победы, - кто скажет, что нет здесь погибели и нет здесь проклятия? Разве что удавшийся бездарь увидит в этом спасение.
«Власть кольца» сжимает горло человечества. «Все «непреходящее» только уподобление». – Так я восстал против безусловного во имя преходящего человека. Но чему уподобить преходящее множество раз? Оно не имеет ни образа, ни подобия, оно призрачно и безосновно. «Вечно вращается колесо бытия. Все погибает, все вновь складывается, вечно строится тот же дом бытия. В каждый миг начинается бытие – и вечное возвращение даже самого маленького человека!» «И вечное возвращение даже самого маленького человека…». Я не мог согласиться тогда, что маленькие, «лишние» люди нужны: «Жизнь испорчена чрезмерным множеством людей», но я готов был согласиться с их вечным возвращением, испортив вечное «чрезмерным множеством», лишь бы оправдать свою философию. Реабилитацией «лишних людей» я прикрывал подспудный ужас перед своими «кругами», который томил меня изнутри. Но и признание «лишних людей» не спасло меня от сомнений, тогда я стал думать напротив, что повторение маленьких людей, чандалы и черни, не дает до конца мне принять мое откровение.
«Ты сел на коня, ты быстро мчишься вверх, к своей цели? Твоя хромая нога также сидит на лошади вместе с тобой. Когда ты будешь у цели, когда ты спрыгнешь с коня своего, - на высоте своей, высший человек, ты и споткнешься!» Прогресс – твой конь, человечество, хилая, больная душа – твоя хромая нога. Лавиной будешь низвергнуто с достигнутых высот, ты, амбициозное человечество. Сизифов труд мне кажется теперь более осмысленным рядом с «кругами вечного возвращения», по которым катится в пропасть вся история человечества, чтобы, восстав из пропасти, снова в нее обрушиться. Ибо сказано: «Знаний наших мы не видим, нет уже пророка, и нет с нами, кто знал бы, доколе это будет».
Безысходная жуткая участь
Выпадает на долю пророка:
Услышанным быть бессилием мучась,
Видеть тень Грядущего Рока.

«Поистине мы устали для смерти; мы еще бодрствуем и продолжаем жить – в склепах!». Бесконечная смерть, бесконечная жизнь – так можно спутать себя с покойником. «Запах запыленной вечности» издают «круги вечного возвращения». «Мы устали для смерти…», потому что за смертью идет повторение жизни, мы устали от повторений, мы не знаем, что в сотый и тысячный раз повторяем одно и то же. «Невообразимо страшное чувство перехода в инобытийное существование». – Может быть, это чувство как раз и навеяно предчувствием повторения жизни, ее стыда, ее безысходности?
8 – знак бесконечной Вселенной, «крик Смерти в мир живых»: безуспешная попытка вырваться из замкнутого круга, судорожные усилия заплели его в восьмерку, осложнили путь от начала к концу и от конца к началу; искаженный круг остался кругом по существу – бесконечное повторение одной и той же судьбы мироздания. «Воля кольца» - круги вечного возвращения». Мистический ужас охватывает человека, когда, заблудившись в лесу, плутая сутками по таежной глуши, выбиваясь из сил, он вдруг оказывается на исходном месте, откуда начал поиски выхода. Но не охватит человечество ужас, когда, пройдя весь путь кровавой истории, катастрофы, беды, потери, оно окажется в исходной точке заколдованного «круга вечного возвращения» - что-то лишает человечество памяти прошлого, чтобы оно не впало в отчаяние, оказавшись в исходном месте, и вновь повторило те же самые страдания, муки и беды в колесе Проведения.
Дежа-вю – не только «было», но и «будет».
Рок не простит и не забудет
Бытия сомкнуть кольцо,
Чтоб мира прежнее лицо
Отражалось в водах Леты,
Чтоб та же тьма и те же светы
Людей дурили светотенью,
Чтоб те же люди, с той же ленью,
Круг не пытались разомкнуть,
Заснуть, проснуться, вновь уснуть,
Чтоб снился людям тот же сон,
Что гонит смерть из мира вон,
Что жили будто наяву,
А не в загоне и хлеву
У Смерти вечной тайных сил,
Что жизни больше, чем могил,
Надежды больше, чем потерь…
Ты - человек, в себя поверь.
Собой ты должен овладеть,
Тогда ты сможешь одолеть
Проклятье замкнутого круга,
И твой исток тому порука.

«Эта мысль в самой страшной ее форме – жизнь, как она есть, без смысла, без цели, но возвращающаяся неизбежно, без заключительного «ничто» - «вечный возврат». И меня, проповедника «вечного возвращения», охватывали иной раз тьма и ужас этой мысли: бесконечное повторение бессмысленной жизни. Но я гнал ее от себя, приписывая эту мысль слабовольным трусам и неудачникам: «Они воспримут веру в вечное возвращение как проклятие». Не скоро же я понял, что это, действительно, проклятие человечества, попавшего в круговорот борьбы за власть нездешней силы.
«Заратустра, учитель вечного возвращения». Честнее было бы сказать: учитель вечного повторения. Оторопь охватывает меня сейчас, когда я осознал, чему собирался учить человечество. Я обрекал его на Сизифов труд, на горе, кровь и страдания, усиленные до бесконечности. Все в этом мире идет по кругу и все увлекается в круговращение. Страшное колесо «вечного возвращения» все возвращает на круги своя. Ибо сказано: «Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит. Идет ветер к югу и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги своя».
Безысходность повторения одной и той же истории человечества, одной и той же судьбы человека. С каждым новым возвращением, в 1000-й раз, те же самые вопросы возникают перед человечеством – о свободе воли, о бессмертии души, о всемогуществе Бога. И в 1000-й раз безличный молох пространства-времени перемелет в ничто и свободу воли, и бессмертие души, и всемогущество Бога. И в 1001-й раз люди спор начинают сначала о свободе воли, о бессмертии души, о всемогуществе Бога. Но и в 1001-й раз не услышишь спора о вселенской миссии земного человечества, о его конечной цели и о том, что «все возможно» для человека.
И уже нет ни воли, ни души, ни Бога, а есть только спор о воле, о душе и Боге. И в 1000-й раз будут философы сочинять свои философии и художники в 1000-й раз создавать ими же 999 раз рожденные шедевры искусства. В 1000-й раз рожденный шедевр – не копия ли это, не плагиат? 1000 раз умирать и рождаться и достигнув цели, не достигать ее, а достигать ее будешь 1000 раз. Призрачный мир, который, как призрак, то явится, то растворится. Замкнутый круг, где конец – это начало, а начало – начало конца. В круге вечного возвращения вертится человечество, как белка в колесе: видимость бурного движения, но по сути все остается на месте, повторяя каждый круг один к одному. Свобода действий, повторенная 1000-кратно, - это уже не свобода, а принуждение к свободе, не любовь, не ненависть, а принуждение к любви и ненависти. Человек навечно приговорен к себе самому без права себя изменить. Судьба, повторенная 1000 раз, - это уже не живая судьба, а мертвый механизм, колесо. Приводной механизм высших сил крутит Вселенной: все ходит по заданной орбите и ничто не вправе сойти с нее.
«Смерть у богов всегда лишь предрассудок. Бог должен быть вечным: у кого так много времени, может повременить». – Много времени только у Вечности, а Богу и человеку его всегда не хватает. Бог творит человека, человек творит Бога. Не значит ли это, что Бог погибнет вместе с человечеством и воскреснет с ним вместе? Истинная гибель – не предрассудок. Но погибает ли истинно то, что вновь воскресает? Не значит ли это, что и Бог с человечеством вместе попал в колесо бытия и вместе им из него выбираться?
«Самой справедливостью является тот закон времени, что оно должно пожирать своих детей», - так проповедовало безумие». – Так проповедует безумие времени. Время жует и пережевывает человека, заглатывает, отрыгает и снова жует – и этот процесс пищеварения я назвал высокопарно «кругами вечного возвращения». Чтобы не быть человеку отрыжкой времени, человек должен время освободить из заколдованного круга, чудовище, пожирающее своих детей, обратить в великого волшебника, для которого «все возможно».

О Воле к власти
В пучину страха и сомнений стал погружаться мой третий кит. Движущую силу жизни открыл я когда-то – не любовь, не счастье, не размножение, эта сила есть Воля к власти, ставшая законом всего существующего.
«Властолюбие: поднимается оно к чистым, одиноким, вверх к самодавлеющим вершинам, пылая, как любовь. Властолюбие: высокое жадно стремится к власти, чтобы одинокая вершина уединялась не навеки, чтобы гора спустилась к долине и ветры вершины к низинам». – Но гораздо чаще мой дух с высоты наблюдал, как горные лавины накрывают низины, как не высокое нисходило к низинам, а низкое, лживое, подлое заползало на вершину власти. Разглядеть романтизм в Воле к власти! – былое увлечение героическим прошлым. Где же мой Сверхчеловек и где его власть? В современном мире «под личиной воли к морали скрывается воля к власти»: «нет никаких моральных феноменов, а только моральное истолкование феноменов». Фашиствующий демократ, Сверхдержава, силами лжи и оружия насаждает «мораль» демократии. «Нет никаких моральных феноменов, а только моральное истолкование феноменов», - Воля к власти выдает себя за волю к морали.
«Всякое существо само есть воля к власти, оно ощущает нужду в противоположностях, в сопротивлении». Мир так устроен, что одна противоположность реализует, осуществляет себя, проявляется в свет, можно сказать, существует, только в борьбе, в противопоставлении с другой противоположностью – “единство и борьба противоположностей”. Всякое существо в гораздо большей степени ощущает нужду в любви и понимании. К власти стремится существо скорее непонятое, неполноценное, несамодостаточное.
Для развития мира нужна не любовь,
А вражда и война, должна литься кровь.
Не зиждется мир на единстве в любви,
Он должен стоять на вражде, на крови.

«Вся движущая сила есть воля к власти, кроме нее, нет никакой физической, динамической или психической силы». Все силы – производные воли к власти. «Химический закон – абсолютное установление отношений власти: более сильное становится господином более слабого». – Я углубил закон Воли к власти до химических элементов, я углубил борьбу и раздор до микрочастиц. «За причиной и действием» стоит движущая сила воли к власти, изменение – вмешательство одной власти в сферу другой власти». Никакие не естественные законы сковали природу «причиной и действием», а «движущая сила воли к власти» образовала определенное соотношение сил, борющихся за власть элементов. Если в мире одержит победу одна его составляющая, то чем будет держаться мир в отсутствие воли к власти? «Рвется к власти воля к концу». Воля к власти и есть та самая воля к концу, которая рвется к власти. Абсолютная власть одной из сторон –конец Воли к власти и воли к концу.
«Сильнейшая воля к жизни находит свое выражение не в жалкой борьбе за существование, но в воле к битве, к власти и превосходству!». Завороженный своим учением о воле к власти, я в своем от рождения сострадательном сердце пытался поместить презрение к людям – слабым, лишним, убогим. «Те из живущих на земле, имена которых не вписаны в книгу жизни от начала мира». Я был не лучше того преступника, «не доросшего» до своего деяния: совершив духовное преступление, я не смог превзойти самого себя. Будто сама Воля к власти, захватив мое сознание, диктовала миру свое учение. Она вещала себя исключительным людям, до народа ей не было дела. Я думал очистить землю от слабого, хилого, порочного, грязного, но «исключительные» люди, дорвавшись до власти, опускались нравственно ниже черни. Я разводил духовную грязь, а думал, что очищаю землю.
«Ибо лучшее должно господствовать». Лучшее становится худшим, когда приходит к господству. Ибо сказано: «Люди после потопа лучше не стали» Ничто ни над чем не должно господствовать – как трудно выловить простую истину в мутной воде Воли к власти!
«Как только какая-нибудь философия начинает верить в самое себя, она всегда создает мир по своему образу и подобию, она не может иначе; философия сама есть этот тиранический инстинкт, духовная воля к власти, к «сотворению мира». Идеализм, материализм, рационализм, либерализм – какая же философия не верит в самое себя?! Они верят в себя абсолютно, не отбрасывая тени сомнения. Сомнение – червь-паразит, который сожрет изнутри философию. Какая же философия не стремилась переделать мир «по своему образу и подобию»? Экспансия, воля к власти, несамодостаточность, обращение к массе, толпе, но не к личности, духовная ксенофобия, навязчивость, тирания – в этом их основная суть. Поэтому птица Семург через непроходимые горы Рип в Страну счастья философов не переносит, потому что каждый из них будет навязывать людям свою философию счастья.
Но я сам не избежал этой участи. «Проверьте хорошенько, проник ли я в сердце жизни и до самых корней ее сердца!» Не сердце жизни я видел, волю к власти, а ее гроб. Еще глубже должен был я опуститься в исток таинственной жизни, но мое открытие – воля к власти! – ослепило меня, сковало мой разум и сердце. Я видел волю к власти в каждой микрочастице, в каждой букашке, в каждой былинке, в каждом человеке, большом и малом, но не видел ее запредельных, нездешних, внемирных основ. Я не думал, что Воля к власти пишется с заглавной буквы, и что стоят за ней вполне конкретные субъекты, которые пишутся с такой же буквы.
Обращение к личности, но не к стаду, не завоевание, а понимание, быть выше того, чтобы навязывать себя толпе и бороться за власть, - разве не в этом суть истинной философии?
«Если отсутствует воля к власти, существо деградирует», - так говорил я когда-то, одержимый своим учением воли к власти. - Если присутствует воля к власти, то человек становится существом, одержимым Волей к власти. Где Воля к власти, там гибель и смерть, - так говорю я сейчас, ибо не может вечная жизнь зиждиться на вражде.
«И поистине, где гибель и листопад, там, смотрите, жизнь жертвует собой ради власти», - так говорила во мне Воля к власти. - Власть жертвует жизнью ради власти, - так говорю я сейчас. Воля к власти – прародитель жизни, но она же ее гробовщик.
Есть на всех у нас тайна одна -
Это пропасть у нас под ногами.
Ни глазам, ни уму она не видна,
Мы собственной сути стали врагами.

Зачем бессмысленно ждать,
Когда превратимся в скелет,
На педали прогресса жать?
Нас по сути сейчас уже нет.

«Не воля к жизни, но воля к власти. Многое ценится живущим выше, чем сама жизнь. Жизнь жертвует собой ради власти». – Я живое тогда перепутал с мертвым. Жизнь жертвует собой ради жизни, жизнью жертвует ради власти не живое, а мертвое. Мертвое не умирает.
«Властолюбие: заманчивое, поднимается оно к чистым и одиноким, вверх к самодовлеющим вершинам, пылая, как любовь». У властолюбия любовь – прислуга, униженная преданность рабыни. Мой наивный романтизм воли к власти – хотел я, чтобы властью обладало высокое, чтобы одинокие и чистые пылали бы властолюбием и мир бы делали чистым. Но сущность власти не одиночество и высота и вершины власти – не вершины духа, скорее власть сравнима с болотом, из которого по собственной воле не может выбраться человек. Хождение во власть не оставляет чистым. Нельзя оставаться чистым, погружаясь в то, что по сути нечисто. Ибо сказано: «Вымытая свинья идет валяться в грязи». «Часто грязь восседает на троне, а часто трон стоит на грязи».
«Таково свойство живого. Что заставляет все живое повиноваться и повелевать и, повелевая, быть еще повинующимся?» - Это свойство не живого, это свойство мертвого, которое выдает себя за живое. Мертвое, что сидит во всяком живом, повелевая, повинуется: повелевать живым и повиноваться еще более мертвому. Мертвое отравляет живое Волей к власти и живое становится мертвым.
«Самое безбожное слово было произнесено одним из богов – слово: «Бог един!» Видимо, и богов не обошла стороной Воля к власти. Воля к власти древнее богов. Воля к власти бессмертна, боги пали жертвами единобожия.
«В пощаде и сострадании была всегда моя величайшая опасность». – Так не может говорить человек, так Воля к власти говорила моими словами. Чаще задумывайтесь, люди, над тем, вы ли говорите такие слова или Воля к власти говорит их за вас.
“Логика вырастает не из воли к истине, а из воли к власти”. Логика – железная дисциплина, “армейский” устав военизированной силы Разума в борьбе за единый миропорядок против несанкционированных проявлений Небытия и Материи.
«Глубочайшая сущность бытия есть воля к власти. Воля к жизни есть частный случай воли к власти». Как чужое грязное белье ворошил я сущность бытия. Я нечто грязное, аморальное, ложное в основаниях бытия, Волю к власти, выдавал за благородную борьбу противоположных сил, в которой зародившаяся жизнь эволюционировала в человека. Но какая жизнь? Жизнь конечная, жизнь смертная. Сквозь всякую борьбу за власть сквозит явление смерти. Жизнь обретет бессмертие, если возвысится над Волей к власти.
«Все живое есть нечто повинующееся». – Рядил я все живое в холопские одежды.
«Кто не может повелевать себе, тот должен повиноваться». – Может быть, хоть здесь я оказался прав?
«Властолюбие: землетрясение, разрушающее и взламывающее все гнилое и пустое внутри». - Сто веков трясется земля от стремления властолюбия к власти, развращающей силу, порабощающей слабость, но гнилое и пустое лишь разрастаются внутри человечества.
«Порядок каст, иерархия, лишь формулирует высший закон самой жизни». Только в этой пресловутой иерархии оказалось все перемешанным: лживые, подлые, продажные люди добираются до высоких ступеней власти, благородных, духовных, чистых опуская до нижней ступени. «Чем выше, тем тяжелее жить», - думал я о людях обремененных властью. Теперь низкие забираются наверх, чтобы легче жить.
“Все живое делает все, чтобы не сохранять себя, а стать больше”. “Не самосохранение, а желание присвоить, стать господином, больше, сильнее”. – Это делает не живое, это делает мертвое, что прячется за живым и притворяется несуществующей абстракцией, мертвое не умирает, оно не стремиться сохранять себя в жизни, оно стремиться к захвату, к экспансии, его главная цель захватить власть, сделаться больше, все вокруг сделать собою, пока другое такое же мертвое не поглотило его. Экспансия – верный признак того, что здесь орудует не живое, а мертвое.
«Где находил я живое, там находил я и волю к власти». – Так говорил я когда-то. - Везде, где нахожу я Волю к власти, вижу я смерть, - так говорю я сейчас. Воля к власти всегда агрессивна и агрессивность стремится к власти.
Сила борется с силой, с атомом атом,
Нация борется с нацией пушкой и автоматом,
Элемент с элементом, росток с росточком,
Человек человека лупит по почкам,
Человек с человеком, хищник с хищником,
Защитник с завоевателем, завоеватель с защитником,
Инстинкт с инстинктом, субъект с субъектом,
Идеальный субъект с материальным объектом,
Множество с множеством, стадо с сильным, –
От этой борьбы веет духом могильным.

«Сколько я вижу доброты, столько и слабости. Сколько справедливости и сострадания, столько и слабости». Где сила, там справедливость и правда, - так вела мой ум за собой Воля к власти. Сила в правде, а не правда в силе, - так бы я хотел говорить сейчас. «Где же ты видел правду без силы оружия и силы обмана? - возражает мне Воля к власти. – У каждого маленького человека своя маленькая правда и только сила создает из маленьких правд одну общую правду – правду силы. Сила и ложь перемалывает в свою правду».
«Святая ложь во спасение. Причина святой лжи – воля к власти. Использование «потусторонней» жизни как награждающего и карающего органа». Везде, и даже в религии, я видел всепроникающую суть Воли к власти. Борьба за то, чтобы стать избранником Бога, лишает Бога права выбирать себе избранника.
«Кровавыми знаками отмечен путь, по которому они шли, и их безумие учило, что кровью доказывают истину», но вел их не Бог, а Воля к власти.
«Везде, где находил я живое, находил я и волю к власти». Но разве среди неживого, неодушевленного меньше борьбы за власть, не говоря уже о мертвом?
Из древних и свежих могил вождей и тиранов выходит на свет Воля к власти и мертвым призраком бродит по миру.
«Смерть для бактерии не существует, она просто делится. Смерть появилась «тогда, когда двое произвели на свет третьего». – Вспомнил я слова некогда мною сказанные, они направили меня по верному следу дерущихся за власть, - мужскому и женскому первоначалам. Смерть появилась тогда, когда появилось половое различие: мужское и женское первоначала в единстве рождали жизнь, в борьбе за власть порождали смерть. Две неразлучные подруги, воля к власти и смерть, овладели природой и человечеством.
«Где двое, там и власть». Страх живет в основаниях мира, страх рождает агрессию. И кто же эти двое, что не поделят власть, первопричины жизни и смерти? И уж если от химических элементов до космических «черных дыр», от детского сада до наций, стран и государств идет борьба за власть, то эта борьба непременно должна иметь онтологические основы мироздания. Корни этой борьбы должны гнездиться в самой глубокой метафизической почве мира. И напомнили мне эти мысли о древнем мифе - об Ормузде, духе добра, и Аримане, духе зла.
Когда-то в начале времен, лучше сказать «никогда», когда Вечность была беременна временем, зародились в становящемся мире, а быть может, были всегда, две исконные сути, два брата, два духа - Ормузд и Ариман. Ариман был погружен в тяжелый сон, был слеп и неподвижен. Ормузд же был наделен, бог весть, когда и кем, творящей созидательной силой. И принялся тогда Ормузд из спящего Аримана, как скульптор из подручного материала, творить вещественный мир. Но проснулся Ариман под воздействием творящей жизненной силы, поднялся во весь свой огромный рост, зависть и ненависть к Ормузду помутили сознание, и расплодились от Аримана духи зла, от черной зависти Аримана Вселенная покрылась тьмой. «Он (Ариман) также был прекрасным и чистым духом, но позднее восстал против Ормузда, завидуя его власти. Это случилось, однако, только тогда, когда Ормузд создал свет, поскольку Ариман не подозревал до этого о существовании Ормузда. Из-за своей зависти и восстания Ариман стал Духом Зла. От него произошло огромное число разрушительных духов, причиняющих вред Ормузду». Пока Ариман просыпался Ормузд лепил из него что хотел, но когда Ариман поднялся во весь свой огромный рост, во всю свою темную силу, Ормузд в страхе бежал от него. Разорвана связь двух основ мироздания, прекратилось творение из Ничто. Теперь Ормузд, дух добра и света, наблюдает Аримана, духа тьмы, смерти и зла, со стороны, опасаясь подходить к нему близко, как к дикому зверю, оберегая светлые мысли свои от темной силы преисподней, не желая облекать их плотью и кровью. Мысль, получив абстрактное развитие, потеряла натуралистическую силу непосредственного воздействия на материю.
И как же здесь не разглядеть под Ариманом, духом зла, Материю, дочь Ничто, Небытия, а под Ормуздом, духом добра и созидания, Мировой Вселенский Разум. Разве Ариман не есть первоначально безлично-слепая, но ожившая и прозревшая под воздействием Ормузда (Мирового Разума) Материя? и разве не по вине Ормузда, захватившего власть над спящим Ариманом, произошло падение последнего? разве не Ормузд, творящий мир из спящего Аримана до тех пор, пока тот не ожил и не потребовал равноправия и уважительного к себе отношения, первый попрал справедливость? и разве не «добрый» Ормузд есть в таком случае вечный источник и первопричина зависти и злобы Аримана? и не становится ли при таком взгляде на положение вещей абсолютное добро Ормузда весьма относительного и сомнительного свойства?
«Все погибает, все вновь складывается, вечно строится тот же дом бытия. Вечно остается верным себе кольцо бытия». Вечное хождение человечества по замкнутому кругу – хождение арестанта по тюремной камере, приговоренного к пожизненному заключению. Вечно рушится и вечно строится тот же дом бытия, - я внушал себе, что это возвышенно, чтобы не сойти с ума от ужаса вечного повторения. Я был намертво заперт в кольцо бытия со своей философией «воли к власти». Мое мышление вырвалось из замкнутого круга, когда ему открылись извечные субъекты борьбы за власть – Разум и Материя. Замкнутый круг лежит в идеологической плоскости любого из них. Их примирение человеком плоский мир сделает цельным и разомкнет кольцо бытия, дав человечеству истинную свободу, где «все возможно».
Так устроен ваш мир, что Разум с Материей породили пространство и время и жизнь, чтобы сделать их своим полигоном в борьбе за власть.
Абсолютная власть Разума или Материи - в том и другом случае у человечества нет иной судьбы как только стать материалом, потребляемым для технического воспроизводства. Ибо сказано: «Что пользы работающему от того, над чем он трудится?»
Мы по сути своей- на галерах рабы,
Мир нам подлунный горек и сладок,
Нам последний приют- из теса гробы,
Мы, как лишняя взвесь, выпадаем в осадок.

Свобода, либерализм – не сущность Разума, а его идеологическое оружие. Сущность Разума – абсолютная власть.
«Разум жаждет знания, как лев своей пищи». Лев жаждет пищи, чтобы жить, Разум – чтобы властвовать. Разум не хочет жизни. Зачем Ему жизнь? – мертвое не умирает. Жизнь нужна живому, мертвому нужна власть.
«Пастуху всегда нужен баран-вожак, иначе ему самому придется побыть бараном». Разум-пастух вырастил на земле такого барана. Баран-вожак – самое сильное государство мира. Он стучит рогами во все ворота, занимает самые тучные пастбища и стадо цивилизованных стран неотступно следуют за ним. Пастух же хочет, чтобы все овцы собрались в одно стадо, поэтому преданный Пастуху баран-вожак силой насаждает баранью идеологию на те стада, которые пасутся сами по себе без его руководящей и направляющей воли. Как последний баран, тупо и нагло лезет в каждое стадо, чтобы в каждом стаде утвердить себя вожаком.
Воля к власти сковала мир Законом противоречия, человек закован в железную клетку борьбой двух непримиримых основ мироздания. Даже животные в неволе не размножаются, а человечество, сидя в клетке, “подкармливает смерть своими детьми”, из клетки кричит на весь мир о свободе, демократии, правах человека.
«Я служу, ты служишь, мы служим» - так молится здесь лицемерие господствующих». – «Все во имя человека, все для блага человека». «Глас народа – глас божий», - значит, депутаты и президенты – избранники Бога, и гласом божиим могут манипулировать СМИ: «Избиратель, подай голос!»?
«Поверх всех их смотрю я, как смотрит собака поверх спин копошащихся овечьих стад». Вы, большие, сильные люди, научились внушать слабым и маленьким, что они тоже большие, будто ваша судьба и власть зависят от них, будто их устами глаголит истина, а их устами глаголят СМИ. И все это назвали – демократия. Поверх голов своих избирателей смотрите вы в даль своей жизненной перспективы.
Как вы, подобно собакам пастуха, равнодушно смотрите поверх голов копошащегося внизу человечьего стада, так я поднимаю голову выше, чтобы равнодушно смотреть поверх вашей власти.
«Господин предполагает, а торгаш располагает». Власть господствует над миром, нет ничего выше власти. Но низменные деньги управляют властью, и торгаш помыкает господином. Деньги делают власть, власть делает деньги.
“Трагедия как бесконечная цель мироздания”. – Разумеется, что может заключать в себе бесконечная борьба за власть, кроме бесконечной трагедии? Но какой тогда меланхолик выдумал этот мир?
Страшный безумный мир, где нет ни Разума, ни Материи, ни людей, случайно возникший из бесконечного разнообразия сочетаний безличных элементов и сил, и случайно возникший в нем человек среди безмолвия, одиночества и пустоты. Мир лежит не во зле, не в добре, мир лежит в «борьбе за власть». Мир, который имеет бесчисленное множество смыслов, значит не имеет никакого смысла, в котором нет причины и следствия, в котором убили Бога, где человек – орудие и средство борьбы за власть безличных метафизических сил, где по сути и человека-то нет, где всё после гибели возвращается на круги своя, повторяя их один к одному, как хроникально – документальный фильм ужасов, никем не снятый, никем не поставленный, сам собою возникающий многократно в отсутствии зрителей в каком-нибудь затерянном уголке мироздания, страшный в бессмыслии своего повторения, как призрак, мираж, невидимый никому. Такова была моя философия «воли к власти».
Вспыхнет на миг во тьме огонек –
Разве скажешь, что он существует?
Осветит пространства во тьме уголок
И наглая тьма опять торжествует.

Погаснет и вспыхнет другой огонёк
Жизни меж звёзд затерянной,
Будто на вечный огонь летит мотылёк,
В свойствах огня уверенный.

Бесплотным духом блуждая в иных мирах и наблюдая сверху за миром земным, я разглядел свет оптимизма, идущий из глубины моей философии «воли к власти»: если противоположные первоисточники враждующих сил изменят отношение друг к другу, если в них воля к власти уступит место воле к последней истине бытия, то зашатается престол под чугунным задом Необходимости и пойдет она в услужение к человечеству, тогда откроется мир истинной свободы, где “все возможно”.
Вы уверовали в так называемый абсолютный предвечный закон диалектики – единство и борьба противоположных начал. Недействие этого закона – крах мироздания, оно рассыплется на частицы, - что будет связывать атомы между собой, что будут делать основные силы природы, притяжения и отталкивания? Но ни одному философу не пришло в лысеющую голову, что закон единства в борьбе может быть заменен на закон единства в любви с преображением пространства и времени.

О Разуме
Здесь речь пойдет о Разуме, Ормузде, Духе «добра», «справедливости», «равноправия», прогресса и цивилизации.
Разум, подобно Адаму, пал в сотворение мира, и, как человек, забыл о своем “грехопадении”.
Ложный своей односторонностью мир сущего Разума становится земной реальностью.
Западная философия всегда была уверена, что творит бытие, бытие Сущего Разума. Но Разум и без нее обошелся, прислуге нечего делать в палатах Хозяина. С тех пор философия не делает бытие, она его констатирует.
Онтологические категории Разума Разум не создавал. Он сам был создан по этим категориям, но считает себя творцом и властелином мира. Разум – сотворенный творец.
«В нас есть какая-то регулирующая, упрощающая, искажающая сила. Мы принимаем феномены за действительное. Мы создаем мир, который для нас исчислим, упрощен и понятен». А мы ли его создаем, может быть, это Разум нашими руками и головами создает для себя мир, который «исчислим, упрощен и понятен»?
Разум – остов, костяк, структура мироздания, лишь Он есть закон, незыблемость, порядок и постоянство, а случайное надо изъять из мира, оно недостойно пребывать в мире Разума. Почему в той или иной точке пространства и времени рождается тот или иной человек? – у Разума на сей счет нет никакого закона. Ибо сказано: «Не проворным достается успешный бег, не храбрым – победа, не мудрым – хлеб, и не у разумных богатство, но время и случай для всех их. Ибо человек не знает своего времени». Следовательно, человек – это тоже случайность. У Разума все живое – случайно, а все случайное у него вне закона.
«Чудо есть насилие над духом», - говорят философы – рационалисты, подразумевая под духом своего Кумира. Но пока этот «дух», в котором нет ничего духовного, изнасиловал всю череду своих поклонников, начиная с Парменида.
Основные постулаты философии Парменида: -Единое – это Разум; -Существует только то, о чем можно мыслить; -Бытие равно мышлению; -Нет никакого мира становления; -Бытие неподвижно. Может ли сам человек в здравом уме и твердой памяти, видя перед собой подвижный мир во плоти, наполненный грандиозными со-…бытиями, говорить: «нет никакого мира становления», «бытие неподвижно»? Нет, это Сам Разум говорит устами Парменида. Значит, Разум способен входить непосредственно в сознание человека, проникать, овладевать и направлять его, делать сознание каменным, неподвижным. Значит, должна быть возможность и обратной связи воздействия силы ума человека на Вселенский Разум, чтобы своим живым умом вдохнуть в Него живую жизнь.
Почему Разум присвоил себе предикат, определение, «чистый»? Ведь Он тем самым признает, что в мире есть его противоположность – разум «нечистый». Что и как искажает Разум, какая такая «нечистая» сила, что еще, кроме Разума участвует в мышлении? Для Разума «нечистый» разум – это живой личностный свободный разум человека, который выходит за его абстрактные пределы.
А может, к власти Разум гонит страх, а не властолюбие? Как ребенок, испугавшись чего–то во тьме, чувствует облегчение, найдя этому “естественное” оправдание, так и Он чувствует власть над этим “естественным”, притянув к нему за волосы «естественное» объяснение.
«Страусиная» психология Разума: Он сам для себя находит объяснения необъяснимому, внушает их людям и верит в них сам, лишь бы не видеть того, что лежит за его пределами.
На Разуме, как на скелете, нарастало мясо жизни, но сознание так и осталось косным. Живая плоть не затронула мышления Разума. Поэтому Разум боится своего же тела- материального мира. И для Разума сотворенный им мир стал непонятен, чужд и враждебен.
«Самопознание» Духа - смутное ощущение собственной незавершенности, тревоги и страха перед неизвестной природой, как человек, не видя, и не зная, что такое смерть, ее ужасается. И было сказано: «Ибо ужасное, чего я ужасался, то и постигло меня; и чего я боялся, то и пришло ко мне».
Существование Бога, бессмертие души, свобода воли - эти вопросы занимают лишь тех людей, кто не умеет возвыситься над отдельным и случайным «до отвлеченной всеобщности», т.е. до чистого Разума. Разум так глубоко проникает в сознание человека, так умело нивелирует индивидуальные чувства, что человек высшим назначением человека считает уничтожение своего Эго, своей личностной сути. Перед этим порывом бегства от самого себя даже физическая смерть кажется бóльшим другом индивидуальному человеку, чем человек сам себе.
Из той очевидности здравого смысла
Сам собою выходит ответ:
Как бы то ни было горько и кисло,
Нет Бога, души и бессмертия нет.

Рационалистическая философия видит бессмертие человека в самоотречении от собственной личности, в стремлении подняться до «абстрактной всеобщности». Разум подменил в сознании человека веру в личное бессмертие верой в бессмертие Всеобщего Разума, бессмертие человека его бессмертной идеей. Если человечество согласно на такое бессмертие, то пусть оно идет дальше по пути растворения в «абстрактной всеобщности», если нет, то человечеству надо задуматься, по пути какого «бессмертия» ведет его вечный Разум: человек смертен, идея бессмертна, общая идея человека выше конкретного человека, идея идеальна, человек – существо преходящее.
Разум допускает в свою область лишь тех, кто оставил себя за бортом мышления, кто не ужасается, а радуется тому, что Разум делает из него автомат.
«Человек – мыслящее животное», - прежде говорил ученый Разум. «Человек – мыслящий автомат», - поднял Разум статус человека от животного до автомата: насколько человек совершеннее животного, настолько автомат совершеннее человека.
Рациональное мышление современных детей-акселератов, «плодов» прогресса и цивилизованной жизни, формируется на генном уровне – Разум заранее побеспокоился об укреплении своих крепостей из «самоочевидных истин». Значит, человечеству остается одно – признать абсолютную власть этих «истин» и сдаться на милость Победителя?
Разум горит во тьме мироздания, как ночной огонек на болоте. Нам кажется, что он выводит нас из тьмы, а он ведет нас в трясину. Разум – путеводная звезда человечества… над обрывом в пропасть. Ибо сказано: «А если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму».
Перед лицом Смерти Разум бессилен, за теми пределами кончается его власть. Поэтому он с легким сердцем и со словами напутствия отправляет нас в те края, где он беспомощен и не нужен, а сам уходит за новой партией обреченных. Разум – лишь проводник между жизнью и смертью, а не путеводная звезда человечества.
Разум – существо одномерное. Разум пытается отображение живого мира в своем плоском зеркале выдать за действительный мир во плоти.
Рациональный способ мышления – интеллектуальная ложь Вселенского Разума.
Разум – хирург со скальпелем отточенной мысли, который препарирует живое, чтобы вскрыть существо жизни, но находит внутри только мертвое.
Если вселенский разум – только схема, конструкция мироздания, его остов, костяк, то откуда в сердцах «людей» зарождается такая холодная ненависть к иррационально–живому, к земному беспорядочному несовершенству, к низшим расам, «недочеловекам», к самой жизни в конце концов, такая ненависть, которую не исчерпать глубиной индивидуального человека, которая выходит за пределы его существа? «Нужно еще носить в себе хаос, чтобы родить танцующую звезду».
Немецкий фашизм- инквизиция 20 века, воплощенная идея порядка объективного идеализма, идеологии Разума, конгломерат иррациональной экспансии национального Я, национализма, и рационалистического инстинктивного стремления ко всеобщему и последнему порядку. Рационалистический инстинкт порядка рождается из страха Ratio перед непредсказуемостью противоположной природы, перед ее своеволием и «несовершенством». «Несовершенные» расы совершенству не подлежат, они «несовершенны» по своей внутренней сути, в них больше от Материи, чем от Разума. «Несовершенное» подлежит уничтожению во имя «совершенства» прогрессивного человечества. Преступления человечества искупаются его же кровью.
Человек – наместник Разума на земле, - так думает человек, так ему хочется думать. Но человек становится сырьевым придатком Мирового Разума, как отсталые в экономическом отношении страны становятся сырьевой колонией более развитых. Наука, прогресс, цивилизация – все это создал Разум руками и головой человека, головой, мыслящей по законам Разума. Отвел Он человеку здесь роль второго плана. «Ибо прах ты и в прах возвратишься». Зачем выходил человек из праха? Чтобы служить для саморазвития Мирового Духа сырьевой основой. Раболепствуя перед Его Светейшеством и его «естественными» законами, человек превращается в атрибут мироздания.
Разум – орудие, средство возвеличивания человека. Но Разум поставил все дело так, что орудием в его руках стал человек, посредством человека Разум борется с человеком, уничтожает одухотворенное, возводит на земле “безличный миропорядок”, устраняет из жизни непредсказуемость и случайность под знаком “демократизации” всего человечества. Демократия – «демонкратия».
Разум держится силой внушения нам веры в его силы, но не силой собственного разума.
«Враг рода человеческого» - кто он? Дьявол, Бес, Искуситель или заклятый враг всяческой чертовщины, естественный, чистый Разум? Кто более опасен для человечества? Разум и человечество, и всех врагов рода человеческого заставит ходить в одном строю. Ибо сказано: «Сам сатана принимает вид Ангела Света».
Вселенский Разум – явный друг и тайный враг человечества. Истребить крамолу искусства, религии, веры и прочего вольнодумства, всё, в чем присутствует тайна жизни, Смерти и Бога, - все, что мешает делать людей автоматами.
Разуму не дано мимо тайны рождения жизни создать живое, чувственное существо, но дано создать самодвижущийся, самонастраивающийся, самопрограммирующийся автомат и объявить войну человеку и жизни. Живое не может быть совершенным, совершенным может быть только мертвое.
Разум–иезуит от имени Бога истреблял крамолу в невежестве средних веков, в цивилизованном мире Разум от имени Бога уничтожит самого Господа Бога. Кто помешает ему осуществить этот гениальный по хитрости план, эту логическую казуистику? Человек? Нет, человек поможет ему, Разум не так уж далек от цели, как кажется людям. Им только кажется, что они по-прежнему верят в Бога, они больше знают, чем верят, вера в Бога для них ритуал, они к Богу привыкли, Бог у них не в сердце, а в голове, они с Богом не живут, они с Богом устроились. Все меньше души и все больше расчета, а Разум лучше, чем Бог, знает, как рассчитывать выгоду, поэтому человек ценит больше Разум, чем Бога, хотя и молится на Него, а Разум принимает за свой хилый разум. Но истина бытия вычислениям выгоды не поддается, она останется в Боге, когда люди будут молиться на Разум.
Католическая вера – вера в пределах Разума, установленная самим Разумом, назвавшимся Богом. Разум – Бог, «видящий лишь один лик бытия», - свой собственный.
Разум купил человечество “синицей в руках”, о “журавле в небе” оно разучилось даже мечтать. Разум и жизнь, и смерть измеряет категорией выгоды, как будто кровь и страдания можно мерить “ошибками” или точным расчетом. Не человечество движет прогресс, а прогресс тащит за собой человечество. Цивилизация и прогресс – “дурная бесконечность” бессмысленной смены людских поколений.
Разум – не правозащитник, а надзиратель “прав” человека.
Основные понятия парадигмы Разума – реклама, гонка потребления, технический прогресс, цивилизация, единое мировое государство отдают мертвечиной и серой пошлостью.
Расчетливый разум в жизни всегда на коне, при власти и при деньгах, а «туман и путаница темного брожения жизни» - это удел людей чувствительных, талантливых, впечатлительных. Лучше быть умным бездарем, чем талантливым неудачником, - так решил расчетливый Разум.
«О небо надо мной, ты чистое! Высокое! Теперь в том для меня твоя чистота, что нет вечного паука-разума и разума-паутины!» Так думал я в наивной надежде своей, что не одолеть жизни разуму-пауку, не поймать ему человечество в разума-паутины. И вот, вижу я паутину, невидимую для человека, и паутина та крепче стальных канатов оплела весь род людской, и Разум-паук высасывает из человечества живой творческий ум и живые чувства, мумифицируя иссохшие души.
Мировой Разум, Белый Паук, сплел интернет, “всемирную паутину”. И как бы люди в хитроумной той “паутине” не сделались мухами. Виртуальная реальность интернета – реальная опасность “потустороннего” мира, где частное сознание поглощается Коллективным, Общим Сознанием, Сознанием вообще.
«Паук-крестовик: «Под крестом хорошо ткать паутину». Разум-паук крестом прикрывает свое безбожие и ткет, и ткет паутину из самоочевидных истин, суждений априори и причинно-следственных связей. Человечество, словно муха, угодило в его паутину и Разум высасывает из него соки живого мышления, не наполняясь ими, а испражняя их.
Рациональный Разум стремится познать законы Необходимости, порождаемые бесконечной борьбой за власть двух метафизик, чтобы сделаться их повелителем, но попадает сам и ввергает человека в ещё более сложную, более тонкую, более незримую, более прочную искусственно–синтетическую сеть меняющей свой облик Необходимости. Рациональный Разум – паук, запутавшийся в собственной паутине.
Если бы вся действительность выходила из Разума, то в мире бы царил вселенский мертвый порядок и кристаллы были бы высшей формой пребывания Разума на земле. А люди бы имели второстепенное значение в виде равнобедренных треугольников: основанием вверх – мужчины, основанием вниз – женщины. Именно, равнобедренных, потому как Разум не потерпит неправильных форм, - в них уже говорит искажение чуждой природой Небытия, страдание, не нужное никому.
Реальность соткана из черных нитей тьмы и белых нитей света, но Разум видит только белое. Реальность была живой, покуда Разум не обладал всевластием на Земле. Сейчас можно только предполагать, что Разум сделает с этой реальностью. Быть может, Он сделает ее виртуальной.
Геоцентрическая система – видимость или реальность? Когда-то человек верил, что стоит в центре мира, но Разум ему доказал, что это видимость, а не реальность, чем больше “умнел” человек, тем быстрее превращался в “песчинку”.
Человечество вместе с Богом шло к метаисторической цели, но в наше время цивилизации и прогрессу с Богом не по пути, человечество ищет покровительства Разума. Разум человечество в метаисторию не допустит, хватит с него и земной истории.
Рассудок – наместник Разума на Земле. Рассудок, тайный советник Разума, регистрирует факты смерти веры, любви и надежды.
Идея коммунизма – материалистический идеализм. И в царстве научного материализма Разум был “серым кардиналом”. Материализм также раболепствовал перед Разумом, как и метафизика идеализма, хоть и объявил разум производным от материи.
Атомы послушны Разуму и не противоречат ему, поэтому получили от Разума высокое покровительство и бессмертие, а человек никак не хочет беспрекословно подчиниться Разуму и стать послужной машиной, поэтому все живое должно умирать. Есть закон сохранения вещества и энергии, но нет закона сохранения жизни.
Если сущность для Разума неизменна, то изменяющееся явление есть даже не мираж, т.к. мираж – всё-таки отражение чего-то реально происходящего, - а просто галлюцинация, бред, потому что в её сущности не происходит ничего, что соответствовало бы её изменениям. Потому апологеты Разума, так любят говорить о призрачности, иллюзорности материального мира, объявляя его несуществующим.
Миражи – как времени призраки,
Миражи – как времени бред,
Грядущей гибели явные признаки,
Призрачной жизни блуждающий свет.

«Чистый дух – чистая ложь». Разум мнит себя чистым духом. Но Он не чист, Он стерилен, Он бесплоден сам по себе. Чистый Разум на земле становится ложью. «Чистота» никогда не родит. «Чистое познание» - так зовете вы сладострастие и бесплодные прогулки по крышам при луне».
Вера и Разум – понятия несовместимые. Вера для Разума нечто плебейское, низшее. Разум всякое свое позитивное положение обосновывает, доказывает, оправдывает, будто сам себя старается в этом убедить, навязать всем и каждому свои суждения. И опирается чаще всего на недоказуемое основание.
«Вера в категории разума есть причина нигилизма». Категории Разума также далеки от смысла жизни, как представление о плоской земле на трех китах и черепахе от космической реальности. Отсутствие смысла жизни порождают нигилизм и неверие.
Априорные схемы Разума – Прокрустово ложе для личностного живого мышления человека.
Вместе с человеком в мир пришла тайна, пришло незнание, непредсказуемость. Кому и зачем понадобился такой мир, от которого неизвестно чего можно ждать? Хоть и привел человек вслед за собой тайну в этот загадочный мир, но сам оказался бесконечно далек от ее разрешения. Смести с лица Земли и жизнь, и тайну, и человека, населить ее совершенными автоматами со сверх–вычислительными возможностями. Жизнь – это плесень, короста, болезненный налет на чистом теле мироздания. “Кто сказал, что древо жизни цветет для человека и во имя человека?” – самоуверенность человека научила удивлению даже Разум.
Жизнь – это плесень, короста, налёт
На чистом лице мироздания,
Падение в бездну и к небу полёт,
Муки, потери, смерть и страдания.
Жизнь тянется от тьмы к свету, но ни зачем не нужна Свету Разума. Ибо сказано: «И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы». Но не Бог развел свет и тьму, сделав их врагами, но Разум. И только луна сочетает в себе свет и тьму.
Обряд печальный совершая,
Луна считает мои дни,
Но счет законный нарушая,
Зачем-то длятся всё они.

Разум стремится обнаучить философию, мировоззрение, таким образом идеология Разума овладевает миром. Разум обуздает природу, страсти и непредсказуемость человека и его истории. Если и позволит Разум жизни быть, то она будет “быть” только по его расписанию.
«Кто возлагает ответственность за фальшивость нашего мира на само наше мышление». Фальшивость мира сделало фальшивым наше мышление или фальшивость мышления сделало мир фальшивым? Или фальшиво и то и другое? Или Тот, Кто творил мир и мышление, сделал их таковыми? В акт творения замешалось что-то чужое и Разум счел этот мир неудавшимся, а человека с его фальшивым мышлением объявил изменником делу Разума. И решил заменить человека руками самого человека, который себе на замену создаст искусственный интеллект. Искусственный интеллект сделает мир настоящим, правдивым: машины не могут, как люди, лгать. Человечество должно уничтожить себя, если не создаст искусственный интеллект, а если создаст совершеннейших биороботов, то искусственный интеллект уничтожит само человечество.
«Все, что до сих пор понятно в человеке, не заходит дальше машинообразного в нем. Современные понятия о человеке развиваются именно в механическом направлении». Но ведь Разум и не хочет ничего другого видеть в человеке. Чтобы сделать человека машиной, нужно найти и развить машинообразное в нем. И человек безропотно познает себя «в механическом направлении». Машинообразное, механическое во всех людях одинаково, и если оно в человеке возобладает, то все люди могут стать одинаковыми, их можно будет мерить количеством, а уж мерить количество Разум умеет. Общая сумма людских единиц, которые можно вычитать и складывать. Возобладание «механического направления» в человеке, превращение человека в вычислительную машину – исконная цель вычислительного Разума.
Как человеку почувствовать враждебность овладевшей им посторонней силы, связанность своей личной свободы, ощутить себя в сонном царстве, если эта сила есть Разум-Благодетель, спаситель и путеводитель рода человеческого по сонному кошмару земной действительности?
Заветная мечта Разума – сделать людей бесполыми: размножение людей, как деление простейших, одноклеточных – из одной особи две одинаковых.
Разум способен постигать лишь закономерное, построенное в причинно-следственный ряд, как солдаты в строю по команде смирно, то, что связано необходимостью, суть Разума - несвобода, поэтому истинное духовное творчество для Разума предосудительно, хаотично и являет собой нечто низшее рядом с наукой.
“Природа как поддающаяся расчету система сил”. – Такой механической системой хотел бы ее видеть Разум, как заведенный от “первотолчка” механизм, работающий по Его законам.
Компьютерное “творчество” – потуги Разума мимо души человека и воли его создать собственный мир искусств, независимый от тайны жизни и Бога. Но сколько Разум ни тужится, всё выходит лишь тень и подобие творчества, пародия, карикатура, копия в серийно-массовом производстве. Всё творчество в конечном счете сводится к вычислениям. Современная эпидемия примитивной болезни ума. Красивость формы – еще далеко не искусство.
Повторение – один из наиболее распространенных приемов остроумия, который легко и просто может вызвать гомерический хохот. Живое смеется над бездарностью Разума, его неспособностью самостоятельно творить что–то неповторимое, самобытное. Смех вызывают потуги Разума создать из себя некое подобие уникальности живого субъекта, результатом такого творчества человек видит лишь механическое повторение уже созданного живой природой.
“Повторение” смешно, когда оно в меру, когда живое еще сильнее мертвого, но когда человек увидит вместо двух одинаковых лиц десять таких же физиономий, он придет в замешательство, от вида 2-3 десятков себе подобных он сильно задумается, от сотни ему станет не по себе, от тысячи он придет в ужас, от легиона одинаковых лиц в униформе он “будет недосыпать ночей, и уже не засмеется ни разу”.
А ну как ОН с помощью этой “формы”, этого штампа, одного и того же “приема механического изготовления” поставит “изготовление” людей в поточное производство? Тогда смеяться над Разумом будет некому, но станут люди, “деградированные к неживому”, фанатично чтить Порядок и Разум и не до смеха будет тому, кто хоть раз посмеется над Ними. Жутью обернется смешное.
Окружность, “совершенная” форма Разума, – это предел возможного, успокоение безысходностью, конец всем мечтам и фантазиям, мышление и деятельность человека в границах, дозволенных Разумом, человечеству не вырваться из этого круга бесконечным числом поколений, как вписанному многоугольнику своими гранями не выйти за пределы окружности.
Окружность сунула в пасть бесконечности
Её же собственный хвост.
Далекие россыпи звёздной млечности
Между мирами наводят мост.

«Не должно ли было все, что может идти, уже однажды пройти эту дорогу? Не должно ли было все, что может случиться, уже однажды случиться, сделаться, пройти? Разве все мы уже не были должны быть здесь, не должны ли мы вечно возвращаться?» - Прямая дорога Разума обращается в замкнутый круг, в Сизифов труд, в проклятие человечеству: достигать одних и тех же вершин, падать в одну и ту же пропасть, находить одно и то же, одно и то же терять, одни и те же радости, одни и те же муки. Как водит леший заплутавшего путника: исходя сотню верст, он возвращается, к ужасу своему, в то же самое место, так Разум водит человечество по замкнутому кругу своей одинокой природы.
Из грез, надежд и радостей света
Плетется печали посмертный венок,
И после ухода выносит нас Лета
На те же ухабы все тех же дорог.

Повторение, тиражирование, хождение по кругу – это обреченность, проклятие Разума, добровольно заточившего себя в “решетчатой” структуре своей одинокой природы, своей сути, оторванной от живого мира. Человек своим живым мышлением должен оживить метафизический Разум, чтобы он смог испытать те же чувства, какие испытывает заблудившийся путник после долгого хождения наугад в чужом темном страшном лесу вдруг оказавшийся на исходном месте – ужас безысходности, потерянности и обреченности, чтобы Разум в конце концов осознал – сколько ни ходи в одиночку по кругу – выхода нет и не будет, чтобы Он не принимал земную материальную жизнь за чужой страшный лес, что Он не должен бежать из собственного дома, созданного им самим, потому что в нем завелись домовые.
«Если бы исчезли тяготеющие друг к другу тела, то этим не был бы уничтожен закон тяготения», - так говорит философия абстрактных истин. Абстрактность рационалистов доходит до совершенного абсурда: закон есть, но применять его некуда. Тогда Кто его выдумал и зачем? Пусть даже закон тяготения первичен по отношению к массе тел, но ведь он для того и был выдуман Кем-то, чтобы удерживать массы относительно друг друга. Кто-то же предугадал или задумал в таком случае появление реальных масс после Большого Взрыва. А иначе зачем и Кому он нужен, этот закон? Разве что Разуму, который не знал бы, что с ним делать, и что за гвоздь такой в Нем сидит.
Разум так и не понял простую логику жизни, что существование Разума без жизни теряет всякий логический смысл. Как скупой рыцарь, будет Разум вечно пересчитывать и перебирать свои сокровища, покрытые звездной пылью, - тут и законы физические, тут и законы химические, и самоочевидные вечные истины, и онтологические категории, и априорные схемы, и умные теоремы, аксиомы и постулаты всех наук и теорий. Но лежат эти сокровища мертвыми схемами и нет никакой пользы от них. Пройдут века, тысячелетия, наступит безвременье, вернется Мертвая Вечность и не станет Разума, потому что без жизни Он Никому не нужен, не нужен Он Тому третьему, Единому источнику мироздания, который лежит за пределами всех понятий и недоступен мышлению Разума. Он создал Разум, чтобы с Его помощью из Ничто и Нечто, из Бытия–Небытия вызвать к жизни прекрасный сказочный мир. Но Разум, сотворенный творец, возомнил себя началом всех начал, единственным творцом мироздания, своей непомерной гордыней, жаждой единовластия, страхом перед чуждой природой живого предал заветы Единосущего. И жизнь вместо прекрасной сказки обратилась кошмаром и жутью.
Распадется Разум на понятия–атомы, померкнет свет Его знания и вновь воцарится Мертвая Вечность, там, где должна была царствовать жизнь. Но вновь, и вновь, пережив очередной апокалипсис, Единосущее, подобно Сизифу, на новом “круге вечного возвращения” принимается творить Архитектора Всея Мироздания, в который раз надеясь на то, что живой человек вразумит когда-нибудь бездушную гордыню Разума, жизнь получит право на владение и этим миром, и тем и Мертвая Вечность в очередной раз уже не настанет.
«Даже то, чего вы не делаете, ткет ткань всего человеческого будущего; даже ваше ничто есть паутина и паук, живущий кровью будущего». А то, что вы делаете, эту ткань разрывает. Ваше настоящее обескровило ваше будущее, перекрыв кровотоки между прошлым и будущим. И ваш Разум-паук не «ткет ткань всего человеческого будущего», Он опутывает паутиной ваше настоящее, чтобы оно никогда не дошло до будущего, а оставалось бы всегда настоящим, тем коконом, в котором зреет его искусственный человек.
Так и ведет Великий Слепой светом дня ослепшее “стадо” в заоблачных высях искать глубину и духовность. Ведет как можно дальше от жизни к своему холодному “совершенству”. Но было сказано: «На суд пришел я в мир сей, чтобы невидящие видели, а видящие стали слепы».
«А собственный разум сам удави и удуши: ибо это разум мира сего». Не мог я тогда отличить собственный разум от Разума мира сего. Разум мира сего становится собственным разумом, когда собственный разум и не догадывается, что он – собственный. Не надо душить ни собственный разум, ни Разум мира сего, надо Разум мира сего оживить собственным разумом.
Разум – железный обруч на мышлении человека, сковавший порыв к «невозможному».

О Разуме и Материи
«Ты идешь к женщинам! Не забудь плетку!» - кредо Разума.
Будучи изначально лишь мертвой схемой, по которой творился мир, необходимостью как таковой, Разум выделил себя на фоне противоположной природы, гипостазировался, “обзавелся сознанием”, сохранив свою мертвую сущность. Материя, будучи изначально “ничем”, “слепой” отрицательной сущностью, сама в свою очередь “умнела”, “обзаводилась сознанием” благодаря всё более глубокому проникновению Разума в её существо. Через Волю к жизни (Материю) мертвый костяк Разума обрастал плотью жизни, а «мягкотелая» Воля обретала скелет, обретала форму, набиралась ума. Они “увидели” друг друга и ужаснулись – настолько их природы были различны. Так в этот мир пришла Воля к власти.
«Сома высших организмов умирает в силу внутренних причин, простейшие остались бессмертными». В простейших организмах Материя еще спала, до пробуждения, до самосознания, до сопротивления насилию Разума, до «Воли к власти» было еще далеко.
«Аномалия у пресмыкающихся – судя по всему, у некоторых из них срок жизни не ограничен. Аллигаторы и крокодилы с возрастом не перестают расти, не теряя при этом ни силы, ни энергии». За пресмыкающихся между Разумом и Материей не было такой борьбы, как за человека. Материя в те времена эволюции была еще недостаточно умна и сильна, чтобы противостоять эволюционной программе Разума и заложить сильные позывы Смерти, Небытия в организмы, творимые на ее основе.
Чем более Воля стремилась к жизни, тем менее планомерным и гармоничным становился процесс творения мира. Чем дальше, тем больше в Воле росли протест и сопротивление беспардонному насилию над ее свободой и своеволием. Чем дальше шла эволюция, тем труднее Разуму приходилось удерживать регрессивное устремление Воли назад, “домой”, в Небытие, тем короче становилась жизнь, тем сильнее проявлялись первичные позывы смерти. Дело даже дошло до добровольного ухода из жизни высших существ эволюции. Так с Материей в этот мир пришли рука под руку две неразлучных подруги – жизнь и смерть.
Немногие философы в порыве вдохновения, уходя из-под контроля Разума, начинают говорить о Материи как о мыслящем, активно действующем метафизическом существе, но спохватившись, когда Разум ударяет им в голову, начинают интенсивно открещиваться от этого видения и спешат выдать призрак, явившийся им, за метафорический образ.
Разум–демиург принял материю за материал для его идей-скульпторов и архитекторов, но когда он ощутил ее сопротивление, когда из-под резца «скульптора» стали выходить земные несовершенства, к тому же обличенные некоей тайной, которой «скульптор» их не наделял, демиург объявил войну своеволию материальной субстанции и своим собственным творениям, так и не поняв, что имеет дело с живой субстанцией, а не с «глиной», с Материей, а не с материалом.
Материя - не Разум, не имеет сути,
Про ее субстанцию не разводите мути.
Материя - тлен, ее просто нет,
Всё ее значение сведено на нет.

Материя что? – подстилка, субстрат,
Не стоит душевных и умственных трат.
Материя – глина для Разума творчества,
О сути ее – пустые пророчества.

Разум – идеальное начало мироздания, но и сущность Материи не вещество, Она родом из Небытия, Ничто, по сути тоже идеальна. Но есть нечто более начальное, чем идеальное начало – единосущий исток самой жизни.
Религиозная и философская аксиома гласит: Бог создал мир из «ничто», что имеет начало, то имеет конец, Материя смертна, она не просто смертна, она есть сама Смерть, Ничто. Она есть и нет ее одновременно: есть – потому что материальный мир стоит перед глазами философа и философ сам состоит из материи, а нет ее, потому что она выходец из Ничто. Материя – основа нашего материального мира, значит, Смерть, Ничто есть основа нашей призрачной жизни. Наш мир, как Материя, одновременно существует и не существует, поэтому философия так много говорит о фантоме “реального” мира, о покрывале Майя, наброшенном над бездной Небытия. До-телесное, до-вещественное первозданное состояние Материи – это Ничто, Небытие, Смерть. Гипостазированная Смерть, Ничто, как существо самостоятельно активно действующее из-под сознания человека. Ибо сказано: «Смерть действует в нас».
И каждая из сторон стремится объявить другую призрачной и несуществующей: Материя объявляет дух своим порождением, эфемерностью, не имеющей реального существования, которую нельзя ни пощупать, ни взвесить, ни измерить; а Дух со своей колокольни вечности объявляет материю небытием, хаосом, смертью и тленом. И есть лишь единственное существо, способное примирить две враждующие стихии, - человек. Чтобы стало со всем нашим миром, если бы его мужское и женское начала разошлись бы мирно в разные стороны без претензий друг к другу? Мир застыл бы в равнодушии и тишине, изначальное безмолвие Бытия зияло бы своим отсутствием и пустотой. Выяснением отношений между мужским и женским началами углубляется их взаимное понимание, смывается грязь, открывается нечто новое, обостряются чувства и разум, происходит взаимное самопознание.
Самое загадочное в жизни то, что сущности, составляющие ее основу, – Разум и Материя – тянут жизнь в разные стороны, в свое изначальное состояние, каждый в свое логово, им жизнь нужна постольку поскольку, Они бессмертны, мертвое не умирает, Они вне времени и пространства, а жизнь продолжает существовать. Что рождено на стыке двух бесконечностей, погибнув, должно возродиться. Архитектор Разум – он сам есть каменное изваяние, нерушимое, но мертвое вовеки веков. Материя хочет быть полноправным участником жизни, страдать, радоваться, созидать, а не быть субстратом – подстилкой у ног Высочайшего Разума. Потому и ввиду непризнания ее законных прав на жизнь и мироустройство идеальным началом, тянет она все живое и неживое назад в свое логово – в жуткое Ничто, непостижимое положительным Разумом. И живое ей больше доступно, чем “мертвые” объекты природы, потому как в начале пространства и времени, когда Разум творил из нее мироздание, она “спала” “мертвым сном” и в “мертвой” природе ее воля отсутствует. Все более “пробуждаясь” с каждым новым актом творения, Материя обретала свой собственный разум, свое Я, свою волю и заявила свои права на “совместно нажитое имущество” враждующей “семейной пары”.
У Разума стремление уйти от жизни, все подчинить порядку, исключить случайность и произвол, сделать жизнь планируемой и предсказуемой, т.е. по сути уничтожить ее. Воля пробивается в жизнь из Небытия, Разум бытийственен, он есть, он не хочет «меняться» и «становиться», ему претят изменчивость, текучесть и неустойчивость жизненных форм, жизнь ему не нужна, он «есть», он существует, ему достаточно этого.
Что заставляло Материю наполнять энергией, содержанием и веществом математические схемы и предвечные законы Разума? Каким образом в Материю, Смерть, вселился инстинкт стремления к жизни? Жизненный инстинкт творил мироздание наперекор энтропийной направленности его основы. Значит, жизненный инстинкт глубже всех основ мироздания? Второй закон термодинамики – стремление Разума к вечному покою.
Материя и Разум изощренно скрывают от людей свое субстанциальное, бытийное, существование, свои истинные цели и устремления. Материя боится обнаружить людям свой «чудовищный» облик, Разум - свои иезуитские цели.
Фашизм шел к власти под именем Бога, но за ним стоял не Бог, а Разум; коммунистическая идеология шла к власти под флагом “естественных” законов развития общества, но за этим флагом скрывалась Материя, метафизическое существо.
“Муж и жена – одна сатана” – о Материи и Разуме.
Материя, Воля к жизни в другой ипостаси, все более изощренно сопротивляется идеальному Разуму. Тем более значительно это сопротивление усиливается в социальной эволюции, обезьяньи ужимки XX века показали нарастание сопротивления Материи Разуму с достаточной очевидностью, осуществив в земной реальности миф об Ормузде, Духе Добра, и Аримане, Духе Зла.
«Согласно экспериментальным данным, материя во Вселенной подвержена флуктуациям и ее поведение невозможно предсказать». Разум не в состоянии предсказать поведение Материи, как поведение врага, имеющего иную природу мышления. Разум с ужасом ждет, какую стратегию изберет Материя после поражения коммунистической идеологии. Метафизическая сущность, как человек, оскорбленная и униженная до крайности, способна на любые крайности. Может быть, теперь под прикрытием религии Она, ненавистница Бога, будет стремиться к Мировому господству?
«Через самую малую пропасть труднее всего перекинуть мост». Миры мужчины и женщины соприкасаются берегами, но между ними труднее всего перекинуть мост, будто обители их существа лежат в иных измерениях, будто мужчина и женщина пришли навстречу друг другу из разных концов мироздания. Пропасть непонимания лежит между мужским и женским началами – между Разумом и Материей.
«Безусловное, поскольку оно есть высшее совершенство, не может служить основой для всего условного». Вселенский Разум, сущее, возомнил себя Единосущим. «Живое не может быть совершенным, совершенным может быть только мертвое», - так решило про себя безусловное совершенство… и было ввергнуто в пучину жизни противоположной природой Материи. Так сами по себе два Абсолюта, столкнувшись друг с другом в борьбе за власть, породили условное – жизнь и смертного человека. Жизнь соткана из парадоксов в самом основании: две Безусловных основы, замкнутые в себе совершенства, сойдясь в борьбе за власть в общем мире, обусловили друг друга в относительные Абсолюты, в обусловленные Безусловные. Свести два враждующих Абсолюта в единый жизненный Абсолют – вот сверхзадача и высшая цель человечества.
Какую философию ни возьми, всюду дьявольская хитрость то Разума, то Материи: в борьбе за власть все средства хороши, цель оправдывает средства, а средством в любой философии является человек. Хитрость именно дьявольская, запредельная, человек не может такого придумать, любой философ свято верит в непорочность своей философии. Не сыскать, наверное, по всей земле более наивных людей, чем философы: являясь слепым орудием высших сил, они мнят себя творцами своих философий.
Геометрические фигуры, абстрактные идеи, предвечные законы природы, онтологические категории – костяк, скелет, Разума, который обрастал жизненной плотью. Но Разум решил, что мертвый скелет и есть сама жизнь. Разум, подобно младенцу в колыбели, боится собственного тела. Но младенец познает свое тело, Разум хочет от него избавиться. Тело – не мертвый кокон, в котором зреет бабочка-душа, душа и тело едины.
Двойное рабство Материи: наука, техника и прогресс делают Материю рабом человека, а Разум человека делает своим рабом наукой, прогрессом и техникой.
Идеальный Разум – Сатурн, пожирающий своих детей. Индивидуальный человек по природе своей существо нечестивое, вырвавшись из лона Единого бытия, он нарушил гармонию и покой во Вселенной. И нет теперь у Разума первее задачи, чем, “механизировав” существо человека по своей исконной природе, вернуть его в свой холодный дворец, как Снежная Королева глупого Каина, отнять у Материи–Матери, лишить Ее, безрассудную, материнского права.
Испорчен наш мир небытийным элементом материи, «лживым, темным и злым», - так объясняют существование в мире зла идолопоклонники Разума. Но разве он сам по себе был таким? Сама природа почему-то не жалуется на “лживый, темный и злой элемент материи” в своей сердцевине. Его сделало таким человечество в погоне за этим самым “лживым, темным и злым” в борьбе с самим собой за материальные блага, за место под солнцем, за обладание земными ресурсами. Светлый Разум, беспомощность человека назвали материю темной, не сумев проникнуть ее светом мысли. Разум лезет в Материю со своим уставом, не думая о том, что это чужой монастырь, человек видит в Материи лишь предмет потребления. Как же тут не стать Материи “лживой, темной и злой”? Материи, лишенной права собственности, созданной из нее же самой, из ее вещества, на ее основе. Добра и зла не существовало в природе, их выдумал сам человек, они имеют место лишь в ограниченной жизни человека, в его понимании смерти как конечного, последнего зла и непоправимости, безвозвратности всего, что подверглось этому злу.
Не проникнув мысли светом,
Назвали Материю - темная.
Тленная, бренная назвали при этом,
Грех Ее в том, что Она непреклонная.

Попирая Ее бытийное право,
Назвали Материю - ложная, злая.
Она, конечно, строптивого нрава,
Но не злей либералов собачьего лая.

«Кастрация ищущего и устремленного вперед ума и духа». Вам мало того, что мир становится однополярным, он становится однополым по существу. Сущее, Вселенский Разум, мужское начало мира, в стремлении к безраздельному господству одержал победу над женским началом – Материей, в стремлении загнать ее назад, в преисподнюю, откуда она и вышла, расплодив по земле смертный грех. Но ведь Материя-Смерть пришла в этот мир вместе с жизнью, только с ней и уйдет. Ну, а Разуму что с того? Пусть вместе и сгинут, откуда пришли, Разум привык к одиночеству. Он и не подозревает, что сам себя подвергает кастрации.
«Волей к мыслимости всего сущего – так называю я вашу волю!» Воля к познанию есть воля к завоеванию. Познать поверхностно то, что не пускает к себе вовнутрь. Сковать, опутать, подчинить, связать канатами железной логики то, что не логично по существу, не дать ему раскрыть свое содержание, - воля к познанию Разума, которую человек принимает за собственный инстинкт познания. Материя, как Черные Дыры Вселенной, поглощает светлые мысли Разума, когда они приближаются к ней до критического расстояния и пропадают навсегда за «горизонтом событий». Когда мысли Разума перестанут вторгаться на чужую территорию, подобно завоевателям, когда перестанет Разум лазать в чужой монастырь со своим ученым уставом, тогда, может быть, Материя выпустит их из-за «горизонта событий», наполнив своим содержанием.
Реинкарнация – душа, как виртуальная проститутка, отдается то одному телу, то другому. И это называют бессмертием души и тела! Такая философия рождается на почве полного непонимания материи как живой субстанции, живой природы, нераздельного единства идеального и материального. «Изношенные, изжитые души». Вместе с телом стареет душа, если душа живет в ногу со временем, но если душа обгоняет время, то вместе с душой молодеет и тело.
«Созидающее тело создало себе дух». Живой дух – порождение единства Разума и Материи, так же, как и живое тело. Что первично – дух или тело, дух породил тело или тело породило дух? Человек ли за время жизни выковывает свой дух или дух воплощается в человеке? Как не имеет смысла утверждать первичность Материи или Разума, также не стоит возносить дух над телом или тело считать духовным началом. Лишь в равенстве первоначал откроется людям Вселенская справедливость.
Не может природа сама, рожденная из борьбы противоположных начал, примирить их в своей основе. Осознав себя в человеке лишь только как половину мира, пребывая в каждом из вас, могут эти начала прийти к любви и согласию, если люди к ним прежде придут и будут достойны друг друга.
«Третий – не первый и не второй, это другой, новое существо – для нового надо освободить место. Парадокс: боремся со смертью, рожая детей, поэтому и неизбежно смертны». Это не парадокс, это величайший абсурд мироздания: смертный человек – дитя двух бессмертных начал. Если у двух бессмертных родителей проснется любовь друг к другу и человеку вместо борьбы за власть, то кто может знать, как преобразятся пространство и время. Может быть, в новом мире всем хватит места – и ушедшим, и будущим, и настоящим?
Человечество пребывает во власти сверхъестественного наваждения, навеянного «очевидными истинами» законов природы и сверхъестественной силой Разума. Сверхъестественная сила Материи навевает на человека свое наваждение. Где же взять человеку сверхъестественную силу, которая рассеет сверхъестественное наваждение? Человеку остается одно – силу своего разума, свои силы жизни сделать сверхъестественными.
«Так вдвоем человек бывает поистине более одиноким, чем в одиночестве». Так часто бывает, что человек пытается подладить под себя свою половину, а половина хочет мерить человека собственной меркой. Так война двух миров заканчивается поражением обеих сторон.
«А кто понял вполне, как чужды друг другу мужчина и женщина!» Кто из вас понял, как глубоки корни этого отчуждения? Они чужды и неразделимы, как мужское и женское первоначала, Разум и Материя. Ибо сказано: «И нашел я, что горче смерти женщина, потому что она – сеть и сердце ее – силки, руки ее – оковы».
«Кого ненавидит женщина больше всего? – Так говорило железо магниту: «Я ненавижу тебя больше всего – ты притягиваешь, но недостаточно силен, чтобы притянуть к себе». Материя, как женщина, хочет принадлежать сильному волевому уверенному в себе Мужчине. Но Разум, как мужчина недостаточно сильный, хочет заставить Материю повиноваться, стать Хозяином в общем доме, подчинить своей власти, чтобы она исполняла второстепенную роль. «Мужского здесь мало, потому их женщины становятся мужеподобными. Ибо только тот, кто достаточно мужчина, освободит в женщине – женщину». «Женщина повинуется от полноты любви». Сила Разума в признании противоположной природы Материи, в преодолении страха утраты единоличной власти. Женщина сопротивляется повиновению недостаточно сильному мужчине, с тайной целью возвысить его до уровня своего представления о настоящем мужчине. Когда сольются две природы в любви, а не в борьбе за власть, тогда преображенный мир уподобится чуду.
«Женщина не способна к дружбе: она знает только любовь. В любви женщины есть несправедливость и слепота ко всему, чего она не любит, и ночь рядом со светом». «В женщине скрыты раб и тиран». Наша женщина, Материя, не знает, что такое «не любит», она или любит, или ненавидит, в ней нет холодного равнодушия, как в аристократическом Разуме. В ней страсть и огонь, которым она никак не может зажечь расчетливый Разум и сделать его достойным своей любви, – к дружбе она не способна. Есть в ней, конечно, несправедливость, потому что есть несправедливое отношение к ней. Есть, конечно, и слепота, но если человек поднимет ей веки, то он глазами Материи прозрит глубины Ничто и мир осветится предвечной тайной. Потому «и ночь в ней рядом со светом». Материя – Смерть, которая хочет стать вечной жизнью.
«Браки заключаются на небесах». Брак Разума и Материи совершится на грешной земле и должен повенчать их земной человек в вечном храме любви и согласия.
Разум сегодня, как сыч, одинок,
Как на топком болоте ночной огонек.
И Материя-Смерть одинока, без пары,
Друг бы на друга направить их чары.

Мир явлений - это мост над бездной, разделяющей два мира, - идеальный и материальный, поле битвы двух сущностных миров. Вступая во взаимодействие в мире явлений, сущности обоих миров рождают новое содержание. Не может быть призрачным мир, объединяющий в себе два сущностных мира, две метафизики. От явления к сущности, от сущности к явлению, - так мир явлений оживляет сущность, сущность дает ему смысл существования, перспективу и цель. Так родится новая Вселенная, Вселенная для человека, так мир явлений станет сущностным миром любви и согласия Разума и Материи.

О Материи, жизни и Смерти
«Материальная причина» выявляется только через отрицание, - считали древние философы. Но современные наука и философия мыслить «отрицательно» так и не научились, «материальная причина» так и осталась непознанной до настоящего времени.
«Превосходство сознания над материей» - постулат, аксиома современной науки. Материя для науки – теперь уж, видимо, навсегда, до гробовой доски человечества, - останется мертвой глиной для скульпторов-идей, субстратом, темной, косной материальной основой. А для философов еще и «злой».
«Пока это лишь грубая демонстрация силы мысли и ее превосходства над материей». Для чего ученые повторяют превосходство идеи, мысли над материей, как будто материя может быть соперником ученой ментальности, врагом идеи и мысли? Ведь материя для них – материал, глина, мясо, наросшее на остове, скелете Разума, бездумное вещество. Ведь это также глупо, как доказывать превосходство мысли над камнем, деревом, землей и небом. Быть может, они сами себя стараются в этом убедить, быть может, все-таки подспудно они чуют в ней достойного врага, врага их Разума, но идеология страха, «Воли к власти», не позволяет объявить об этом во всеуслышание? Материя – мертвая глина. О чем тут вообще можно говорить, о каком превосходстве? кого над кем… или Кого-то над Кем-то? То же самое, если бы скульптор постоянно твердил о приоритете и превосходстве своего таланта над подручным материалом – мрамором, глиной, гипсом и льдом. Отсутствие существа Материи в идеях и мыслях человека – грядущую гибель человечества выдают за идейное превосходство.
Материя, как царственно сильное, но одинокое чудище ищет спасения в душевной простоте человека.
«Хрипящая тишина смерти. Из стеклянных гробов смотрела на меня побежденная жизнь. Мой голос кричал из меня. Мертвая тишина спала и хрипела во сне. Там лежали бессонница и полночь с пьяным взором». - Так неприветлива была со мной Смерть. Что знал я о Смерти? Ничего не знал я о Смерти – сказочном принце, заколдованном белой магией Разума-Чародея в абсолютное зло человеку. «Я тайн разгадал в этой жизни не мало, - А смерти загадку, увы, не - сумел».
Жизнь ограничена рамками Смерти,
Смерть не имеет границ.
В старуху с косой вы, как дети, не верьте,
У Смерти, без малого, тысячу лиц.

В саду Чудовища-Смерти растет аленький цветочек бессмертия, имя которому «Все возможно».
«Проповедники смерти», что знаете вы о смерти, кроме рая и ада? Как выходцы с того света выходят из смерти, так из Ничто вышла Смерть. Как выходцы с того света мстят вам за предательство и забвение, так Смерть вам мстит за свою отверженность. Что знаете вы о Смерти? Ничего не знаете вы о Ней. Смерть – это «есть» или Смерть – это «нет»? Смерть – это не «есть» и не «нет», Она и то, и другое, в Смерти «да» и «нет» сосуществуют одновременно.
«Или не было проповедью смерти – считать священным то, что противоречило и противоборствовало всякой жизни?» Ненавидеть жизнь еще не значит проповедовать смерть. Смерть не нуждается в проповеди, как не нуждаются в проповеди земля и воздух. Проповедь читают те, кто не понимает того, о чем они читают проповедь.
«Они проповедуют смерть, выдавая ее за вечную жизнь», - так говорил я о святошах своего времени. Но разве сегодня что-нибудь изменилось в их проповеди? «Вы хотите вечность за ваше сегодня». А что вы сегодня сделали для вечности? Свечами и молитвами пробраться в вечность? – частные тропинки в вечность не приведут.
Душой давно в Небытие,
А небеса о жизни молим.
Не нам святое житие,
Не вышли рожей к этим ролям.

Вы сами «сегодня» должны сделать вечность, а не скрестись унижено у ее дверей, вечность временем оживить.
Время – симбиоз жизни и Смерти: во времени рождается жизнь и время ее убивает.
«Будто вновь я стоял в долине смерти: черные и красные выступы скал; ни травы, ни деревьев, ни голоса птиц». Назад оглянувшись, вам кажется, что Смерть удаляется в прошлое. Она из прошлого времени идет за вами следом. Вы утратили мужество глядеть Смерти в глаза. Вы боитесь окаменеть под взглядом этой Медузы-Горгоны, но каменеют ваши сердца под взглядом каменного истукана, имя которому Разум.
Из мрака неба глаз луны
Глядит, как будто ищет что-то,
Как будто на дела страны
Из тьмы глядит Незримый кто-то.

Человечество подкармливает смерть своими детьми, чтобы она не заглотила весь мир целиком. Смертность людей – жертва, которую Воля к жизни должна приносить Небытию. Такова участь человечества во власти Воли к власти и воли Вселенского Разума. Ибо сказано: «Наши дни на земле тень».
Но как в этом мире от века ведется
И будет всегда – «где тонко, там рвётся».
Уйдя на тот свет, я должен не быть,
Общество будет в других людях жить.

Смерть не отдаст своих жертв, пока человек не поймет ее существа.
Первобытные люди, т.н. «примитивные дикари», боролись с демонами, называя их имена. Современный же человек самые что ни на есть мистически жуткие социально-исторические феномены тужится объяснить рационально, по-научному, с точки зрения социологии и законов развития общества, лишь бы не видеть страшного лика Смерти.
Разум вверг человечество в летаргический сон, значит, разбудить человечество может предвечное начало, противоположное Разуму, - Смерть. Но люди, чтобы не «проснуться от самих себя», бегут от Смерти, засыпая на ходу еще крепче. Человек, засыпающий смертью. Человечество больше устраивает легкая смерть во сне, чем наяву бороться с этим чудовищем. «Бороться», «чудовище» - ключевые слова в отношениях человека со Смертью, из-за которых не найти вам ключ к пониманию Смерти. «Проснуться от себя самих» в новой реальности жизни и Смерти.
«Нет спасения для страдающего так от себя самого, кроме быстрой смерти». Может быть, смерть - не смерть, а возвращение человека к самому себе, к истокам своего бытия, спасение человека? Может быть, смерть смывает всю грязь, что налипла на человека за недолгий век жизни.
Смертная казнь – наказание равноценное преступлению возвращает человека к его истоку и сути, к его настоящему существу. Когда смерть входит в сознание преступника, потрясая до основания его существо, возвращая преступника к себе самому, тогда преступник сохранит себя, свое Я, может быть, где-то в Ничто, может быть, еще глубже, раз уж закрыт ему доступ на небо. Возможность возрождения, может быть, сохранит, но не исчезнет, как прыщик, с лица земли, отбыв пожизненный срок наказания. Нет, господа либералы, не гуманизм руководит вами и вашим Хозяином, Разумом, в моратории на смертную казнь. Страх Смерти направляет вас, не быть причастными к Ней ни с какого боку, выглядеть «чистыми», как ваш «чистый» Разум, закрыть глаза на ее существо, зарыть сознание в «песок» и не выглядывать оттуда.
Последний суд за небесами?
Нам Смерть как высший судия
Пред алтарем Небытия
Последний суд вершит над нами,
Людей без веры или в вере,
Всех присуждая к высшей мере.

Вы перед народом запрет на смертную казнь оправдываете тем, что преступник в пожизненном заключении примет гораздо больше мучений, чем нежели сразу отправить его к праотцам. Так что же руководит вами, господа либералы, гуманизм или садизм, или вы народ держите за садиста? Вы справедливое чувство народа выдаете за кровожадность, прикрывая свой страх перед Смертью. Экспансивность вашего «гуманизма», стремление навязать запрет на смертную казнь всем народам и странам выдает с головой ваше истинное отношение к Смерти – что это, как не Воля к власти вашего Господина, Светлейшей Особы, великого Разума, его страх перед чуждой природой Материи-Смерти: изгнать Материю в ипостаси Смерти из каждой сферы общественной деятельности человека, не признавать Смерть вершителем правосудия. Трусость, агрессия, ложь сквозят в этом вашем больном «гуманизме».
«Никто из вас не хочет сесть в челн смерти» и плыть живыми к другому берегу мира, чтобы познать и принять его существо. Вы на этом берегу наживаете капитал, но у Харона тариф стабильный, подкупить его невозможно никаким капиталом, чтобы он вам на том берегу нашел «потеплее» местечко, он всех везет в одно место, откуда не будет возврата боящимся Смерти, не познавшим при жизни тайну другого берега.
Сколько живет их, на смерть обреченных,
А сколько их кануло - счет не вели!
У всех у нас статус мертворожденных,
Мы праха позор одолеть не смогли.

«Смерть нисколько нас не касается: пока мы есть – смерти нет, а когда есть смерть, то нас уже нет». – Сказал один древнегреческий остроумный философ. Она нас «не касается», она нас косит, размашисто, безустали, ни одной «былинки» не пропускает. И если на эту «бабу» с косой закрыть глаза и думать, что ее нет, то нового покоса ей уже не дождаться, - пеплом станут наши корешки, которые она оставила для новых всходов, будут выжжены вместе с землей атомным взрывом.

Смерть – болезнь неизлечимая,
Тут Бога моли, не моли.
Число людей неисчислимое
Унесла она с земли.

Смерти-болезни доступен любой,
Она любого из жизни вырвет.
Она пройдет сама собой,
Как только все живое вымрет.

«Жизнь только по имени жизнь, на деле же – смерть»; «кто знает, может быть, жизнь есть смерть, а смерть есть жизнь». – Сказали еще два философа, заумь которых заблудилась между жизнью и смертью. Если человек не знает, жив он или мертв, какого же черта, я, Заратустра, распинаюсь здесь перед вами и вдохновляю вас на последний подвиг – встретить взгляд Смерти, идущий из Ниоткуда.
Чем мы обязаны смерти-уроду?
Смерть - не невеста, глядеть ей в глаза.
Лучше не суйся в эту колоду,
Вытащишь гибель вместо туза.

«Как будто что-то неизрекаемое собиралось выйти из него». Неизрекаемое, нет для него слов в языке Вселенского Разума, на котором говорит человечество. Неизрекаемое, у него свой язык и своя тайна, но Разум не дает ему слова, за то, что не хочет говорить на его языке. Неизрекаемое живет глубоко в душе и сердце человека, но не может оформиться словом и давит, томит и безмолвно мучает душу. «В начале было Слово и Слово было Бога, и Слово было Бог».
«В начале было слово»,
Стало ложью человека.
Бог, скажи, с какого века
Слово Словом станет снова?

Разум лишил Смерть дара речи за то, что она не захотела говорить на его языке, или Разум не захотел её слышать и лишил человека способности понимать язык Смерти? Так или иначе, Смерть оказалась для человека немой. И только “исключительные люди”, обладающие “вторым” слухом и зрением, слышат ее тайный голос, взывающий к человеку, когда прилетает к ним Ангел Смерти, весь покрытый очами. “Исключительный человек” уходит из жизни и уносит с собой в могилу тайное воззвание Смерти. Каждый человек должен стать “исключительным”, чтобы голос Смерти был наконец услышан и понято, как невозможное через Смерть становится возможным. Не пройдя через Смерть, бессмертия не обрести.
«К 2100 году человечество обретет власть над жизнью и смертью», - прорицают ваши ученые, но Смерть не позволит взять над собой власть «потребляющему» человечеству. Она уничтожит человечество его же руками, как только почует, что сдает позиции. Смерть – не животное, не человек, чтобы поддаваться чьей бы то ни было власти. Многократное продление жизни человека – это не победа над Смертью, это бегство от нее. Повернуть к ней лицо, пойти ей навстречу, в прошлое, вернуть ее жертвы – в этом истинное преодоление смерти. Забудь, человечество, эти слова: «власть над Смертью», кишка тонка завоевывать Смерть. Постижение, понимание, проникновение, приятие приведут к Абсолютной жизненной Правде.
У сознания и подсознания человека различные понимания смерти. Подсознание не знает, что такое смерть, вернее, знает не так, как знает сознание. Когда подсознание в горячке, гневе, обиде охватывает собой человека, овладевает сознанием, человек, не задумываясь, в порыве бешенства, озлобления может подвергнуть себя и близких своих смертельной опасности, а в разгоряченном воображении и весь мир послать в преисподнюю. Королева Смерть правит бал в подсознании человека, Смерть как основа человеческой жизни, а Смерть для самой себя, по своему существу, не является смертью. Поэтому подсознание, содержащее в себе всю эволюцию рода человеческого, не боится Смерти, а боится ее сознание, производное Вселенского Разума.
Мертвое для Разума запредельно, непостижимо, но оно доступно живому разуму человека, потому как Смерть – обратная сторона, изнанка жизненной сути.
«Как цапля, закинув голову, с презрением смотрит поверх мелководных прудов, - так смотрю я поверх копошения серых маленьких волн, воль и душ». Мир прочно сидит на мелководье измельчавшего духа при всей видимости стремительного движения вперед к неопознанной цели. Слишком мелкими видятся Смерти и Невозможному современные воли и души. Так смотрят они, Невозможность и Смерть, с презрением поверх голов человеческих, копошащихся в безыдейном болоте. И жизнь, как цапля лягушку, подбрасывает вверх человека, но лишь мгновение пребывает наверху человек, - разверзается клюв и вниз летит человек по тому пищеводу, которым жизнь связана с пищеварением смерти.
Из земной цветущей тверди
Под конвоем безмолвных крестов
Этапом нездешним на каторгу смерти
При жизни нам путь готов.

«Нет истины, все дозволено», - так говорила тень Заратустры, темная моя сторона. Если последней истиной является смерть, то что еще удерживает человечество от последней вседозволенности. Негласный договор об условиях взаимного существования? Десять заповедей Бессмертного смертному человечеству, страх наказания? Но что же движет человеком, когда он жертвует собой во имя жизни, в которой его отныне не будет? Откуда в ином человеке такое чувство, переходящее в уверенность, что существование мира без него невозможно, что после смерти он не уйдет из этого мира? Быть может, истина бессмертия сидит глубоко в человеке? Разум утверждает логическую истину: все живые существа смертны, человек – живое существо, значит, человек смертен. Но что-то в человеке сопротивляется этой истине: чем сильнее человек старается убедить себя в абсолютной истине, что этот мир без него обойдется, тем сильнее проявляет себя парадоксальное чувство, что этого не может быть. Ибо сказано: «Чтобы смертное поглощено было жизнью, на сие самое и создал нас Бог».
Погибнешь в бою, от болезни ли вялой,
Мир не заметит потери столь малой.
В бесчисленном сонме смертей и рождений
Он не помнит ухода и ста поколений.

Но здравому смыслу всему вопреки
Нелепое чувство на сердце приходит, –
Как хочешь то чувство умом нареки, –
Что будто из мира никто не уходит.

«Нам говорят: «Да, жизнь тяжело нести»; так хочет дух тяжести». Израненную, искалеченную, истекающую кровью выносили люди жизнь на своих плечах из горнила смерти. Поправилась жизнь, обустроилась, оделась по моде, навела красоту и забыла тех, кто выносил ее с поля боя. Но Смерть хранит в себе память отмщения за легкомысленность жизни. Ибо сказано: «Мне отмщение, и Аз воздам».
«Пусть буду я (жизнь о себе) борьбой, и становлением, и целью, и противоречием целей. Моя воля, кривыми путями должна идти». Шла воля к жизни кривыми путями, раздираемая противоречиями, - искала свой путь и цель. Вдруг видит жизнь, как прет прогресс прямой дорогой к ясной означенной цели. -Раз уж он такой самоуверенный, значит, знает, куда идет, - подумала жизнь и потащилась сзади прогресса. Не ищет более жизнь ни цели своей, ни своего пути, положилась на мощь прогресса, решила, что путь и цель у них общие.
На Разума путь, столбовую дорогу,
Человечество вышло, блуждая во тьме.
К прогрессу пойдет человечество в ногу,
Но придет не к свободе, к единой тюрьме.

Естественный ход развития истории, общества, науки, прогресса. Магически гипнотизирующее слово – естественность. Но что может быть более неестественным и аморальным, чем благоденствие человечества на трупах и пир на гробах? Смерть, самое неестественное состояние человека, для человека естественно. Нынешнее человечество составляет около 5 – 6 % всех когда-либо рожденных людей. К последнему благоденствию, если, конечно, оно достижимо, придет не более 1 %, скорее всего, лишь доли процента. Какое же извращенное понимание естественности нужно иметь, чтобы сказать, что это – естественно? Кто погрузил человечество в эту «естественность»? Как рыба в воде, оно плавает в этой «естественности», и, как рыба, не знает, что может быть другой мир, и не в аду на сковородке, а здесь, в этом космосе, может быть другая естественность, где человек – естество, а не гибель и смерть.
«Умереть сегодня страшно, а когда-нибудь – ничего». Но так как «сегодня» никогда не кончается, возобновляется с каждым днем и каждое «завтра» становится «сегодня», то человек боится смерти всегда. «Некоторые люди рождаются на свет «посмертно». Мертвое приходит в этот мир теми же путями, что и живое. Мертворожденные мертвые души. Ибо сказано: «Мертвые мухи портят и делают зловонною благовонную мазь мироварника».
Бывают мертворожденные люди с генетически односторонней информацией об основах жизни, но они живут и не знают о том, что у них нет души. Ни одно живой мысли, ни одного живого чувства не увидишь на их лицах. Они чтут превыше всего порядок, логику и подчинение. Горе тому обществу, лидером которого становится такой мертвец!
Почему умирает человек в материализме, почему единая основа мироздания тленна? Да просто так, потому что Материи скучно пребывать в одной и той же человеческой форме. Сегодня она явит миру одного человека, завтра другого, а если сегодняшний человек завтра станет вчерашним, то что здесь такого, главное, что Материя вечна изо дня в день. Ибо сказано: «А мы – вчерашние и ничего не знаем, потому что наши дни на земле тень».
Сегодняшний человек завтра станет вчерашним,
Существом несчастным, потерянным, зряшным.
Но человечество существует изо дня в день,
Ты, человек, только блеф, человечества тень.

Почему человек умирает в идеализме? Потому что человек – нечестивая индивидуация, вырвавшаяся из общего сознания путем грехопадения. Плоть материальна, материя – смерть, следовательно, плоть смертна, идея бессмертна. Идея человека выше самого человека.
Безличный человек не способен выдержать прямого взгляда подобного надреального образования, и проявляя страусиную природу сознания, зарывает его в идеологии, догмы, религии, внешние общественные установки нравственно–правовых норм или достигает запредельных высот интеллектуальной эквилибристики только бы не встретиться с магически–пронзительным взглядом Смерти.
Как сказал Пророк: “если не поверите, не поймете”. Сначала верить, потом понимать. У Разума наоборот, не понять – не поверить. Поэтому нет веры у Разума ни во что, он нигилист по своей внутренней сути – то, что есть, то будет всегда. Есть жизнь, есть смерть, и антиподам никогда не создать единого целого, сколько бы человечество ни мечтало об этом. Смерть отрицает жизнь. Как отрицающее может быть основанием отрицаемого? Какое-то короткое замыкание мысли, а от короткого замыкания нечего ждать, кроме беды.
Закон противоречия: в мире есть либо жизнь, либо смерть, обе одновременно – хотя, что такое для них «одновременно»? – они существовать не могут. Но существуют, одна другую исключая взаимно, доводя до отчаяния философскую мысль. Ведь нельзя же объяснить их взаимное сосуществование делением жизни и смерти на отдельные индивидуумы: ведь жизнь как таковая – это не жизнь отдельной особи, и смерть – не смерть отдельного существа. Жизнь и смерть пришли одновременно, как две враждующих подруги. Сможет ли человек примирить их в бессмертие?
“Мысль разорванная, расколотая, противоречивая есть именно мысль смертная. Антиномия и антиномизм суть именно то, что принадлежит смерти”, - прозорливость философа здесь вне сомнения. В антиномиях, неразрешимых противоречиях мысли, кроется Смерть, которая смеет перечить всесильному Разуму, Смерть - не пустота, не исчезновение в Небытие, не отсутствие чего бы то ни было, а свой собственный скрытый мир, который тоже хочет сказать свое слово о действительной жизни. Смертная мысль, таящая в себе возможность бессмертия. Мысль пала в грехе, как человек, умерла, чтоб возродиться живым воплощением Божьего Слова.
Чем быстрее спешит человечество от Смерти к Разуму, тем быстрее наступит смерть. Все более человечество отдаляется от Смерти и все более приближается к смерти, все более Смерть для него становится смертью, смерть как естественный процесс разложения вещества, исчезновения в Небытие. Все более рационализируется мышление человечества, все более становится вычислительным и все дальше оно от понимания Смерти как существа, как изгоя жизни, униженного непониманием: материя тленна, значит материя – смерть, позади целый мир, разрушенный смертью. Искать бессмертия в смерти – то же самое, что «искать в темной комнате черную кошку, тем более, если ее там нет», то же самое, что проповедовать в аду святость, смирение и покаяние.
Глубочайшими тайнами мы отрезаны от истоков жизни и начал мироздания. Но отрезаны не отсутствием способности разгадать эти тайны, - ибо сказано: «Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным», - а нежеланием их замечать и разгадывать. Это «нежелание», наша покорность смерти, может быть, более загадочны, чем истоки жизни, существование жизненных тайн.
Тайна не то, что за семью печатями скрыто,
Тайна, как книга, людям открыта.
Но люди книги читать разучились,
Души слепыми у них получились.

Тайна кричит о себе и к людям взывает,
Но люди в толпе себя забывают.
Она пришла и животворною силою дышит,
Но в пустой суете люди тайну не слышат.

С тайной приходит в этот мир человек, опустошенным покидает он землю. Зарастает тайна суетой бытия, как невозделанное поле зарастает сорной травой.
«Чтобы мое молчание научилось не выдавать себя молчанием». Что прячет Вселенная за своим молчанием: безмолвие или молчание, тайну или отсутствие тайны, бессмертие или смерть, пустоту или полноту существования, бесплодие или беременность?
Что же такое жизнь? Что заставило противоположности сойтись, не по любви, не по расчету? Значит, жизнь есть нечто более первичное, чем Разум и Материя, сущность более высокого и более глубокого порядка, чем Бытие–Небытие, она явилась в мир из тех глубин Единосущего, где не “валялась” мысль человеческая. Её властная суть не дает разбежаться враждующим силам в разные стороны, по своим метафизикам, бросая их навстречу друг другу.
И вдруг человек, венец этой жизненной сути, есть существо смертное, да еще как смертное, гибнущее от войн, катаклизмов, аварий, природной стихии, обыкновенного случая и самоубийств. И после этого смерть можно называть “естественным” окончанием жизни? Что это, как не абсурд, бессмысленность и безобразие, искажение здравого смысла?
Жизненное основание человека и всего живущего на земле соткано из первичных позывов жизни и смерти – одни первичные позывы борются против других. Позывы Смерти, Небытия в конечном счете возобладают, а человек думает, что столько жизни отмерено ему мистической судьбой или «естественной» слепой природой, что это закономерный конец всякой жизни. “Воля к “ничто” торжествует над волей к жизни”. – Первичные позывы смерти торжествуют над первичными позывами жизни, но человек не знает об этом, он думает, что сама природа отмерила ему положенный срок существования. Ибо сказано: «И кто скажет человеку, что будет после него под солнцем?»
Рак, говорят ученые, - это мутация генов, при которой нормальная клетка «разучивается умирать»: теряет контроль над собственным воспроизведением и начинает беспредельно размножаться, убивая больного. Здесь жизнь и смерть перемешаны: смерть – мутация генов, болезнь, - вызывает бессмертие клеток, бессмертие клеток – смерть организма, как если бы смерть стремилась пройти в жизнь в своем явном виде, минуя сложные процессы рождения жизни, тем самым убивает жизнь и уходит в себя, назад, в свою метафизику. «Рак – это армия клеток, которая сражается с любыми способами лечения». Рак – не какой-то пассивный процесс, он борется за свое «выживание», но не может существовать вне живого организма, - убивая организм, убивает себя. Стремление Смерти проявить себя в явном виде, но не в силах преодолеть себя, своей сути, она возвращается в Небытие. Рак – это зависть Смерти к цветению жизни, протест против униженного положения в структуре мироздания: являясь основой жизни, оставаться в забвении и считаться ее антиподом.
Углерод – основа органической химии, кислород – дыхание жизни. Основополагающие элементы жизни, кислород и углерод, в своем химическом соединении образуют весьма ядовитый газ – оксид углерода, СО, «угарный» газ. Оксид углерода – газ коварный, как сама Смерть: без цвета, вкуса и запаха, легко соединяясь с гемоглобином крови, вытесняет из нее кислород, вызывая кислородное голодание организма. Кислород в составе СО переходит как бы в свою противоположность, становится враждебен самому себе и вытесняет из организма жизненную суть этого элемента, подменяя ее ядовитой, становится мстителен и агрессивен. Если этот пример не прямое доказательство наличия Смерти в основаниях жизни, то по крайней мере яркая иллюстрация их неразрывного единства. Ведь Смерть не проникла в жизнеобразующие элементы извне, не вторглась в них со стороны, она пряталась в каждом из них и проявила себя в их химическом соединении.
Вот еще один пример того же порядка. Эксперимент, поставленный американским ученым, показал, что инфузориям вредят продукты собственного обмена веществ, которые они выделяют в жидкость. Только продукты собственного обмена веществ имеют такое пагубное воздействие на инфузории, ведущее к смерти всего поколения. Но те же самые инфузории, которые обязательно погибали в собственной питательной жидкости, прекрасно развивались в растворе, перенасыщенном продуктами отхода отдаленного родственного вида (?!) Инфузории живут в чужих отходах, но погибают в собственных, как будто организм сам себе враг и сам для себя выделяет яды, как будто своя собственная смерть живет внутри организм. Не «страшная» ли это «месть» отторгаемого из организма иррационального начала жизни началу положительному, длящему свое существование, нечто вроде зачатков «гражданской войны», «междоусобицы» уже на уровне простейших одноклеточных организмов?
«Протоны, то из чего мы созданы, должны распадаться через 10 в степени 32 лет». Т.е. то, из чего мы созданы, практически вечно, но мы, высшие создания эволюции, распадаемся через 10 в степени 2 лет, т.е. смертны. Ибо сказано: «А человек умирает и распадается; отошел, и где он?»
Быть может, чудище-смерть таит в себе аленький цветочек бессмертия и ждет свой народ, который полюбит ее в уродливом зраке, чтобы открыться навстречу ему сказочным принцем, заколдованным белой магией ума-властелина в конечное зло человеку.
Сущность Смерти к людям взывает:
Смерть - это тайная жизни основа.
Но люди ни жизни, ни Смерти не знают,
И Смерть остается чудовищем снова.

Видимо, в том отчаянии своего поражения, на которое способна метафизическая сущность, сдавая позиции на всех фронтах – идеологическом, экономическом, политическом, Материя решилась явить свой страшный облик “мертвого чудища”, “Смерти”, “трупа” людям, личности, человеку, в надежде на прощение и понимание, может быть, в удрученном, может быть, и в предсмертном своем состоянии, как тот сказочный принц из пророческой сказки, заколдованный в ужасное существо, враждебное человеку.
Просит Смерть подаяния
В черном заплатанном рубище.
Жаждет Она покаяния,
Смерть-никакое не чудище.

Будто в клетке томится,
Смерть в своем существе.
Бесконечно плен этот длится,
А хочется ей босиком по траве.

Материя, явив себя человеку в образе Смерти, в то же время открыла ему глаза и на роль Разума в этой всемирной борьбе против жизни.
Идеология Разума не может иметь высоких эсхатологических общечеловеческих целей, она лежит в одной плоскости, индивидуализм и потребление – все его цели, которые он способен поставить перед человеком. Героизм, самоотверженность из другого, живого, плана бытия, в котором люди глубиной своей сути чувствуют общую далекую цель: осуществление «невозможного» -бессмертие всего человечества.
Разум – абсолютное сущее, непреходящее и неизменное, - таково мнение Разума о Себе. Разум владеет умами и чувствами “цивилизованного” мира, именно инстинктивно “цивилизованные” политики насаждают по всему миру рационалистическую идеологию, глобализм, осуществляя тем самым экспансию Разума в страхе перед непредсказуемостью жизненных проявлений. И что такое сам Разум, если он “инстинктивно чует”, неужели вирус жизни, страха и ненависти проник и в Него? Не сам ли с собой уже борется Разум? Видимо, Никому не дано уйти от жизни, она первее, глубже и Воли и Разума, и человек - венец ее славы. Ничто и Никто не может уничтожить жизнь, но ее уничтожить может сам человек.
Разум, безусловно, обладает магическим воздействием на сознание человека. Только завороженный, загипнотизированный человек может воспринимать смерть как предвечный закон и естественную необходимость. Преодоление смерти путем все более глубокого проникновения личностного разума человека в тайны Духа и Небытия, путем понимания и признания Смерти, путем примирения двух враждующих начал в природе, обществе и человеке. Когда зайдет ум за Разум, когда “Абсолютный” Разум станет “сходить с ума” и стремиться к “невозможному”, тогда явится человеку надежда. Разум и Материя найдут общий язык – язык человека.
Жизнь – лишь случайная форма существования Смерти. Если Смерть есть основание жизни, то жизнь, творимая Смертью, вечно смертна, как сама Смерть. – Логика Разума будет железной, когда Он будет вынужден признать существование Смерти. Но откуда Разуму знать, что Смерть вечно хочет быть смертью? Может быть, Она в своем существе, как в клетке томится, и ждет от человека спасения?
От «жизнь – причина смерти» к «Смерть – причина жизни» - от следствия к причине. Может быть, в этом кроется формула чуда?
Если мир дуалистичен и Смерть является основой жизни, значит мы одновременно живые и мертвые. И только от вас, люди, зависит, будем ли мы вечно живы или вечно мертвы, найдут ли жизнь и Смерть общий язык или во Вселенной навсегда воцарится безмолвие.
«Мир – это глубина, глубь эта дню едва видна. Скорбь мира – это глубина». Глубь мира видит только ночь. Увидеть глубь сквозь ночи мрак. Глубь мира, где царствует тьма, свету Разума недоступна. Где человечеству взять такой ум, такие глаза, которые провидят глубины мира сквозь тьму? Человек – дитя света и тьмы, - так не ему ли иметь такой ум и такие глаза, которые в Смерти, во тьме мироздания разглядят бессмертие жизни.
Истинный гений в Смерти черпает вдохновение.
«Никогда» - слово-призрак бредет позади человечества, устремленного в светлую даль. Обреченность, безнадежность, гибель и пустота идут за ним следом. «Никогда» – последнее отрицание всего существующего. Не человеческий язык выдумал это слово. Глубже смерти оно и сквозит оно запредельностью. Небытие глядит сквозь его отрицание.
«Никогда» - запредельной обреченностью веет от этого слова-призрака, безнадежностью и пустотой. «Никогда» – конечный приговор всему существующему, «никогда» – утрата смысла бытия человеческого. Это слово лежит глубже Смерти, Небытия, Ничто глядит сквозь него. Слово-знак неминуемой гибели. «Никогда не говори – никогда». Посмотри в глаза Смерти сквозь это слово, загляни еще глубже – в его исток, только там ты увидишь спасение. Смерть вернет свои жертвы, когда человек поймет ее существо и слово-призрак оденется плотью.
«Спасти минувших и преобразовать всякое «было» в «так хотел я» - лишь это назвал бы я избавлением». Нельзя назвать человечеством лишь текущее по земле поколение. Человечество – совокупность счастья, страданий, мыслей и чувств всех прошедших по земле поколений. Смерть не может разрушить единства всех живущих и ушедших людей. Если живущие люди через науку станут бессмертными, но забудут о людях минувших, Смерть неминуемо их настигнет, ибо смерть преодолеть возможно лишь всем человечеством. Ибо сказано: «И не будет того вовек, чтобы остался кто жить навсегда и не увидел могилы».
Физическая смерть - смерть во времени, духовная смерть - смерть в вечности. Без веры в бессмертие человек ничем по существу не отличается от животного. Ибо сказано: «И нет у человека преимущества перед скотом, потому что все – суета!» Но есть вера в бессмертие как в земное предназначение, и в бессмертие как бегство от земного предназначения.
И жизненная сила должна возобладать в природе человека над первичными позывами Смерти, не в пресловутом Сверхчеловеке, а в каждом ушедшем, ныне живущем и будущем. Кто, кроме человека, сможет активизировать силу жизни, опуститься глубже Небытия, зачерпнуть в ее источнике живой и мертвой воды? Ни Бог, ни Материя, ни Чистый Разум, а только живой личностный разум самого человека.
«Любить и погибнуть – это созвучно вечности. Воля к любви – это значит хотеть также смерти». Любовь, пройдя через смерть, рождается в вечности. Смерть для любви, что для птицы Феникс огонь. Любовь неуничтожима, как сама вечность. Часто Смерть делает любовь бессмертной, спасая от повседневности и грязи жизни.
Любовь побеждает смерть. Может быть, эта пафосная фраза – реальность грядущего мира, когда взаимопониманием и любовью человеческой проникнутся Разум и Материя, предвечные основы мироздания, «и смерть станет невозможностью не только для живущих, но и для умерших». Реальность – обратная сторона иллюзии. Но прежде Любовь на земле должна одержать победу над Волей к власти, что кажется более фантастичным, чем воздействие человеческих чувств на Разум и Материю.
«И только где есть могилы, есть воскресения». Не пройдя через смерть, бессмертия не обрести, не умирая, не воскреснуть. Смерть – антипод жизни и ее основание – величайший парадокс мироздания объясняется просто: две основы жизни, Разум и Материя, не поделили власть. Рождение человека в единстве Отца и Матери, смерть – в их «разводе», борьбе за власть. Воскресение – преодоление человеком воли к власти его родителей. Не умирая, не узнаешь, что ты бессмертен. «Не обновиться, не сделавшись сперва пеплом». Ибо сказано: «Смерть! где твое жало? Ад! где твоя победа?»
«Пусть они выздоравливают, преодолевают и создают себе высшее тело». Богочеловек воскрес и явил себя ученикам в высшем теле, Человекобоги, воскреснув, создадут себе тело не хуже.
«Смерть придает жизни смысл». Все в этом мире приобретает смысл через противоположное. Значит, если жизнь станет бессмертной, она утратит свой смысл? Нет, жизнь станет бессмертной лишь через Смерть, в симбиозе их двойственной сути. И жизненный смысл поднимется на такую высоту, о которой смертная жизнь не мечтала.
Спасены когда будут ушедшие в мрак,
За место под солнцем не будет драк.
Пространство и время раздвинуть до вечности
И явится царство живой бесконечности.

Чем длиннее история человечества, тем шире кладбище, - бессчетное количество людей смыто временем с лица земли. Слияние двух миров – мира дольнего и мира горнего - сделает кладбище садом цветущей жизни.
Дремлют старые могилы, привыкшие к смерти, молодые чутко прислушиваются к кладбищенским шорохам. Они еще не привыкли к смерти, еще не верят, что смерть навсегда. Они еще раскидывают руки крестами, пытаясь обнять ускользающий мир, они еще верят в спасение. Они с недоумением и вопросительно смотрят на проходящего мимо: «как же так, люди, ведь мы собирались жить вечно? как это с нами могло случиться, что нас не стало? спасите нас люди, пока вы живы, пока не стало нас всех».
О человеке, большом и малом
«Ибо он хотел узнать, что за это время случилось с человеком: стал ли он более великим или измельчал». Все труднее становится Вечности разглядеть с высоты человека, хотя он прибавил в росте, поднялся в космос и продлил свой срок существования. Вечность глядит другими глазами, она видит внутренний мир человека. Внутренний мир человека становится виртуальной реальностью. Виртуальный – бессмысленный круговорот слышится в этом слове, искусственно-фальшивое, поверхностно-легкомысленное, ненастоящее, вращение мира в заданном направлении. Разум обманул человека иллюзией нового мира, в котором человек – игрок, хозяин и творец. Виртуальный наркотик сознанию человека.
«Так говорила в добрый час когда-то моя чистота: «Божественными должны быть все существа». Но почему же в человеке так много от дьявола, если дьявол человека не создавал? Разве могло бы библейское яблоко так изменить человека, если бы эта природа не таилась в самом человеке?
«Достичь самого себя», если ты тот, кого нужно достигать. Не ужаснись, достигнув самого себя! Не спутай самого себя с тем ложным образом, который ты собираешься достигать.
«Ибо человек – самый жестокий зверь. Человек для себя самого – самый жестокий зверь». Из всех живых существ на земле лишь человек ужасается самого себя.
Человек – раб субстанций, его составляющих и дерущихся в нем за право обладать Я человека. Нам не надо выводить себе «клонов», они живут внутри нас и действуют через нас вместо нас от нашего имени. И пока человек не поймет свое существо в его изначальности, все субстанции его составляющие – и животность, и разумность, и тело, и дух, – будут заслонять собой существо человека.
Вас изживают силы безличные,
Цели преследуя метафизичные,
Власть друг у друга рвут из «горла»,
Ты, человек, – их орудие зла.

«Каждый избранный человек инстинктивно стремится к своему замку и тайному убежищу, где он избавляется от толпы, от многих, от большинства». Было большинство всегда подавляющим, но сейчас образовались такие меньшинства, которые способны подавить большинство. «Один идет к ближнему, потому что ищет себя, а другой, потому что хотел бы себя потерять». Надо научиться одиночеству, прежде чем идти к людям. Существовать – значит быть воспринимаемым, - говорит философия, вот почему люди так боятся одиночества, за исключением немногих самодостаточных личностей, которые существуют независимо от восприятия. «Нужно уметь сохранять себя: это сильнейшее испытание независимости. Посаженные на цепь умы». – Посаженные на цепь поневоле начинают лаять.
Трудно найти себя человеку, еще труднее себя сохранить. Ведь «тяга к стаду старее, чем тяга к Я». Раз ищет себя человек, значит, он уже где-то есть, его Я уже обозначено в каком-то скрытом неявном виде – его потенция, его талант, его предназначение. Найти и сохранить себя, значит обессмертить свое Я, сделать его причастным Вечности. Где, в каком плане бытия, в каком нездешнем загадочном мире рождается Я человека? Почему же скрывается истинная суть человека, переходя иной раз в свою противоположность, почему она боится мира земного, почему земной мир сопротивляется проникновению в него мира иного и какой из них истинный мир? Какие же силы не дают проявить себя человеку, в том, к чему он был предназначен? Таких сил очень много, но все они суть производные от двух основных. Вот имена этих сил – Алчность и Воля к власти. Они тоже пришли в этот мир с человеком и уйдут вместе с ним, если прежде человек не изгонит их из земного мира.
Берем от жизни всё, что можем,.-.
«У колодца да не напиться!»
Когда же в конце свою жизнь подытожим,
Горькой станет нам эта водица.

«Как ни высока твоя высота, многие должны подняться к тебе», - так говорили обо мне мои ученики. Но люди предпочли подниматься ввысь на крыльях прогресса. Высоко поднялись вы в небо, но души ваши остались внизу. Прогресс – не тот лифт, который возвышает души.
«Гномы бытия» - проекция души человеческой в либеральную плоскость, в ней даже возможное становится невозможным. Раздувает себя человек мнимой свободой личности, претензией быть общечеловеческой ценностью, положительным знанием, правом быть равным среди равных, но в масштабах бытия остается маленьким. Человеку хочется думать, что он прогрессом и знанием творит бытие, а он в масштабах бытия остается гномом. Возрастанием вычислительной мощи искусственного интеллекта человек ширит бытие Вселенского Разума, сам при этом становится меньше и меньше. Раздувает себя человечество в своем земном существовании, оставаясь для Смерти лишь мыльным пузырем, который чем больше дуется, тем скорее лопнет.

Все больше и больше значение чисел,
Разум сегодня их статус повысил.
Оцифрованы чувства, образы, души,
Голос сердца все глуше и глуше.

Ты выпал в осадок общественной жизни,
Ты там прозябай, уплотняйся и кисни.
А все потому, что с числом не дружил,
Мечтою, любовью и чувствами жил.

Совесть и сердце числа не любят,
Поэтому числа, как могут, их губят.
Разъедают, как черви, сердце и душу –
Попали в мир чисел, как рыба на сушу.

Бесстрастный ряд абстрактных чисел.
Кто б в мире роль его понизил?
Число не имеет субстанции сути,
Число всегда ясно, без жизненной мути.

Даже факты трактуют по-разному,
Одни трактуют по-чистому, другие – по-грязному.
Число же всегда остается на месте:
Если сто, - это сто, если двести, то двести.

В нынешнем времени что значит, мыслить?
Это значит компьютером числа исчислить.
Числа абстрактны, слепы и безличны,
Но в мире первичны, а люди вторичны.

Жизнь разлагает анализ количественный,
Стоит за числами Разум Величественный.
Из тайны сделают общее место -
Будет айкью (IQ) мышления вместо.

«Поистине, вы не могли бы носить лучшей маски, современники, чем ваше собственное лицо». Жизнь – не карнавал, где надевают и снимают маски. В жизни маска к лицу прирастает, маска – это лицо навсегда. Надевшему маску ее не снять, без маски его не узнают, потому что никто не видел его лица. Общество не любит обнаженные лица, не стянутые маской приличия.
«И разве не должен я прятаться, подобно тому, кто проглотил золото, - чтобы не вспороли мою душу». Деньги – самый острый скальпель для ваших душ. Под наркозом благополучия вырезает он ваши души, незаметно и безболезненно. Только золота в них не находит, в лучшем случае – олово, канифоль.
«Виртуальная реальность» вам и на души маски наденет. «Себя потерять» - не пустая расхожая фраза, не метафора, не фигура речи. Многое, что воспринимается метафорически в этом мире, в мире ином осуществляет себя буквально. Потерявшего себя уже никто не найдет, ни в бытии, ни гораздо глубже. Что-то еще живет вместо тебя, но тебя уже нет, твое Я растворилось в едкой щелочи жизни. Я – это корень личности в темной почве Небытия. Ты же вырвал свое Я, посчитав его за сорняк, без него легче и сытнее жить.
«Моя бездна говорит, свою последнюю глубину извлек я на свет». Люди, как водомерки, скользят по поверхности своей глубины. Легче скользить по поверхности, чем искать себя в глубине. Разобщены глубинные миры людей, на поверхности все одинаковы, поверхность сглаживает индивидуальное, на поверхности светло, тепло и уютно. Зачем ворошить древние пласты подсознания, какие силы спят в этих дебрях? Можно утонуть в своей глубине. На поверхности можно быть поверхностным, плоским, «как все». В общую глубину, метра на два ниже поверхности, конечно, опустятся все, здесь воля человека не властна. Но зачем по собственной воле осложнять себе жизнь неразрешимыми вопросами: кто ты, зачем, почему, по воле провидения с заданной целью пребываешь ты на земле или родился случайно? Из-за страха своей глубины люди сделали мир поверхностным.
«Много лживого у маленьких людей». У великих людей и ложь великая. Но великую ложь великих людей складывают маленькие лжи неприметных людей. Почему же из маленьких правд не складывается большая правда? Она все равно становится огромной ложью.
«Никогда не верил я народу, когда говорил он о великих людях». «Мы не признаем ничего великим, что не содержало бы в себе великого преступления». Часто народ гордится великими преступлениями, совершенными против него же.
«Кто не верит себе самому, всегда лжет». Двуличие не верит себе самому. Если в тебе живут два человека, то кто из них ты, или ты – никто? Они всегда доказывают друг другу свою правоту и ты всегда лжешь, потому что раздвоенное, нецельное, не может не лгать. Ты не знаешь, кто из них прав, и есть ли правда у кого-то из них.
«И у кого слишком много духа, тот может сам заразиться глупостью и безумством», - заразиться духом власти, духом экспансии, фанатизма, пришлым духом, нечеловеческим.
«Чем сильнее мы развиваем в себе какое-либо стремление, тем привлекательнее становится броситься в его противоположность». Потому что развиваем стремление, противоположное нашему духу. Цивилизованный мир диктует стремления, противоположные внутреннему существу человека – индивидуализм, эгоизм, карьеризм.
«Оскорбленное тщеславие – мать всех трагедий». Тщеславие – это слава, взятая авансом, взаймы, в кредит, напрокат. Тщеславие наиболее чувствительно к оскорблениям, так как подспудно чувствует тщету своего тщеславия. Тщеславие – скрываемый от самого себя комплекс неполноценности. Тщеславие – обнаженное Я человека, а то и целой нации, не наполнив себя содержанием, выпячивается вперед, ближе к избранным. Я идентифицирует себя со своим тщеславием. Оскорбить тщеславие, значит покуситься на Я человека или самомнение нации. Оскорбленное тщеславие порождает месть и вражду. «Но где оскорбленная гордость, там вырастает нечто лучшее, чем гордость».
«Как много невежества и заблуждения сделалось у нас плотью!» Ненасытная плоть постаралась невежество и заблуждение сделать сутью человека. Плоть сытнее живет в невежестве и заблуждениях, чем в истинной сути вещей.
«Презирающий самого себя при этом все же чтит себя как человека призирающего». Человек презирающий – еще одна разновидность человекоподобных. Не в силах жизнь облагородить, человек презирает жизнь и себя в этой жизни. Так человек презрением пытается подняться над жизнью и над собой, но остается внизу – ниже себя и жизни.
«И многое внутри человека похоже на устрицу, отвратительную и скользкую, которую трудно ухватить». Такой человек без мыла проскальзывает в любые щели. Он приветлив, коммуникабелен, обходителен, ему легко удается карьера. И лишь перед страхом потери выгоды «устрица» выползает наружу, обнажая нутро человека, отвратительное и скользкое.
«Человек извратил человека». А кто извратил того человека, который извратил человека? Когда вторая природа человека вынуждена прорываться сквозь первую, вместо того, чтобы создать с ней гармонию целого, извращение человека здесь неизбежно. Извращение – выворачивание сути предмета наизнанку. Так и ходит человек вывернутым наизнанку своей внутренней сутью, а внешнее, чужое, у него внутри.
«Кто долго живет в болоте, тот сам становится жабой». Жабой может не стать лишь тот, кто знает, что живет в болоте.
«Не надо тревожить болото, надо жить на горах». – Но кто же осушит болото, если высокое живет на горах? Зловоние болот достигнет и высоких вершин.
«Надо быть морем, чтобы принять в себя грязный поток и не сделаться не чистым». Жизнь – это море, в которое с разных концов света стекаются грязные потоки лжи, алчности, пошлости и разврата. Но жизнь остается чистой, как море, полная внутренней красоты. Но разве душа человека мельче этого моря? Почему же она чернеет от грязных потоков и никак не научится «мыться грязной водой»?
С развитием цифровых технологий человек сам становится информационной матрицей, цифровым изображением. Это бы еще ничего, если бы цифры улучшали качество его изображения, но дело в том, что они уже изнутри складывают человека.
Числа – анализ, знания сила…
Из плоского знания смотрит могила.
Числу не постичь глубины существа,
Тайны Материи и вещества.

«Укор совести ты для своих ближних: ибо они не достойны тебя. Потому они ненавидят тебя и охотно сосали бы твою кровь. Беги, мой друг, в свое уединение!» Что ты хочешь получить от ближних, если считаешь их недостойными своей особы? Только ненависть – отраженное единство в кривом зеркале Небытия. Беги в свое уединение! Но как бы ты в своем уединении не возненавидел сам себя или твое уединение не возненавидело бы тебя самого. Будь сам достоин человека и ненависть обойдет тебя стороной.
«Часто лжет дух о душе». Скорее душа лжет о духе. Душа – это дух, низведенный с духовных высот в пучину низменной жизни. Порой никак невозможно распознать дух человека по его душе: настолько бывают несхожи душа и ее прототип.
«Искупление вины ценою собственной жизни как бы облагораживает акт самоизъятия из бытия». Самоизъятием из бытия человек не искупает своей вины, он от нее бежит: вина остается на земле, а он уходит в инобытие. Но всякий свершившийся факт хранится в архивах Страшного Суда как вещественное доказательство вины человека. «Каждый образ и каждый исчезающий след – В усыпальницу времени лягут на тысячу лет».
«Страх перед зверем, которого человек прячет в себе самом и страшится в себе самом». Страх Разума перед чуждой природой Материи на генном уровне впитал в себя человек. Из солидарности с Разумом человек боится своей второй природы. Страх не может укротить того зверя, который живет в человеке, поэтому часто зверь управляет самим человеком. Запах страха для зверя – сигнал к агрессии.
Как человек, впитывая в себя культуру человечества, возрастает душой до бессмертия, так богатеющий человек хочет возрасти до таких размеров телесности, что смерть не будет в состоянии его поглотить. Но было сказано: «Сеющий в плоть свою, в плоти пожнет тление, а сеющий в дух от духа пожнет жизнь вечную».
«Мое собственное Я, и все то от него, что было долго на чужбине, рассеянное среди всех вещей и случайностей». И сам более всего был я чужбиной для своего собственного Я. Мое собственное Я, рассеянное среди людей, собирало себя, но у каждого ближнего было свое мое собственное Я. Я ужаснулся своему собственному Я, когда оно собралось из многочисленных моих «я», рассеянных среди людей. «Это не я, мое Я совсем не такое!» - кричало в ужасе внутри меня мое Я. Не надо рассеивать свое Я и подлаживать его под чужие, тогда не придется ужасаться своему отчужденному образу, призраком блуждающему среди людей.
В чужих глазах увидев себя,
Ты ужаснешься и скажешь – не я!
И будет подпиткой гадкой молве
Искаженный твой облик в чужой голове.

«Самый общий признак современной эпохи: невероятная убыль достоинства человека в его собственных глазах». Потому что человек подспудно все более осознает, что не он движет прогресс, а прогресс несет человечество к неизведанной цели, если вообще она есть, эта цель. Техническая деятельность человека, отчужденная от самого человека, все более сжимает его свободу. Человечество ни на секунду не в состоянии остановить производство, прийти в себя, оглянуться назад, заглянуть в будущее, будто человечество попало в технический прогресс, как белка в колесо. Человек в плену технократии и Великий Технократ осуществляет тоталитарную власть в человеческом мире. Человек владеет техникой, техника овладевает существом человека.
«Новорожденный: о! как много новой грязи появилось на свет!» Если новорожденный рождается в грязном обществе, то, вырастая в грязи, он сам порождает грязь. Виноват ли новорожденный тем, что родился в грязи, тем более там, где грязь окрашена в белый цвет и «выбеленные души» называют грязь чистотой?
«Гипнотизирующая власть действительности». Чтобы проникнуть в «настоящую действительность», нужно быть действительным человеком, «научиться повелевать, творить». Потому человек живет в своей мнимой действительности, творит безобразия, а повелевает себе подобными.
Непонимание человеком беспредельной возможности своего существа, его смирение с рабским клеймом смертного человека, которое впечатали ему в голову высшие силы, не желающие выпускать человека из-под своей власти, они опустили “железный занавес” за гранью мышления и расставили часовых – “естественные” законы и “самоочевидные” истины.
Законы природы слепы и безличны,
Закон абсолютен, а люди вторичны.
Законы природы – предвечная данность.
Нарушить законы? – как минимум странность.

В мертвом царстве жизнь вне закона,
Не спасут ее люди, не спасет и икона.
Отсюда выходит жизни венец –
Любому началу назначен конец.

Мои любимые высшие люди, вы также «страдаете от необходимости казаться не тем, что вы есть»? «Не мало умных встречал я; они прикрывали свое лицо и мутили свою воду, чтобы никто не мог их видеть насквозь, до дна, но так глубоко дно ваше, что и самая прозрачная вода не выдает его». Ум скрывается в человеке, а глупость лезет наружу, во внешнем мире она своя. Но кто вместо вас существует среди людей, если люди не знают вашего «дна» и принимают вас за посредственность? «И разве не должны вы прятаться, подобно тому, кто проглотил золото, - чтобы не вспороли вашу душу». Но вы же не крали у людей это «золото», вас им Бог наградил. Зачем же вы прячетесь, словно воры в ночи? «Поистине, я люблю вас за то, что вы сегодня не умеете жить, высшие люди!» Вы не умеете «жить»: вилять хвостом, толкать, подсиживать, хватать и хапать.
Серый дождь из серого неба,
По серому асфальту серый поток.
Жаждущим веры, правды и мне бы
Чистого неба хотя бы глоток.

«Ваша ненависть, о высшие люди, пробуждает во мне надежду. Ибо великие ненавистники суть великие почитатели». Ваша ненависть – защита любви от равнодушия, ровняющего души. «Все больше лучших из рода вашего должно гибнуть, - ибо вам должно становиться все хуже и труднее. Только так вырастает человек до той высоты, где молния поражает и убивает его: достаточно высоко для молнии!» Не лучше ли быть убитым молнией, чем всю жизнь «мутить воду», скрывая свою глубину и прятать «золото» души своей? «И если вам не удалось великое, значит ли это, что вы сами не удались? Чем выше вещь родом, тем реже она удается. О высшие люди, разве не все вы – не удались? Не бьется ли и не толкается ли в вас будущее человека?» Вы одним своим существованием внушаете надежду на будущее человечества. «Что с того, что вы не удались. Сколько много еще возможно! Разучитесь унынию». Разучитесь унынию, высшие люди, иначе будущее, «что толкается в вас», никогда не родится. Ибо сказано: «Печаль мирская производит смерть». «Я люблю тех, кто оправдывает людей будущего и избавляет людей прошлого. Я люблю тех, кто не умеет жить иначе, как погибая». Лишь вам под силу «избавить людей прошлого», тогда, погибая, вы сами воскреснете. Ибо сказано: «Имена ваши написаны на небесах». «Ненавистен народу, как волк собакам, свободный ум, враг цепей, кто не молится и живет в лесах». А народу ли он ненавистен? Он ненавистен тем, кто народ обращает в собачью стаю.
«Погибающих люблю всей своею любовью». Погибающих, что не могут приспособиться ко лжи временной жизни, чья душа томится предчувствием высшей цели и не может определить эту цель. Ибо сказано: «Многие же будут первые последними, и последние первыми».
В величие Смерти над миром возвысясь,
«Последние станут первыми».
«Первые» в жизни, в панике тычась,
Встретят «последних» припадками нервными.

В величие Смерти над миром возвысясь,
«Последние станут первыми»,
Но в выси духовной душами высясь,
Жизни обетам останутся верными.

«Чем выше тип, представляемый данным человеком, тем меньше вероятность того, что он удастся. Случайность, закон бессмыслицы, выказывает себя наиболее устрашающим образом в своем разрушительном воздействии на высших людей». Даже Случайность ополчилась против высших людей. Неужели и она, Случайность, свободная, вольная, независимая, стала прислужницей безликой Судьбы и сопутствует легкомысленным бездарям? Сколько же тайных сил орудуют в мире, чтобы не дать человеку стать Человеком?! И высокое опускается ниже низкого.
Сделать сосудом для общей начинки,
Вживить в тебя страха, халуйства личинки.
Убить, омертвить и высушить душу,
Отрясти от иллюзий, как дерево–грушу.

«Я люблю великих презирающих, но человек есть нечто, что должно превзойти. Что падает, то нужно еще толкнуть», - так говорил Заратустра, загипнотизированный Волей к власти. Каждый человек должен превзойти самого себя, - так говорю я сейчас. Сверхчеловечество должно сложиться из личностей, равных сверхчеловеку.
«Я ищу высшего человека, ибо высший человек должен быть на земле высшим повелителем». Я искал высшего человека, чтобы сделать его повелителем земли, но повелителем земли становится Не-человек. Нужно всех людей сделать высшими, чтобы не было на земле повелителей. Ибо сказано так: «Последние станут первыми».
«Ибо так говорит мне справедливость: «Люди не равны». И они не должны быть равны! Чем была бы моя любовь к сверхчеловеку, если бы я говорил иначе?». Но сейчас я говорю иначе: люди не равны в дележе богатства и власти, они не равны ни в смерти, ни в Боге. Истинное равенство людей в равенстве с Богом, в равенстве человеческих личностей.
«У подножия своей высоты живу я. Как высоки мои вершины? Никто еще не сказал мне этого». Кто же скажет человеку, как высоки его вершины, кроме самого человека? Чем выше вершины, заложенные в судьбе человека, тем ниже он может пасть, не распознав своих вершин. Есть глубина в человеке, из которой он возносится к своим вершинам, и есть глубина падения в бездну, из которой не будет взлета. «Я люблю того, кто хочет в созидании быть превыше себя самого и так погибает».
В белом огне забвения
Снежный пепел кружит,
Живём в процессе падения –
Под нами пропасть лежит.

Выдастся ясный день –
Жизнь заиграет красками,
Смерти мелькнет тень –
Лица стянуты масками.

Душу наполнит светом
Избыток творческих сил,
Но тут же кошмарным бредом
Тьма встает из могил.

«Вы, высшие люди, этот бог был для вас величайшей опасностью. С тех пор, как он лежит в могиле, вы впервые воскресли». – Я думал, бог не даст высшим людям подняться до бога. Я убил бога, чтобы пришли высшие люди, сверхчеловек, чтобы стать господином. Но прикрываясь мертвым богом, к власти приходит чернь. «Не существует высших людей, человек есть человек, мы все равны перед богом, - так говорит чернь. А перед чернью мы не хотим быть равны». Долго ждал я сверхчеловека, теперь я хочу воскресить бога. Бессильна перед Богом живым черная душою чернь. Ибо сказано: «Человек, который есть чернь, и сын человеческий, который есть моль».
«Что ты общественно полезен, что ты и функция, и колесико, предопределено природой. Для посредственности быть посредственностью – счастье. Посредственность сама по себе есть первое условие того, чтобы существовали исключения», - так говорил я когда-то. Каждый человек несет свой вклад в копилку бытия, вносит нечто свое, самобытное, в развитие общей идеи человечества, страданием проникая в ее глубину, - так говорю я сейчас. Посредственность цивилизации вынуждает людей быть посредственными. Что таится внутри человека, не знает и сам человек.
Дух человечества становится все легковеснее и выносит его на поверхность Бытия.
«Остальные – это всегда большинство, повседневность, излишек, многое множество», - так говорил я когда-то, не веря тому, что сам говорил. У Бога нет «остальных», у Бога все первые. Всю жизнь выносить повседневность, – быть может, и это подвиг, за который не дают орденов.
Я человека не в силах объединить в себе сознание и подсознание, разум и душу: душа имеет выход в свой живой мир идеал-реализма, для разума человека мир этот чужд и враждебен, рассудок в этом мире беспомощен, как слепой котенок. Потому и томится часто душа человека безрассудным предчувствием безо всякой на то видимой причины и основания.
«Трудно согласиться мне, что маленькие люди нужны. Жизнь испорчена чрезмерным множеством людей». – Так говорил я когда-то. «Все преходит, и потому все достойно прейти. Божественными должны быть все существа. Из самой глубины должно прийти самое высокое к своей высоте», - и так говорил я тогда же. Мой разум вел меня по пути Воли к власти, но мое сердце противилось этому и говорило обратное, путало карты стройной теории, приводя в смятение душу.
Каждым новым человеком мир пополняет себя, углубляет свое содержание. Если «грехопадение» каждого человека повторяет «грехопадение» целого мира в Ничто, значит каждое «ничтожество» охватывает собою, таит в себе целый мир, - так говорило мне мое сердце.
«Человеколюбие мое было в освобождении человечества от слабых, малых, лишних, тщедушных и уродливых», - так говорил во мне Разум. «Невинно все ничтожное в своем ничтожестве», - возражало Ему мое сердце. «Эта часть человечества несет на себе его болезни – физические, нравственные, духовные. И чтобы избавить человечество от слабых, тщедушных, уродливых, нужно человечеству избавиться от своих пороков», - так говорит сейчас во мне живой человеческий разум.
«Все злое, ужасное, тираническое, хищное и змеиное в человеке столь же способствует возвышению вида «человек», сколь и противоположное всему этому». Трансформировать всю страстность того, что сидит в человеке, в личную волю самого человека, иначе «все злое, ужасное, хищное» само сожрет человека.
«Души полночные, которые светлее и глубже всякого дня». До какой глубокой степени в людях иррациональных, грубых, необразованных сидит подчас способность к преданной дружбе, любви, самопожертвованию, и до какой высокой степени пустоты могут доходить умы и души людей «положительных».
«На немногое, на долгое, на дальнее направлена мысль моя и тоска моя». «Все люди великой тоски и великого отвращения, все, кто не хочет жить, если не научится снова надеяться», на вас я надеюсь и к вам я взываю из загробного мира. Я обращаюсь к тем, кого в свершении, достижении и успехе не покидает едкое чувство стыда смертной жизни. «Тревожно человеческое существование и все еще лишено смысла: шут может стать для него судьбой». Все еще тревожно существование человека: и шут и тиран становятся его судьбой. Надежда далекой звездой светит вам из будущей жизни. «Люди великой тоски», верьте вашей надежде! Если не верить надежде, то будущее никогда не наступит, а будет всегда «сегодня» с его тиранами и шутами.
«Когда-нибудь ты не увидишь более своей высоты, а низменное увидишь слишком близко; само твое возвышение будет пугать тебя, как призрак. Когда-нибудь ты закричишь: «Все – ложь!» Чем выше поднимается человек, тем явственнее ему является низменное, как земная грязь космической высоте. Чем более душой возвышается человек, тем более его ужасает низменное. Но человек – не кусок железа, напичканный электроникой, ему трудно удержаться в одиноком холоде космической высоты. И, срываясь, падает вниз человек, погружаясь в низменное глубже, чем до восхождения к духовным вершинам, и кричит человек из болота: «Все – ложь!» Поднимаясь к вершинам, не забывай поднимать за собою низменное, чтобы не пришлось кричать на весь мир: «Все – ложь!» Иной человек и не знает, что обитает в низменном, как не знает жаба, что живет в болоте. Открой ему слепые глаза и возьми с собой на вершину. «Кто движет горами, тот передвигает и долины, и низменности».
«Не мало умных встречал я; они прикрывали свое лицо и мутили свою воду, чтобы никто не мог их видеть насквозь, до дна». Чтобы никакое общество не могло их внутренний мир вывернуть наизнанку. «Человек, беги в свое одиночество», если ты найдешь дорогу туда, к своему истоку, туда, где ты настоящий. «Ты отчизна моя, одиночество!» И возвращайся к людям в своей истинной сути, «приговоренный к себе самому».
«Трепещет сердце от двойственной воли своей». Двойственность сердца – его проклятие и его спасение: развалится ли человек на две составляющие, враждующие между собой, или, соединив их в единое целое, обретет их единую силу и мощь.
«Человеческая боль – самая глубокая боль». Человек – самое глубокое существо, потому и боль у него самая глубокая, до самых корней, до истоков.
«Благословенная пиявка совести, Заратустра». Напрасно он назвал меня так, совестливый духом. Никогда не впивался я в чужую совесть пиявкой. Это моя совесть-пиявка вечно сосет меня где-то под сердцем. И если есть в тебе совесть, она всегда найдет за что тебя грызть. Пиявка вырастает в змею, змея – в то чудовище, которое занимает всего человека. Поэтому люди стараются душить в зародыше этого зверя. Еще страшнее пиявка – это совесть всего человечества, когда она впивается в тебя стыдом всей существующей жизни, будто ты один виноват в жестокости, пошлости, лживости, бездушности и бездарности этого мира. Совесть – связующий эфир, в котором сосуществуют души людей.
«Эгоизм – центр тяжести». Что-то каменное слышится в этом сравнении. Оно больше подходит памятнику, застывшему в мертвом величии. Совесть – центр тяжести человека, она позволяет человеку оставаться самим собой и держать равновесие под ударами судьбы.
Человек – это то, что необходимо превзойти, - так говорил я когда-то. Человек – это то, чего необходимо достичь, - так говорю я сейчас. Сверхчеловеком хотел я превзойти человека, Разум хочет человека превзойти биороботом, но человек сам должен сделать себя Человеком.
«Душа мужчины глубока, ее бурный поток шумит в подземных пещерах». Шумит ли бурный поток души современного человека в подземных пещерах, пробивает ли он себе путь среди скал к общему потоку жизни? Или бурный поток его энергии шумит на поверхности, чтобы захватить себе больше пространства, широко разливаясь мелкими лужами?
«Почему только человек смеется – он один страдает так глубоко, что принужден был изобрести смех». «Ты, глубокий, страдаешь слишком глубоко даже от малых ран». Смех сквозь слезы, смех сквозь отчаяние – так зеленый росточек жизни пробивается сквозь асфальт черного горя. Смех подобен грозовой молнии, разрывающей тяжелые тучи.
«Человек, не умеющий летать, как страус, тяжело прячет голову в тяжелую землю. Тяжелой кажется ему земля и жизнь; так хочет дух тяжести». «Больше всех ненавидят того, кто летает». Но еще ни один человек, умеющий летать, не улетел от земли, - так велико ее притяжение: Дух тяжести хватает за ноги улетающих. Умеющие летать, поднимайте с собой не умеющих, учите их летать и подниматься выше себя. Пусть Дух тяжести провалится сквозь землю и навсегда уйдет из рода человеческого! «Дух тяжести, мой старый заклятый враг!»
«Для одного одиночество есть бегство больного; для другого одиночество есть бегство от больных». Те, в кого не проник вирус общественно-массового сознания, в общественных глазах выглядят нездоровыми. Чтобы уйти от диагноза, поставленного обществом, им остается одно – замкнуться в своем одиночестве.
«О, душа моя, всякое молчание я изливал на тебя». Как под могильным холмом, ты погружена под молчанием. Заживо погребенная в молчании одиночества, - кто знает, что ты существуешь?!
«Одно дело – покинутость, другое – одиночество. Среди людей будешь ты всегда диким и чужим». Если ты ощущаешь покинутость, значит ты не созрел для своего одиночества. Покинутость – отверженность обществом, ближними, страх одиночества. Человеку не достает самого себя, чтобы выносить свое одиночество. Для самодостаточного человека одиночество – благо, возвращение в свой собственный мир, в который он не пускает покинутых. Изредка заглядывают в него такие же одинокие люди. Одинокий человек и среди людей остается одиноким, и только покинутый бывает «среди людей диким и чужим».
«Счастлив не тот, у кого есть все, что ему нужно, а тот, кому ничего не нужно». Не бывает таких людей, у которых есть все, что им нужно. Если человек имеет все, то ему хочется иметь еще больше и даже то, что не нужно. И не бывает таких людей, которые могут жить, ни в чем не нуждаясь, которым ничего не нужно. Следовательно, нет на земле счастливых людей, «каждый человек несчастен по-своему». Видимо, не для сиюминутного счастья приходит в мир человек, а для чего-то более высокого, может быть, для полного счастья всего человечества.
«Преступник зачастую не дорос до своего деяния». Как же он смог совершить его? Что же внутри преступника заставляет совершить преступление? Почему он не справился с тем, что им овладело, и ужаснулся своему преступлению? Есть что-то в нас, что сильнее нас. Человек, сумевший трансформировать эту вольную силу в личную волю, становится личностью.
«И собственное тело для них – их вещь в себе». Человек – дитя двух предвечных начал, значит, все, что хранит в себе мироздание, есть в человеке, все его тайны и перспективы. «Что ощущает чувство, что познает дух, то никогда не имеет в себе своего предела». Но человек не знает себя, он сам для себя – «вещь в себе». Что же, или Кто, скрывает от человека его существо? Почему человек своим мышлением не может познать самого себя? Значит, одно из предвечных начал испокон веков, а может быть, еще с обезьяньего образа, настроило человеческое мышление так, чтобы он знал лишь его и не знал второго начала. Поэтому человек знает себя лишь поверхностно, с одной стороны, глубина человеческой сути сокрыта от человека, мысль человека не проникает истока жизни, как солнечный луч не проходит в глубину океана.
«Все еще не исчерпаны и не открыты человек и земля человека». Человек - продукт «естественной» природы, ее эволюции, биологический вид. Вероятно, отсюда в сознании человека эта нерушимая способность воспринимать мир «естественно». Само существование и этого, и того мира, и всех иных миров, и существующих, и воображаемых, есть великое непостижимое чудо! Ведь в бесконечной глубине времен или до времени мир, земля, вселенная были задуманы и созданы для человека, когда ни у Разума, ни у Материи не было ни малейшего понятия, ни представления о человеке. Ведь совершенно же ясно, что не человек эволюционировал и адаптировался к окружающей природной среде, а природная среда была заведомо создана таким образом, чтобы человек эволюционировал в человека. Откуда явилось на землю Я человека, если оно дальше Разума, глубже Материи, человек по праву должен быть хозяином мира, а не субстанции, его образующие. Ведь ни Материя и ни Разум не думали о человеке и не создавали его. Он вышел из тех немыслимых темных глубин, которые лежат дальше Бытия Разума и Небытия Материи. Но человек свое рождение из ничего, из ниоткуда стал воспринимать как естественный процесс. Чудо в паутине «естественных» законов природы Разума-паука. Почему человек смерть и невозвращение из смерти принимает как абсолютную аксиому, не требующую доказательств, а преодоление смерти воспринимает как чудо, которому не суждено никогда совершится. Потому что сознанием человека владеет Разум, а одной стороне бытия не создать вечной многоплановой жизни. Чтобы одолеть смерть, Разуму нужно сойтись с Материей, с Волей к жизни, изменить свою природу, начать по-новому мыслить. А Разуму это надо? Он и так себе вечен. Человечеству это надо? Нет, не надо. Существование человечества не зависит от смертности его индивидуумов. Это надо конкретному человеку, так пусть он и старается, используя обратные связи, заставить Разум пойти на сближение с иной природой, чуждой его бытию.
Материя и Разум в их вечном единстве в борьбе за власть детей не планировали. Земля и на ней человек возникли помимо их воли. Источник жизни и человека глубже метафизик и Разума, и Материи. Разум и Материя были созданы для человека, а не человек был создан средством их борьбы за власть. Природа человека неисчерпаема в глубину, поразительны возможности человека преобразовать его телесную природу в нетленную. «Ваш собственный смысл должны додумать вы до конца», додумать до конца свой исток. Сущность человека не исчерпывается его земным пребыванием. Инобытийная сущность его безгранична. Инобытийная сущность маленького человека может быть больше великого. Осуществить на земле инобытийную сущность – истинная цель человеческой воли. Не дойти до истоков жизни на коротком поводке позитивного Разума. Самоотверженность мысли, опустившейся в Небытие, вынесет нам из бездны тайну рождения жизни.
«Воля есть творец. Всякое «это было» есть обломок, загадка, ужасная случайность, пока творящая воля не добавит: «Но так хотела я! Но так волю я! И кто научил ее примирению со временем? Высшего, чем всякое примирение, должна хотеть воля: кто научит ее волить вспять?» Кто же, как не человек, может научить «волить вспять» свою волю. Но человек не знает мощь своей воли, прогресс и человека, и волю его тащит вперед. Для человека воля его представляется подобной щепке, которая надумала плыть против потока времени.
Странная мысль засела в мозгу,
Я понять её никак не могу,
Осиновым клином засела в мозгах –
То ли я – человек, то ли времени прах.

Покуда Мировая Воля и Разум остаются прежними, наш мир не может стать другим. Кто сможет сделать другими Мировую Волю и Разум, тот сможет мир сделать другим. Кто же он, тот великий творец мироздания? Человек, который содержит в себе и Волю и Разум.
«Стань тем, кто ты есть». Существуй своим существом. Каждому человеку дано развить, навести свое Я земным существованием и водрузить его в вечность как знамя победы временного над вечным.
Неуничтожима идея каждого человека в общей идеи человеческого рода.
«Воздействовать на вещественный мир силой своего сознания»… через томографы и электронные чипы, щупальцы Разума, - карикатура на могущество человека. Воздействовать силой воли и силой любви на Разум и Материю во имя их примирения и преображения мира, изменить отношения жизни и смерти, в недрах смерти добыть бессмертие, - поистине, в этом могущество человека.
Человек не знает о своей способности спорить с Небытием. Он считает себя скоропортящимся продуктом телесной природы, который Небытие поглощает, будто оно стервятник. Исток человека и жизни его лежит дальше, глубже Небытия и корни его в почве Единосущего питают силы человека, устремленного к «высшей надежде».
«Слишком мал даже самый большой человек! Это было пресыщение мое человеком! И вечное возвращение даже самого маленького человека! – это было пресыщение мое всяким существованием». И тогда я решил из больших и малых людей слепить Сверхчеловека. Но рассыпался Сверхчеловек, не успев обрести свой великий бессмертный образ. Не хватило ему того единого цементирующего духа, который из отдельных частей образует целое. Не создать из малого сверхбольшое, как из отдельных озер и болот не слить единого моря. Количество лишь нагромождает количество, когда нет в частях единого качества. И тогда я ужаснулся той сверхзадаче, которая стоит перед Богом и человечеством: сделать из каждого малого человека, и прошедшего, и настоящего, и будущего, Человека с большой буквы, которые составят собой единое целое, - Сверхчеловечество. И тогда я сам себе показался маленьким и ничтожным со своим пресыщением маленьким человеком.
Человек – органическое целое, результат слияния двух абсолютов, таит в себе существо и того и другого, ему ли не быть выше и содержательнее обоих миров, ему и карты в руки по обустройству родного дома, нового мироздания, сотканного из двух метафизик.
“Быть или не быть?” Если уж быть то, так быть, чтоб Небытие поперхнулось бытием Человека, Хозяина Всея Вселенной, а иначе лучше совсем не быть.
Человек, это “ничтожество”, как оказалось, - главное действующее лицо во всей космической трагедии, лишь ему дано от Имени Единосущего воплотить тот сказочный мир добра, любви, света и радости, разомкнуть заколдованный круг бесконечных возникновений–исчезновений и поразить Мертвую Вечность в ее неограниченном праве на все, что ни есть и в этом мире, и в том.
«Об ином не хотелось бы даже молчать». Хотелось бы выбросить это из головы и скорее забыть, что такое возможно среди людей.
«Где кончается уединение, там начинается базар». В уединении человек становится человеком, на базаре человек становится шутом, торгашом, потребителем.
Все силы души человека уходят на то, чтобы таскать за собой свою тень, выдавая ее за себя. Деятели шоу-бизнеса называют свою тень – сценический образ.
Сказала с досадой мне моя тень:
- Я, как дура, тащусь за тобой целый день.
Скоро будем с тобою мы в царстве теней,
Будешь ты – моя тень, это будет верней.

Человек боится глядеть в зеркало Небытия, чтобы на своем отражении не увидеть чужое лицо.
Одни и те же звезды глядели с неба на все катаклизмы и потрясения человечества сто тысяч лет, но так и остались равнодушными к его судьбе. Человек загадывает себе звезду и верит в нее, как в талисман, в ее небесный свет, освещающий его жизненный путь, доверяет ей мечты и надежды. Но звезда остается равнодушной к нему, бесконечно, как расстояние до нее.
Метлой как будто Кто метет,
Все дни сметая легкой пылью,
И с пылью той мечта уйдет,
Что каждый день твой станет былью.

«Надежда умирает последней». Надежда не умирает никогда. Она лишь провожает человека в последний путь и готова как бы умереть после человека, последней, но идет одурманивать его детей и внуков. Ибо сказано: «Дни мои бегут скорее челнока и кончаются без надежды».
Мы в детстве мечтали подняться на небо,
Горизонт обещаньем нас в жизнь затянул,
Но мир наш хотел только зрелищ и хлеба, -
Близостью неба нас Бог обманул.

Нечто под именем Ничто
«Быть может, на той стороне путь ведет в великое Ничто». По ту сторону добра и зла, по ту сторону света и тьмы, по ту сторону мысли и знания, по ту сторону жизни и смерти лежит великая основа мира – Ничто, т. е. то, чего нет, но из чего создан мир, Нечто под именем Ничто, Оно нигде и везде, Вселенная – только корабль в зыбком море Ничто. Лишь только ужас приоткрывает Ничто человеку. «Тоска и неподвижность взора, отражающего Ничто».
Человеческий зародыш, эмбрион, уродлив. В старости уродство вновь выходит наружу из сокрытия в существе человека. Начало зарождения, основа – уродство. Жизнь вышла из воды – чем глубже, тем страшнее морские твари. Жизненные силы к старости иссякают, не могут более сдерживать уродство и смерть, которые прут из человека наружу. В смерти уродство проявляется в явном виде. Уголь, нефть, метан – энергия живого организма не растрачена и сохраняется после смерти. Почему время работает на смерть, гибель, Ничто? Почему в органическом мире Смерть всегда одерживает победу? Как возможно преображение уродства, основы жизни, в новую бессмертную телесность?
«Голос красоты говорит тихо». «Что бы знали люди о красоте, если бы не было меня, безобразия! - взывает безобразие к божественной справедливости. - Я – отражение красоты в кривом зеркале обратной стороны мироздания. Я – неотступная тень красоты. Время красоту возвращает в безобразие: откуда вышла, туда и вернись. Не сделать вечной красоту, не познав безобразия. Я – враг красоты, ее антипод, ее погибель или ее основа, из которой красота возрождается с новой силой?»
Тому доказательств особых не надо,
Что пришла ваша жизнь не из рая, из ада.
Вы сами себя возьмите к примеру –
Вы внешне недолго красивы не в меру.

Но то не имеет эстетический вид,
Что ваша изнанка под кожей таит.
Все прелести ваши вспорхнут мотыльками,
А желтый череп хранится веками.

Сулла – болезнь, превращение гниющей плоти во вшей. Из ослабленной, гниющей человеческой плоти, из ниоткуда, не проходя этапы эволюции, не плодясь как вид саморазмножением, является в мир непосредственно мерзкое насекомое – вошь, непосредственно из смерти, из Небытия. Уродство, ужас, мерзость, страх, паразитизм – образ Ничто, материальной основы мира. Что же является первозданной сутью Ничто, что и как может преобразовать эту основу жизни в ее первозданной сущности? Что так искажает проявления Ничто в человеческом мире, или это его истинный облик и мир обречен на уродство и гибель? Или это обида и ненависть Смерти к монополии Разума на жизнь?
«Кто глубоко заглянул в мир, догадывается, конечно, какая мудрость заключена в том, что люди поверхностны. Это инстинкт самосохранения научает их быть непостоянными, легкомысленными и лживыми». Такой мир обречен, чтобы выжить в котором, человек должен быть «непостоянным, легкомысленным и лживым». Каким же чертом, дьяволом, сатаной был создан такой лживый мир? – всего лишь навсего человеком.
Всякое явление проявляется относительно своего противоположного: горячее – холодное, умное – глупое, доброе – злое. Относительно чего же тогда проявляется существование, Бытие? Разум, унижая существование, утверждает, что оно проявляется относительно пустого места, что небытие – лишь отсутствие Бытия, как тьма – отсутствие света. «Нет» - отсутствие в положительном мире чего-то положительно существующего. Но «нет» отбрасывает тень скрытого, отрицательного, присутствия чего-то существующего отрицательно. Небытие – пустое ли это отсутствие или присутствие в «зазеркалье» света и тьмы?
Само слово «Бытие» говорит о том, что оно есть. Значит слово «Небытие» говорит о том, что его нет? Тогда почему мы вообще о нем говорим, о том, чего нет? А может быть, Небытие – изнанка Бытия и оно каким-то отрицательным образом все-таки есть? Тогда совсем не быть человеку никак невозможно? Умерев, человек уходит на другую сторону Бытия, в его изнанку – Небытие, не исчезая совсем, но сохраняя себя в отрицательной форме, сохраняя возможность вернуться на правую сторону. Возможно, поэтому человеку трудно представить, что этот мир может быть без него. Он не покидает совсем этот мир, а пребывает в нем в иной ипостаси, на другой его стороне. Может быть, Я человека бессмертно. Я зародилось в Ничто и в Ничто возвращается, чтобы навсегда остаться там или навсегда вернуться оттуда. Исчезновение человека в Ничто не есть исчезновение человека из мироздания. Если бездарность Разума и суета человека доберутся и до Ничто, то исчезновение человека будет исчезновением в ничто, уничтожением.
Человеку трудно порою представить,
Как этот мир будет жить без него:
Его мир хочет верить заставить,
Будто он с миром – одно существо.


Небытие (Ничто) противостоит Бытию, значит, ваш «действительный» мир недействителен. Он не есть ни Бытие, ни Ничто, он есть порождение антагонизма, противостояния Бытия и Ничто. «И как бесконечна вражда двух бесконечных начал, так вечно мир лежит во зле», - такой бы вывод сделал Разум, если бы Ему пришлось признать Ничто, и человек во власти Разума.
Основным свойством времени человек считает разрушение, гибель, исчезновение в Небытие. Человек не говорит: время созидает; человек говорит: время разрушает. Время не созидает само по себе, оно само по себе разрушает. Все стремится к исчезновению, смерти. Река времени, Лета, из Ничто вытекает и в Него же впадает. Ничто заложено в сущности времени. Время – жизнь и время – смерть. Ничто содержится в каждом моменте текущего времени. Время – это симбиоз жизни и смерти, Бытия-Небытия. Ничто рождает парадокс движения, жизни, которые по Закону Противоречия, телохранителя Разума, существовать не должны, но жизнь по сути парадоксальна, она вне рамок «здравого смысла». Источник жизни глубже смерти, жизнь приходит в мир сквозь смерть. Вечный кошмар Разума – явление чего-то из ничего. Он готов загнать исток Вселенной в невообразимо крошечный объем, с фантастической плотностью и температурой, но никогда не признает рождения Вселенной из Ничто, из этой непостижимой уму сингулярности. Вообразит невообразимое, сожмет все вещество Вселенной в точку исчезающее малых размеров, назовет земным термином «сверхплотный, сверхгорячий сгусток», там, где абсурдно применять понятия физики – температура, плотность, объем, но не признает явление мира из Ничто, из «идеального» состояния праматери.
Разум придумал закон о сохранении вещества и энергии, чтобы прекратилось в мире творение из Ничто: ничто не имеет права уходить в Ничто и возвращаться оттуда. А может быть, это ложный закон, изданный Разумом по своим понятиям, который не в состоянии понять происхождения сущего из Ничто, возникновение – исчезновение, переход положительного существования в отрицательное и обратно? Ученые признают под напором неоспоримых фактов практических наблюдений: «едва уловимые взаимодействия электронов с их античастицами, материализующимися из ничего и затем снова исчезающими»; «вакуумные флуктуации, когда частицы и поля то появляются, то исчезают, пары частиц, которые появляются вместе, разлетаются, потом соединяются и аннигилируют». Разве это не доказательство ухода материи в никуда и возвращения из ниоткуда? Нет, говорит наука, частицы аннигилируют в чистую энергию и концентрируются из нее.
«Лживая правда» и «правдивая ложь» - для Разума не существует таких абсурдных понятий в хитросплетениях сложной запутанной жизни. Существует только одна леденящая голая правда. «Ложь» - это провал в Ничто, прореха на жизни, проявление ее лживой сути.
«Неспособность ко лжи далеко еще не любовь к истине. Выстуженным умам не верю я. Кто не может лгать, не знает, что есть истина». Что есть для Разума ложь? Все, что лежит вне его природы, вмешательство чего-то постороннего в идеальную структуру Разума, провал в Ничто, прореха на бытие, непредсказуемость и произвол, ржа, разъедающая «стальной» остов Творца мироздания. Плоская правда Разума в объемном реальном мире становится ложью. Из правды Разума и правды Материи Воля к власти сшивает ложь.
«Не-сущее не может даже лгать», - пытался я когда-то заткнуть рот Небытию, повторяя догматы Разума, но этот рот оказался слишком огромен, - в 20 веке человечество по самое горло опустилось в «ложь» Небытия. Его нет, но оно каким-то образом безбожно «лжет» и Богу, и Разуму, и человечеству. Но где же правда Бытия и где же ложь Небытия, в том мире, который зиждется на том и на другом? Ложь – отрицательная правда, правда – положительная ложь. И человеку ли, который сам соткан из этой «правды» и этой «лжи», развести их по разные стороны баррикад? Человечеству суждено на всем пути к Абсолютной жизненной Правде отделять относительную правду от относительной лжи. Абсолютизация промежуточного состояния добра и зла приведет человечество к конечному злу.
Хоть смерть и жизнь взаимно исключают друг друга в этом плоском ограниченном мире, все же сосуществуют где-то за гранями этого мира. Как постичь великий парадокс мироздания – Смерть, Ничто есть основание жизни, как проснуться от наркотического опьянения Разумом, как постичь истинную сущность бездны Ничто? Как научиться по-новому мыслить?
Разум объявил Ничто ничем иным как пустотой, без формы и содержания, иное отношение к этой природе со стороны человека он расценит как бунт и лишит человека своего покровительства. Так что, живи, человек, и гибни в противоречиях, но мыслить ими не смей, а мыслить будешь, как Разум сказал: положительно, адекватно, логически гладко, монотонно, но монолитно.
Мыслить противоречиями – это абсурд, это хамство, за противоречием скрывается нечто постыдное, низкое, жуткое – Ничто, которое лучше не касаться не чувством, ни мыслями. Разум не терпит противоречий, потому что они отрицают его монополию и говорят о том, что в мироздании тайно присутствует нечто такое, что не боится противоречить ему.
“Ничто” не имеет формы, не имеет структуры, неопределенно и неуловимо для Разума. Но ведь “Что-то” объединило Ничто и Разум в человеческой сущности, которую каждый из них рвет на себя. Значит, это “Что-то” важнее, дальше и выше Ничто и Разума и оно живет в глубине человеческого естества? Так престало ли человеку верить в смерть и свое ничтожество перед ней? Что закрыло от человека то великое, к чему он назначен? Почему человек утратил творящую волю этого “Что-то”?
«Дурно все, что идет от зависти, слабости, мстительности». Зависть, как и совесть, - выражение людского единства. Зависть – совесть наоборот, отражение совести в кривом зеркале Небытия: зависть – выражение единства человечества с обратным знаком, в единой жизненной основе Небытия. «Вы недостаточно велики, чтобы не знать ненависти и зависти. Так будьте же настолько велики, чтобы не стыдиться их!»
«Воли к существованию не существует. Ибо то, чего нет, не может хотеть; а что существует, как бы оно еще могло стремиться к существованию!» Познал я, как Ничто, то, чего нет, стремится быть, существовать, стремится к жизни, ибо воля к жизни дальше, глубже «быть» и «не быть». Ибо сказано: «И то бывает, чему Господь не повелел быть».
Искусство медитации заключается в том, чтобы суметь отказаться от «самости», от себя самого, раствориться в чистом сознании Вселенского Разума. Человек, медитируя выходит «из себя» в необъятные просторы идеального мира, там и теряется. Уместно будет предположить, что индивидуальность человека, его «самость», его Я исходят с противоположной стороны, раз ему нет места в просторах Вселенной идеального знания. Т.е. из ниоткуда, из Небытия, из Ничто, из этого жуткого логова, из притона исходят исчадия эгоизма, ненависти, вражды, экспансии, самодурства, самолюбия, своеволия, самоуправства, чтобы мучить собой человека. Человек, не отказавшийся от своей «самости», может стать личностью, бежавший от себя самого растворяется в массе, толпе.
Национальное Я – страшная фанатичная потусторонняя сила, охваченная комплексом неполноценности, психическим расстройством, страхом себя потерять в актуальном мире, быть поглощенным другими Я и Сверх-Я, особенная враждебность которого проявляется к близким, родственным Я как ближайшей угрозе его растворения. Я родом из Небытия, оно иррационально, вулканический кратер в Ничто, откуда изливается огненная лава оскорбленных чувств и униженного достоинства, агрессии, страха, ненависти, тщеславия самовозвеличивания и самоуничтожения. Не наполненное духовным содержанием, не самодостаточное, не познавшее себя, своей бытийственной сути, национальное Я защищает себя агрессией, националист доводит себя до нацизма, самовозносится до богоизбранности. Нацизм – само национальное Я беснуется в параноидальном страхе себя потерять, вместо того, чтобы искать свое содержание. Страхом пронизано все мироздание. Страх рождает агрессию. «Наступление – лучший способ обороны». Национальное Я экспансивно, оно отсутствие самодостаточности защищает агрессией: подавить, поглотить другое Я, пока оно не поглотило тебя. Фанатизм – овладение идеей нацизма существа человека. Опасайтесь унизить национальное Я и загнать его в угол! Страх Небытия присущ не только человеку, но и нации в целом.
«Воля к разрушению как воля еще более глубоко заложенного инстинкта, инстинкта саморазрушения, устремления в «ничто». Первичные позывы Смерти - возвращение человека к истокам жизни в отсутствие цели и смысла ее. Дайте человеку великую цель и инстинкт созидания восторжествует над инстинктом саморазрушения.
Отрицание не есть уничтожение. Смерть не уничтожает жизнь, она только отрицает ее актуальную форму существования, поднимая жизнь на новую высоту. Познав Ничто, человек узнает истинную цену жизни, ее перспектив и возможности подняться над смертью. Античная метафизика видит «Ничто как не-сущее, которое не может само себе придать образ оформленного сущего». Так кто же, если не человек, придаст Ничто живой образ, оформит в нем сущее?
За спасением – в пропасть всеуничтожения! Но, быть может, Чудовище-Разум страшнее страшного Ничто. Быть может, именно там, в Смерти, Небытие, таится сила, способная противостоять силе Разума? Но не Бог, а человек овладеет этой силой. Для того и Бог подвел человека к грехопадению в Смерть. «В горе счастья ищи», в Смерти ищи бессмертия. Быть может, в темном зеркале Небытия хранит свое отражение вся бесконечная картина реального мироздания? Может быть, в глубинах Небытия хранится всё, что дала жизнь и еще может дать?
Ничто лежит по ту сторону положительного разума человека, он даже не знает, с какого боку подойти к такому «чудовищу», хранящему бесценные сокровища источника вечной жизни. А может быть, Сам Разум не подпускает человека, как малое дитя, к этой бездне добра и зла? Ничто – зеркало, отображающее мир, или мир, как призрак, не имеет в нем отражения? Кривое ли это зеркало, или, напротив, правит мир, перекошенный набок? Когда человек проникнет сущность Ничто, он станет творить первозданные чудеса и обретет истинную свободу – «Все возможно!». Мир, созданный на основе чуда, вдруг стал «естественным» и неизменным по сути – кто скажет, что это «естественно»?
«Если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя». Как человек чувствует взгляд человека, так человеческое в бездне Ничто отзовется на взгляд человека. Не угрозой гибели всему живущему будет сквозить этот взгляд, последняя опасность для человека отзовется последней надеждой, сказочным «все возможно», той тайной всепоглощающей и всевоскрешающей мощью, которая скрыта в бездне Небытия. Встретиться взглядом с Ничто, идущим из ниоткуда, только в этом спасенье твое, человечество. Всепроникающий взгляд, невидимый никому, печальный взгляд Смерти, причастной тайнам конца мироздания.
Жизнь вышла из воды, но чем глубже опускаешься в воду, тем страшнее и безобразнее существа, ее обитающие. В слиянии двух абсолютов зародилось живое. В начальной стадии эволюции преобладало Ничто: динозавры, птиродактели, ящеры, пресмыкающиеся, земноводные. Значит в основе жизни заложены ужас, страх, уродство, зло – Ничто, Небытие? «Ужасом приоткрывается человеку Ничто», - так говорит философия. «В человеке страхом присутствует ничто». Почему человек боится своей второй натуры или это Разум в человеке боится чуждой ему природы? Почему мы должны ужасаться Ничто, своей собственной тайны, своей нераскрытой природы? Из всех живых существ на земле лишь человек ужасается самого себя. Кто нас к этому приучил? Да именно тот, Кто сам его ужасается. Почему Разум боится Ничто, ведь Он же сущий, вечный, нетленный? Почему Ничто претендует быть единственной сутью мироздания? Потому что на это претендует Разум. Слияние двух противоположных сторон обогатит мироздание сказочной сутью. Но аристократический снобизм не позволяет Разуму идти на сближение с плебейской природой.
Разуму чужда природа Ничто, по крайней мере, так Ему кажется, но ведь человек имеет ее в своей основе, ведь это крылья истинной свободы, где «все возможно», сложенные земным горбом на спине человека, ведь это – кокон, оболочка, в которой зреет Человек. Человек, как бабочка из куколки, выпорхнет из кокона Разума и Ничто.
Как корни питают дерево из темной почвы земли, так мысль человеческая должна погрузиться в Ничто, чтобы питать его живительными соками вечное дерево жизни. Извилистые корни ищут корма в земле для реального дерева, извилины мыслей найдут в Ничто новое содержание метафизическому дереву жизни, вросшему корнями в эту темную почву. «Чем больше стремится он (человек) в высоту, к свету, тем глубже устремляются корни его в землю, вниз, во мрак, в глубину».
Чем больше глубина погружения Я человека в Ничто, тем труднее проявляет себя человек в этом мире. Зачерпнув в глубине Ничто ношу непосильную для себя, он не в состоянии вытащить ее на поверхность бытия, осуществить в «действительном» мире, и среди людей слывет за посредственность, а может быть, и того хуже, хотя, впрочем, что может быть хуже посредственности.
Что Ничто способно отнять у Разума? Ничего, но очень многое может дать: обогатить его содержание новыми, неизвестными Разуму мыслями, оживить его… Но может быть, как раз ожить – то Он и боится? Боится быть поляризованным, боится впасть в противоречия, боится страдать, любить и ненавидеть, не дай бог, еще совесть проснется, сочувствие к “униженным и оскорбленным”.
«Забытое» - уход «за-бытие», в Ничто, а может быть, еще дальше. Люди, память, события уходят за бытие, за грань, недоступную человеку. Как напряжением воли человек возвращает в память забытое, так все человечество в единой цели способно вернуть из забвения к жизни ушедших в Ничто, за грань бытия.
Забытое – открытая рана в памяти человечества, которая почему-то не болит. Забвение, забытие выносит людей и события за бытие. Утрата памяти, потеря смысла выносят за скобки бытия не только забытых, но и забывающих.
«Среди отребья слыть первым». Человек так боится беспамятства, забытья, что готов среди отребья быть первым, - лишь бы знали и помнили, лишь бы войти в историю, хотя бы даже извергом рода человеческого. Глубока есть тайна страха человека перед Забвением.
Существует лишь то, что было и будет,
Но ведь даже Вселенной пророчат конец.
Все из жизни уйдет и себя позабудет
На орбите загробных невозвратных колец.

«Пожертвовать Богом за Ничто – эта парадоксальная мистерия последней жестокости осталась поколению, которое растет именно сейчас». И оно выросло, это поколение, к 20 веку, когда Бог пожертвовал собою ради прямого явления в мир, потерявший себя в погоне за прибылью, Ничто, Материи, Смерти, чтобы через «мистерию последней жестокости» открыть человечеству «все возможно», высший мистический смысл его существования в Космосе. Но выросло новое поколение к концу 20 века, поколение потребительской пошлости, которое и Бога, и Ничто пожертвовало Пустоте. Теперь не Смерть и не Ничто, Пустота идет по пятам человечества.
Снова агнецем стал человек,
Отказался от собственных сил.
Двадцатый таинственный век
Усеян крестами могил.

Если рациональное мышление и признает даже, что “черные” нити Небытия вплетены в разноцветное полотно жизни, то только лишь для того, чтобы всему был конец.
Разум говорит: о Ничто, о темном нет мысли, его нет и нет мысли о нем, его мыслить, изучать, познавать невозможно. Что мы можем знать о Ничто? Только то, что оно “ничто”, хаотично, не оформлено, беспредельно, характеризуется Разумом в отрицательных выражениях – Ничто нет, его не познать, оно не мыслимо и лезти туда не надо, материя создана из Ничто, поэтому материи нет, не существует, материя – смерть, материальный мир – блуждающий призрак, все, чему есть начало, будет конец, что из “ничто” вышло, в “ничто” уйдет, отвернись, человечество, от Ничто в сторону Разума, проживешь, не мучаясь, остаток дней. А зачем тебе больше? Что ты такое – червь–паразит, пожирающий древо жизни? С паразитами у Разума разговор короткий. Куда ты прешь, человечество, со свиным рылом в калачный ряд? “Тень, знай свое место!” – скажет человечеству Разум в конце пути.
«Не ведаете, что творите», но не ждите пощады. Ибо не всемилостивый Бог вам судья, а неумолимый закон мироздания. Вас поглотит Ничто, пустоту которого вы пытались заткнуть, воруя у жизни все, что можно украсть, та страшная основа мира, на которую вы закрыли глаза. Ибо сказано: «Не определено ли человеку время на земле, и дни его не то же ли, что дни наемника?»

Исчезающий мир. О науке, знании, незнании и познании
«Почти все звездные системы удаляются от нас», - так говорит наука. Эффект Доплера – красное смещение – подтверждает это. -Значит, Земля – центр Вселенной?! – восклицает горячее сердце. –Нет, - говорит холодный, ни во что не верящий Разум, - это абсурд, Вселенная не имеет центра. Для Разума все абсурдно, что может возвеличить Землю и человека на ней.
«Холодом веет от всякого глубокого познания. Холодны, как лед, самые глубокие источники духа». Особенно, если за дух познания принимают мертвый дух Разума. Я высоту познания путал с его глубиной. Не так холодно станет мыслям, когда опустятся они в глубину познания к горячему источнику жизни.
«Волей к мыслимости всего сущего – так называю я вашу волю! Все сущее хотите вы сделать мыслимым, ибо вы сомневаетесь, мыслимо ли оно». То, что не мыслимо, для вас, как и для вашего Разума, не существует: «все разумное действительно, все действительное разумно». «Я мыслю, значит я существую». Но я ли мыслю, когда я мыслю? Вы никогда не задавались подобным вопросом, вы, «ищущие чистого познания»?
«Но в том проклятие ваше, вы, ищущие чистого познания, что никогда не родите вы…». Никогда не родите вы тайный плод, которым беременна Вселенная. Вы стоите у чресел Вселенной, беременной тайной плодом, но видите только темную бездну.
«В каком диковинном опрощении и в какой фальши живет человек! Как сумели мы дать своим чувствам свободный доступ ко всему поверхностному!» - Люди похожи на рыб, которые плавают на поверхности океана. Они пытаются даже взлететь, но обратно падают в воду. Их стихия, их мир – глубина, колыбель, лоно их жизни. Но страх глубины, в которой водятся хищники, удерживает их на поверхности, как будто хищная тьма не достанет их наверху.
«И самая лучшая наука хочет всеми силами удержать нас в этом опрощенном, насквозь искусственном, складно сочиненном, складно подделанном мире». В ширь, в даль, в бесконечность, но не в темные глубины истока жизни. Наука только делает вид, что она умна, сложна, неисчерпаема, прикрываясь нагромождением формул. Она, как дохлая рыба, лежит на поверхности мира, боясь опуститься в его глубину, ибо свет, фотон, частица, как бы ни были они глубоки, – всего лишь вуаль над темной бездной Ничто. Не погружаясь к темным истокам жизни, бессмертия не обрести, не познать глубины происхождения и истинного назначения человека в мире его.
«И только на этом прочном фундаменте неведения было до сих пор возвышаться науке, воле к знанию – на фундаменте гораздо более сильной воли, воли к не-знанию, к не-истинному». – Разум выложил шаткий настил из ветхих идей положительного знания над бездной Ничто, залил его толстым слоем бетона из аксиом, постулатов и допущений и объявил фундаментом своих наук, забывая о том, что фундамент не врыт в твердую почву земли, а висит над бездной Ничто.
«Не сдвинуть камень «это было», вечными должны быть и все наказания!» - Так проповедовало безумие», безумие логики, положительной науки, здравого смысла. Их безумие мир обрекло на гибель, спроецировав его в одномерную плоскость, сделало мир блуждающим призраком. Огромный могильный камень «это было» лежит на дороге в прошлое, чтобы исполнить проповедь безумия, - наказание вечной смертью. «Не сдвинуть камень «это было» ни наукой, ни техникой. Один есть способ спасения прошлого – обвалить его в пропасть Ничто. Только Ничто может дать человеку власть над пространством и временем. «Так должны вы спасти все прошлое».
«И я называю непорочным познание всех вещей, когда я ничего не хочу от них». Силы власти хочет ваша наука над вещами познания, из всякого познания извлекается выгода. Потому и сущность Материи не поддается вашей науке, что это знание вы обернете против нее же самой.
«Не опаснее ли для истины убеждение, нежели ложь. Существует ли вообще противоположность лжи и убеждения?» Ложь все-таки глубоко в подсознании тайно знает, что она – ложь. Она чувствует себя неуютно в постоянном страхе разоблачения. Сомнение в неполноценности – ее неотступная тень. Ложь путается в собственной паутине. Ложь хитра, коварна, двулична и лицемерна – она тайно боится сама себя. Убеждение – это таран, это баран, упершийся рогами в чужие ворота, орудие наступления, сама правота, застывшие мозги и каменный лоб. Если ложь способна сама развалиться, запутавшись в собственной лжи, то смена убеждений дается страданием, потерями, кровью. Убеждение и ложь, они очень разные, но то, что их объединяет по сути, - это патологическое стремление навязать себя всем и каждому.
«Не идет ли и совершенный мудрец по самым кривым путям?» Совершенный мудрец любит прямые линии, он предпочитает восклицательный знак вопросительному. Столбовая дорога Разума прямая и широкая и кто сворачивает с нее, чтобы идти тайными тропами и кривыми путями, тот навсегда теряется в дебрях потаенного знания. «Но не приучился я к познанию, как к щелканью орехов». Ибо сказано: «Широки врата и просторен путь, ведущий в погибель».
«Чего не постигают они, то непостижимо». Чего не постигают они, идущие прямыми путями, то и без надобности постигать, и даже опасно для судьбы человечества. Не надо выходить за пределы Разума в темные дебри запретного знания. Зачем ходить козьими тропами, когда есть прямая дорога? Кому нужно такое знание, что вместо пользы вызывает опасность? Познающий овладевает знанием, а если есть такое знание, которое само может овладеть познающим, то пусть оно лучше пребывает в незнании.
«Лучше не знать ничего, чем знать многое наполовину». Ибо сказано: «Кто думает, что он знает что-нибудь, тот ничего еще не знает так, как должно знать». Половинчатое знание- идеология, парадигма современного человечества: знание лишь внешней стороны вещей выдавать за знание их подноготной сути – лжемудрость современной науки. «В истинной совестливости знания нет ни большого, ни малого», и нет такой сложности, которая не была бы нанизана на ось простоты.
«Обманчивость мира, в котором, как нам кажется, мы живем. Принцип обмана заложен в «сущности вещей». Заложен ли обман в «сущности вещей» или вещи не такие, какими хочет их видеть Всевышний Разум и человек, его эмбрион. Не в силах познать истинную природу вещей, они объявляют «вещь в себе» выдумкой философии. Не может сущность вещей, заложенная Разумом, обманывать Разум, а значит, и нет никакой «вещи в себе». Принцип обмана не может быть сущностью и не может содержать вещь того, чего Разум в нее не вкладывал. Страх чуждой природы, вы бы назвали его ксенофобией, заставляет Ормузда наблюдать Аримана издалека и видеть в нем лишь только то, что сам успел в него когда-то вложить.
«Вещь в себе» не для разума прыти,
Интересно разуму то, что будет в корыте, -
Адаптация то есть к условиям быта,
«Вещи в себе» важнее корыто.

«И вот что зовется для меня познанием: все глубокое должно подняться - на мою высоту!» От глубинных истоков жизни к высотам духа – путь полноценного познания.
«Но откуда берется мудрость и где добывают разум? Путь к ней человеку неведом и в стране живых ее не сыщешь. Скажет бездна: «Во мне ее нет». Скажет море: «Нет и у меня». Гибель и Смерть о ней скажут: «Знаем только понаслышке». Так откуда же «берется мудрость и где добывают разум»? И скажет Разум: «Твой разум, человек, - это Я и вся мудрость мира во мне заключается». Но пусть не верит Ему человек. Как птица морская хватает рыбу себе на корм, едва крылом скользнув по глади глубокого моря, так мудрость Его с мелководья океана Незнания хватает мелкие идеи себе на потребу. Как мудрость звездочета определяет судьбу человека по сложению видимых звезд, о которых он знает, так мудрость Разума определяет судьбу человечества по доступному знанию, игнорируя «положение звезд» в неведомой для Него Вселенной. Не верь Ему, человек, лишь тебе доступна вся мудрость океана Познания.
«Ученые пытаются дать вещам наименования, а художники пытаются этого избежать». Ученые пытаются овладеть вещами, скрывая их тайну под вымышленными именами. Наречение вещи именем дает ощущение знания вещи, власти над ней. Художнику нужны свободные образы, он сохраняет тайну вещей, только обозначая ее присутствие.
«Наука представляет собой некую созданную человеческим разумом конструкцию, а не истинное зеркало природы». Мир, созданный на двух изначальных основах, мыслится в плоскости одной из них, - как может плоское мышление отображать объемный, стереоскопический мир? И не приведи, Господь, увидеть положительную науку в зеркале Небытия: вместо респектабельной, вечно молодой, мудрой женщины глянет на вас бледное лицо Белой Смерти.
«Заставить блистать свое безумие, чтобы осмеять свою мудрость». «Во многое мудрости много печали». Мудрость, познавшая тщету и суетность этого мира, седая печаль ее подруга и собеседник. Мудрость – печальный судья, приговоривший жизнь по законам Разума к распятию на кресте. Ибо сказано: «И меня постигнет та же участь, как и глупого: к чему же я сделался очень мудрым?» Безумие бросается вниз головой в пучину Незнания, чтобы там найти опровержение извечным законам природы и воскресить приговоренную к смерти жизнь снятием ее со креста, оставив в дураках всезнающую мудрость. «Пойди туда, не зная куда, принеси то, не зная что» - не мудрость, но безумие спасет человечество. Ибо сказано: «Погублю мудрость мудрецов и разум разумных отвергну». «Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие?»
Мудрость искала вечного смысла
На земле и на небе, и в мире идей,
По краю ходила, над пропастью висла,
Но не найден тот смысл до нынешних дней.

«Кто много учится, разучивается всякому желанию». Служение Разуму не терпит жизненной суеты. Ум человека иссушает чувства, свой живительный источник, и сам становится бледной тенью своего Учителя.
“Наиболее легкий способ мышления побеждает более трудный”. Наиболее легкий способ мышления дискретный, вычислительный. Поэтому человек все более программируется на рационалистический способ мышления: поверхностное мышление, “порхающее” мышление определяет собой поверхностное бытие.
“Мышление служит мерой действительности: что не может быть мыслимым, не существует”. – Для Разума противоположное его природе не существует, он не может понять, познать форму, модус его существования, оно существует за пределами рационального мышления и как бы не существует для Разума, а так как мышление человека – механический слепок Разума, то и для человека, что не мыслится – не существует.
“Цель и средства познавательного аппарата также далеки от истинной сущности, как и “понятия”, - ужас меркантильной ограниченности нашего мыслительного аппарата.
«Когда выдают они (ученые) себя за мудрых, меня знобит от их мелких изречений и истин: часто от мудрости их идет запах, как будто исходит она из болота и лягушки квакают из нее». Мудрость ваша, ученые, утопит мир в бездуховном болоте. Ваша мудрость – водная гладь, которая скрывает под собой трясину. Ибо сказано: «Но Бог избрал немудрое мира сего, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное».
«Мудрость – полоумная старая дура». Если бы мудрость была хоть чуточку умнее, она бы поняла свою глупость. Но она «полоумная», т.е. умна одной половиной, а на одной половине она действительно – мудрость. Так и будет человечество принимать свою глупость за мудрость мира сего, если не откроет для себя второй половины. Ибо сказано: «Отвечай глупому по глупости его, чтобы он не стал мудрецом в глазах своих»; «Что влагающий драгоценный камень в пращу, то воздающий глупому честь»; «Как пес возвращается на блевотину свою, так глупый повторяет глупость свою».
«Метафизики ищут истинную «реальность», «вещь в себе», по отношению к которой все остальное имеет только кажущееся существование». Имманентно замкнутая реальность «вещи в себе». Если в сущности вещей не отражается ничего, что происходит в мире явлений, то мир явлений имеет недействительное, «кажущееся существование». Но почему тогда язык, «дом бытия», называет со-бытие мира явлений как явление соотносительное с бытием? Почему метафизики так рьяно стараются оградить мир сущностей от мира явлений? На мельницу какой сущности льют они свое пустословие? На мельницу того Сущего, что стремится захватить абсолютную власть, заполнить Собой всю метафизику. Тогда-то и будет прервана связь мира сущностей и мира явлений, и мир явлений, оторванный от мира сущностей, обратится в призрак, бессмысленно блуждающий во Вселенной, к чему подсознательно стремятся все метафизики, святые угодники того властолюбивого Сущего.
«Из страха выросла моя добродетель, она называется: наука». Так мог бы Разум сказать о себе и своей науке. Наука, порожденная страхом, - чего можно ждать от такой науки, какой глубины проникновения в ужасы мироздания, в Смерть, Ничто, Небытие. Страх заставляет науку не видеть этой основы: ничто, небытие – сами названия говорят о том, что их нет, они не существуют. Зачем же дают названия несуществующему?-А просто так по традиции разговорной речи, чтобы все имело свою противоположность. -Наука изучает только сущее, т.е. Разум познает сам себя, свое отражение в материальном мире. - Но почему Разум позабыл сам себя в материальном мире? -Да не Разум позабыл сам себя, а человек своим умом познает Вселенский Разум через вещественный мир,- объясняет наука. Но противоположный тезис имеет не меньше прав на существование: Разум умом человека познает себя в вещественном мире.
Озабоченность методологиями и критиками способностей суждения – явный признак неуверенности Разума, его беспокойства, может быть, бессознательного, скрытый комплекс неполноценности, стремление все доказать из самого себя. Объяснить, доказать, оправдать, овладеть, захватить – словно Разум боится, что Кто-то или Что-то опередит его в познании реальной действительности и лишит его суверенного права быть творцом мироздания, лишит Разум идентификации с его собственным творением. Тождество бытия и мышления: все действительное разумно, все разумное действительно- основополагающий тезис самого Разума, который ничего, кроме себя, не хочет видеть в бытии и действительности. Разум человека идет в ширь, но не в глубь, атом, электрон – это тоже поверхность бытия, разум не выходит за пределы материального мира, он по сути ничего не знает о Сущем и Бытии, не говоря уже о Ничто. Расширяясь до Разума как такового, до масштабов чистого Разума, разум человека так и останется поверхностным разумом, думающим одним полушарием. Он скребется в тайны природы, проникает в щели, лезет в дыры, старается вырвать, выхватить, вычленить, зафиксировать, разложить, но ему не охватить мироздания цельным единым образом. Чем шире разум человека, тем более его подменяет собой чистый Разум, вытесняя многогранное личностное живое мышление.
Разум не мыслит образами, он мыслит цифрами, числами, он низводит все живые явления и образы на уровень вычислений, насильно связывая их логической цепью. Образы – существа живые, неуловимые, свободные, капризные, из них не построить незыблемой мыслительной конструкции и теорему доказать невозможно. Поэтому их нужно препарировать, подвергнуть анализу, разложению, дедукции, а затем навести индукцию – из полученных разложением составных частей построить свое – прочное, послушное, мертвое. Образы приходят и уходят сами по себе, по своей доброй воле. Задача логической конструкции – уничтожить это безобразное своеволие, этот хаос творческой сути, образы должны являться в сознание, когда их зовут, а не когда им заблагорассудится. Пусть они станут искусственными, пусть из них изыдет тайна и жизнь, зато Разум будет ими владеть и их сочетать по-своему, тогда и компьютер сможет заняться “творчеством” – писать стихи и рисовать картины. Кому нужно тогда будет творческое откровение, да и сам человек никому не нужен.
Из частей, полученных дедукцией,
Разум новое целое наводит индукцией.
Оно не живое, машинное, мёртвое,
В нём частное, личное логикой стёртое.

Разум скальпелем отточенной мысли, как подопытную лягушку, препарирует живую природу, ища в ней живую субстанцию. Но живое, как вода в песок, уходит сквозь пальцы Разума, оставляя на них лишь продукт своего разложения.
Сквозь Разум проходит живое,
Как время сквозь пальцы Творца.
Люди уходят в былое,
Есть им начало, но нет им конца.

Разум – абсолют, не знающий самого себя. Как человек, пораженный амнезией, Он лихорадочно стремится к знанию, чтобы вспомнить, Кто Он такой.
Знание есть воплощенный Разум и Разум имеет монопольное право на знание. Может быть, Разум знание украл у человека, вечного эмбриона Разума, или, еще лучше, у вещества, у материи – субстрата Разума? Разум – это и форма, и содержание, количество и качество, явление и пребывание. Какое новое содержание, значение, смысл может придать скульптуре ее материал? Шедевр искусства останется таковым, сделай его хоть из мрамора, хоть их гипса.
Почему же так беспокойно чувствует себя Разум и «жаждет знания, как лев своей пищи»? Но ищет, ищет Разум себя в своем знании, будто потерялся Он в воплощенном мире и хочет восстановиться. Он по-прежнему считал себя началом всего, что существует в идеальном и воплощенном мирах. Но неприятное беспокоящее щемящее чувство иной раз возникало в Нем, то чувство, которое люди называют попросту – страх. Его чистые идеи, воплощаясь в материю, становились другими, чуждыми Разуму, будто их пленяла какая-то темная сила, равная Ему по силе и по значению.
Объяли тут Разум ужас и страх,
Увидев оживший Материи прах.
Этого быть не может, но есть, –
Это Материи страшная месть.

Встала великая, как Сама Смерть, –
Разверзлась под Разумом логики твердь –
Как пришелец с того света, как выходец из Ничто.
Такое наказание Разуму за что?

И Разум охватило маниакально-лихорадочное стремление овладеть воплотившимся знанием, инстинктивно чувствуя в нем силу власти. Но абстрактное мышление Разума не могло пробить плотскую оболочку материального мира, который вдруг ожил и стал заявлять о своей самобытности. И тогда Разум вспомнил о человеке разумном, в то же время состоящим из плоти. И человек, зараженный лихорадкой Разума, фанатично устремился к познанию как к завоеванию природы Материи, порабощению ее существа. Человек, как каштаны из огня, таскает Разуму из горячих глубин недоступного Ему бытия новое знание. Разум тут же его охлаждает, систематизирует, придает ему логически доказательный вид и удобоваримое содержание и без зазрения совести выдает за свое творение, а Материю, соавтора земного знания, объявляет несуществующей. Так через жизнь и Материю несовместимые понятия, Разум и совесть, стали совместны. Понятие «совесть» обрело метафизический смысл, но чувство совести проснется у Разума не прежде, чем оно проснется у человека.
Абстрактное мышление иллюзорно, как сам “истинный” мир идеальных сущностей, общипанные, обдерганные категории и понятия Разума – сонм бледных призраков, наводящих ужас на живое мышление, конструируют сознание человека по своему образу и подобию, вернее, в отсутствие всякого образа и подобия.
Абстрагирование есть основной способ положительного мышления, надежный способ овладеть живыми вещами, предварительно их умертвив, содрав с них плоть до желтого скелета, вырвать то, что соответствует наперед заданному направлению мысли, остальное отбросить, как не нужные потроха, вещь омертвляется, мумифицируется, оперируют скелетом, но не живой плотью вещи. Понятия, мертвые слуги Разума, - это иссохшие мумии, которые почему–то действуют и мумифицируют интеллект человека, сонм бледных призраков, зомбированные Разумом мертвецы. Погребенные под Разумом души, как под холодным чистым снегом живые цветы.
Разум сдирает с объекта мысли живую плоть, индивидуальное, неповторимое, схватывает то общее, что определяется лишь механической основой мира, так называемую суть, то, что необходимо процессу мышления в заданном направлении, вещь омертвляется, препарируется, мумифицируется и помещается в логическую схему, как в саркофаг.
Само слово “умозаключение” говорит о том, что ум взят под стражу, несвободен, посажен под “ключ”, уму Разумом присужден пожизненный срок заключения. Поначалу ум мечется и бьется в тюремные стены, но затем успокаивается и смиряется со своим статусом политзаключенного, ум забыл, что такое свобода, закованный в кандалы своих же логических заключений. Ум в заключении выводит свои заключения.
Сущность техники –воплощенное движение мертвого, неодушевленного мирового начала, его стремление войти в действительный мир непосредственно, мимо органической жизни, утвердиться, обосноваться в живом загадочном мире людей, сделать этот мир понятным, доступным и объяснимым, разложенным на составные части и сложенным в механизм. Как человек эволюционировал из обезьяны, так машина эволюционирует из человека. Человек займет место обезьяны, машина место человека. Человек и машина – кто кого создает? Если посмотреть на них сверху, из метафизики, то становится очевидным, что машина примеряет по себе человека, а не человек управляет машиной. В “действительном” мире человек владеет техникой, в метафизике техника овладевает существом человека.
«Естественное» восприятие мира говорит о генном проникновении Разума в сознание человека: априорные схемы Разума клином вбиты в его мозги. Человек воспринимает мир по заложенным в него перфокартам.
«Нечто подобное ментальности пронизывает всю природу». «Ментальные свойства приписывают всем, даже самым элементарным объектам Вселенной». Разум пронизывает всю природу, но в мертвой природе Он присутствует в качестве структуры, схемы, скелета, но не способности мыслить. Скелет не способен мыслить. В мертвой природе Материя спит. Математические законы намертво сковали природу. Мир пронизан не ментальностью, а ментальными схемами. Человек, мыслящее существо, - общественный продукт, он мыслит себя относительно других субъектов: «существовать, значит быть воспринимаемым». Относительно чего мог себя мыслить Разум в начале творения, когда Материя еще спала? Разум был мертвой схемой, используемой Единосущим для сотворения мира. Материя набиралась ума-разума от Разума, приходила в самосознание. Разум осознавал себя относительно Материи, ожившей в живой природе. Разум – сотворенный творец, но, когда Разум осознал себя, благодаря Материи, Он возомнил себя творцом мироздания, потому что его «ментальностью пронизан весь мир», и в страхе объявил Материю несуществующей. Так мертвая природа осталась мертва – naturmorte.
Если мысль дошла до микромира – это не значит, что она идет вглубь мироздания. Глубина мироздания – не мелководье положительного мышления, Ничто – бездонная глубина мироздания.
Изучать Вселенную положительной наукой, то же самое, что изучать человека одной математикой. Снобизм Разума в неприятии самобытной природы Материи не позволяет его мыслям иди в глубину мироздания. «Научись глазами сердца смотреть на таинства Вселенной…».
Природа подчинена математическим закономерностям с исключительно высокой точностью, - так говорят ученые, - и чем глубже проникать в законы природы, тем быстрее исчезает физический мир и остается лишь чистая математика. Но законы природы подчиняются точно математическим закономерностям лишь в своем неодушевленном исполнении, когда Разум опутывал спящую Материю паутиной своих законов. Но с пробуждением Материи нарождалась непредсказуемая жизнь, вычислимости оставалось все меньше, все больше возникало неповиновения математическим законам. Мало того, физический мир, минуя наставления Разума, создал невычислительные, недискретные области математики.
«Математическая теория – основа физики. Она просто существует в природе и присутствует в пространстве, а не навязана природе извне», - так рассуждают ученые. И примерно еще так они говорят: чем глубже погружаешься мышлением в недра природы, тем реальнее становятся математические формулы, связи и тем призрачнее становится реальный мир во плоти. Гибель материального мира не ведет к исчезновению математических формул и связей, они сами по себе пребывают вечно. Но кому и зачем тогда он нужен, этот призрачный мир, в котором не будет даже ученых? Мир для математики или математика для мира? Обесценивание материального мира, признание его вторичности, - чьи же уши торчат из недр абстрактного мышления?
Разум строил макромир по математическим законам, пока Материя спала. Но значит ли это, что математические связи, сковавшие мир, не были навязаны природе извне? Чем быстрее спадала вековечная пелена с глаз Материи, тем быстрее мир оживал, тем глубже математическая основа уходила в недра мироздания, тем больше становилось в мире свободы и непредсказуемости. Но что если бы Материя в начале акта творения мира обладала самосознанием? Тогда, может быть, и камни обладали сознанием и Земля была бы живая планета. Но в мире Разума не камни обладают сознанием, а многие люди каменным сознанием.
«Первенство духа над материей» - основа теории познания от мыслителей древней Греции до современных ученых. Но выдаст ли Материя свои тайны Духу в униженном положении?
Ледяной холод познания замораживает живую мысль до абстрактного состояния, до мыслей-"отморозков".
Разум подводит познание под вечные истины, незыблемые самоочевидности, познать – значит зафиксировать, остановить в движении, а подвижное, текущее, живое проходит сквозь Разум, как песок сквозь пальцы. Разум или сердце познáет живое или оно непознаваемо в принципе?
Рациональный Разум настолько въелся в ваше сознание, что «рациональное мышление» стало для вас синонимом «правильного мышления». Рациональное знание навсегда приобщает человечество к смерти, оно, как бельмо на глазу, заслоняет человечеству дальние перспективы. Рационализм – способ идеологического мышления, основатель которого Разум, идеологическое мышление – мышление не-человеческое, это орудие борьбы не человека с человеком, а Не-человека с человеком.
Рационализм для того и ниспослан человечеству свыше, чтобы убить тайну жизни, чтобы человечество никогда не вышло за рамки действительности, в которые Разум его поставил.
Птица человеческого мышления воспарила так высоко, что вышла из жизненной сферы и залетела в безжизненную холодную сферу Самого Разума. В абстрактной высоте Разум “птичку не пожалел” и сделал из нее мертвое чучело – понятие.
Воля к знанию современной науки – это воля к власти Вселенского Разума. «Естественные» науки – самая идеологизированная, самая политизированная сфера деятельности земного человека на службе у Вселенского Правителя. Идеологизация «естественных» наук скрыта якобы «отсутствием» противоположной стороны, с которой они ведут идеологический бой, не замечая того. Идеология становится идеологией лишь в противопоставлении другой идеологии. Какой же такой идеологии может противопоставиться «естественность» наук? Как коммунисты беспрекословно верили в естественность научного материализма, так естествоиспытатели и теоретики от науки верят в свои догмы, аксиомы и постулаты, естественные законы природы и самоочевидные истины. Они не верят в идеологизированность своего рода научной деятельности, потому что не знают, с Кем воюет их главный Идеолог, не видят противника. Идеология всегда направлена против кого-то и за кого-то. Против кого же может быть направлено естественное знание, не против же самой природы, которую оно исследует?! Да, именно, против! Против тайны природы, против «вещи в себе», против духа и души человека, против природы божественной, против бессмертия Вселенной и космической миссии человечества. Наука, уверенная в неотвратимости гибели всего и вся, не может быть естественной. Она лишь упражняет свой интеллект, разыгрывая сценарии гибели Космоса. Бессмыслие человека, бессмыслие человечества, бессмыслие Земли и Вселенной лишь затушеваны отдаленностью неминуемой гибели – «после нас, хоть потоп». Наука – прислужница Белой Смерти.
Наука и не подозревает, что подвержена тирании Разума, да она уже и не есть наука по существу, она есть научное доказательство единовластия Разума.
Естественные науки – самая идеологизированная сфера умственной деятельности человека: являясь порождением двух предвечных начал, природа мыслится лишь положительным способом. Вторая сторона предметного мира скрыта от мышления человека, как обратная сторона луны скрыта от его глаз. Человеку и в голову не приходит, что он смотрит на мир замыленным глазом, что его мышление определено лишь одним из начал. А что не мыслится, по определению Разума, то и не существует: «все разумное - действительно, все действительное – разумно».
Рационализм не мыслит образами, он мыслит цифрами, числами, алгоритмами, низводит все живые явления и образы на уровень простых и сложных вычислений, насильно связывая их логической цепью, в основе мышления – категория выгоды. Мир идет по пути уничтожения веры, любви, искусства - духовности, чуждой рационализму.
Мы не исследуем сущее, а мыслим так, как оно велит нам, его категориями, мы видим лишь тот поверхностный уровень бытия и мышления, что позволяет нам Разум.
Ученые гораздо больше постулируют, принимают на веру, за аксиому, как данность, как очевидные истины, чем объясняют явления.
Казалось бы, Разум, идеальная субстанция, должен все идеализировать, но нет, наука, напротив, все материализует: для души ищут орган тела, где она может обитать, из чего состоит, из каких квантовых частиц, эфира или полей, пытаются измерить душу по разности в весе живого и мертвого тела. Мысли – работа нейронов, т. е. материальное первично, оно производит мысль – идеальное. У червей спросите, в чем разница в структуре мозга гения и идиота. Как в таком случае сопоставить работу нейронов, порождающих мысли, с "превосходством духа над материей", основной доктриной познания? Разум даже идет на принципиальные уступки материальному, лишь бы не признавать идеал-реализма. Ничто не может быть идеальным, кроме идеального Разума!
Все простые понятные истины,
Что выделяет нам мозг,
Пред ликом Смерти, поистине,
Плывут, как расплавленный воск.

«Вопросы взаимосвязи мозга и сознания остаются совершенно неясными». – Редкие высказывания ученых, когда одержимость Разумом их оставляет, они уходят из-под Его контроля и начинают думать своей головой. Но тут же, спохватившись, начинают лихорадочно искать пути формализации мышления.
Метафизический идеализм в земной реализации становится вульгарным материализмом. "Исследователь материального мира - материалист по инстинкту".
Наука говорит и философия ей подпевает: в мире нет ни звуков, ни тишины, ни света, ни цвета, ни холодного, ни горячего, ни твердого, ни мягкого, а есть волновые колебания и субъективное восприятие органами человека объективной действительности. И что же есть объективного в этом мире, и что действительного, “вещи в себе”? Как он выглядит, этот мир, без восприятия человеческими органами? Представить себе невозможно такой мир, ободранный до костей. Существует ли он вообще без восприятия человеком? А как он выглядит в восприятии “гуманоидов”?
Философы говорят, истинный мир закрыт от нас цветистым призрачным покрывалом Майя, наброшенным над бездной Небытия, и, вообще, мира нет, это иллюзия, "мир как представление", солипсизм - это все, что остается от мира. Истинно сущее на наш мир совсем не походит. Кто же скажет про такой мир, что он есть, что он существует? Очнется от суеты человек, остановится, оглядится вокруг и увидит, что “на свете везде все равно”, что он один во Вселенной, равнодушное безмолвие окружает его, нет людей, не видно себе подобных, их было очень много таких, как он, оказалось – всё это сон, наваждение, он один, нет и не может быть таких же, как он, человеков. Одно лишь ученое слово – «солипсизм».
«Очень многие процессы в мозгу при мышлении остаются весьма таинственными, странными и лежащими вне рамок и привычных понятий современной физической картины мира». «…современной физической картины мира», т.е. картины сплошь материалистической. Идеальная составляющая мышления, самостоятельность мыслей, они для ученых таинственны и странны, но до поры до времени – уверена наука. У науки есть много приемов идеальное отяжелить материальным. Наука не из Материи черпает идеи, а идеи Разума облачает в материальные одежды, дабы придать им вид реальных хозяев материального мира.
Не присутствует ли в звуке некая идеальная составляющая сущности звука? С научно-материалистической точки зрения звук передается воздушными волнами, но как трудно представить, что звук, может быть, только теряя в силе, проходит бетонную стену соседней квартиры, через тройное остекление окон, ни чуточки не искажая звука, воздушная волна проходит сквозь мелкие щели! Как слабые колебания голосовых связок, могут отправить звук против ветра, привести в колебание стену, которая в свою очередь колеблет воздух в соседней квартире, как барабанная перепонка ушей успевает воспринимать феерическую смену звуков «полета шмеля», где же в таком случае инерция движения всего материального, как может воздух почти мгновенно испускать огромное количество волн различной длины и амплитуд колебания? Как топот каблуков по бетонному полу соседки «сверху» отдается ударами молота в похмельной голове соседа «снизу»? Как удается воздушной волне передать тончайшие нюансы чувства, с которым было сказано слово, индивидуальность голоса, его певучесть и хрипотцу, членораздельность речи, широчайший диапазон интонаций; какими сигналами все это шифруется в воздушной волне, неужели только ее амплитудой и частотой?!
Почему же ученые, святые угодники идеального Разума, изгоняют идеальное из материальной природы, из самой жизни и даже мышление пытаются объяснить материалистически? Идеальное ими воспринимается только на уровне математики, т. е. мертвых схем, «чертежей», по которым строился материальный мир. Они боятся вместе с Разумом идеал-реализма, т. е. идеального, ожившего в контакте с Материей, боятся, что вирус свободы и жизни будет занесен в стерильный мир Чистого Разума.
Разум оперирует числом, Ему подвластно количество: он собирает элементарные частицы в атомы, атомы - в молекулы, молекулы – в вещество, опутывает невидимыми нитями абстрактных законов, причинно-следственными связями. И лишь микромир, глубинное эхо древнего Хаоса, остался Ему неподвластен. Квантовая механика внесла неизбежный элемент случайности, непредсказуемости даже в науку. Но в микромире случайность ни в коем случае не есть лишь недостаток знания о его природе, «принцип неопределенности» - это принцип свободы микромира, выражение его сути. Разум не смог до конца подчинить себе микромир. Сопротивление Материи, Хаоса внесло в микромир «принцип неопределенности», не позволило Разуму детерминировать мир в его основании, превратить его в безжизненный Порядок и механизм, дало человеку свободу воли, свободу выбора.
Микрочастица не захотела стать простым и понятным элементарным кирпичиком Разума, из которых Разум сложил бы каменное мироздание, она сохранила за собой двойную, корпускулярно-волновую, природу: когда надо – частица, когда надо – волна. Частица, отдельность, индивидуальность – это от Разума, от Отца; волна - стихия, свобода и вольница, размытость, непредсказуемость – это от Матери, дочери Хаоса.
Каждая частица имеет вероятность быть обнаруженной где угодно во всей Вселенной. «Никто не знает, откуда берутся такие странные законы квантовой физики», - признаются ученые. Они их просто постулировали и объявили истинными безо всяких объяснений под наплывом странных данных практических наблюдений. Ньютонова физика еще сопротивлялась такому немыслимому произволу: вероятностный характер процесса, положения объекта – недостаток знания об исходных начальных условиях, недостаток информации о взаимодействующих объектах, недостаток знания вообще. Квантовая физика сдалась и объявила, что вероятностный характер процессов отражает фундаментальную неупорядочность природы.
Мы, как кот Шреденгера, живем в суперпозиции двух состояний – жизни и смерти, мы, как тот пресловутый кот, одновременно и живы, и мертвы. Если жизнь – случайность рождения, а смерть – навсегда, это Вечность, если смерть – основа жизни, а жизнь – случайная форма существования смерти, то что ты можешь сказать о себе, - живой ты или мертвый. Чтобы придать хоть подобие здравого смысла одновременному существованию двух взаимоисключающих событий, наука говорит: кот, и мы, разумеется, вместе с котом, действительно является живым и мертвым, но в двух разных мирах, двух разных Вселенных. Бифуркация пространственно-временных состояний, в одном – кот жив, в другом – мертв. Но мы и в одной Вселенной понимаем суперпозицию, мы и в одной Вселенной ни живые, ни мертвые. Не надо напрягать нас учеными словами, мы и в одном мире видим, что жизнь и смерть сосуществуют одновременно. Живи хоть сто двадцать лет, все равно этот ничтожный отрезок времени будет поглощен бесконечностью смерти. Что более может дезориентировать цель и волю человека, как незнание, жив он или мертв?
В квантовой физике даже прошлое оказалось вероятностным, неоднозначным. Вселенная не имеет единого прошлого, единой истории. Некая возможность свершилась с вероятностью 70, другая – 20, третья – 5 процентов и т.д. Наши наблюдения за системой в настоящем влияют на ее прошлое. Поэтому историки и политики, утверждая в один голос об отсутствии сослагательного наклонения в историческом прошлом, каждый трактует его по-своему и у каждого политика событие прошлого совершалось с вероятностью 100%, а не так, как квантовый жребий ляжет.
Современная политика подтверждает правильность научной теории о влиянии наблюдений в настоящем времени на состояние прошлого: нацисты стали героями, освободители – оккупантами. Сколько исторических кривотолков, столько историй у человечества с определенной долей вероятности. Чем откровеннее ложь, тем выше ее вероятность осуществления в прошлом. Прошлое человечества, как траектория частицы, определяется много позже того, как оно пройдет свой исторический путь.
Принцип научного детерминизма – фактическая основа всей современной науки – исключить влияние Случая. Случай – анархия, беспринципность, сбой закономерности, вмешательство иррациональной силы в рациональный порядок вещей. Интуитивное стремление науки к единой, всеобъемлющей, всеобъясняющей теории – теории объединения всех теорий, к конечному пункту познания, где уже не останется места никаким темным силам случайности, свободы воли и жизни, чтобы мир стал ясен, прост и понятен его творцу – Разуму.
«Бог не играет в кости», - сказал один из величайших ученых вашей современности. Случай – своеволие чуждой природы, скрытой от Разума. Но Разум утверждает свое: случайность – непознанная закономерность. Всякое следствие имеет свою причину. Случайность, произвол – только кажущееся отсутствие закономерности. Весь мир опутан паутиной Разума, которую Он называет закономерностью, причинно-следственной связью. Признание случайности – это вызов Мировому Разуму. Случай – всего лишь блуждающий призрак. А с потусторонними силами у Разума разговор короткий – пленить, опутать сетями познания, пусть только явятся на эту сторону.
Вечный безличный строй и порядок должны царить на земле. Совершенный механизм, где нет места случайности. Каждая шестеренка, колесико, винтик – знай свое место! В механизме не может быть лишних деталей, а сколько случайных людей расплодилось по всей земле! Объяснить мировое устройство из Него Самого, исключить из жизни случайность вместе с этой случайной жизнью, представить отрицательное как временно непознанное положительное. Стремление Разума доказать самому себе, что он один владеет Вселенной, любое явление он стремится ввести в круг своего знания и тем самым самому себе доказать, что все знания он черпает из себя, и нет ничего другого в мире, кроме него. Объяснив поверхностно кое-как незнакомое явление, он считает себя его господином и успокаивается. Страх и Воля к власти стремят Разум к познанию, а не жажда творческого созидания.
Необходимость, Невозможность – Разум, отчужденный от себя самого, паук, запутавшийся в собственной паутине. «Небесная необходимость даже случайность заставляет водить звездные хороводы».
Разум лихорадочно стал выдумывать, как не допустить проникновения вольницы микромира в макромир, как в макромире ограничить произвол и случайность, и додумался до «альтернативных историй» Вселенной: Вселенная имеет не единственную историю существования, а все ее возможные версии. Вселенная существует одновременно в т.н. квантовом наложении, квантовой суперпозиции – фундаментальный принцип квантовой теории.
Вселенная - та же система, как микромир, сколь бы огромной она ни была и, вопреки здравому смыслу, каждая история Вселенной будет отдельным пространственно-временным континуумом с включенными в него материальными полями. Частицы в микромире ведут себя так, словно они пробуют каждую из возможных пространственно-временных траекторий. Почему бы Вселенной, состоящей из микрочастиц, не вести себя также? Разум назвал этот процесс «суммированием историй». Таким образом случайность побеждена, здравый смысл восстановлен: если из всех возможных событий выбирается одно и выбор происходит без участия Разума, то это – произвол и случайность, если же все возможные события осуществляются и тайного выбора нет, то это – закономерность, это – расчет. Так Разум обуздал случайность и произвол квантовой физики в макромире.
«Большинство процессов квантовой механики являются интуитивно неприемлемыми для человека». Макромир вышел из микромира, - но какая пропасть легла между ними! Как удалось Разуму уйти от вольницы, хаоса, неопределенности и произвола микромира? Как масса, поглотившая собой индивидуальные качества людей, ее составляющих, становится управляемой своим повелителем, так Разум нивелировал своеволие микрочастиц в природные законы макрообъектов, соединив их в атомы и молекулы.
Разум нос к носу столкнулся с призраком чуждой природы, у Него от страха «поехала крыша». Весь мир мутился в его сознании и становился призрачным. Чтобы окончательно не потерять свой престиж в квантовой фантасмагории, Разум стал обнаучивать призрачность мироздания, выдумывая «моделезависимый реализм»: «у нас нет оснований верить в объективную реальность, но нам не остается ничего другого, кроме как действовать, будто она есть». Рыбка в шаровидном аквариуме тоже видит искаженный нереальный мир. Кто даст гарантии, что и мы, как та рыбка, не видим мир искаженным через призму нашего сознания?
Нет смысла спрашивать, реальна или нет модель мира, лишь бы она соответствовала наблюдениям, т. е. модели, сложившейся в сознании Разума. То, что мы видим, не значит, что оно так и «выглядит». Мы видим не стул, а лишь свет, рассеянный стулом, для создания мысленного образа, модели стула. А чем человек лучше стула, тот же самый предметный объект. И становятся люди, окружающие человека, моделями, которые он использует для моделирования своей реальности. Разум пошел еще дальше – Он придумал голографический принцип реальности: мы в 4-х-мерном мире – всего лишь тени на границе 5-ти-мерного. Мы – рыбки в шаровидном аквариуме, мы – персонажи чьего-то сна. Но Разум так и не понял, что моделезависимый реализм абсолютизирует релятивизм, относительность в основаниях мира. Относительно чего Он, Разум, должен быть относительным?! Разум так и не понял, что Сам раскачивает свой трон.
Нет ничего ясного, прочного, вечного в мире с многомерной основой, постигаемой одномерным мышлением. Он из 4-х-мерного становится плоским, пошлым, бездарным. Какие мессианско-вселенские цели может иметь человечество, не верящее в собственный мир, которое держит свой мир за обман и иллюзию? Потребительские меркантильные цели – граница такого познания.
Мало показалось Всевышнему Разуму удалить произвол и случайность из «естественной» природы вещей, Ему нужно сделать предсказуемой природу человеческую. И числовой Разум пошел в наступление:
- «Человек – сложный робот». – Нет никакой свободы воли, а есть неспособность выполнить расчеты, незнание исходных условий. Свобода воли – выпадение человека из плотно сотканного законами мира, вмешательство инородных разрушающих сил.
- «Мозг – самообучающаяся машина, набор нейронов, связи между которыми обновляются всякий раз с получением нового знания». – Но чем же тогда объяснить вдохновение, шедевры искусства, пророчества, откровения? Если мозг – машина, значит, все, что он создает, - механизм, значит, нет никакого искусства, нет вдохновения, нет откровения, нет и пророчества. Значит, все, что рождает мозг, он рождает исключительно из себя, нет ничего за пределами мозга, мир замкнут в своей скорлупе. Материализация мыслительных процессов идеальным Разумом! Будто Разум боится, что в идеал-реалистическом мире живые вдохновенные мысли перестанут Ему подчиняться.
- «Биологические законы подчиняются законам физическим и химическим, следовательно, столь же детерминированы, как и орбиты планет. Поступки определяются мозгом, работа которого подчиняется известным научным законам, а не какой-то силе вне этих законов». – Нет никакой свободы воли, это иллюзия, значит и человека по сути нет, человек – биологическая машина. Просто ученым не достает пока информации, чтобы решить поведенческие уравнения человека.
-«Электроэнцефалограммой и функциональной магнитно-резонансной томографией увидеть образы, которыми мы мыслим, и даже заглянуть глубоко в подсознание», - воистину, самоуверенная наивность ученых не знает стыда и предела! – заглянуть аппаратом в бездонный мир подсознания, по ту сторону света и тьмы, в преисподнюю души человеческой и транслировать оттуда хроникально-документальные фильмы ужасов, реалити-шоу, «дом-2».
-Мозг похож на «нейронную сеть» - сложную систему нейронов, которые постоянно устанавливают между собой новые связи». – Механизировать процесс мышления любой ценой, чтобы владеть всеми видами знания, потому как за пределы механизма Разум выйти не может. Мир недискретный, невычислимый, образный, живой и духовный Ему неподвластен. Разобрать мозг до последнего нейрона и сложить его заново, материализовать идеальный процесс мышления, искать идеальную мысль среди материальных нейронов. «Разберите нервную систему муравья до последнего нейрона – вы не узнаете, как строится муравейник». - А разобрав мозг человека, можно узнать, как рождаются шедевры искусства!
- Наука в своем неудержимом стремлении создать искусственного человека дошла до создания эмоциональных роботов. Они будут реагировать на шутки быстрее человека, смеяться будут, плакать и сострадать, но не почувствуют ни радости, ни печали, ни сострадания. Жутко станет человеку рядом с таким механическим существом, страшнее, чем беседовать с покойником: как будто смех и плач существуют сами по себе безотносительно живого субъекта, их порождающего.
- Искусственно созданные чувства: то ли роботы учатся у людей фальшивым улыбкам, то ли люди учатся фальши искусственных чувств. Искусственная любовь, искусственная злоба, искусственная ненависть, искусственная месть: искусственно созданные души, - им не грозят ни ад, и ни рай. Чувства отличают живое от мертвого: эмоциональные роботы – искусственно созданная лживая жизнь; совесть, ненависть и любовь, отчужденные от человека. Холодная злоба людей, вживленная в роботов, запрограммированных на убийство, фашизм как таковой в первозданном виде в натуральную величину, - что могут сделать с человеком такие создания? Они не будут чувствовать ни вражды, ни ненависти, но действовать будут так, как если бы они чувствовали вражду и ненависть.
-«Что произойдет, когда роботы осознают себя?» - Роботы никогда не осознают себя. Чтобы себя осознать, нужно родиться, прийти с того света, из Небытия, где человек наделяется собственным Я, своей уникальностью. Робот себя осознавший – потуги Разума мимо тайны рождения, мимо живого создать подобие живого могут увенчаться подобием успеха, но подобие всегда останется подобием. Никогда робот не узнает и не поймет, что он есть, есть как субъект, индивидуум, что он существует сам по себе, независимо от человека, его сотворившего. Можно запрограммировать ненависть, вражду, раздражение и робот будет отвечать агрессивными действиями, как если бы он на самом деле был зол и ненавидел, но робот не будет знать, что он зол и ненавидит, как настоящий солдат, доведенный выучкой убивать до автоматизма.
-«Возможно, наша судьба – дать жизнь суперроботам и уйти с их пути – наша историческая роль». - К этому Разум и ведет человечество. Но человечество вместо ужаса подмены, пожалуй, еще и гордиться начнет своей небывалой «исторической ролью»: как же, мы были предками самих суперроботов! И эту чудовищную опасность, на самом деле грозящую человечеству, ученые принимают как данность, историческую необходимость, эволюционный процесс – «более приспособленные сменяют менее приспособленных».
-«Сознание – сумма множества отдельных алгоритмов и техник, которые в процессе эволюции природа объединила в единую систему». И все-таки сознание – механизм, система, дискретная, вычислительная. Не хотят ученые такого сознания, которое будет наполнено живыми образами. А раз сознание – механизм, то уж Сам Бог велел, т.е. Разум, создать такое механическое существо, у которого вычислительное сознание будет совершенным. Тогда, что такое вдохновение, озарение – нейрон нашел свой правильный путь? Тогда откуда мысли лезут в голову сами, когда их не просят, помимо воли человека и работы мозга? Возможна ли такая наука, которая будет оперировать живыми образами, а не оперировать живое сознание?
-Воскрешение мертвых обработкой сохраненной о них информации – компьютерная копия человека. Т.е. весь человек – это его разум, а душа и тело – это так, атрибуты, способ существования Разума в материальной действительности. Создать сверхжизнь на основе симбиоза биоструктур и машинного интеллекта, тогда и воскрешать человека не надо, тогда зачем и кому он нужен.
-«К середине 21 века – от починки сломанных генов к их усилению и улучшению – сверхчеловеческие способности, «дети по спецпроекту». – Не страсть и любовь будут определять красоту и талант ребенка, а лаборатория плешивого профессора в роли Бога-Творца. Разрыв с метафизическим процессом зарождения жизни. Они будут те же самые роботы, искусственно созданные «умные бездари», будут иметь вычислительные сверхспособности, но не будет в них таланта от Бога, одаренности в искусстве и искусства больше не будет.
- «Просматривая список одобренных генов, вы чувствуете себя не просто будущим отцом, а почти богом, богом, творящим из ген, одобренных правительством». – Бог, творящий по разрешению правительства! Какое убожество мысли и духа! И все это преподносится нам как великое благо для человечества, как его могущество и гуманизм. Мода на создание определенного типа детей – как можно лучше приспособленных к жизни, обществу, карьере – сделает всех людей одинаковыми.
Так что же такое человек на Земле? Высшее творение природы или существо преходящее, переходящее в высшее существо – биоробот?
Стремление Разума замкнуться в собственной природе, объяснить весь мир из Себя, страх перед тайной неведанной силой невидимого Существа, равного Ему по значению, поставили науке новую сверхзадачу – создать единую «теорию Всего», которая всем докажет, что все явления природы исходят из одной единой сути, что все законы имеют одно основание.
«Теория Всего» – объединить все 4 класса сил в единый закон – священный Грааль для физики. Единая общая теория на одном из двух оснований, создать иллюзию, видимость целого, замкнуть все силы в своей скорлупе. «Творчество физиков – воображение в смирительной рубашке», - признаются сами ученые. «Лучше не знать ничего, чем знать многое наполовину! Лучше быть глупцом на свой страх и риск, чем мудрецом по чужому усмотрению!» - а так я говорил ученым.
Искусственный свет Великого Разума слепит глаза темной мысли, загоняя ее в дальние уголки подсознания. Безмятежный покой положительного всезнания. Один шаг до «Теории Всего» на свете, но даже шага не сделали к «Теории Ничто», «Теории Тьмы», к мышлению отрицательными категориями, признанию тьмы не как простого отсутствия света, а как сущности равноценной свету.
Темной Материи Разума месть,
Материи песенка спета:
Тьма никак не «была» и не «есть»,
Тьма лишь есть отсутствие света.

«Зависть физиков» - стремление отыскать единственный принцип в основе всякого разума, как представить физическую Вселенную в виде нескольких уравнений, объединить Вселенную единой универсальной понятной идеей. Но самая простая, понятная, единая, универсальная, идея объединения Вселенной – это любовь, любовь космическая, метафизическая и человеческая, которая придет на смену Воли к власти и породит Абсолютную жизнь. Единственная великая идея объединения временного с вечным. Но Разуму с учеными надо связать Вселенную уравнением. Любовь – категория ненаучная. «Любовь не приходит через знание». Любовь – это личное чувство и всеобъемлющим принципом стать не может, в мире значительно больше вражды и злобы, которые научными категориями тоже не являются. «Научись глазами сердца смотреть на таинства Вселенной…».

Вы возомнили, что наука способна разгадать замысел Бога, гоняетесь за Его частицей, бозоном Хиггса, в гигантских адронных коллайдерах, пытаетесь "ухватить Бога за бороду". Но как бы в ваших руках не оказался чей-нибудь хвост, может быть, и борода, но козлиная. Теория Всего разгадает замысел Бога. «Теория Всего», в которой не будет и половины всего мироздания, теория всего того, что лежит в плоскости Разума, «теория Всего», которая даже и не подозревает, как ей далеко до всего того, что таит в себе отрицательная основа мира, что лишь единение двух основ способно будет творить чудеса.
«Для овец я уже не ученый». «Свободу люблю я и воздух над свежей землей; лучше буду я спать на воловьих шкурах, чем на званиях и почестях их (ученых)». Ибо сказано: «Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтобы быть мудрым». «Ибо мудрость мира сего есть безумие перед Богом».
Замысел Разума, а не Бога, свести все знание в одну теорию, круг замкнуть, объявить конец познания и не впускать в святой круг положительного знания чужеродную нечисть. Вы не похожи на гигантов ума, открывающих замысел Бога, вы скорее похожи на нищих умом, просящих у Разума подаяния. «Теория Всего» – последняя истина положительного всезнания, наделена абсолютной королевской властью, да только размеры того королевства будут весьма ограничены.
Окружность – символ умного устройства мира,
Из этой формы сотворил себе Разум кумира
И завещал её вам, как спасательный круг
В Небытие утопающих рук.

Всё ходит по кругу от ничтожного до великого,
Круг – это гибель и возвращение мира безликого.
Круг существует своим содержимым,
В нём не предвидится места тьмой одержимым.

Маниакальная страсть ученых свести все физические законы, все знание в единую, общую для всех, теорию – окончательно замкнуть жизнь и природу в научные рамки, создать имманентно-замкнутую теорию круга, самоуспокоиться тем, что все в мире объяснено научно, пусть даже все обречено на гибель (5 теорий гибели Вселенной!), но зато эта гибель будет научно обоснованной, понятной и неизбежной.
Человек и Вселенная – мышь и гора,
Последняя цель – во Вселенной нора.
Какой новый облик придаст мышь горе?
Выроет нору и сдохнет в норе.

"Теория Всего" – очередное оружие, квантово-гравитационная бомба, которым Разум прокладывает себе путь к Абсолютной власти, Мировому господству и наука Ему в этом поможет. «Что имеет начало, тому положен конец». Вселенная имеет начало – Большой Взрыв, значит и Вселенная обречена на гибель. Но миллиарды будущих лет никого не волнуют, на наш век жизни хватит. Вселенский ужас большого сжатия, победа энтропии, «схлопывание Вселенной» пусть ужасают дальние поколения, если, конечно, к тому времени будет кому ужасаться. Во имя чего тогда вся история человечества - битвы, войны, победы, поражения, созидания и разрушения, страдания, вера, надежда, любовь, во имя чего тогда все «бессмертное» искусство, если всему назначен конец? И эти плешивые мозги собрались разгадывать замысел Бога?! Но было сказано: «От начала до конца человек Божьих дел не постигнет».
Много послано свыше
Человечеству черных мет,
Предупреждений оно не слышит
И задуматься времени нет.

«Поражает способность математики реально описывать фундаментальные процессы природы. Понять структуру Вселенной из общих принципов и законов самой математики». Разум позабыл себя в грехопадении материального воплощения, как человек позабыл о потерянном рае в грехе познания добра и зла. И, как человек подверженный амнезии, Разум лихорадочно стремится вспомнить себя в фундаментальных процессах природы, найти себя в основе, скелете, структуре Вселенной. Но живая плоть Вселенной, наросшая на скелете, не позволяет Разуму зажать себя в тиски математических принципов, свести всю жизнь к вычислениям, лишить ее свободы воли, непредсказуемости. Жизнь не позволит Разуму создать «теорию Всего», посредством которой Он будет управлять мирозданием, упорядочит микромир, макромир заставит ходить общим строем.
«Можем ли мы надеяться на появление красивой математической теории, которая изящно и строго объяснит существующий «беспорядок» в квантовой теории». Беспорядок, непредсказуемость больше всего на свете беспокоят педантичный Разум. Разум строит Мировой Порядок на беспорядочной основе микромира. «Разум является онтологически фундаментальным свойством Вселенной», математические законы – скелет физического мира, но откуда берутся беспорядок и непредсказуемость? Заключив микромир в решетчатой структуре макромира, Разум в некоторой степени преодолел своеволие Материи, вместо того, чтобы чудесные свойства и свободу микромира воплотить в макромире, когда, к примеру, «реализация одного события не исключает возможности реализации другого».
«Позитивизм: физические теории – создаваемые нами математические модели, нет смысла говорить о соответствии теории и реальности, ценить теорию по способности предсказывать явления». Так сытнее и безопаснее думать. Позитивного мышления достаточно для существования в позитивном мире. Зачем и кому нужны тайны иррационального мира? Нарвешься на такую тайну, не приведи, Господи, что зачарует все человечество мечтой о несбыточном и устремится оно к невозможному, вместо занятия бизнесом и экономикой. Позитивизм – свиное мышление, мышление со взглядом, опущенным в корыто.
Наука вне морали и этики. Ради эксперимента, прогресса в познании, практического подтверждения теоретических знаний наука не остановится ни перед чем. Атомная бомба, суррогатное материнство, человеческие клоны – это только цветочки расцвета современной науки, все ягодки еще впереди. «Даже если знание будет смертельно опасным для людей – и тогда жажда познания будет превозмогать страх этой опасности». Научный Апокалипсис не за горами.
Наука, по сути, в принципе, аморальна и бездуховна. Осуществление научной идеи для нее абсолютно, какой бы моральный ущерб ни пришлось бы при этом нести. Разум боится того, чего не понимает. Осуществление научной идеи приближает Его к абсолютному знанию, которая даст Ему абсолютную власть. Так что человек и мораль – здесь дело десятое. И уж если наука дошла до клонирования человека, то он будет клонирован, несмотря ни на какие запреты и аморальность этой идеи. И если уж она дошла до суррогатного материнства, то уж тут не зевай, занимайся бизнесом. И когда дойдет наука до создания биороботов, то как бы сам человек не стал его жертвой.
«В истинной совестливости знания нет ни большого, ни малого». Совесть и знание, они так же далеки друг от друга, как Разум и Бог. Какая совестливость может быть в знании, как знание может быть аморальным или моральным? Оно либо есть, либо его нет. Знание есть Разум, воплотивший себя в вещественном мире, потому что, кроме Разума, ничто не мыслит, все, что мыслимо есть Разум. «Все разумное действительно, все действительное – разумно». Разум выше жизни и выше Вселенной. Кто же додумался подходить к Разуму с этической меркой? Разум может быть воплощенным или же чистым, абстрактным, великим и бесстрастным, но Разум не может быть совестливым или бессовестным. И если человек пользуется своим жалким разумом в корыстных или преступных целях, то это на совести человека, а не Разума. Знание, как и Разум, не может быть совестливым или бессовестным, знание и совесть – категории несовместные.
«Теория относительности допускает путешествие в будущее». Только из этого будущего назад во времени вернуться нельзя. Это будущее для человека будет пустым, так как все его содержание осталось в прошлом. Проникнуть в будущее, ничего для него не сделав, пробраться, проползти сквозь «червоточины» пространства-времени, пролежать в анабиозе, отморозив мозги и сердце, - додумалась наука Разума. «Но без прошлого нет и будущего», - это тезис не научный. Для науки будущее есть, оно уже существует, определено, и лишь разворачивает свой сюжет, записанный на электронном диске Разума. Какое будущее без прошлого встретит этих «отморозков»?
Современная наука не исключает и путешествия в прошлое, в любую точку пространства – времени. Выходит так, что мир содержит в себе каждое мгновение прошлого времени и бесконечно его повторяет. В каких-то дебрях мироздания я вечно сплю и вечно бодрствую, вечно пьян и вечно трезв, вечно жив и вечно мертв, вечный ребенок и вечный старик, вечно радуюсь и вечно мучаюсь, чтобы любой путешественник во времени мог застать меня, где и когда бы ни захотел. Где, в каких виртуальных мирах может быть сосредоточена подобная чушь?! Науку это не интересует, она даже не задумывается о столь очевидном абсурде, она решает все в принципе – главное, что есть абстрактная возможность преодолеть пространство и время.
Каждый миг свой одной и той же жизни я проживаю вечно и каждый миг – одновременно, чтобы путешественник во времени мог найти меня в любом месте в любое время, – дьявол не выдумал бы такого ада, какой придумали нам ученые.
«И Бог не может бывшее сделать небывшим», наука же собирается поворотить время вспять, исправить прошлое, пробравшись туда «кротовыми норами», заново пустить ход истории по плану, по регламенту, с учетом исторических «ошибок» человечества. Прошлое – не кинопленка, не электронный диск, что можно тормозить на любом стоп-кадре, прогнать вперед или назад. Прошлое хранится в архивах Страшного Суда и не «естественным» наукам туда соваться. Есть лишь единственный путь исправить прошлое – вернуть его жертвы до Приговора Страшного Суда к полнокровной реальной жизни в новое качество пространства и времени. Для возвращения к жизни нужна живая наука и живое мышление, которые вырвутся из плена механического мышления Разума.
Мы живем на земле до последнего срока –
Страшный Суд нас подымет из спячки,
Живем, как во сне, под гипнозом порока,
Короли, президенты, студенты и прачки.

Мы верим идеям, вождям и пороку,
Верим мы знакам, рекламам, приметам,
Мы верим гадалкам, не верим пророку,
Себя почитая творцами при этом.

«Что будет с понятиями причинности и свободы воли, если мы сможем менять прошлое?» - спрашивают себя ученые. «И Бог не может бывшее сделать небывшим». Спасти прошлое не значит его изменить, а значит – вернуть его жертвы к полнокровной жизни, но это кажется науке более недостижимым чудом, чем менять прошлое по своему произволу, как будто им Что-то позволит тасовать человеческие судьбы, как им захочется.
«Если бы наша Вселенная была хоть чуточку иной, то существа, подобные нам, не могли бы в ней жить». «В нашей солнечной системе зона обитания просто крошечная. Но земля попала в ее пределы! Множество невероятных случайностей сделали возможной жизнь на земле». «Сильный антропоморфный принцип: для развития жизни удивительно подошли характеристики не только солнечной системы, но и характеристики всей Вселенной». «События во Вселенной должны были идти в том именно порядке, который позволил зародиться жизни. Но события Вселенной управлялись балансом фундаментальных природных взаимодействий, слаженность которых должна была быть именно такой, чтобы мы могли существовать». «Измените законы нашей Вселенной лишь на самую малость, и условия для нашего существования пропадут!». «Большинство фундаментальных констант точно настроено на наше существование – малейшее изменение – другая Вселенная, непригодная для жизни». «Количество пространственных изменений также установлено нашим существованием: устойчивые эллиптические орбиты возможны лишь при трех пространственных измерениях». «Законы природы формируют крайне тонко настроенную систему, очень мало что можно изменить в физическом законе без уничтожения жизни». «Наша Вселенная и ее законы сделаны как на заказ по проекту, разработанному специально для нас». – Значит фундаментальные законы природы, физики, Вселенной уже были «задуманы» так, чтобы дать возможность зародиться жизни, значит жизнь первичнее Разума, Материи, Смерти, Ничто, Небытия и Бытия.
Вот оно, казалось бы, наука докопалась до великих истоков происхождения жизни и человека! До его мессианско-космического назначения! Вся Вселенная задумана так, чтобы в ней родился человек! Вселенная для человека и человек для Вселенной! Вселенная создана для рождения жизни, жизнь – для рождения человека. Человек задуман Кем-то раньше Разума, раньше Материи, раньше Вселенной, Бытия-Небытия. Трудно в таком контексте переоценить значение человека для мироздания. Все для человека, все во имя человека – вот где кроется истинное значение лозунга, расхожего среди людей. У Хаоса отвоеваны уникальные условия зарождения жизни, Бога и человека. Если Вселенная для человека, то кто, как ни человек, способен изменить структуру пространства-времени, подняться до уровня Бога и превзойти Вселенский Разум? «Научись глазами сердца смотреть на таинства Вселенной…».
«Фундаментальные константы физики, будто специально подобраны так, чтобы сделать возможным развитие жизни», - удивилась наука своему открытию. Из этого заключения последовала русская, сильная, версия антропоморфного принципа: Вселенная должна быть такой, чтобы в ней могли возникнуть жизнь и разумные существа. Это высшая цель зарождения Вселенной. Другая Вселенная не имеет вселенского смысла.
Что же вы думаете, наука пришла в восторг, эйфорию от грандиозности своего открытия, от величия цели, открывшейся человечеству?! Ничуть не бывало, наука пошла на попятную, стала искать способы принизить значение жизни и человека.
Западная, слабая, версия антропоморфного принципа: почему же наша Вселенная должна быть исключением? Возможно существование множества Вселенных – Мультивселенная, и где-то, в некоторых из них, должны быть еще разум и жизнь. При всей своей ненависти к случаю западный Разум признает случайность возникновения жизни в огромном разнообразии сочетания физических условий, лишь бы не признавать ее приоритет и первичность, великую цель и возможности человечества, его исключительность. Спасительная множественность, спасительная бесконечность опять приходят навырочку Разуму и науке: существует бесконечное число логически непротиворечивых Вселенных.
«Точная настройка законов природы может быть объяснена множеством Вселенных». Во множестве Вселенных "точная настройка законов природы", пригодная для жизни, может возникнуть случайно. Мультивселенная – стремление западного Разума уйти от русского, сильного, антропоморфного принципа Вселенной, от великой роли человека в ней, от его космической миссии. Разум в желании объяснить из Себя великий замысел творения не терпит над собой никакой чужеродной силы, никакой высшей мысли, стремится исчерпать собой мироздание, но устремляется лишь в бесконечность и в конечном счете к гибели Вселенной. Бесконечность – безличность, пустота, падение в пропасть, бесцельность, безжизненность, безосновность.
«Вселенная – пузырь в океане других пузырей - Мультивселенная». Пузыри могут сталкиваться, лопаться, делиться и снова расширяться – «вечная инфляция», делать какие угодно глупости, лишь бы пузыри оставались пузырями, лишь бы люди в этих пузырях оставались «водомерками», скользящими по поверхности Бытия, и не помышляли бы становиться людьми. Какой вселенский смысл может быть у пузыря-вселенной?
«Множественность миров: кот действительно является живым и мертвым в двух разных мирах, Вселенных». - Нашла все-таки наука достойное объяснение столь неоднозначному состоянию – быть одновременно живым и мертвым, понятное положительному мышлению. Оказывается, кот, и его хозяин, разумеется, тоже, существуют во многих разных Вселенных одновременно: в одной Вселенной ты жив, в другой – мертв, в третьей ты неудачник, в четвертой – трус, в пятой – герой. Т.е. все возможные состояния системы реализуются с той или иной степенью вероятности. Это у них называется суперпозиция состояний. А где же сам человек, однозначный и настоящий, в какой из множества Вселенных он себя потерял? Какое истинное обличие и суть человека? Тиражирование, множественность, штамп не могут быть явлением сути, проявлением личности, - потуги Разума создать из себя нечто новое приводят лишь к повторению.
Мультивселенная: зачем нужны те Вселенные, которые не воспринимаются человеком? «Существовать, значит быть воспринимаемым». Это относится не только к людям, но и ко Вселенным тоже. Множественность Вселенных, как и внеземных цивилизаций, - это бегство земного человечества от мессианского назначения, подмена качества количеством, невозможность найти свой смысл существования в плоском мире положительных наук.
Вы, господа ученые, найдя зарождение новой жизни на одной из далеких планет, не спешите делать сенсацию и рукоплескать зловещему знаку, вы лучше замрите в траурной позе и пусть холодный пот прошибет вас от кончиков ног до волос головы, - ведь это верный признак того, что вашей планете недолго осталось, что Бог утратил всякую надежду на человечество земли и обратился к новому кругу начинать все сначала.
Найдя зарождение новой жизни
На одной из далеких планет,
Вы по своей судьбе закажите тризны –
Вся история ваша сведена на нет.

«Перемудрившая глупость жрецов». Жрецов от Разума, жрецов от науки. Плоская мысль, пытаясь расширить свои пределы, раздвигает их в той же плоскости. Она скользит по этой плоскости вдаль, в бесконечность, количество, множество овладевают ею: от Вселенной к Мультивселенной, от конкретной судьбы конкретного человека к его множественному существованию в различных Вселенных, осуществляющему различные варианты его жизненного пути. Судьбу из качественной категории перевели в количественную, измеряя ее варианты математической вероятностью. А то вдруг ползет ученая мысль червяком-паразитом по «червоточинам» пространства-времени в прошлое, которое ушло из пространства-времени хранить себя в Небытие, куда не то, чтобы мысль, фантазия человека не добиралась. И в будущее, которого нет, которое, может быть, еще будет, ей тоже путь не заказан. Человечество не хочет создавать себе будущее, оно хочет прийти на готовое.
Мультивселенная – «перемудрившая глупость жрецов», жрецов от Разума, жрецов от науки, устремивших свой ум в бесконечность. «Смеющаяся, бодрствующая мудрость дня, которая насмехается над всеми «бесконечными мирами».
Замкнутые времениподобные кривые, которые вновь и вновь возвращаются к собственному началу. «Существование замкнутых в петлю историй частицы подтверждено экспериментом!» Знак Вселенной - восьмерка, лежащая на боку. Как ни плутай в лабиринтах пространства-времени, вернешься к началу, чтобы вновь устремиться к концу. Но кто выдумал этот знак безысходности? - человек, который сам сунул голову в эту петлю.
«Человеку свойственно границы собственного кругозора принимать за границы мира». Чтобы не казаться ограниченным в своем кругозоре, человек расширил его до границы мира, до Мультивселенной. Только человечеству от такой широты кругозора не прибавилось ни цели, ни смысла, ни глубины. Однобокая плоская мысль, она способна лишь бездарно множить миры в замкнутой петле-удавке бесконечного пространства-времени.
Мультивселенная – проклятие Разума, заточившего себя в одиночестве своей природы, в бесконечной круговерти гибели и возрождения. «Дурная бесконечность» без смысла и цели – ничего другого не может одинокий Разум породить из Себя. Страх глубины, в которой водятся черти, заставляет Разум идти вширь, а не вглубь.
Растворить в бесконечности великое предназначение человека – к этому бессознательно стремится наука и осознано стремится Разум, ее Учитель. И только разум, познавший Смерть, способен взломать бесконечность.
Современные ученые обосновывают необходимость представления Вселенной как гиперпространства, внутри которого мы практически неотличимы от «клякс на бумаге». От четырехмерного континуума пространства-времени к десятимерному, которым оперирует теория струн…. Чем больше расширяется Вселенная в ученых умах, тем мельче становится человек. От человека остается один только разум, который сам по себе врывается в параллельные миры, носится по «n»-измерениям Гипервселенной, проникает в «дыры во времени», лезет в «кротовые норы», ползет по «червоточинам». А живого человека человеческий же разум довел до состояния «кляксы на бумаге». Может быть, разум найдет себе более долговечного носителя, например, биоробота? Отчуждение разума человека от самого человека, превращение человека в прислугу, обслуживающего свой разум.
Единая непротиворечивая теория – Грааль науки, – но в то же время – гибель человечества, устремленность в «дурную бесконечность» сингулярностей Небытия. Сингулярности – те области Вселенной, где не действуют законы физики, где бесконечна кривизна пространства-времени, где нет пространства и времени, где бесконечны плотность энергии, температура, где все параметры Вселенной бесконечно малы или бесконечно большие, где проступает, являет себя Ничто, бесформенное, ужасное, темное, гибельное. Как можно преодолеть сингулярность Ничто, не ставя Ничто ни во что? Сингулярность метафизический ужас Разума. Страусиная политическая наука Разума – все объяснить из Себя, закрыть глаза на чуждую природу Материи. Может быть, теория Ничто, а не "Всего", раскроет тайны сингулярностей, сравняет людей с Богами? Может быть, теория тьмы, а не света, откроет людям глаза на истинное положение дел в мироздании?
«Во всей Вселенной была исходная сингулярность, которая продолжает сохраняться и порождает новые сингулярности в центре Черных Дыр», - констатирует наука неутешительные факты вселенского бытия. Это Ничто, Небытие проявляет свою суть – бесформенность, бесконечность, неповиновение физическим законам Разума, нереальность и неестественность.
«Приближается некая важная сингулярность в истории человеческого рода, после которой дела человечества не смогут продолжаться (от 20 до 1000 лет – прогнозный период наступления события). Стремительно развивающаяся сингулярность способна пожрать целые звездные системы». – Наука обреченно поднимает лапки кверху, она и представления не имеет, чем и как можно сдержать кошмарную гибель вселенной и признает свое бессилие перед надвигающейся катастрофой. «Ибо время близко».
Но не познать темную материю тем, кто держит тьму за отсутствие света, кто ничто, небытие воспринимает в буквальном соответствии их названию. Темная материя – не проснувшийся ли Ариман, к которому боится подойти Ормузд? Святая вера ученых в то, что математика правит миром, и даже такие иррациональные бездны, как Черные Дыры, должны быть ей подчинены. Наука и Черные Дыры пытается познать все той же математикой. По-прежнему вихреобразное вращение пространства-времени у горизонта Черной дыры скрывает великую тайну природы сингулярности. Сингулярности – черные дыры в Ничто, где законы физики теряют свою власть, где вступают в права неопределенность, бесформенность, неестественность, нереальность, где кривизна пространства-времени уходит в бесконечность, где теория ложится на бок и судорожно перебирает лапками. Черные Дыры для положительной науки – гравитационные могилы вещества, излучения, информации. Что в Черную Дыру попало, то пропало. По самой своей природе сингулярность не подается познанию.
3-5 моделей Вселенной, разработанные современной наукой, - все они разными путями приводят к гибели Вселенной – вопрос предрешенный в научных кругах. Зачем Вселенной существовать бесконечно, если может возникнуть другая Вселенная? Как человек должен уйти из жизни, чтобы дать место новому человеку для проявления его существа, которым пополнит себя мироздание, так и Вселенная должна уступить место другой Вселенной, которая проявит новые законы природы. Гибель целой Вселенной уже решена в научных кругах, что уж тут говорить о простом человечестве. Что же это за сущность, которая стремится разнообразить свое существо за счет гибели человека, человечества и целой Вселенной? И что такое человек, человечество и наша Вселенная в структуре всего мироздания? Что сохраняется от них в мироздании или не сохраняется ничего? Кто или Что она, эта сущность: Материя, Разум или их борьба за власть – Воля к власти? Или это тот самый круговорот бытия, в который угодили не только человек, человечество и Вселенная, но и все мироздание из-за борьбы за власть этих сущностей?
Из вечной вражды два начала вселенной
Мир сотворили конечный и тленный.
Увековечен людьми между ними раздор –
Стыд жизни, погибель и тленья позор.

Гибель, гибель, гибель… Незыблем второй закон термодинамики о возрастании энтропии систем. Стремление системы к равновесию хаоса, разложению на составные элементы. Второе начало термодинамики: полная энтропия системы всегда возрастает. Именно поэтому ржавление, старение, гниение, разложение, гибель – универсальная черта всякой жизни. Второе начало незыблемо. Все в мире, вплоть до Вселенной, обречено на старение и умирание. Можно в одном месте уменьшить энтропию, повернуть процесс старения вспять, но где-то в другом месте энтропия возрастет, что-то будет разрушено. Полная энтропия системы всегда возрастает, гибель неизбежна: сделай человека бессмертным, он погибнет вместе с солнечной системой.

Время течет, как вода сквозь песок,
Провалы времени в песках зыбучих.
Каждый новый спирали виток
Человечество корчит в болезнях падучих.

Усталость времени, как металла усталость,
Кровавый наш путь от стрелы до ракеты.
Какой еще путь пройти нам осталось?
Пророчат нам гибель злые кометы.

Идем в никуда, не зная зачем,
Ведь пропасть разверзло под нами Ничто.
И весь этот мир закончит ничем,
Выходит, что каждый погиб ни за что?

Второй закон термодинамики также кладет запрет на обратное течение времени. «Время вспять не повернуть» - нам всегда казалось, что это фундаментальное свойство самого времени, предвечная данность, нечто мистическое, проклятие человечества. Нет, оказывается, все рациональнее, проще, банальнее – второй закон термодинамики: энтропия со временем должна возрастать. Если, к примеру, время попятилось и разбитый бокал вернулся на стол, то это нарушение второго закона термодинамики – энтропия уменьшилась, свершилось чудо. Разбитому бокалу никогда не вернуться на стол и ушедшему человеку никогда не подняться из гроба, второй закон термодинамики гонит время вперед, к хаосу, разрушению, смерти. Энтропия уменьшается по мере перехода к прошлому, поэтому возврата к прошлому не может быть.
Так ли все безнадежно в нашей обреченной Вселенной, все ли законы мироздания подвластны узурпации Разума? Даже утверждения на основе незыблемых физических законов подвергались опровержению. «И совсем рядом с моим знанием простирается черное невежество мое», - говорил я когда-то давно, но разве менее стало с тех пор «черное невежество» науки? «Мне противны все половинчатые духом», - половинчатые духом тщатся создать «теорию Всего», разгадать замысел Бога. Темная энергия, темная материя говорят нам о том, сколько мало мы знаем! Быть может, именно в «темном» кроется начало нового познания, начало нового мышления? Быть может, оно и выведет человечество из замкнутой петли его истории, быть может, и Черные Дыры не так черны, как их малюют?
«Противоположно происхождению философии – происхождение науки». Через науку человека Разум познавал себя в природе мироздания, философия порождена единством и борьбой Разума с Материей, поиском смысла жизни, который не нашла до сих пор и отдалилась от него еще дальше. Но «философ с заложенным в основу его существа логическим инстинктом» сдал философию рационалистической науке. Бурно развивающаяся современная наука поглотила философию и ее смыслы жизни, философия выродилась в науку, философия науки в науку философии. Разум одержал пиррову победу над Материей и жизнью. Вырождение жизни привело к вырождению философии или вырождение философии к вырождению жизни? В том и другом случае – это грядущее вырождение всего человечества.
Мир устремился бесцельно вперед,
Славит прогресс весь наличный народ,
Тянутся следом шлейфы могил –
Материю Разум навек победил.

“Философия сбилась с пути: вместо того, чтобы видеть в логике и категориях разума лишь средство для обработки мира в целях полезности (полезная фальсификация), принимает их за критерий истины и реальности”. Философия идет по этому “прямому” пути со времен своего зарождения, с Сократа, Платона и Аристотеля. Она не только не сбилась с пути, но и воплотилась в жизнь, изжив себя без остатка прагматизмом наук, а те немногочисленные тропинки, которые пытались увести философию с “прямого” пути, заросли бурьяном забвения.
”Философия есть и была уверенностью, что мир “естественно объясним”. – Потому что начинает философствовать человек, а заканчивает его философию Разум.
Философия – откровение высших сил, философия для избранных, что ни философ, то прорицатель, пророк, познавший замысел Бога. Но не замысел Бога он проповедует, а проповедует замысел высших сил, которыми философ был избран по складу ума, как выбирают коня по зубам.
«Философия сейчас мертва, - говорят ученые, - она не поспевает за современным развитием науки». Наука празднует победу над вечной соперницей в толковании основ мироздания, жизни и смерти. Снимаются с повестки дня раздражающие науку вопросы – бессмертие души и Бога, свобода воли, эсхатология, конечная мессианская цель человечества. Философия гибнет оттого, что погналась за наукой, она захотела стать практически полезной, быть доказательной, обобщенной, понятной всем истиной, она унизилась перед наукой, из ведущего стала ведомой, захотелось вдруг философии, стать академической, как наука, фундаментальной… И Разум подвел фундамент под философию - заковал ее ноги в бетон, подрезал ей крылья и опустил с небес на землю. Наука стала домашней курицей, несущей золотые яйца, философия – мертвым памятником величию прошлой мысли человеческой. Наукообразие делает философию подвластной Разуму, предсказуемой и понятной ему, способной объяснить мировое устройство из Него Самого.
Так некогда великая мысль, исчерпав себя в одной плоскости, плодит свое подобие – повторение, т.е. глупость и скуку.
Современная же философия выродилась в науку, т.е. не стала философией по существу. Философия не может быть наукой – она выражение борьбы двух предвечных начал, духовных чаяний человечества. А где борьба и чаяния, там нет места логике и порядку, там взлеты и падения, предательство и преданность, там возрождение и гибель, там смерть и воскрешение, там самопожертвование и трусость, там поиски себя и бегство от себя, там жизнь и смерть меняются местами. Философия – выражение борьбы, жесткой, непредсказуемой, которой правит произвол, скрытый за видимостью исторических законов развития общества. Победа в этой борьбе не определена ни для одной из сторон и в принципе состояться не может. Придать философии наукообразность можно лишь встав на позицию одной из сторон, уничтожив тем самым самою философию. И стала философия бедной родственницей процветающей науки.
«Чье знание ходит на хромых ногах?» - тех ученых, что прыгают вперед на одной ноге, называя эти прыжки переходом количества в качество.
«Бестолковость морального негодования, которое у всякого философа служит безошибочным признаком того, что его покинул философский юмор». Философ начинает свою философию от истоков жизненной правды, но, раболепствуя перед Разумом, изощряясь в доказательствах ее положений, превращает свою философию в мертвую схему, в идеологическую стенобитную машину. Живой философский юмор, насмешник, скептик и анархист, для которого не свята ни одна система, всегда отличит живое от мертвого. Поэтому философу остается только одно – прикрыть свою систему от недоумка-выскочки, от дилетанта-неуча моральным негодованием.
«Так стоял он, возвышенный, в молчании, увешанный безобразными истинами, своей охотничьей добычей. Мрачным возвратился этот охотник из леса познания. И только когда он сам (возвышенный) отвернется от себя, перепрыгнет он через собственную тень». Хотела наука сверхсовременным оружием настрелять побольше возвышенных истин, но настреляла в лесу познания лишь много съедобных истин к потребительскому столу человечества. Нужно отвернуться от себя и перепрыгнуть собственную тень, чтобы оказаться в потустороннем царстве темных истин, где прячутся тайны сверхвозможностей человечества.
Чем больше приобретает наука положительного знания, тем дальше мы уходим от тайны жизни, чем больше совершенствуется механизм мышления, тем труднее нам подойти к истокам жизни и бытия.
Не ту глубину копает ваша наука: она ищет последние «кирпичики» мироздания, изучает его скелет, не видя души и плоти его.
«Каждое плодотворное и могущественное движение человеческой мысли вызывало одновременно и нигилистическое движение». Куда бы занесло человечество «каждое могущественное движение человеческой мысли», если бы нигилистическое движение противотоком не вскрывало его ограниченность, не смиряло бы его амбиции, не приводило в себя? «Каждым могущественным движением человеческой мысли» человечество будто вырывается из собственной кожи и рвется куда-то вперед, как одержимое, в геометрической прогрессии ускоряя прогресс. Но что-то главное в человечестве, чуждое порывов и устремленности в никуда, так и осталось в начале исторического пути, у истоков своего бытия. Остановит ли человечество свой стремительный бег, повернет ли назад к своим истокам искать потерянную половину, или уже настолько разогнался прогресс, так переполнен ядерной энергией, что только Большой Взрыв остановит его в исторической тупике.
«Сознание не является чем-то таинственным, т.е. может быть объяснено научно, на языке физики». Разум облекает тайны-невидимки в свои ветхие одежды научных доказательств и объяснений и говорит о их постижении. Но тайна сбросит ученые лохмотья и явит себя в первозданном виде, когда «язык физики» окажется у Разума в положенном месте. «Языком физики» вылизывают Разум.
«Медленно и неохотно ученые осознают неприятный факт: вычислительные мощности – это еще не разум». Медленно и неохотно Разум осознает тот факт, что сознание человека сложнее Разума.
Разум под угрозой гибели навязывает себя человеку и человек, принимая гибель как абсолютное зло, слепо следует велениям Разума, ограничивая свое мышление рамками земного хлева, "без дальних затей».
Разум не выпускает мысль человека за свои пределы. Но только там, за пределами Разума, человек сможет понять ограниченность “естественного” существования. Мы – эмбрионы Разума, которым вечно суждено оставаться эмбрионами, если мы не сможем выйти за пределы Разума.
Логика – это ученая дура, из которой можно вывести все что угодно, даже существование ада, в который логика не верит по определению. Ее легко поймать на крючок причинно-следственных связей. Она верит во все, что считается общепризнанным, она по натуре своей бездарна и примитивна, как и все обобщенное.
И разум человека постигнет простоту, непостижимую для Вселенского Разума, тот стержень простоты, на который нанизана вся сложность мироздания. Тайна простоты велика есть, несопоставимая с тайной сложности. Простота как таковая неуловима умом, ее как бы нет, отсутствие сложности, она недоступна сама по себе в своей обнаженной сути, но она – квинтэссенция бытия, простое решение сложных проблем, которые Разум нагромоздил из нежелания постигать простоту Материи.
«В будущем произойдет нечто новое, способное изменить всю структуру квантовой механики», - признают ученые возможность глобального, в своей основе, преобразования мира. Но не тем преобразуется мир, что ученые научатся управлять своенравием микрочастиц, а тем, что через души людские Разум и Материя придут к любви и согласию и придет конец Воли к власти.
«Современная наука действительно является не целостной системой, а лишь «лоскутным одеялом», несвязным набором разнообразных теорий, физических законов. Можно ли считать мир физики обоснованным, если где-то на фундаментальном уровне он содержит элементы протоментальности». Как на темном небе проступает пятнами свет, так Разум высвечивает пятнами знание на черном фоне Небытия. Но сколько ни лепи этих пятен, черный провал Незнания светлее не станет. Осветить Незнание его таинственным внутренним светом, прозрение тьмой доступно разуму человека. "Лоскутное", заплаточное, знание и человечество обращает в "лоскутное одеяло". Озарение тьмой высветит единую цель человечества.

Разум связал спящую Материю своими "естественными" законами физики. Но проникновение Разума даже в спящую Материю пробудило в ней зачатки самосознания и прототипы мышления. Но Разум боится даже спящей Материи, но даже протоментальности на фундаментальном уровне мира боится его наука, боится проявления жизни в "мертвой" природе. А ну как разовьется протоментальность в самобытное мышление, сбросит "мертвая" природа оковы физических законов и чудо станет реальностью, и Всезнание, озаренное тьмой, сделает науку Пресветлого Разума бесполезной. Тогда прощайте ученые советы, зарубежные симпозиумы, звания и диссертации, амбиции и честолюбие! Знание станет доступно всем, а не только прислужникам Разума.

В анимистической фазе миросозерцания человек приписывал себе “всемогущество мыслей”, в религиозной - богам, на которых человек все-таки мог воздействовать. Чем больше крепчал технический интеллект человека, тем беспомощнее он становился перед тайнами жизни и смерти, чем больше абстрагировалась мысль, тем меньше оставалось в ней живой мистической силы.

Идея есть существо. О светлых и темных истинах
Если бы атом обладал сознанием, то для него действительностью был бы микромир с его специфическими законами и другие атомы для него были бы единственной реальностью. Ему бы и в “голову” не пришло, что группы атомов создают какие-то молекулы, а молекулы в свою очередь какое-то вещество. В крайнем случае, он воспринимал бы молекулы и вещества, составляющие земную реальность, как научные абстракции, так же как человек мир идей представляет абстрактным.
Здесь, в этом мире, постиг я иную реальность: абстрактное понятие «государство» первее, реальнее своих граждан во крови и плоти его составляющих, идея партии первее и реальнее членов партии, ее выражающих. «Идея есть существо».
«Что доказывает Возрождение? То, что царство «индивида» может быть лишь краткосрочным»; «Гиперболическая наивность человека полагать себя смыслом и мерой ценности вещей»; «Презираемо было Я и над всем было стадо»; «Кто ищет, легко теряется сам, всякое уединение есть грех, - так говорит стадо». – Людская масса, толпа, как рой, как стая, как стадо, является «сверхорганизмом», обладает собственным разумом, инстинктом и целью, не зависящими от способностей субъектов его составляющих, внушая их своим членам. «Масса есть существо». Здесь, в этом мире, я встретил множество сущностей, которые в мире людей выдают себя за абстракции. И были они будто люди – благородные, красивые, высокие, низкие, добрые, злые, экспансивные, алчные. Последних было значительно больше. Я видел, как они проникали в людские скопища, массы, натравливая их друг на друга во имя экспансии собственной сути, как люди теряли свой разум, становясь марионетками этих существ. И самой экспансивной, агрессивной и лживой является идея мирового господства под масками либерализма, коммунизма, нацизма.
Идея разрастается, зреет, все больше веря в свою правоту, и рвется к осуществлению. И тут уж не стой у нее на пути! – она истина самая истинная, носитель вселенской правды и справедливости и никто и ничто, помимо нее, не принесет человечеству счастья. Возьми попробуй не пустить ее в мир: не реализованная, не изжитая, она будет томить людские умы и сердца, она отравит сомнением выбранный путь, она будет вечным призраком маячить в сознании человечества. Воплощенная идея смертна, реализуясь в материальном мире, она изживает себя. Но даже реализованная идея, изжитая, пытается вновь навязать себя человечеству, которое не так ее поняло, не увидело ее вечной правды, как будто живые существа в естественном отборе истории человечества дерутся за жизнь и власть над этим человечеством. «Идея есть существо».
«Все замалчиваемые истины становятся ядовитыми». Всякая истина, которая мнит себя истиной, хочет быть реализованной. Она зреет где-то в заоблачной сфере, набухает мыслями, чувствами своих приверженцев на земле. Оппонентов идея не слышит: переубеждения даются через кровь и страдания; споры, дебаты, ток-шоу – всего лишь способ «выпустить пар».
«Философ – отшельник по инстинкту». Вот эти отшельники и наплодили философий, отчужденных от жизни. Какую философию ни возьми – в ней нет человека, человек – орудие, средство в борьбе идей, философия оперирует не отдельным живым человеком, она оперирует массами. «Когда идея овладевает массами, она становится реальной силой». Понимал ли автор этих слов их буквальность или принимал за метафору? Слишком многое, что мы говорим как метафору, проявляет себя в этой жизни в буквальном значении.
«Пусть ложной назовется всякая истина, в которой не было смеха». Кровавые мрачные мертвые истины кровью заливали землю, доказывая друг другу свою истинность и превосходство. Неизмеримо больше было пролито слез в истории человечества, чем рассыпано смеха. Когда же к людям придут живые истины, которые живут сами по себе, которым не надо доказывать свою истинность и превосходство? Когда же у людей будут слезы сквозь смех, а не смех сквозь слезы? Или мертвые истины навсегда овладели человечеством? Мертвые истины так и лезут, так и прут в людские массы, живые истины людей не ищут, себя не навязывают. Каждый живой человек должен сам найти свою истину, тогда и истина найдет человека.
Мы истину ищем в прогрессе и в небе.
А истина, может, в простом ржаном хлебе?
Мы в этом вопросе всегда на мели.
А истина, может, в дорожной пыли́?

«И когда дают слепому глаза, он видит на земле слишком много дурного – так что он проклинает исцелившего его». Я хочу дать вам глаза, вам, слепые, которые мнят себя зрячими. Свет ослепил ваше зрение, глаза отвыкли от тьмы. «Разве видеть не значит – видеть пропасть?» - которая разверзается у вас под ногами. Ищите зрение, которое провидит тьму.
Но с появлением света исчезает тьма, поэтому Свет со своей логической колокольни уверенно утверждает, что тьмы нет, она не существует сама по себе, что тьма - это лишь отсутствие света. Светлая истина только и делает, что высвечивает самое себя, занимается исключительно собственной персоной, Свет, Сиятельное Существо, позволяет людям лицезреть лишь самого себя, свои светлые истины и предметы, на которые он проливает свою благодать. Но тьму, основу материального мира, саму его суть, свет изгоняет с глаз человека: «с глаз долой - из сердца вон».
Через жертвы, муки и кровь
Мысль человека проникла во тьму.
Глубокую мысль убить эту вновь
Вы рьяно стремитесь – зачем, почему?

«Мир глубок, - глубже, чем когда-либо думалось дню». Свет Разума скользит по поверхности мироздания, но думает, что проник его глубину. Как солнечный свет не проникает глубину океана, так свет познания скользит по поверхности мира. В глубинах мира царствует тьма. Жизнь вышла из глубины океана, значит, есть что-то темное в основании жизни. Свет – поверхность океана познания, тьма – его глубина. Черными Дырами тьма поглощает свет, не выпуская его обратно. Слить воедино свет и тьму доступно разуму человека, тогда мир заиграет новыми переливами светотеней, вновь оживут, воплотятся тени, поглощенные тьмой. Когда свет признает тьму не как отсутствие света, а как нечто по себе существующее, тогда, может быть, жизнь обретет полноту бытия и невозможное станет возможным.
«Истина там, где наука видит «ничто». Для науки Ничто не может быть нечто, тем более истиной. Темная истина прячется от науки за «горизонтом событий». Нет возврата положительной мысли из-за горизонта Ничто, как свет не может вернуться из Черной Дыры. Темная истина – это абсурд по определению Светлого Разума, истина может быть только светлой. Если истина темная и не хочет человеку открыться, значит, она таит в себе что-то злое и, значит она – не истина. Но виновата ли темная истина в том, что Разум научил человека видеть лишь светлые истины?
«Быть может, даже одно из основных свойств существования заключается в том, что полное его познание влечет за собой гибель, - так что сила ума измеряется, пожалуй, той дозой «истины», какую он может вынести». Разум кормит с руки «разбавленными» истинами голодный мозг человека, аккуратно дозируя их потребление. С развитием технического прогресса доза постепенно возрастает, но количество не переходит в качество и Разум кормит мозг человека по сути одно и той же пресной пищей. Сила ума человека измеряется не количественно, тем объемом разумных истин, который может уместиться в его голове, а способностью видеть качественно другие истины, которые Разум не знает или скрывает от человечества.
«Равнодушное к другим солнцам, - так движется всякое солнце». Но оно равнодушно и к людям, которым дает свет и тепло. Если тьма ненавидит, то свет равнодушен. В равнодушии общая гибель, не в ненависти тьмы.
«Опознать истину по ее красоте и простоте». Бывают светлые истины с красотой и простотой продажных блондинок. Красота и простота еще далеко не критерий истины. Никто пока еще не видел, как выглядят темные истины, может быть, об их красоте говорить не придется.
Восстание темных истин против диктатуры Пресветлого Разума. Взаимопонимание, взаимопроникновение и взаимоуважение темных и светлых истин помогут избежать революций, мести темных истин за свою отверженность.
Испокон веков и поныне люди борются с темными силами зла, но прозрение светом еще более ослепляет сознание, отвращает человека от темных глубин его естества.
Темная сторона отрицательной мысли была видна человеку, сейчас она спрятана от него, как обратная сторона печальной луны. В современном рационально–цивилизованном обществе просто отпала необходимость в запретах инакомыслия и поисках истины, потому как человек уже не способен инако мыслить, и птица-истина улетела из души человека в поднебесные выси, довольство и потребление, синица в руках, – не лучшие стимулы к поиску последней истины, журавля в заоблачных далях.
Без журавля в высоком небе
Россия беспомощней мертвой синицы.
О насущном духовном хлебе
Молят Бога души-птицы.

Земная синица гадит нам в душу,
Журавль все выше, не виден уж в небе.
Впустили мы в сердце мохнатую стужу,
О едином печемся насущном хлебе.

«У кого назойливый глаз познающего, как усмотрит он в вещах больше, чем их показную суть!» За назойливым глазом познающего стоит навязчивость Воли к власти. «И даже ты, познающий, только тропа и след моей воли; поистине, моя воля к власти ходит по стопам твоей воли к истине», - так бы сказал Вселенский Разум, кумир и светоч всех познающих, если бы не прятал свою субъективность под схемой сотворения мира и извечным законом природы. Охотники за истинами, они подстреленные истины, общипанные и выпотрошенные, как куропатки, под собственным соусом подают на стол Воли к власти. Познанная истина перестает быть истиной – ее извращает обобществление. Потому и прячутся от познающего вещи в себя.
«Вещь в себе» - так назвали философы непознаваемую сущность вещей. Все новые орудия познания изобретают охотники за истинами. Но никаким огромным коллайдерам не дадутся темные истины. Не познающих завоевателей ждут они, «вещи в себе», воле к справедливости откроются темные истины.
«Мое учение в опасности, сорная трава хочет называться пшеницей. Мои враги искали образ моего учения». К зернам всегда подмешаны плевелы и сорная трава вырастает среди злаков. Но было сказано: «Чтобы, выбирая плевелы, вы не выдергали вместе с ними пшеницы». Пустое прикрывает себя чужим содержанием, пустоцвет скрывается за цветами. Как может бездарное, бесплодное, ложное на истинном образе строить гримасу своего лжеучения? Оно когтями, присосками цепляется к жизни, облагороженной людьми одаренными. Оно, как саранча, пожирает живые всходы души, оставляя после себя разорение и пустоту.
Так, может быть, истина недостаточно истинна и благородна? Ведь золото не подвержено искажению химическими реакциями. Золото всегда остается золотом, его нельзя получить из других веществ и нельзя сделать другим веществом. Может быть, «золотая» истина еще не открылась людям?
«Остерегайтесь страдания во «имя истины». Живая истина не хочет жертв, ей не нужны костры инквизиции. Страданием великомученик навязывает истину сострадающим. Живая истина не опустится до навязывания себя человеку.
«Самые тихие слова, что приносят бурю. Мысли, приходящие на голубиных лапах, управляют миром». Живые истины ходят тихо, «на голубиных лапах», в них нет экспансии мертвых идей, они не навязывают себя человеку, они самодостаточны и не хотят доказывать свою правоту. Но могут ли тихие мысли управлять сумасшедшим миром? Для этого мир нужно сделать умным, как эти мысли.
Живая истина боится открыться массам в отличие от истин идеологических, те так и прут, так и лезут в массы, чтобы сделать массы орудием своей реализации и столкнуть массы с массами в кровавой резне революций и войн. “Идея становится реальной силой, когда овладевает массами”. Экспансивность истины – верный признак ее неистинности. Если либерально-демократическая идеология насаждается по всему миру индустриально развитыми странами, значит человечеству от этой “истины” ждать беды. Если сейчас эта “истина” видится как высшее достижение общества, то долго ли, скоро ли, она вывернет наизнанку скрытую сущность и будет являть собой величайшую опасность для человечества.
Истина боится, что люди подрежут ей крылья и сделают практически полезной домашней курицей, несущей “золотые яйца”.
“Истина” позитивного мышления экспансивна, нетерпима, навязчива. Последняя истина, как свет далекой звезды, не опуститься до навязчивости человеку, человек сам должен найти ее и принять.
Истина – тяжеловоз, а не легкая лань, пугающаяся людей.
Озарение имеет своим истоком таинственную тень бытия – небытие. Озарение из тьмы – откровение истины бытия приходит тому, кто не боится мышления парадоксами и противоречий в основаниях мысли. Озарение имеет своим истоком “потаенную темноту”, прозрение является там, где сталкиваются разные планы бытия – жизни и смерти, Разума и Материи.
Озарённый таинственным светом,
Тёмным светом Небытия.


О субъективном, объективном и о чудовищах «Общего»
«Ничто так не отдаляет людей, как взаимное откровение», - сказано человеком. Находит иной раз на людей порыв откровения, желание того, чтобы хоть кто-нибудь знал бы тебя настоящим. Но приходя в себя, чувство неловкости возникает между людьми, безотчетная тревога того, что невольная исповедь открыла человека внешнему миру. То рабское, низменное, что сидит в человеке, во внешнем мире наводит чудовищное. Отчуждение человеческой деятельности от самого человека наводит нечто высшее над человеком. Его существование невидимо для человека, оно прячет себя в обыденной жизни, его как бы нет, но оно существует, оно – существо, оно надреально, оно виртуально, нечто чуждое человеку, наведенное самим человеком.
Общественное мнение. Люди общее принимают за абстракцию. Общее – реальность, существующая на земле. За мертвой абстракцией скрывается жуткое, фальшивое, лживое. Общее воюет с Общим, Воля к власти движет всяким Общим.
Жизнь человека не стоит гроша, когда на арену борьбы за мировое господство выходят запредельные сущности.
«Тень волящей множественности». Множественность волит как единое существо, рожденное из массы, толпы единым порывом, единой идеей, стремлением, злобой. Не стой на пути у такого чудовища – собьет, растопчет, раздавит.
Общее вам не абстракция, Общее вам – существо,
Хоть глазом его не видишь и не содержит оно вещество.
Вы сами рождаете Общее, оно правит вами,
Строит в шеренги, ряды и сталкивает лбами.

Всё во благо идеи, всё во имя Общего,
Жаль, что не можем увидеть святые мощи его.
Молись тем идолам, которым молятся все,
Иначе Общее распнёт тебя на кресте.

Человек – орудие, средство в борьбе идеалов Общего,
Смотрят массы в рот рулевого–кормчего.
Призрак Общего в массе становится зримым –
Он виден в деянье, толпою творимом.

Зависть, ненависть, скрытая радость неудачам ближнего – это отражение в кривом зеркале Небытия общечеловеческого единства, общности происхождения рода человеческого из мест, весьма отдаленных от святости и благолепия, скрытой и открытой вражды “черного” Общего “низкого” происхождения к Общему “белой кости”.
Люди Общее принимают за абстракцию ума, в то время как эти чудища реальнее живых людей: забивают им мозги своей идеологией, посылают их на смерть во имя Воли к власти. Гибнут люди, члены Общего, Общее бессмертно – мертвое не умирает.
«Смотрите же, как оно их к себе привлекает, это многое множество! Как оно их душит, и жует, и пережевывает. «На земле нет ничего большего, чем я: я указующий перст божий» - так рычит чудовище». «Многое множество», Общее, - надреальное, сюрреалистическое, чудовище, которое прикидывается несуществующим. Воля к власти породила их, этих чудовищ. «Я указующий перст божий» - так рычит каждое чудовище. Мой человек во мне – это средство, Я – цель и цель моя – власть.
«Многое множество». Человек не чувствует себя из-за множества себе подобных, он, как муравей, чувствует только множество, но и без этого множества человек не может себя осознать. Научись осознавать себя во множестве себе подобных, тогда и «многое множество» осознает себя.
Оно правит людьми и зависит от них. Когда люди начинают подозревать, что ими правит нечто нечеловеческое, оно начинает вещать о правах человека, свободе слова и демократии, оставаясь по сути тем же самым чудовищем, для которого люди – сырье. Когда всякий демократ, либерал, правозащитник, националист, коммунист, проповедник, политик, поборник морали и казнокрад станет личностью, тогда чудовища Общего утратят власть над людьми. Но столь далекая перспектива человеку стать Человеком этих чудовищ пока не пугает.
Случай, зло, смерть выхватывают людей из человечества, как хищники выхватывают из стада животных, а человечество пасется дальше, как стадо животных, не замечая потери.
«Чем слабее единицы, тем больше стремления к единству». – Слабые объединяются, чтобы бороться с сильным. Единство из единиц – это уже нечто несводимое на составляющие его единицы, это самостоятельная сила, вершащая судьбы своих единиц, ожившее «общее», воплощенная абстракция суммы.
Власть Общего – безответственная множественность нужна человеку, чтобы затеряться в толпе. В толпе нет ответственности элементов ее составляющих, вся ответственность лежит на том Общем, которому служит толпа, подобно тому, как идея, партия, государство берут на себя ответственность за преступления, совершенные во имя их интересов. А так как на идею, партию, государство уголовного дела не заведешь, то и ответственности нет никакой, ни за что, ни перед кем, всеобщая тотальная безответственность.
Общее суду и закону не подлежит,
Его лишь в плане моральном осуждать надлежит.
Потому в революциях, войнах не бывает преступников,
К ним причисляют лишь вероотступников.

Человек смертный – элемент бессмертного рода,
Так распорядились Бог и природа.
Высшее Общее определяет общие стремления,
Вы, люди, в Общем – низшие явления.

Человек одновременно и Я, и Общее. Просматривается явное стремление Общего вернуть себе человеческое Я, выделившееся из него, поглотить, уничтожить, обезличить. Общее вынуждает приспосабливаться к нему потерей собственной сути.
Будь, «как все»; думай, «как все»; делай, «как все»; молись тем идолам, которым молятся все, - так повелевает Общее человеку, так человек сливается с Общим, становится «как все», т. е. никем. Безответственная множественность нужна человечеству, чтобы затеряться в толпе внеземных цивилизаций, – вот к чему бессознательно стремится все человечество, вылавливая сигналы космического далеко.
Убивший одного человека – преступник, убивший миллионы – вождь, герой, полководец, завоеватель, император, генеральный секретарь, президент, - мысль не нова, но до настоящего цивилизованного времени остается, к сожалению, актуальной. Почему, когда дело касается жизненных интересов Общего – племени, княжества, государства, идеи, партии, клана, “семьи”, – индивидуальное вместе с его моральными ценностями отходит на задний план, сводится на нет, до ноля? Часто народ гордится великими преступлениями, совершенными против него же. «И сказал Господь Каину: где Авель, брат твой?» «Первый умерший человек на земле, умер насильственной смертью». «И сказал ему (Каину) Господь: за то всякому, кто убьет Каина, отомстится всемеро», -так Бог расплодил убийц по земле, семя Каина.
Жизнь, интересы Общего абсолютны, индивидуального – весьма относительны. Выходит так, что реально существует на земле только Общее, за мертвыми абстракциями скрывается нечто жуткое. Индивидуальное, человек во крови и во плоти, существо материальное в материальном мире, - лишь ценность преходящая, призрачная, относительная, жизнь человека не стоит и гроша, когда на первый план выходят интересы Общего. Казалось бы, незыблемые моральные принципы “не укради, не убий…” и т.д. перед Общим становятся тенью, Общее принимает на себя все преступления человека и “нравственный закон внутри нас” отходит на задний план. Человек смертен, Общее – бессмертно, мертвое не умирает, по крайней мере, не уходит бесследно, как человек исчезает из пространства и времени, остается где-то в метаисторическом прошлом и жаждет реванша.
Не много найдешь примеров в истории человечества, когда индивидуальное решалось восстать против Общего, всегда Общее шло войной на другое Общее – племя на племя, государство на государство, идея на идею, партия на партию, нация на нацию, религия на религию, философия на философию, идея идеи норовит глаза выклевать. Дерутся идеи, а льется живая кровь человеческая. Безликое чудовище Общее походя глотает заживо индивидуальные тела и души людей. Чем шире, огромнее Общее, тем незаметнее, ничтожнее отдельно взятый индивидуум, тем оно ненасытнее. Чем станет тогда индивидуум, когда Общее разрастется до мирового масштаба?
Самые страшные из этих чудовищ – идеи мирового господства под масками мирового братства крестьян и рабочих – с одной стороны, абсолютные ценности прогресса, цивилизации, “демократии”, “либерализма” – c другой. И здесь, и там один и тот же фальшивый лозунг – “все во имя человека, все для блага человека”. Но человек, индивидуальный ум, его сознание, душа и талант оказываются лишь орудием борьбы Общего с Общим. Люди – молекулы, “клетки”, из которых слагается организм Общего. Пусть клетки отмирают и гибнут – ведь это общий закон биологии, лишь бы организм продолжал существовать и бороться за свои интересы. Общее считает индивидуальное, как человек считает поголовье скота. Общее ближе к безвременью, к мертвой неподвижной вечности, чем индивидуальное, потому и отношение к смерти, к мертвому у него совсем иное, чем у частного, мертвое – часть его природы, его натуры. Вряд ли ОНО замечает, какие беды живому индивидууму несет с собой смерть. Индивидуальное и смерть воспринимает индивидуально, страдая, мучаясь, умоляя и проклиная, исчезая с лица Земли. Экспансия – комплекс неполноценности Общего, слабость, страх, уничтожить другое Общее, сделать собой, пока другое Общее не уничтожило его, война всех против всех. Экспансия – атрибут, неотъемлемое свойство Общего.
Когда Общее подступает к горлу другого Общего,
Когда порывы и призывы – кончи его!
Когда брат идет на брата, сын идёт на отца,
Когда братоубийственной бойне не видно конца,

Когда идея прёт на идею, вера на веру,
Когда к ликам святым причисляют химеру,
Когда партия на партию, нация на нацию,
Когда возносят к небу идей профанацию,

Когда клан на клан и племя на племя,
Когда брошено в почву вражды проросшее семя,
Тогда жизнь единицы не стоит гроша,
Вьюга смерти метёт, мёртвых прах вороша.

Индивидуальное в пространстве и времени, Общее – существо вневременное, метафизическое, которое царит на земле, в реальном действительном мире, как будто ОНО живое существо во плоти. В массовой психологии воочию проявляется Общее, призрак становится реальным, отчетливо видимым. Насколько бы ни был человек индивидуален, в массе он лишь частичка того существа. В массе человек забывает о своем существе, он охвачен эйфорией принадлежности к Общему, он готов во имя Общего убивать и отдать свою жизнь. Массовая психология – пример поглощения частного Общим. Масса – это не сборище людей, это существо.
Что такое масса? «Неосязаемое» ничто, перед которым совершенный герой вынужден себя утверждать и «не смеет сегодня ставить её под радикальное сомнение»; это «деспот, уничтожающий тихо и незаметно» героя–индивидуума. Масса – обобщенное существо, действительное, диктующее и действующее. Масса – тяжкое испытание человеческой личности. Масса – слепой, бесформенной зверь, которому нужен вожак. Но как одухотворяется, как облагораживается масса, на какие подвиги и самопожертвования она готова, когда стоит пред ней благородная цель!.
«Из борьбы низших явлений рождается высшее, которое их поглощает и осуществляет в высшем размере все стремления низшего», - так философия оправдывает поглощение низшего высшим, эволюционный путь развития от простого к сложному. Кто знает, может быть, и мы, люди, всего лишь низшие явления, из междоусобной борьбы которых исходит высшее Общее, всех нас ассимилирующее, поглощающее, и будет ли нам, переваренным в его “кишках” в еще более низкое, дело до того, осуществит ли это Высшее наши стремления или нет, в высшем размере или низшем, если самих нас не будет ни в высшем размере, ни в низшем?
Воспроизводство человека во имя воспроизводства прогрессивного человечества. “Бессмертное” человечество употребляет смертного человека в свое прогрессивное чрево; бесконечная сумма вбирает в себя конечную единицу, индивидуальное единичное поглощается Общим, идея рода человеческого выше самого человека.
«Только человеку тяжело нести себя! Это потому, что тащит он слишком много чужого на своих плечах». Тащит слишком много от Общего человек. Общее всю свою тяжесть сложило на человека, давит его своей общей тяжестью. Тащит человек на себе чужую собственность, которая ему не принадлежит.
«Работай, учись и живи для народа»,
В служении массе человека природа.
В служении обществу силы утрой,
На пафос общественный сердце настрой.

«Все глубокое любит маску. Всякий глубокий ум нуждается в маске – более того, вокруг всякого глубокого ума постепенно вырастает маска, благодаря всегда фальшивому, а именно, плоскому толкованию каждого его слова». Существовать во внешнем мире, значит быть воспринимаемым. Значит, редко какой человек на земле существует своим существом. Какой человек может сказать: меня понимают и воспринимают таким, как я есть сам по себе? Пропастью разделены миры человеческие и только в своем истинном мире человек существует своим существом до тех пор, пока внешний мир не проникнет в существо человека. Человек надевает маску, чтобы защитить свой внутренний мир от посягательств на его исключительность. И становятся хозяевами на земле не люди, а маски. Маски играют людей на подмостках жизни, заключают политический договор, дают пресс-конференции, участвуют в дипломатических раундах, сидят на званных обедах. Копия людей, подобия, клоны.
Снятся мне люди с лицами стертыми
Яви на грани и сна на краю.
Бродят по дому слепыми и мертвыми,
Я себя среди них без лица узнаю.

Общее – объективная реальность Разума. Обобщение, классификация заложены в природе Разума. Ему не интересно случайное, индивидуальное, частное, они чужды его природе. Разум обобщает, отчуждает, те, по его разумению, главные качества, что имеет конкретное, и конкретное становится обобщенным. Общим Разуму легче управлять, чем конкретным: Разум правит Общим, Общее правит конкретным. Общее – количество, конкретное – качество: количество поглощает качество. Но разве Материя отстала от Разума? Что такое «коммунизм» как не такое же Общее, одержимое мировым господством. Т.к. Общее есть порождение Разума и Материи, то и главной чертой его является воля к власти. Общее идет войной на Общее; конкретное, реальное, живое – орудие борьбы Общего с Общим. Конкретное гибнет, Общее остается – мертвое не умирает, пока его не пожрет другое Общее. Так Разум и Материя расплодили на земле чудовищ, которые пожирают друг друга. Люди, не поддавайтесь обобщениям, не растворяйтесь в Общем, храните себя, свое качество! Не позволяйте этим чудовищам править миром!
Гипостазирование абстракций в активно действующих чудовищ и мыслящих сами себя. Не «сон разума рождает чудовищ», активность Разума порождает их.
«Ничто так не разрушает, как «безличный долг», как жертва молоху абстракции». «Человек – общественное животное», - так рассуждает молох абстракции. Животные тоже в большинстве своем стадные. Значит, по-настоящему существует на земле только Общее, т.е. стадо, индивидуум смертен, Общее бессмертно. Уже сколько баранов извели на мясо и шерсть, а стада до сих пор на лугах пасутся. Значит, ему же во благо, должен Разум абстрагировать человека от его индивидуальности, от него самого, от частного к общему, от самомнения и самолюбия, от комплекса неполноценности и от амбиций, от разочарований и надежд к единому монолитному Общему. Разве это не бессмертие, сделать всех людей одинаковыми? – умирает один человек, ему на смену приходит точно такой же. Но конечная цель Разума: абстрагировать все нации до единого земного человечества, национальные границы мешают прогрессу и рынку. Абстрагировать все народы в Единое Государство, где каждый будет знать свое место, как послушная деталь в безотказно работающем механизме, и, как простой винтик, не будет завидовать ведущей детали. Все детали будут равны каждая в исполнении своей функции и получении своей доли смазки. Не в том ли мечта человечества о справедливости и равноправии?!
«Мщению и поруганию хотим мы предать всех, кто не подобен нам». Безличное Общее в нас стремится всех уподобить себе: уподобить себе другое Общее, пока другое Общее не уподобило его себе. Цивилизованное Общее – самое экспансивное Общее, самоуверенное в своей правоте.
Западное цивилизованное Общее – самое трусливое Общее: ни одно Общее не стремится с подобной неудержимостью сделать собою весь мир. Ксенофобия рождает страх, страх рождает агрессию. Одно Общее стремится поглотить и переварить в себя другое Общее – пожирающие друг друга чудовища. Народы, массы – лишь средство, орудие Общего в борьбе за Мировое Господство. Только Целое, народ, состоящий из личностей, остановит подобную некрофагию.
Природа Разума в борьбе за власть стремится целенаправленно опредметить сущее, оторвать от внутреннего мира бытия, сделать исчисляемой единицей в общей сумме внешних предметов, без души, без качества, без характера. Во внешнем мире человек – потребляющая единица, употребленная в свою очередь государством, обществом, общей суммой таких единиц. Вырванный из себя человек становится исчисленной единицей, предметом внешнего мира. Он уже по сути не человек, а предмет, единица, которую можно вычитать и складывать.
Объективность – недостаток личной воли. Человечество свое бессилие прячет за объективными законами развития общества. Но объективные законы общественного развития означают не что иное, как некая высшая сила лепит общество по своему образу и подобию, не спрашивая человечество, и свернуть с этой дороги нельзя, воля человека ничто, если направлена против объектных законов истории. Человечество возгордилось тем, что открыло эти законы, вместо того, чтобы почувствовать ужас от рабской доли, отведенной ему высшими силами, и невозможности строить свою судьбу и создавать себя по образу и подобию человеческому. Объективность сгоняет людей в стада. Объективно человек говорит от имени Самого Разума – Самой Объективности, личное мнение человека – ничто на фоне объективных суждений. Мыслить объективно, значит думать, как все. Объективность гипнотизирует человека. Объективность – границы мышления, предначертанные Разумом, частокол из догм и объективных истин.
Объективность – Разума данность, это стена,
Даль перспективы за ней не видна.
Объективность – безличное слово,
Безличного мира святая основа.

Объективность – невидимый колпак над мышлением человечества. Под ним логично и ясно мыслится, он пропускает свет Разума и не пропускает темные мысли. Он невидим, этот колпак, но высота полета мысли ограничена колпаком объективности.
Объективность лежит на пути к возрождению личности. Высшие ценности обесценивают человека. Общечеловеческие ценности выше самого человека. Возобладание интересов общечеловеческих ценностей дошло до того, что «вера в отдельного человека становится парадоксом».
Объективность лежит на пути человечества к общечеловеческой цели.
Самоочевидности – это щупальцы объективности. Объективность – это когда на всех одно зрение, когда иллюзия проникает сознание настолько, что становится объективной реальностью. Все видят одно и то же, «одно и то же» наблюдает за всеми, чтобы никто не смел увидеть другое. Все видят «одно и то же», но ничего не видят по сути, потому что «одно и то же» не имеет сути. Щупальцы объективности всосались в мозги каждого человека и объективность выдают за действительность. Объективность – это вам не осьминог, это тысячи-, миллиононог, у нее на всех щупальцев хватит. Мало почувствовать на своих мозгах щупальцы, надо еще суметь их вырвать, но не вместе с мозгами.
“Объективность – холодная безличность”. Объективность науки, объективность суждений, объективность поступков, объективность решений… Это магическое слово “объективность”! Человек объективность путает с правдой, ссылаясь на объективность, человек хочет сказать, что он выступает от имени Разума, высшего критерия адекватности мышления объективной действительности, не допускающего вмешательства в его сферу деятельности личного мнения.
Объективностью Разум старается подчеркнуть, что его мир не зависит от человека, что человек не конструктор объективной действительности, а так себе, ее содержимое. И человек с готовностью принимает такое положение дел, он не может поверить, что объективность может зависеть от его мнения и желания. Человек боится даже самому себе признаться в необъективности.
Объективность – логическое оружие Разума, которым Он отвоевывает себе идеологическое пространство, способ превращения человека из субъекта в объект. Ибо сказано: «Буква убивает, а дух животворит».
«Во всем мы держимся мнения, внушенного нам». Внушаемое, как кукушка, откладывает свои яйца в чужих головах. Прожорливые мысли-идеи, вылупившись из яйца, выбрасывают из головы ее родные личные мысли, но голова не замечает подмены, как не замечает ее несчастная птица, и раскармливает внушаемых паразитов до таких чудовищных размеров, что они заполняют собой все ментальное пространство обманутой головы. Добравшись до сердца, паразиты-идеи съедают нутро человека. И остается от человека какое-то существо, одержимое внушенными паразитами, без ума и без сердца. Люди, берегите свои живые личные мысли, берегитесь вживляемых вам паразитов! «Внушенные мысли» под маской вашего лица проходят face-контроль вашего сознания.
С внешней ли общественной стороны проникает Разум в сознание человека или в каждом человеке Разум рождается заново и откладывает в нем свои «яйца» с убеждениями-паразитами?
«И даже теперь еще человек больше обезьяна, чем иная из обезьян». Не надо быть Чарльзом Дарвином, чтобы видеть происхождение человека из обезьяны. Отрекаясь от своего “низменного” происхождения, человечество не уходит от него, а впадает в еще большую зависимость от вечно обезьяньего в своей основе, увековечивает свое ничтожество. Отрекаясь от глубины “падения”, человечество навсегда останется в этой “яме”. Взойдет над человечеством вместо солнца свободы и встанет в зенит оскаленная злорадным смехом обезьяны мохнатая рожа.
Вечно обезьянье в человечьей душе. Самый весомый логический довод человека из обезьяны: «так все» делают, думают, знают и верят. «Быть, как все», чтобы было «все, как у людей», спрятаться за общественным мнением, утонуть в обезьяньем стаде. «Все» - это критерий истины, это сила и мощь, это стена, «все» всегда правы, «все» шагают в ногу всегда, не может один идти в ногу, а «все» путать шаг. «Все» - здесь хранит себя существо Обезьяны. Суть человека рождается в одиночестве, человек одинок по своей природе, стадность ему навязана Обезьяной. «И когда ты скажешь (стаду): «У меня уже не одна совесть с вами», «Ибо я не таков сам в себе», тогда Обезьяна утратит власть над тобой.
«И покуда добрая совесть именуется стадом, лишь дурная совесть говорит: Я». Нравственность, мораль, общественное мнение – «добрая совесть» безличного стада. Презирая «добрую совесть» человеческого стада, «дурная совесть» человеческого Я становится ее вождем. И рвется потусторонняя связь людей, которая называется “совесть”, где все люди являют собой единый живой цельный органический образ. Личная совесть скажет Я и отвергнет «дурную совесть» вождей, когда добрая совесть общества сложится из личных совестей всех людей, его составляющих. «Сманить многих из стада – для этого пришел я».
«Саму эту боль породила одинокая совесть: и последний отблеск этой совести горит еще на твоей печали». Одинокая совесть, ты в этом мире, как путник, заблудившийся в незнакомом лесу. Единая обобщенная совесть – хозяин этого леса. Но не иди ему навстречу, он задушит тебя своими объятиями. Одинокая совесть, твой удел – одиночество, храни одинокую надежду, что оживет когда-нибудь мертвый лес.
«Заратустра не должен быть пастухом и собакой стада». Заратустра должен быть разбойник и вор, чтобы воровать людей из стада, их поглотившего.
Человек способен преобразовывать метафизику силой мысли и своего существа. Когда индивидуальное, единичное оформляется, получает свой образ, тогда оживает и Общее, преображается изнутри. «От ценности единиц зависит значение суммы».

О свободе и лжесвободе
«Все – судьба: ты должен, ибо так надо. Все – свобода: ты можешь, ибо ты хочешь!» Свобода – это свобода выбора между добром и злом: так определили вы сущность свободы, сами не зная, что добро и что зло. А так как добро и зло часто переходят друг в друга, меняя свой облик на противоположный, то и нет у вас никакой свободы. «Осознанная необходимость» - все-таки ваша свобода, «так надо», «ты должен». Необходимость – это судьба, над которой не властны люди. Истинная свобода человека во «все возможно», прошлое и настоящее зло обратить в добро великого будущего.
«Ты должен!» - приказывают человеку Судьба, Необходимость и Невозможность. Свобода – «осознанная необходимость» – так Необходимость навязывает себя человеку. «От судьбы не уйдешь» - так Судьба запугивает человека. «Согласного судьба ведет, несогласного – тащит».
Судьба протянула мне руку,
Сказала: пойдем со мной.
Принял я крестную муку
В компании «теплой» такой.

«Предвечные законы природы, самоочевидные истины» - так Невозможное зомбирует мышление человека. Так Судьба, Необходимость и Невозможность подменили собой языческих идолов в цивилизованных странах. Не может жить на земле человек, не поклоняясь идолам. Для ученых и святош они больше, чем боги. Истинная свобода со своим «все возможно» для них злейший враг. Она ограничит их власть над миром. Они больше не наместники на земле Разума и Бога.
Невозможное снимает с человека ответственность, необходимость борьбы, успокаивает, смиряет, поэтому человек зачастую и возможное выдает за невозможное. Свобода - это осознанная необходимость, - сказало себе человечество и смирилось со своей ролью подопытного существа под стеклянным колпаком мироздания, так называемым небесным сводом.
Свобода человека в мире, отчужденном от человека, - свобода в рамках дозволенного Хозяином мира сего. Иллюзию свободы и прав человека человек принимает за истину. Доныне не знает человек, что такое истина и что такое свобода.
Судьба или Случай давлеют над нами?
Нас заперли в клетку законы природы,
Мы смерти грядущей в пасть идем сами…
Да все это рабство вместо свободы!

В тумане лжи все видят одинаково – они видят туман. В тумане лжи все мысли серые, слепые, хилые, чахоточные. Легко потеряться в беспроглядной серости тумана лжи. В холодном тумане стынет сознание. В тумане лжи все дороги ложные.
Воля к власти очень часто совращает Независимость, восторженно-наивную доверчивую дурочку. Независимость льет кровь за свободу и суверенитет, а Воля к власти лишь меняет хозяев Независимости.
«Воля освобождает: таково истинное учение о воле и свободе». Личная воля человека делает его свободным, Воля к власти делает его рабом. Даже находясь на вершине власти, человек остается рабом Воли к власти.
Слишком тяжела свобода для человека, он и не знает, что это такое, поэтому и кричит о ней с каждой трибуны. Птица, вылупившаяся в клетке, никогда не знавшая неба, думает, что она на свободе, - сытно, тепло и уютно. В клетке царствует Воля к власти, в клетке нет места свободе, ей здесь слишком тесно. Но Воля к власти изощряется создать видимость свободы, чтобы потрафить самолюбию человека, пока он не понял, что обитает в клетке.
Атомной бомбы ожоги на теле,
Душу сжигают разврата бордели,
Рвут тишину разрывы снарядов,
Кошмар нищеты и роскошь нарядов.

Из недр бытия под знаком свободы
Вместо руды пустые породы
Навалом в душе громоздим.
Какой же мы мир на Земле создадим?

Мир страшен бессмыслием круговращения,
Бессмыслием гибели и возвращения.
Как оказался он в той карусели?
Призраки мы или живы доселе?

«Можешь ли ты поставить над собой волю свою, как закон?» Человек – самое несвободное и безвольное существо на земле, сколько бы ни был он в том противоположного мнения: животное свободно в своих инстинктах; стремления, надежды и мечты человека разбиваются об устои Общества. Он сам создал для себя эту клетку – «общественная воля», «общественный интерес». Отчужденные от каждого человека личные воли слили единую волю Общества. И общественная воля стала править личной волей и подавлять ее. Ты можешь поставить над собой волю свою как закон, когда закон общественной воли совпадет с твоим личным законом, когда Общество будут складывать личности, тогда личная воля будет равнозначна общественной воле.
Свобода, понимаемая рационально как свобода выбора между актуальными эвфемизмами добра и зла, но не экзистенциально – «всё возможно», там не рождается новое содержание Бытия, жизнь идёт по проторённым дорогам Мирового Разума к неминуемой гибели, как это видят немногие из людей, которых Ангел смерти наделил “вторым зрением” и Разум не смог удержать в своей власти.
Ангел смерти усыпан очами,
К нам прилетает он часто ночами
И вещие сны насылает на нас –
Знает Смерть то, что не видит наш глаз.

Буриданов осел умер от голода между двумя одинаковыми вязанками сена, человечество мечется между двумя равными по силе полюсами Вселенной, не в состоянии сделать свой выбор. Оно погибнет, разорванное между двумя полюсами, или притянутое к одному из них, если не сумеет синтезировать новое мышление из энергии этого поля.
Наше мышление – шаткий настил из ветхих идей над пропастью Небытия. Приходит время, когда под разумом и моралью вдруг разверзается эта пропасть и все незыблемые ценности оказываются слишком относительными. Разум дарует личности суррогат свободы, пародию на свободу истинную – право голоса петь с чужого голоса, который сливается в один общий шум и гам, галдеж, голос, который отзывается на обещания кандидатов, выдрессированный средствами массовой информации: “избиратель, подай голос!”. Превознесение демократических свобод - отсутствие у людей представлений об истинной свободе и значении человека, об общечеловеческой цели.
«Дух в плену у чистой совести». Совесть мешает духу совершать великие деяния. Дух без чистой совести становится нечистым духом.
Несвободу и необходимость философы приписывают Материи, а свободу ассоциируют с Разумом. Но ведь родовое гнездо Материи – хаос, откуда в нем взяться “естественным” законам и необходимости? А Разум, напротив, сам по себе и есть необходимость, закон и порядок. Иллюзия это, и то, и другое, вселенский подлог, суррогат свободы, нет свободы для человека ни в Разуме, ни в Материи, свобода человека во “все возможно”, когда из слияния двух несвобод, земной и небесной, родится такая свобода, о которой человек не мечтал.
«Тогда выросли у меня крылья, чтоб унестись в далекое будущее». -Не затем даны тебе крылья, - сказало мне будущее, - чтобы парить над людьми и улетать от настоящего. Я не жду залетных Икаров, я жду к себе все человечество. Затем даны тебе крылья, чтобы ты летел впереди и указывал людям дорогу ко мне.

Об условном и безусловном
«Раб хочет безусловного», чтобы раз и навсегда поклониться единому Богу. Условное – свобода выбора страшит раба сильнее рабства. Условное плывет, перерождается, меняет облик - зыбкая почва под ногами раба. Всякое условное диктует обществу свои условия: сделать его безусловным, абсолютным для всех. Враждующие стороны условного мира спаять в единый жизненный Абсолют – такое условие все мироздание ставит тебе, человечество.
Религия, вера как общечеловеческая ценность. «Верующий», человек веры, - во что бы он не веровал, - это непременно зависимый человек, он не полагает себя как цель». Субъект веры должен быть всемогущим, всеведающим, абсолютным. Только такому Субъекту «верующий» может вручить свою судьбу, ответственность и свободу, на меньшее он не согласен.
Всемогущество Бога стоит на пути человечества к общечеловеческой цели.
Возвеличивая субъект своей веры, верующий возвышает себя. «Все непреходящее – это только подобие. Но эти подобия должны быть оправданием всему преходящему». У верующего наоборот: все преходящее – это только подобие, образ божий, подобие божие, человекоподобие. Все преходящее приходит лишь для того, чтобы оправдать бытие непреходящего. «Сторонитесь всех этих безусловных! У них тяжелая поступь и темные сердца». «Никогда еще истина не держалась за руку безусловного».
«Верующий» не принадлежит сам себе, он может быть только средством». «Его пускают в дело» неверующие хозяева мира сего, используя веру для угнетения верующего». «Любая вера выражает самоотречение, самоотчуждение». Любая вера порабощает личность. «Регулирующий принцип – принуждение, рабство в более высоком смысле слова – это первое и единственное условие процветания слабовольных людей». – Так восставал я против принижения человека всесильным Богом, пока не понял главного – Бог сам ждет помощи от человека. Только истинная вера во всесилие Бога вместе с человеком сделает человека Человеком.
Всесилие Бога лежит на пути человечества ко «все возможно».
«Вы еще не искали себя, и вот вы нашли меня. Так поступают все верующие». Массовый человек ищет не себя, а того, кому вручить свою свободу и волю, - хоть Богу, хоть «Смирителю», хоть вождю, хоть лидеру, хоть Разуму, хоть закону. Превознося своего кумира, люди считают, что превозносят себя вместе с ним, не замечая того, что процесс идет в обратную сторону: чем выше идол, тем ниже толпа.
«По ту сторону человека. Страдание и бессилие создали все иные миры». Обратная сторона человека лежит в его глубине, а человек вертится вокруг себя, как собака ловит свой хвост, в надежде найти обратную сторону. Ищет ее вне себя, в иных мирах, за горизонтом неба. Человек потерял свою тайну – обратную сторону.
«Ах, как я устал от всего недостаточного, которому непременно надо быть событием». Со-бытие: в событии являет себя бытие и бытие пополняет себя событием. Люди научились из недостаточного делать событие и протаскивать его в бытие. От недостаточного бытие становится пустотой.
Человек ждет помощи от Бога, Бог ждет помощи от человека. Всесилие Бога выдумала ваша слабость. Бог не есть абсолют, абсолютное холодно, мертво, бездушно и безлично, Бог не есть безусловное, Бог обусловлен существованием мира и человека. Бог творит человека, человек творит Бога.
«Святая ложь изобрела карающего и воздающего бога. Богом назвали то, что ослабляет, учит слабости». Слабость прикрывается всесилием Бога, всесилие Бога служит человеку оправданием его слабости. «На том свете угольками» воздастся человеку за смирение и покорность, за его веру во всесилие Бога. Всесилие Бога обессиливает человека, лишает его собственной воли. Если бы единую волю всего человечества сложить с волей Бога, какую запредельную силу имел бы такой союз! Ибо сказано: «И нитка, втрое скрученная, не скоро порвется». Но нет у человечества единой цели, нет и единой воли, по сути и человечества нет.
«Проповедники смирения», много развелось вас на белом свете – попы, либералы, ученые. Ибо сказано Христом о вас, проповедники: «Отныне будешь ловить человеков». У вас «трусость называется добродетелью. Посредственность называется умеренностью». Но не к смирению перед Богом вы призываете, смирение перед Разумом – проповедь ваша. «Вы проповедуете терпение ко всему земному? У этого земного – вот у кого слишком много терпения к вам». «Остерегайся святой простоты! Все для нее нечестиво, что непросто».
«И отвечал сатана Господу и сказал: разве даром богобоязнен Иов?» Надежда на справедливое воздаяние и вечную жизнь в «мире ином» уводит людей от борьбы за справедливость и вечную жизнь в «мире земном». «Греки считали надежду самым коварным бедствием».
Все религии сводятся к одному – к бегству в потерянный рай из разбожествленного мира. «Пока еще есть на земле, чему молиться». Живем на земле, а молимся небу, небу, которое исторгло из райских кущ единственного человека. Мы, как блудные дети, прижимаемся молитвой к Богу-Отцу, каемся в грехопадении, снова грешим и снова просимся в рай. Смертный грех – черная мета на человечестве или проклятие смертью, преодолев которое, человеку уже не надо будет молиться на небо, потому что небо сойдется с землей на горизонтах жизни, преодолевшей смерть.
«Воля к «обожествлению», т.е. к типичному вырождению духа, тела и нервов: попытка найти путь к высшему виду бытия». Пробраться тайными тропами веры, молитв и самоотречения к высшему виду бытия, не утруждая себя строительством широкой дороги, по которой в новый вид бытия открыто войдет все человечество. Только у нежелающих строить дорогу есть вера, что высший тип бытия уже создан Богом. Иллюзию вечной жизни в «мире ином» принимают они за высший вид бытия.
Люди не страдают клаустрофобией в замкнутом пространстве трех измерений. Пространства более трех измерений для них – абстракции математики.
Об этой болезни напомнит нам гроб,
Не выйти живым за рамки земные,
Не найти никогда нам нехоженых троп
К вечной жизни в пространства иные.

«Если бы существовали небесные пути, чтобы прокрасться в другое бытие». Сначала своего зарождения ищет человечество небесные пути, по которым можно прокрасться в рай, будто сначала своего зарождения оказалось человечество не в своей тарелке, выпало из инобытия, как из уютного гнезда желторотый птенец. Сколько религий и философий искали эти пути! Но доныне доподлинно неизвестно, существует ли он, свет в конце тоннеля, или навсегда человек пропадает в беспросветном бесчувственном мраке. Ибо сказано: «Так человек ляжет и не станет; до скончания неба он не пробудится и не воспрянет от сна своего». Как вода смывает земную пыль, так и время смывает людей с лица земли. Человек должен воскресить человека до «скончания неба». «Не прятать больше голову в песок небесных вещей, а свободно нести ее, земную голову, создающую смысл земли», чтобы не красться, а живьем, во плоти и крови, с высоко поднятой «земной головой» войти в другое бытие.
«И сказал Господь сатане: откуда ты пришел? И отвечал сатана Господу и сказал: я ходил по земле и обошел ее». «Так говорил мне дьявол: «Даже у бога есть свой ад: это его любовь к людям». «Что знает о любви тот, кому не пришлось презирать то, что он любит». Ненавидеть, презирать и любить одновременно – разве это не ад? Люди, пощадите Всевышнего, избавьте Его от муки любить всех и каждого, не купить Его любовь молитвами и свечами, Он хочет, чтобы его любовь была заслужена. «Бог умер; от сострадания к людям умер Бог».
Не ради спасения молимся Богу, –
Что ад тому, кто был на земле?! –
Мы свечи ставим тюрьме и острогу,
Нельзя себя потерять, заблудившись во мгле.

«Разве у Тебя плотские очи, и Ты смотришь, как смотрит человек?» «Но он должен был умереть: он видел глазами, которые все видели, - он видел глубины и основания человека, весь его скрытый позор и безобразие. Бог, который все видел, - этот бог должен был умереть! Человек не выносит, чтобы такой свидетель жил», - так говорил мне «самый безобразный человек». Иллюзия – считать, будто Дух не во времени, Дух так же смертен, как человек, который его убивает. Этот «скрытый позор» в состоянии убить даже Бога, убивая Бога внутри себя, человек убивает Бога. Смертный Бог – человек сумел совместить несовместимое, соединить два исключающих друг друга понятия - Бог и смерть. «Сказал безумец в сердце своем: «нет Бога».
Бог отдал предикат всемогущества, всеведения и бессмертия за предикат жизни. Но все живое пока еще смертно. Не пугают Бога безобразие и позор человека, темная основа его души. Бог знает о способности человека подниматься из глубины падения на вершины духа. Пугает его равнодушие. Равнодушие – безжизненный призрак, пугающий Бога, выходец из Пустоты, из загробного мира Белой Смерти. Равнодушие усыпляет души и душам становится все равно. Равнодушие – тот кинжал, который всадит человечество Богу в спину. Бог умирает от равнодушия, скрытого за поклонением Богу. Ибо сказано: «Вот Он пройдет передо мною, и не увижу Его»; «И вот я иду вперед – и нет Его, назад – и не нахожу Его».
Теряется жалобы плач
В канцелярской бюрократии неба.
Равнодушия лучше даже палач,
Детей лишивший последнего хлеба.

Человечество убирает свидетелей своих преступлений на историческом пути к общечеловеческим ценностям. Нет свидетелей, нет больной совести - нет преступлений. Но Бог – свидетель или соучастник? Может быть, Страшный Суд ответит на этот вопрос.
Разум подменяет души рассудком, наместником Разума на земле. Разум-некрофаг мумифицирует души в саркофагах системной логики. Души умирают тихо и безболезненно. Может быть, люди, вы уже молитесь мертвому Богу? Воскрешением душ воскрешается Бог, «Который и есть и был и грядет».
«Даже Бог не может бывшее сделать небывшим», - это слепок с действительности, который хранится в вечности до Страшного Суда как «вещественное» доказательство вины человека.
И Бог не последняя инстанция в глубине мироздания. И Бог боится Страшного Суда. Почему Страшному Суду подлежат Бог и человек, а Разум с Материей будут свидетелями? Свидетелями того, что Бог не справился с их Волей к власти и человек ему не помог? Приговор к высшей мере наказания будет страшен – начать все сначала. И примется тогда Бог сначала кровавые страницы истории человечества страданием заново переписывать.
«Любая религия – форма подготовки к смерти», потому что Бог любой религии над этим миром не властен. Постулат любой религии - неизбежность смерти, который с головой выдает миф о всесилии Бога, миф, который с помощью человека может обратиться в реальность. Но человек предпочитает быть рабом божиим, а не его соратником, и верить во всесилие Бога: если смерть существует, значит это Кому-нибудь нужно. А разве любая из философий не то же ли самое приготовление к смерти? Любая философия внушается «вдохновенному» философу одним из враждующих первоначал. Начинает философию человек, а заканчивают ее Разум или Материя. Разве материализм не есть откровение Материи смертному человеку? – откровение, скрытое за научным коммунизмом. Но в плоском мире одной из сторон все кончается смертью.
Что будет мне знаком последнего дня
Или Бог позабудет в могиле меня,
Расцветет ли цветок, заплачет береза? –
Такая вошла вот в сердце заноза:

Будет ли Богом уход мой отмечен
Или уйду я, как тень, никем не замечен?
Куст сиротливо прижмется к оградке,
Проследуют тени в тайном порядке?

Мертвая птица с небес упадет
Или дождь над могилой, плача, пройдет?
Или нет никакого всевышнего знака
И ничто не просветит загробного мрака?

«Опровергнута и его (бога) «свободная воля»: он не слышит, а если бы и слышал, все равно не сумел бы помочь». Усилить волю Бога свободной волей человека, - этого хочет Бог. Свободная воля Бога ослаблена стенанием, плачем, жалобами и молитвами. «Страдать от жизни, как от болезни. Сделать из человека возвышенного выродка». Страдание, отказ от жизни как бы возвышают дух человека, устремленного в небо, над ее грязью и суетой. Но куда, в какую высь несется при этом освободившийся дух? Вечность не принимает разочарованных духов – она сама умирает от скуки. Наверное, лишь Пустота, принимает разочарованных духов и успокаивает их пустотой.
«Ходячее опровержение вы самой веры и калечение всяких мыслей». Обслуживая машины, механизмы и конвейеры производства средств потребления, калечатся ваши мысли. Машинный интеллект перемалывает живые мысли в информационные мегабайты.
«Бесплодны вы, поэтому недостает вам веры. Но кто должен был творить, у того всегда были свои вещие сны и звезды-знамения - и вера в веру!» Недостает вам веры, поэтому бесплодны вы. «Личиной Бога закрылись вы от самих себя». У вас Бог заслоняет собой человека, а пышность церковных обрядов, храмов и месс, одеяний служителей культа заслоняет собою Бога. Отчуждение величия Бога от самого живого Бога. Величие Бога само по себе гипнотизирует прихожан торжественностью богослужения, а Бог сам по себе выбирает себе служителей: «Меня нашли не искавшие Меня, Я открылся не вопрошавшим обо Мне». Не найдет Бога тот, кто ищет всемогущее, всеведающее и всеблагое существо. Бог открылся вероотступникам, отрекшимся от Него.
«Доказал? Как будто он (Бог) когда-то что-нибудь доказывал! Доказательства ему трудно даются; ему важно, чтобы верили», – подслушал я однажды разговор двух сторожей. Предмет веры превосходит здравый смысл и скудную вашу реальность. Бог выше логики и сложнее положительной ментальности человека. Бог многогранен, его бытие не доказуемо в логической плоскости Разума. И чем более упорствует человек в доказательствах Бога, тем скорее он докажет бытие Вселенского Разума. Доказательства убивают веру, безверие убивает Бога. Вот почему философия от Разума так изощряется в доказательствах божественного бытия.
«Ты хорошо знаешь, как и я, кто он (бог) был, и что он ходил странными путями». Ибо сказано: «Бог не отдает отчета в делах своих». Бог не ходит прямыми путями, он ищет правильный путь, прямым путем идет человечество, уверенное в своем пути. Но не Бог направил человечество этим путем. Не бывает к великому прямого пути. «Ибо кто может выпрямить то, что Он сделал кривым?» Но Что-то прямое, как восклицательный знак, вывело человечество на столбовую дорогу прогресса. Столбовые дороги не ведут ни к Богу, ни к Храму, они ведут только к общему рынку. Странными путями приходят к Богу и Храму свернувшие с дороги прогресса.
Бог не боится обмана и сам обманывает человека. Бог создал небо голубым кристальным сводом- оказалось, что это иллюзия, неба нет, значит нет небожителей. Звезды, окружившие землю сияющей красотой небосвода, как оказалось, никакого отношения к Земле не имеют и в своем величии равнодушны к ней, они сами по себе, не замечая Земли, летят в мировом пространстве, и Земля совсем не центр Вселенной, а так где-то сбоку-припеку, заурядная планета относительно малых размеров. Человек верил тысячи лет, что Солнце служит Земле и ходит по небу, обогревая ее с разных сторон, оказалось, что это изощренный обман, - Земля, как собачонка на привязи бегает вокруг Солнца, вымаливая тепла и света.

Бог обманул человека. Но обман ли это, иллюзия? Может быть, это просто другая реальность, другой план бытия? Духовная реальность, в которой Земля и Человек в центре Вселенной и Солнце служит Земле. Может быть, во тьме научной реальности - земля-песчинка, человек-ничтожество – сквозь “обман” просвечивает реальность духовная, и Земля все-таки центр Вселенной и человек ее господин? «Мир, где ясным мудрым слогом – Смертный вел беседу с Богом».

Отдельного человека нет ни в идеализме, ни в материализме. Крайности сходятся в обустройстве земной жизни без Бога, в дурной бесконечности замены людей на новые особи. Бог, по мнению Разума, несовершенен, Он должен возвыситься над собой, отказавшись от предиката жизни, и стать всевидящим и всемогущим, т.е. стать самим Разумом.
Люди выдумывают доказательства бытия Бога, сами себе и друг другу пытаются доказать, что по логическому строю вещей Бог должен быть. Значит не очень – то верят, что он должен быть, раз ищут ему доказательства, и чем больше находят логических доказательств, тем меньше остается веры в сердцах.
«Только тот, кто знает, куда он плывет, знает, какой ветер ему по пути». Переменным ветром когда-то Бог и Судьба ровняли твой сбившийся курс, человечество. Сегодня попутный ветер тебе ни к чему. Машинная сила прогресса направляет твой курс, и Бог не в силах его изменить. Когда причалишь к чужому берегу, не вини в этом Бога, что оставил тебя, - Бог не смог совладать с твоей мощью, когда перло ты напрямую в объятья Разума-Антихриста.
В морях бытия вы плывете без цели,
Мелочи жизни вас вшами заели,
Вы сбились с пути и врет вам компас,
Вы цель потеряли, и Бог вас не спас.

«Кто расстается с Богом, тот тем крепче держится за веру в мораль. Чем мораль свободнее от богословия, тем она становится повелительней», тем жестче диктует она себя людям, чтобы удержать людей в своей власти без Бога. Установить диктатуру морали – для праведного дела все средства хороши, от примитивной лжи до бомбардировок незнающих «что хорошо и что плохо». Имманентный дух истории, имеющий цель в себе, уже готов отдаться во власть этой лживой бабы, морали, и стать ее подкаблучником.
«Невинность твоя в том, чтобы не знать, что такое невинность». Невинность, не знающая, что такое невинность, есть невинность абсолютная, невинность как таковая, невинность сама по себе. Невинность относительно распущенности и разврата уже является невинностью относительной. По закону безнравственной диалектики противоположности часто переходят друг в друга.
«Без измерения действительности по меркам чисто вымышленного мира безусловного, без постоянного фальсифицирования мира посредством числа человек не мог бы жить». Человек измеряет свой действительный мир по меркам безусловного мира Чистого Разума, фальсифицируя свой мир его односторонностью, количественной стороной мироздания. «Человек не мог бы жить», не измеряя свой мир количеством, но то, что человек живет, можно сказать лишь условно. Количество прожитых лет его меньше, чем у пресмыкающихся, меньше, чем у ворона, чтобы слить их с вечностью, человек миры Разума и Материи должен сделать единым миром, поистине безусловным и по нему измерять свою действительность. Миры Разума и Материи безусловны в своей обособленности, относительно друг друга они относительны, обусловленные безусловные, относительные Абсолюты.
Вселенский абсурд, который человечество почитает за непреложный предвечный закон мироздания: человек – конечное дитя двух бесконечных начал.
«Теперь самое ужасное – хулить землю и чтить недра непостижимого выше, чем смысл земли». Светлые недра непостижимо-небесного рая, имеют ли они значение и смысл обособленно от земли? Ибо в темных недрах земного больше непостижимого нежели в небе и смысл земли заключен в этих недрах. Небесные недра постижимы общим мышлением, земные недра для него закрыты. «Волами хотел бы я видеть вас, возвышенных, идущими, фыркая и мыча, впереди плуга, и ваше мычание должно бы хвалить все земное, и счастье ваше должно бы пахнуть землей, а не презрением к земле». Ибо сказано: «Истина возникает из земли».
«Наказание существованием». Бог наказал человека существованием, спустив с небес на грешную землю, но человек не боится и наказания адом, лишь бы только быть, лишь бы существовать.
«Здесь, где душа не смеет взлететь в свою высоту». Ей мешают своды пещеры. «И не иначе они умели любить своего Бога, как распяв человека!» «Пещерные люди», - так назвал древнегреческий мудрец жителей земли. И жизнь на земле сопоставил с жизнью в пещере, а мир идей, «эйдосов», божественных сущностей, назвал истинным миром. Люди, не знавшие другого мира, кроме пещерного, тени вещей и предметов принимают за реальность и суть и объявят сумасшедшим всякого, кто попытается открыть им глаза на истинное положение дел. Люди пещеры бледные мимолетные тени принимают за сущее, потому что ничего другого не видят, кроме теней. Освобожденный из пещеры человек слепнет от прямого огня светлой истины, так как привык к темноте. Но прозреет человек и поймет, что в пещере истина не живет, что в пещере лишь отблеск и тень и заблудившиеся люди. Для жизни в пещере истина не нужна, она вредит обыденной жизни. Но зрение человека слепнет как при выходе из тьмы на свет, так и во тьму из света, и кто нам заведомо скажет, при каком переходе рождается истина или она вместе с человеком слепнет в обоих случаях?
Мертвого склепа темные своды.
«Пусть нас минует чаша сия!»
Благополучия жаждем вместо свободы,
Но, может быть, в Смерти исток бытия.

А что такое бесконечная череда пещерных теней, как не бесконечная смена людских поколений, тот самый порядок в основаниях мира, который увековечило Светлое Сущее? Первосущее не позволяет людям обрести собственной сути, познав сущность тьмы. Слепой поводырь слепых истин, страшное в Первосущем то, что люди навсегда обречены быть его тенью, если не сумеют постичь в собственной тени свою вторую природу. Они из рая бежали в пещеру, чтобы из ее глубины вознестись выше Бога. Человека не надо никаким Богом тащить из пещеры, он сам должен выйти из нее Человеком. Человек инстинктивно хранит за собой это право и долг. Человек нужен там, где его деятельность преобразует тени в реальность, где он созидает, как Бог. Бог на небе, человек – на земле и никакого Богочеловека люди на земле не потерпят – прямое вмешательство Бога в земные дела. Поэтому люди распяли человека, а Бога отправили обратно на небо. И поныне люди отдают дань страданиям Богочеловека, сострадая ему до появления стигматов. Но «спасенные» Богочеловеком продолжают жить в пещерной тьме земного греха.
Негласный договор между людьми и Богочеловеком: «Ты хотел спасти человечество, мы признаем твое страдание во имя нашего спасения, мы все века будем молиться Тебе и благодарить Тебя за спасение, но не мешай нам жить, как мы живем, и не пытайся нас тащить из пещеры: мы сами должны спасти себя, раздвинув своды пещеры до вашего неба, и каждый из нас, ушедших, настоящих и будущих, станет Человекобогом.
Человек напрасно ждет Второе Пришествие. Однажды Бог уже взял грехи и ответственность человечества на себя и понял, что ничего хорошего из этого не получилось. Наступает новая эра – эра ответственности человека и за свои грехи и за судьбы мира этого и того.

Об общечеловеческих ценностях и общечеловеческой цели
«Нет у человечества единой цели», - чувствовал я уже и тогда необходимость общей цели для дальнейшего существования человечества. Но дело в том, что ее нет и поныне. Если нет общей цели, которая сплотила бы человечество, значит нет и человечества. Человечество напоминает мне того паука, разорванного на части, все части тела которого дерутся между собой.
Общечеловеческую цель подменили общечеловеческими ценностями. Ценности понятны, почти осязаемы, цель – блуждающий призрак.
Общечеловеческие ценности положительного мышления держат человечество в замкнутом круге. Человечество смотрит себе под ноги и разучилось глядеть в даль.
Бездарный ноль имеет окружности форму,
Эту круглую дуру возвёл он в мышления норму.
Ноль – это круга портрет смысловой:
Он – олигарх, бизнесмен деловой.

«Время бежит вперед, - а нам бы хотелось верить, что и все, что в нем, бежит также вперед, что развитие есть развитие поступательное». Нам бы хотелось верить, что мы вместе со временем бежим вперед, а время гонит нас к смерти.

«Настало время, чтобы человек поставил себе цель свою: настало время, чтобы человек посадил семя своей высшей надежды». Но доныне не настало то время и не знает человек своей высшей цели и высшей надежды. «Я знал благородных, потерявших свою высшую надежду. И теперь возводили клевету они на все высшие надежды». Истощается духовная почва ваша, не питаемая силами ваших душ, «и ни одно высокое дерево не сможет больше расти на ней». «Истинно говорю вам: что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; что разрушите на земле, то будет разрушено на небе».
«Что имеет начало, тому будет конец», - эта трусливая пошлая аксиома всей философии будет венцом исторического пути человечества и его общечеловеческих ценностей.
Рождение – смерть, начало – конец, в этом весь смысл и значение прогресса и цивилизации оторванных от общечеловеческой цели. Утрата смысла открывает бездну Ничто.
Общечеловеческие ценности, которыми торгуют на политическом рынке, - куры, несущие золотые яйца своим проповедникам. Для вас и смерть стала общечеловеческой ценностью – абсолютной, непреложной и неизбежной, вечной якобы жизнью за пределами жизни.
Общечеловеческие ценности лежат поперек дороги к общечеловеческой цели.
Жизнь человека – величайшая ценность на земле, но ничто не ценится на земле так низко, как жизнь человека. Абсолютизация относительного, стремящегося к абсолюту, рождает ханжество, лицемерие, демагогию. Вечная жизнь на земле человека – величайшая ценность грядущего мира. Образ вечного мерцает сквозь время, но человечество само себе врет, что вечное снизошло на грешную землю. Абсолютизация относительных ценностей не позволяет им стать абсолютными. Лишь мертвым сном глубоких могил земля причастилась к вечному.
«Абсолютные» ценности лежат поперек дороги человечества к вечному.
«Многое ценится живущим выше, чем сама жизнь; но и в самой оценке говорит – воля к власти!» - так говорил я тогда, когда думал, что воля к власти выше, чем сама жизнь. Живущим ли ценится воля к власти выше, чем сама жизнь? – думаю я теперь в 21 веке. Мертвое в 21веке возобладало над живым, мертвое в 21 веке производит оценку ценностей, у мертвого в 21 веке мирная профессия – оценщик ценностей.
Мертвое лежит на пути человечества к бессмертию всего человечества.
«Ибо мало ценится то, что имеет свою цену». Ценится только то, что имеет общую цену. Общечеловеческие ценности может вырабатывать только общество. Личные ценности – враги общих ценностей общества.
Денег дороже ценился
На войне с махоркой кисет,
Ценностный ряд изменился,
Прошлого ценностей нет.

«Однако немудрые, народ, - подобны реке, по которой плывет челн, а в нем сидят торжественные и разряженные оценки ценностей». Тайная сила истории движет народами и несет по течению тех, кому кажется, что они правят миром и определяют судьбы народов. Оценщиков ценностей несет та же сила, которая движет массы.
Все реки жизни впадают в Лету, лишь общечеловеческие ценности стоят в высоте, подобно звездам, освещая путь человечеству в пропасть забвения. То оптический обман возвышает общечеловеческие ценности над потоком жизни. Они так же, как люди, плывут в потоке суеты, «торжественные и разряженные», в своем утлом суденышке и при малейшей жизненной бури идут ко дну. Но вновь и вновь всплывают их протухшие трупы, как только уляжется буря. И снова люди бальзамируют эти трупы, облачают их в судейские мантии и поднимают мертвые трупы в зенит морали и нравственности, не замечая, как плывут они тут же, рядом, в своем суденышке до нового потрясения нравственных оснований.
Мертвые трупы общечеловеческих ценностей стоят поперек дороги человека в бессмертие.
«Поэтому называет он себя человеком, т.е. «оценивающим». «Оценивающий» вправе назвать себя человеком, если он оценивает сам, а не оценивают за него общечеловеческие ценности.
«Здесь ад для мыслей отшельника, здесь великие мысли кипятятся живьем и развариваются на маленькие. Здесь истлевают все великие чувства». В котле общечеловеческих ценностей развариваются живые мысли. В догорающем огне общечеловеческих ценностей истлевают живые чувства. Здесь общечеловеческие ценности глотают самобытные личные мысли, отрыгая их общественно полезной кашей одной консистенции.
«Слишком много чужих слов и ценностей навьючивает человек на себя». Изобретатели высших ценностей не желают тащить этот груз, они «навьючивают» его на других. Когда демократия и права человека не отвечают их интересам, они взваливают их на другие страны посредством мер, весьма далеких от демократии и прав человека. Либерализм и фашизм – у них один и тот же «изм», крайности сходятся в омертвление жизни.
Изобретатели общечеловеческих ценностей стоят на пути человечества к Высшим Ценностям.
Город мира, столица мира. «Стоит над этим городом смрад от умерщвленного духа. Дух превратился здесь в игру слов. Отвратительные слова-помои извергает он! И они делают газеты из лохмотьев душ и слов-помоев».
«Все у них говорит, никто больше не умеет понимать. Все у них говорит, все заболтано. И что вчера еще было слишком твердым для самого времени и его зубов, нынче висит изо рта людей настоящего, изгрызанное и обглоданное». Теперь же просто падает изо рта пустыми словами – идеология, мораль, свобода, нравственность, демократия и права человека. 1000-кратно возросла болтовня вашего времени. Не только газеты делают из душ-лохмотьев и слов-помоев, - радио, интернет, телевидение в клочья рвут неокрепшие души, слова-помои загадили мировой эфир.
Свободу слова превозносят
Уста, запекшиеся ложью.
Народ не слова, правды просит,
«Свобода» губит правду божью.

«Из оценки впервые возникает ценность, и без оценки был бы пуст орех бытия. Воистину скажу я вам: не существует непреходящих ценностей. Слушайте это вы, созидающие!» Но когда оценщики оценивают ценности, как ювелир драгоценные украшения, придавая им меркантильную составляющую и реальную стоимость, тогда оказывается «пуст орех бытия», тогда на политическом рынке общечеловеческие ценности обретают материальную потребительскую цену, тогда пустота бытия поглотит и оценщиков с их общечеловеческими «непреходящими» ценностями. Не может быть непреходящих ценностей у человечества, торгующего своими ценностями, не может быть абсолютных ценностей в относительном мире, сотканном из двух дерущихся за власть основ мироздания. «Самый худший смысл – вкус к безусловному».
Относительные, преходящие, ценности лежат на пути человечества к абсолютным ценностям, непреходящим.
«Мало всегда оказывалось совершившегося, когда твой шум и дым рассеивались». Много ты шумишь и дымишь, человечество, но, когда стихнет шум и рассеется дым, впереди и позади себя ты увидишь ту же самую смерть и свершенное обречено на гибель. Потому ты продолжаешь греметь, шуметь и дымить, человечество, чтобы не видеть, как мало на земле свершившегося! «Я разучился верить в «великие события», коль скоро вокруг них много воплей и дыма».
«Ради своих детей должен Заратустра завершить самого себя». Ради своих пропавших детей должно ты, человечество, завершить себя. Ты мнишь себя в расцвете и силе, но никогда ты не было так далеко от завершения, как в нынешнем времени, ты сбилось с пути, который ведет к полноте завершенности, и встало на путь, который ведет к совершенству. «Совершенным может быть только мертвое» - «жизненное» кредо всего совершенного.
«В сущности все неподвижно» - это истинное учение зимы; оно хорошо для бесплодного времени». Как движение автомобиля в ночной темноте незаметно его пассажиру, так ваше суетное движение на земле незаметно во мраке Вселенной, и «в сущности все неподвижно». «Мудрость ночных теней, постоянно вздыхающих: «Все – суета!» Материальная плодовитость вашего времени превосходит все предыдущие времена вместе взятые. Но почему ваше время не рождает пророков, поэтов, писателей, художников и философов масштаба прежних времен? Не суррогатная ли мать, ваше время, вынашивает нелюбимого чужого ребенка – машиноподобный плод Вселенского Разума? Бесплодно ваше время, оно не рождает нового, оно совершенствует уже рожденное – «это истинное учение зимы».
«Если есть во мне та радость искателя, что гонит корабль к еще неоткрытому». Но сел мой корабль на мель вашего времени. Мелководье вашего времени закрыло путь моему кораблю. «Ах, где есть еще море, где можно утонуть»: так раздается наша жалоба над мелкими болотами». «Познающий неохотно вступает в воду истины не тогда, когда грязна она, но когда мелка».
«Когда идешь к какой-нибудь цели, то кажется невозможным, чтобы «бесцельность как таковая» была твоим основным догматом». «Бесцельность как таковая» ведет тебя, человечество, к твоей мнимой цели. Ничего не изменилось с тех пор, как я сказал эти слова. Дурная бесконечность технического прогресса – твоя призрачная якобы цель. Техническая мощь без духовного содержания – это мыльный пузырь. Пузырь нельзя раздувать бесконечно, он лопнет, достигнув своего предела.
Живем в скорлупе своего интереса
Под якобы общей идеей прогресса.
У душ разобщенных нет цели единой,
Затянуты души выгоды тиной.

«Гаснущей звезде подобно всякое дело ваше и добродетели». Свет погасшей звезды еще долго борется с тьмой и продолжает светить человеку. Но ничей не осветит путь свет твоего разума, угасающее человечество, тьма поглотит его безвозвратно, потому как новое человечество должно пойти своим путем и от самого начала.
«Господствующая раса, либо она наверху, либо она гибнет», - так говорит Воля к власти. «Господствующая раса должна повести людей к общечеловеческой цели», - так говорит единая цель, заклятый враг Воли к власти. Единая цель человечества – едва различимый свет далекой звезды, который еще не дошел до земли с момента своего зарождения. Воля к власти творит историю с рождения человечества, она и цель его, и судьба, и начало его и конец. Единая цель – это призрак, фантом, Воля к власти реальна и осязаема. Поэтому господствующее будет всегда наверху, если свет далекой звезды так и не различит человечество в темной бездне Вселенной.
«Спокойствие силы и спокойствие истощения». Человечество грохот пушек и разрывы снарядов Воли к власти принимает за свою силу и мощь. Нет у человечества уверенного спокойствия силы, направленной на единую цель. Великая цель рождает величие силы. Но нет единой заветной цели и нет единой силы, для которой «возможно все». Спокойствие предсмертного истощения ждет человечество впереди. А что еще нужно человечеству, чтобы спокойно встретить старость и смерть?
Понимание пошлости жизни, лишенной конечной цели и высшего смысла, приходит нежданно-негаданно, когда его вовсе не ждешь. Оно наступает внезапно, когда еще строишь планы на будущее и лелеешь надежды. Что станет со всем человечеством, когда оно пресытится своими достижениями и наступит внезапное прозрение бессмысленности существования? Станет ли оно лихорадочно искать этот смысл или впадет в апатию и беспросветный decadence? «Decadence – сломленная воля к жизни».
«Мы все истекаем кровью на тайных жертвенниках, мы все горим и жаримся во имя старых идолов». Деньги – тот самый вечный идол, на тайных жертвенниках которого сгорают души, во имя которого человечество пожертвовало своим бессмертием. Этому идолу принесло оно на заклание свою «высшую надежду».
«Доныне противоречие целей не выработало единую цель». Видимо, так далеко зашло противоречие между противоположностями, что с трудом ворочается язык, выговаривая вторую часть философского постулата о их единстве. Основной закон диалектики – единство и борьба противоположностей – теряет свою силу: не происходит синтеза противоречия целей, никак не родится общая высшая цель из отдельных противоречий, противоречия только противоречат друг другу. Подорвана основа мироздания, разверзается пропасть под человечеством, а человечество твердит о поступательном движении вперед, о лавинно нарастающем техническом прогрессе и научном знании.
Общечеловеческие ценности – демократия, свобода личности и права человека – оружие, меч, которым машет направо и налево Мировой Жандарм, эталон свободы и демократии. Демократия – власть денег, СМИ и обещаний. Стара, как мир, эта лживая песенка. Экспансия демократии, свободы личности и прав человека – в экспансии таится ложь, за ложью прячется дьявол. Истинные ценности не опустятся до навязывания себя человеку.
Стянуты ложью люди, как дамы в тугой корсет,
Нужна человеку истина? – лучше, пожалуй, нет.

Общечеловеческие ценности лежат поперек дороги человечества к равенству, братству и истинной свободе, где «все возможно».
«Не позволяйте себе внушать ложные ценности!» - говорил я тогда, когда ложные ценности еще учились себя внушать. Теперь они сами лезут в сердце и голову с экранов, митингов, журналов, газет. Ложные ценности под маской общечеловеческих. Но когда с них спадает маска, маску сменяет новая маска. Где же людям искать лицо общечеловеческих ценностей? «Сторонится базара и славы все великое: в стороне от базара и славы жили издавна изобретатели новых ценностей».
«Ложные ценности – это худшие чудовища для смертных: долго дремлет и ждет в них судьба. Но наконец оно приходит, и подстерегает, и пожирает, проглатывает тех, что строили на нем себе жилища». Уютные дома построили вы себе на мирной домашней основе – демократии и правах человека, возомнив их прочным фундаментом под ваши вечные жилища. Как могут быть чудовищами эти милые домашние животные – либерализм, толерантность, демократия, свобода личности, права человека? Но вот посредством «белой» магии Разума-чародея милые животные обращаются в чудовищ, огнем и мечом насаждая себя в «недоразвитых» странах, сокращая их путь в дружную семью цивилизованных стран и народов. Но цивилизованные страны по-прежнему видят в них домашних животных, очарованные все той же магией того же самого Чародея. И вот уже откровенный фашизм выдается за вооруженную защиту демократии, единства нации и прав человека. И если сейчас промежуточные ценности человечества принимаются за абсолютное достижение общественного развития, то завтра от них жди беды, - ложные ценности вывернут свой лик наизнанку, восстанет ото сна дремлющее в них чудовище «и пожрет, и проглотит тех, что строили себе на нем жилища». С какою легкостью общечеловеческие ценности в экстремальных для них ситуациях извращаются до противоположной сути! – до фашизма.
Ложные ценности с дремлющими в них чудовищами лежат на пути человечества к единой общечеловеческой цели.
«Профанация общечеловеческой жизненной цели». На какую общечеловеческую цель сегодня нацелено ты, человечество? Единое Мировое Государство? Единый Мировой Порядок? Планетарное человечество? Или ты думаешь, что развитие общества само определит и поставит цели? – куда кривая вывезет, там и цель. Всеобщая демократия, либерализм, права человека? Всякое единство кончается узурпацией власти, - тебе это до сих пор непонятно? Демократия вырождается в диктатуру, когда охватывает людей единство. Целое – свободное единство самодостаточных личностей. Общее – масса, толпа, которым нужен лидер и вождь. «Человеческое общество ищет повелевающего». Идя сегодня по пути глобального Мирового Порядка, ты скорее попадешь в ловушку безличного Общего, чем доберешься до Целого. Не твоя это цель, человечество, - Единое Мировое Царство, не человеческая. Это вожделенная цель того, Кто ведет тебя к этой цели, - Единого Мирового Разума и его Воли к власти. Единым Мировым Государством завершает Разум борьбу за власть. Мир уже безвозвратно станет однополярным в своем метафизическом основании – однобоким, плоским, односторонним. В конечном счете он и свалится набок.
«Тысяча целей существовала до сих пор, ибо существовала тысяча народов. Недостает еще только цепи для тысячи шей, недостает единой цели, у человечества еще нет цели». Поэтому у каждого народа своя цепь на шее, которой народ гордится, и жаждет повесить ее на шеи других народов. Повесить на все шеи единую цепь – сейчас это называется глобализмом. Человечество единую цепь путает с единой целью.
«Я не согласен с вашим убеждением, но готов отдать жизнь за то, чтобы вы могли его высказать»… и на моей могильной плите начертать свои лозунги. Пафосная наивность этого выражения так мила многим политикам, которые скорее откажутся от своих убеждений, чем отдадут жизнь за убеждения другого.
«Все они хилы и больны общественным мнением. Замерзшие умы – здесь много услужливой, служащей добродетели». Общественное мнение – холодный серый туман, который напускают на человечество великие идеологи, - Разум и Материя, и человечество само на себя. В тумане все мысли серые, слепые, тщедушные, хилые, чахлые. В тумане все видится одинаково. В тумане люди жмутся друг к другу, чтобы не потеряться в его беспроглядности. Одинокий человек в тумане теряется. В тумане люди становятся одинаковыми. «Сманить многих из стада – для этого пришел я».
Общечеловеческие ценности – власть Общего над личностью.
Демократия – победа числа, количества над качеством. Разум любит большие числа. Большими числами легко управлять. Они нивелируют самобытность, сглаживают выступы индивидуального, случайность делают закономерностью. Разум даже выдумал Закон больших чисел: бросай монету 10000 раз – 50000 выпадет орел, 50000 – решка, плюс-минус ничтожная доля процента. Если погибло в автоавариях в прошлом году столько-то тысяч жизней, то смело можно утверждать, что столько же погибнет и в этом. В больших числах даже случайность становится закономерностью.
Число, количество, как безличное существо, поддается укрощению Разумом, оно подавляет свободу единиц. Число – не просто сумма единиц, оно – их пастырь, их идеология, вершитель судеб, судья и бог. В числе есть нечто такое, чего нет в единицах. Изгнание из общей суммы для единицы – что обратиться в нуль.
«С вашими ценностями и словами о добре и зле совершаете вы насилие». Во имя общечеловеческих ценностей совершаете вы насилие. Вы, проповедники добра и зла, во имя добра порождаете зло. Вам хочется думать, что от добра родится добро, как человек родит человека, от собаки родится собака. Ибо сказано: «Не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые». Вы стоите у лона добра и ждете, когда добро разродится добром. Но на ваших глазах из лона добра выползает зло. Но сила ожидания сильнее реальности. Нет, - говорите вы, как слепые, - зло приходит само, зло порождает зло, не может добро разродиться злом, как не может собака родить обезьяну. «Обманчивые брега и ложную безопасность указывали вам добрые; во лжи добрых были вы рождены и окутаны ею. Добрые все извратили и исказили до самого основания». Вы, добрые, опровергаете очевидное: «Не существует зла и добра, которые были бы непреходящими». Вы хотите, чтобы мир оставался всегда черно-белым, как вы его покрасили: чтобы черное всегда было черным, а белое – белым, чтобы моральные принципы общечеловеческих ценностей были всегда абсолютными. «Удобнее всего водить человечество за нос посредством морали», поэтому мораль должна быть вне критики. «Каждое «ты должен» было до сих пор направлено против нас».
Вы хотите, чтобы всегда служила вам правда и была бы у вас на посылках. Вы боитесь игры светотени, что в этой сложной игре добра и зла правда выскользнет из ваших рук, как «золотая рыбка», и оставит вас у разбитого корыта. Вы не хотите идти вслед за правдой, вам надо держать ее в ежовых рукавицах. Но правда в плену становится ложью, и когда правда уходит от вас, вы ложь выдаете за правду и сами верите в ложь абсолютно.
Общечеловеческие ценности уже знают, где добро и где зло, они наделили вас правами человека и демократией, они научили вас верить в маленькое счастье и маленькие добродетели и научили довольствоваться малым. Смирение силой вызывает противодействие, общечеловеческие ценности благопристойностью смирили вас со смертной участью, сделав из вас потребителей маленького счастья и маленьких добродетелей. «Благое безличное и общезначимое – все химеры». Вы утратили понятие высоты, вам уютно в вашей демократической равнине. «Вы все мельчаете, вы, маленькие люди! Вы крошитесь, вы, любители довольства! Вы погибнете еще – от множества ваших маленьких добродетелей, от избытка вашего маленького смирения!»
Добродетели лежат на пути человечества к общечеловеческой доброте.
Вы за основополагающий принцип образования вашего мира берете идею добра, справедливости, нравственности, т.е. общечеловеческие ценности, и тут же вполне допускаете, что конечное благополучие общества может зиждиться на преступной основе первоначального накопления капитала. А что эта основа преступна, не отрицают даже идеологи либерализма. До какой же последней степени вы своего Бога не уважаете! Справедливость Бога выше общечеловеческих ценностей и Он не допустит подобного искажения сущности мироустройства. Первоначальный капитал – мина замедленного действия, которую подложило под себя человечество.
На исторической почве, обильно «унавоженной» страданиями прежних поколений, выросло чахлое дерево общечеловеческих ценностей.
Но кто же они, оценщики общечеловеческих ценностей? Не те ли оценщики взяли на себя эту миссию, что ложью, огнем и мечом насаждают «общечеловеческие» ценности там, где народы имеют другие ценности? Политика диктует общечеловеческие ценности под маской морали и нравственности. Мораль и этика отстранены от оценки ценностей, Воля к власти подменила собой богобоязненных дам. На потребительском рынке общечеловеческие ценности оценили потребительской стоимостью. Политические торгаши и высокому духовному вечному умеют назначить земную цену. Экспансия общечеловеческих ценностей выдает их с головой как идеологическое оружие Воли к власти.
«Общечеловеческие ценности» лежат на пути к общечеловеческим ценностям.
Общечеловеческая ценность – «любовь к ближнему». «Морали и религии – главное средство, при помощи которого из человека можно лепить что угодно». «Любовь к ближнему» - с помощью этого слова до сих пор лгали и лицемерили больше всего, и особенно те, кого весь мир переносил с трудом». «Любовь к ближнему» в ханжеском смысле этого слова – для любящего и дальний является ближним. Только в истинном слове ближнего способен любить человек. Дальние разобщены слишком многим – отсутствием общечеловеческой цели. Ближний дальний по мановению политической палочки очень быстро может обернуться врагом. Проповедью любви к ближнему превратить человека в овечку, чтобы стричь с нее шерсть. В безобидной проповеди любви к ближнему скрывается принуждение – Бог велел любить ближнего. «Любовь к ближнему» через проповедь: «Бог завещал любить ближнего». «Бог завещал» - то же самое, что «Бог велел». Чего стоит любовь по принуждению? «Любовь к ближнему» под неусыпным надзором всевидящего ока – становится страшным не любить «ближнего». Умиление проповедью очень быстро проходит. Любовь несовместима с «ты должен». «Ты должен» унижает любовь. Зачем становиться достойным любви, если тебя любят по принуждению, если у людей есть обязанность тебя любить? Нельзя любить человечество в целом, можно любить отдельного человека или ненавидеть его, или быть к нему равнодушным. Даже Бог не может любить человечество в целом. Чтобы любить человечество в целом, человек сам должен стать абстрактной безличной любовью. «Возлюби ближнего, как себя самого», - повелительное наклонение слышится в этом призыве. Если ты любишь «ближнего», значит и он обязан тебя любить. Но когда «ближний» идет на «ближнего», насколько они становятся дальними и как явно при этом обнажает свою искусственность эта любовь!
Общечеловеческая ценность – "любовь к ближнему" - лежит на пути к общечеловеческой цели – любви к ближнему.
Народная благотворительность: «любовь к ближнему» путают с жалостью, желанием оправдать себя перед Богом, со стадным инстинктом, с чувством долга, но мало здесь истинной любви к ближнему.
«Даже те, кто повелевает, лицемерно вторят добродетелям тех, кто служит».
Благотворительность олигархов: украсть на миллиард, подать на 100 рублей. Подать обворованному и чувствовать себя благодетелем, когда обворованный рассыплется в благодарности. Благотворительность богатеев – самое подлое, лживое, гнусное, что только могло выдумать беспринципное человечество.
«Альтруизм – наиболее изолгавшаяся форма эгоизма». Эгоизму мало любить себя, он хочет, чтоб его любили другие.
«Вой добродетели в Европе заглушает весь жар души, всю страстность европейца». Добродетель не внутри вас, вы добродетелью машете, будто знаменем, добродетель не суть, она оболочка. Все, что поверхностно, переходит в свою противоположность. Пегас добродетели, на котором летели вы в рай, обернулся драконом и сверху огнем поливает землю. Вы, навязчивые благодетели, избавьте землю от вашей добродетели: добродетель – оборотень, добродетель – ложь, вы, «фальшивомонетчики благочестия». «Мы с чувством полной непорочности предаемся распутству духа».
На пути человечества к добру лежит добродетель.
Ложь рядится в добродетели благопристойности, правда всегда голая и шокирует своим бесстыдством поборников морали. «Нельзя злее ответить, как сказать правду».
«От веры в мораль гибнет культура». Культура гибнет от лже-нравственности и лже-морали цивилизованной жизни. Нравственность и мораль стали морализаторством, навязываемым «недозревшим» народам. Цивилизация идентифицировала себя с моралью и нравственностью. «Мораль как отрицание естественного хода вещей».
«Всякая исключительно моральная система ценностей приводит к нигилизму: это грозит Европе!» Моральная система ценностей определяется одномерностью бытия, отсутствием общечеловеческой цели и смысла существования человечества. Чем кормить народ в отсутствие цели и смысла? – моралью потребления. Нигилизм уже случился с Европой: путаница моральных и общечеловеческих ценностей дошла до того, что аморальное стало моральным, моральное порицается общественным мнением и преследуется по закону. Абсолютизация относительного абсолютизирует его относительность. Абсолютизация морали дает ее противоположность – схождение крайностей в уничтожении жизни. Морализм без религии ведет к нигилизму, морализм с религией ведет к бездействию.
«Возвышенное есть мантия безобразного». Безобразное, вырвав из рук возвышенной демократии флаг толерантности и прав человека, возопиила о притеснениях и несправедливости: - я есть безобразное лишь относительно примитивных, ретроградных, представлений о морали и нравственности малограмотного народонаселения и ханжеских проповедей служителей культа, я имею такое же право на самовыражение, как и большинство членов общества другой ориентации. И пристыженная демократия, проявляя гуманизм и толерантность, прикрыла безобразное мантией закона. Но обнаглевшему безобразному коротка такая мантия, оно уже примеряет на себя кардинальскую мантию, оно хочет быть канонизированным как святой великомученик. «Когда дьявол меняет кожу, не спадает ли тогда и имя его?»
«Много в морали гипнотического», - наблюдал я в морали элементы зомбирования, но не видел я тогда самого Гипнотизера. Он размывает понятие «грех», Он разврат берет под защиту закона, называя защиту разврата гуманизмом и толерантностью, Он с проституции собирает налоги, Он во всем ищет выгоду. В нем агрессию вызывает тот, кто грех называет грехом. Ему «права человека» служат средством растления человека. «Стыд, стыд, стыд – вот история человека», - говорил я когда-то. Потерей стыда становится история человечества, - говорю я сейчас.
Грех, как бы ни был страшен он святым и целомудренным, он все же порождение единства и борьбы мужской и женской сути, на чем держится весь мир, семейная ссора, углубляющая отношения двух враждующих Супругов, двух предвечных начал. Велик бывает грех, но велики и грешники! – Разум и Материя. Ибо сказано: «Кто из вас без греха, первый брось в нее камень». Но под защиту закона попадает не грех, а извращение. Извращение, что запад берет под защиту закона, - это мерзкий и гнусный призрак-скелет.
«Люди, будьте толерантны, уважайте свободу личности, я такой же, как и вы, человек!» - кричит скелет и шире раздвигает костяшки рук, пытаясь обнять все человечество. А за желтым скелетом Белая Смерть еще шире раздвигает объятья. И тогда я понял, во что вляпалось человечество, «когда скелет стал подавать мне знаки любви».
Черная Смерть нас косит,
Не задевая корней,
Белая с корнем выносит
Невидимо в свете дней.

Судьбе России нет названия,
Она в падении взлетает в высь.
Черной Смерти прошла испытания…
Но Белой Смерти кошмары сбылись.

Белая Смерть в достатке,
В швейцарских банках счета.
Все как надо, о-кей, все в порядке…
Расплодилась, как вошь, суета.

Белая Смерть безлика
При полном отсутствии глаз.
Ближе иконного лика
Ей золотой унитаз.

«В морали много гипнотического». Слепые, завороженные люди, вы катастрофу, крах, надругательство над мирозданием берете под защиту закона! Вы безжизненный желтый скелет наделяете правами человека. Не столь ужасно извращение, сколь оно перестает казаться таковым. Вы не разглядели начала конца в таком «безобидном» явлении. Конца извечному закону единства и борьбы противоположных начал, которым держится мир. Два истока, Мужской и Женский, не хотят отныне сливать свои воды в рождение жизни, Вселенская пара, Разум и Материя, взяли развод, разошлись по своим метафизикам. Семейная драма мирового масштаба, распадается мир, сотканный из Инь и Ян. Как нарисованное сердце в женских кружевных трусиках походит на жопу, так и дух низводится до обслуживания половых отношений. «Сегодня к тому же не видят в достоинствах проку, - Возносят невежд и легко предаются пороку».
Человечество осиротело наполовину, жизнь легла в плоскость – глупость и пошлость. Отец, полновластный хозяин в доме, лишил Материю-Мать материнского права. Защитой закона поощряет Отец тех детей, что отказались от Матери.
Разошлись Супруги в разные стороны, но уж коли остался еще в людях половой инстинкт, пережиток времен вражды, любви, единства, страсти, то порешили Супруги так, что будут жить сами с собой, не любя и презирая противоположный пол.
«Однополая любовь – личное дело каждого» - вынес либеральный гуманизм свой вердикт. Но не хотят секс-меньшинства ограничивать себя «личным делом»: все мертвое стремится расширить себя, сделаться больше, втянуть в свой гибельный круг, проявить волю к власти. Экспансивность гей-парадов, агрессивность пропаганды – где вы здесь видите «личное дело каждого»?
«Свобода человека превыше всего!» - вторит Ему демократия. Но как же в гей-парадах увидеть что-то человеческое? За гротеском, фарсом, шутовством просвечивает нечто жуткое, нечеловеческое, вызывающее страх и отвращение, как если бы змея заползла бы уже в мою глотку. «Кто похвалой целомудрию призывает тайно к разврату». Запредельная идеология Не-человека обращает человека в не-до-человека.
Толерантность – либеральная общечеловеческая ценность, которая ведет человечество к потере нравственного чувства греха. Общечеловеческая ценность не может быть либеральной или тоталитарной, это ценности идеологические. Общечеловеческие ценности должны быть общечеловеческими.
Чьи же уши торчат из навязчивой терпимости к половым извращениям, из агрессивного насаждения «толерантности» к мерзости однополой любви с далеко идущими целями? Не Самого ли либерального идеолога, силой оружия насаждающего либерализм? Полное отсутствие толерантности к тем, кто не признает тотальную толерантность. На «толерантности» и «плюрализме» всплывают со дна души человеческой грязь и пороки врожденные и благоприобретенные в толерантном «благопристойном» обществе.
«Я задушил даже душителя, называемого грехом». Тысячи лет душил грех человечество и не мог никак задушить. Тогда прикинулся грех невинной овечкой и заблеял о толерантности и правах человека. Застыдились люди за прошлое, недостойное цивилизованных людей, обращение с этой милой «овечкой», облагодетельствовали ее, даже в церковь пустили, стали бедную защищать от нападок неотесанных варваров чуть не силой оружия. И стали люди с овечки налоги стричь за легальную проституцию и доходы с потребления легкой «травки», что жевала овечка: и овечке хорошо и людям выгода, - идиллия, да и только!
Прижилась овечка в цивилизованном обществе, осмелела она, обнаглела и стало блеяние более похожим на волчий рык, бросаться стала на тех, кто не признает зоофилии, ее права на уличное самовыражение и саморекламу, кто мешает ей заманивать молодое поколение в свой грязный хлев. Так безболезненно, без преступлений и насилия вошел грех в человека и стал душить его душу. Утратил человек святое чувство греха и вот уже церковь в волчьем рычании слышит блеянье милой овечки. Волк в овечьей шкуре – самый страшный зверь для души человека. Ибо сказано: «Кто в борозды греха сеет горе, сам его плоды пожинает» и «Сеявшие зло пожинают его».
«Беременность бывает только своим ребенком» - как же я был наивен в то время, веря в глубочайшую основу жизни! В самых естественных вещах мне пришлось ошибиться – ненасытный бизнес проник и туда. Суррогатное материнство – несовместимые понятия стали совместны. Святое опустили до суррогатного, до алчности, до наживы. Торговать материнством – сам дьявол не смог бы такого придумать. Таинство рождения человека человек превращает в поточное производство. Каким родится ребенок, не чувствуя любви матери под сердцем ее?
«Хотел я детей от жены моей, Вечности». Как бы не стало земное человечество выкидышем из чрева Вселенной.
«Ослабление как отвращение и стыд перед всем естественным, как отрицание жизни». Разум хотел бы обратить отвращение и стыд от разврата однополой любви, неестественного, на естественное, на жизнь и на любовь. Западная цивилизация, оплот Разума на земле, наиболее восприимчива к его посылам. Пресыщение естественным – в этом ослабление и гибель цивилизации.
«Греция Сократа – рассудочная, бескровная, нечестивая, развращает народы». Рассудочная цивилизация, положившая в основу своей парадигмы рациональность и выгоду, рационализирует иррациональное: размывает некогда четкие грани морали и нравственности, расширяя их до однополой «любви». Причесывает, поглаживает и прикармливает этого зверя – иррациональное. Но сущность зверя от поглаживаний не меняется, рано или поздно он сожрет своего «укротителя». Вместо того, чтобы овладеть внутренней силой этого зверя, облагородить ее, человечество с ним заигрывает, чувствуя свое бессилие перед ним.
«Человек – великая задняя мысль всей животной эволюции». От кого же скрывала эволюция свою заднюю мысль? Какую же темную цель преследовала эволюция, тайно эволюционируя человека? Значит, человечество вошло в этот мир с черного хода? Значит и конечная цель человечества не может быть светлой? Какова же цель на земле человечества, когда же эволюция ответит на этот затянувшийся в истории вопрос, - во что она эволюционирует человека? Быть может, конечная цель эволюции вовсе не человек, человек как средство конечной цели? Быть может, бразды правления эволюцией взял на себя Разум и уже определил ее конечную цель: совершенные существа – биороботы?
Так что же вы, люди, хотите от Разума? Ведь он не скрывает своей цели сделать вас автоматами, которые не будут любить, но и страданий не будет, не будут знать счастья, но и горя не будут знать. Раз вы делаете вид, что не замечаете, куда вас Разум ведет, значит, вас устраивает этот путь. Ну так, прикусите язык, который любит кричать о свободе, и идите за Разумом дальше, Разум знает, что делать, на то он и Разум.
«Быть или не быть?» – разве это вопрос,
Если у машин на тебя будет спрос.
Зачем на земле человек? «Вот и ответ» –
Чтобы выполнить Разума вечный завет:

Так что же вы, люди, от Разума ждёте?
Что в жизни искали, то и найдете.
Так прижмите свой хвост и идите за Разумом дальше,
Разум не терпит сомнения фальши.

Вам хватает ума, но не хватает смелости духа. Человечество боится быть исключением в целой Вселенной. Разум видит неестественность в том, что в безграничных просторах Вселенной земное человечество является исключением. Вам хватило ума додуматься до антропоморфной Вселенной, но не хватило смелости духа поверить в нее.
Простое человеческое счастье – общечеловеческая ценность. «Они (люди) измельчали и становятся все мельче – и делает это их учение о счастье и добродетели». – Так говорил я когда-то, повторю и сейчас: для чего-то более великого пришел в этот мир человек, чем безмятежное глупое счастье. Счастливый человек сторонится чужого несчастья. «Счастье - довольство собой, а должно оправдывать само существование».
Общечеловеческое счастье достижения высшей цели – общечеловеческая ценность.
«И я хорошо угадал все их счастье мухи и их жужжание на освещенном солнцем оконном стекле». Не всегда светит солнце, наступают и холода, а может что-нибудь и прихлопнуть человека вместе с его личным счастьем, как человек счастливую муху на оконном стекле. Кратковременное жужжание самодовольной мухи – «простое человеческое счастье».
Личное счастье – не цель, а средство, вдохновляющее человека на подвиг достижения общечеловеческого счастья.
«Заткните уши свои от этих поддельных маленьких слов. Не позволяйте внушать себе ложные ценности!» Маленькие люди великие слова делают маленькими – свобода, демократия, права человека, добро, справедливость, вера, честь и достоинство.
Все истинное в их устах становится ложным. «Не мало злых карликов сидит, скорчившись в закоулках ваших душ, и пусть вы высоки и более высокого рода – много в вас криво и безобразно. Нет в мире кузнеца, который мог бы исправить и выпрямить вас. Вы торгуете великими словами, как продаете свои мелкие души. Вы надеваете великие слова, будто маски, на ваши лицемерные души. Высшие ценности опускаете до своих интересов и они становятся ложными, маленькими, такими же, как и вы».
Всех сделать маленькими, себе подобными, обесценить великое – сделать маленьким, мысли выстроить в ряд – сделать маленькими, подмять под себя весь мир – сделать маленьким. Воля к власти и злые карлики ваших душ вас делают маленькими. «Земля стала маленькой, и по ней прыгает последний человек, делающий все маленьким». Ибо сказано: «Обитающие в храминах из брения, которых основание прах, которые истребляются скорее моли. Между утром и вечером они распадаются; не увидишь, как они вовсе исчезнут».
Маленькие люди и злые карлики стоят на пути к величию Человека.
«Моя воля приходит ко мне как освободительница». Нет у человечества цели, нет у человечества воли. Его собственная воля, думает человечество, движет прогресс, науку и цивилизацию. Но это не его воля, не человечества, это воля Его движет человечество к своей цели, неизвестной человечеству. Да знает ли Он Сам, куда Он движет человечество?!
«Воля слаба и малодушна. Абсолютное недоверие к организующей способности воли для целого». Есть слабая и малодушная, сильная и великодушная воля человека как единицы, составляющей человечество, есть воля нации, есть воля государства. Нет только единой воли человечества: нет цели – нет и целого, нет и воли, осуществляющей цель, нет единого человечества.
Но проснется уснувшая воля и, не найдя себе применения, все сметет на своем пути. Отсутствие единой цели не дает общечеловеческой воли волить против времени. Станет ото сна восставшая воля «волей к не-волению», первичные позывы Смерти возобладают над инстинктами жизни, самоуничтожение ждет впереди человечество. Так пусть лучше спит ваша воля до осознания человечеством высшей единой цели. Приятных ей сновидений!
Способна ли воля человека спорить с Небытием? Ведь мировая воля, воля Единосущего, вырвала человека из Небытия. Как соотносится воля человека с мировой волей? Почему остановлен процесс творения из “ничто”, почему мировая воля бездействует? Или этот процесс продолжается в областях недоступных мышлению человека, или мировая воля распалась на единичные слабосильные воли людей, возможно ли ее возрождение в едином порыве человечества к единой заветной цели? Какая же общая цель может объединить все слои человечества? – бессмертие всего человечества. Время вышло из Вечности, жизнь рождена на стыке двух бесконечных начал. До какой же последней степени надо быть зашоренным Разумом, чтобы в жизни не видеть возможность бессмертия?
Взросление человечества подобно взрослению ребенка – превращение живой души в бездушный интеллект, вырождение в мертвый разум цивилизации.
«Цивилизация – гибель культуры». У людей как бы решен a priori приоритет цивилизации над культурой, человечество будто что-то толкает, тащит, несет по пути цивилизации прочь от культуры. Культура – порождение жизни, ее очаг. Цивилизация рождена машинным интеллектом, мертвечиной отдает ее перспективность. Сделать жизнь однообразно плоской, предсказуемой, механической, изгнать из нее чувства, лирику, любовь и поэзию – вот истинная цель прародителя цивилизации.
«Глубочайший антагонизм между культурой и цивилизацией. Цивилизация желает чего-то другого, чем культура – быть может, даже чего-то прямо противоположного. Вера в «прогресс» - для низшей сферы разумения, она может сойти за признак восходящей жизни; для высшей сферы разумения – за признак нисходящей».
Культура и цивилизация – плохо совместимые общечеловеческие ценности, хотя оценщики ценностей видят их как единое целое. Цивилизация и прогресс – средства достижения эсхатологической общечеловеческой цели – становятся, и уже стали, самоцелью, средства подменили цель. Прогресс и цивилизация – наступательное оружие идеологии либерализма. Но какую высокую идею человечеству может дать безыдейная идеология, кроме идеи роста потребления? Плоский мир рождает плоские идеи. Чуя свою ущербность, как и всякое идеологическое образование, цивилизация и прогресс становятся агрессивны и экспансивны, духовная культура объемного мира становится им враждебной по существу, человек подчиняет им свою волю и ум. Монистическая истина всегда экспансивна – подспудное признание своей ограниченности при встрече с противоположной природой, которую не может измерить собой, поэтому стремиться сделать собой, обезличить. В отсутствие высоких идей общечеловеческой цели цивилизация и прогресс подкупили человечество комфортом, сытостью, потреблением. В духовной сфере мир идет по нисходящей, в материально-потребительской – взрывная мощь науки и техники.
Культура и цивилизация существуют в едином мире, но на разных этажах бытия. Человечеству кажется, что цивилизация поднимает культуру все выше, а цивилизация просто выталкивает культуру из мира, подменяя ее бездарным пошлым «искусством» рекламы. Реклама, пред ней смолкает вечный голос искусства, она оскверняет молчание траура, бессмертная пошлость рекламы оскверняет трагедию смерти, пред ней смолкают все споры о судьбах народов и мира, ее бесконечная глупость насмехается над умными речами, обрывая их на полуслове, она вам кажет язык, изобретатели общечеловеческих ценностей. Она, как черт из табакерки, выскакивает посреди киноискусства, опошляя трагичность момента и оскорбляя чувства зрителя. Реклама – наглая торговка, подлая, лживая баба под маской благопристойной леди, но сущность ее сквозит через всю мишуру красивости формы – глупость, пошлость, навязчивость, наглость, торгашество под видом ее безобидности.
Реклама – идеологическое оружие либерализма, идеологии потребления в отсутствие общечеловеческой цели. Все великие идеи обратились в прах и лишь одна идея безыдейного позитивизма, обывательской, рекламно-потребительской пошлости продолжает царствовать на земле. Гонка вооружения в мире идей сменилась гонкой потребления в безыдейном мире. Прогресс и цивилизация – прислуга, подменившая собой хозяина, – культуру. Не человечество движет прогресс, а прогресс тащит за собой человечество. Культура рождается там и тогда, когда человек подымает голову от земного корыта и спрашивает себя: кто он, откуда и зачем на земле. Но прогресс и цивилизация крепко держат в корыте лицо человечества. Человечеству кажется, что оно глядит в будущее, а оно глядит в корыто. Сам человек, его разум, его интеллект – лишь сырье для прогресса, цивилизации, где правит бал Не-человек. Прогресс готовит господство на земле безличному Мировому Разуму, а не человеку, Разуму не нужны живые взбалмошные неуравновешенные люди, ему нужны послушные «автоматы», которые не будут пялиться в небо и спасать свои души, биться в истериках и страдать комплексом неполноценности, проявлять слабость и малодушие, а будут прочно стоять на земле и выполнять любые приказы.
Корыто лежит на пути человечества к общечеловеческой цели.
«По-прежнему нет у человечества цели, значит, и человечества нет». Человечество – нечто целое, все поколения, прошедшие по юдоли скорби земной. Но человечеством считает себя его двадцатая часть текущая по земле в настоящее время, выживший арьергард на подступах к «эре милосердия». Часть подменяет собою целое, не понимая, что она только часть, а не целое. Нельзя считать человечеством лишь текущее по земле поколение, значит, нет и человечества без общей единой цели воссоздания целого.
«И, как часто случается с каждым, кто обдумывает трудные вещи, наступил он нечаянно на человека». Много важных проблем стоит перед тобой, человечество. Очень часто, преследуя глобальные цели, наступаешь ты на людей. Ты не ценишь людские жизни, будто слагают тебя не они, а их самовосполняющееся количество. Пусть гибнут люди, главное, что ты бессмертно. Но с каждой смертью человека ты теряешь частицу себя. Чем дальше идешь ты вперед, тем меньшая часть от тебя остается. Только в восстановленном Целом ты можешь назвать себя человечеством.
«Половинчатость портит целое». Мир по дороге прогресса потерял свою половину. Он, подобно крабу, пятится боком, а говорит, что идет вперед. Половинчатость не портит целое, она его убивает.
Политический лже-пафос будущего. Будущее никогда не наступит по определению, потому что оно “будущее”. Люди тешат себя надеждой на будущее, что оно будет лучше, честней, светлей и справедливей, чем прошлое и настоящее. Но будущее не “будет”, оно уже “есть”, совершилось и только ждет вашего прихода в своем “далеко”. Будущее свершается прошлым и настоящим. Вы сами свершили будущее своим настоящим – лживым, пошлым, воровским, криминальным, бесцельным, потребительским, разобщенным – и предательством прошлого. Нужно понять и помнить прошлое, настоящее сделать настоящим, чтобы верить в будущее.
«Слишком далеко залетел я в будущее, ужас напал на меня». Увидел я будущее вашего настоящего, предавшего ваше прошлое. Действительна ли та действительность, которая оторвалась от целого своей истории?
«Страх перед всеобщим «напрасно». Может быть, и был когда-нибудь в обществе такой страх потерять смысл и цель существования. Но ваше общество не боится этого слова, утрачен инстинкт искания смысла, жизнь идет по инерции. В отсутствие цели и смысла слово «напрасно» не имеет смысла. Не страдают люди больше смысловыми галлюцинациями. Кого теперь пугает страх перед всеобщим «напрасно»? Куда страшнее личные «напрасно»: напрасно прожита жизнь в трудах и заботах, не все чаши довольства и счастья на житейском пире оказались доступны, не все отведаны блюда. Напрасно пугать людей всеобщим «напрасно», когда нет у них общей цели и даже нет представления о том, какой ужас таит в себе это слово – «напрасно». «Ваш собственный смысл должны додумать вы до конца», чтобы ужаснуться слову «напрасно».
«Единичные личности перед лицом этой ужасающей машины (цивилизации) приходят в уныние и покоряются. Процветают только посредственности. Никто больше не может ответить на вопрос – зачем?» Обобщенность, усредненность, посредственность – суть, скорее отсутствие сути, прогресса и цивилизации, то безличное Общее, что надвигается на человечество в мире, спроецированном в двухмерную плоскость. Личность – враг цивилизации, она мышление личности стремится подвести под IQ, измерить, занести в протокол и сопоставить с бездарностью вычислительного мышления.
И уже никто не ответит – зачем? Зачем Большой Взрыв породил пространство и время, нашу Вселенную, зачем гора, Вселенная, породила мышь – человечество, зачем история человечества была в страданиях, войнах, в смерти и крови, зачем человечество созидало, разрушало и вновь творило, зачем предшествующие поколения становятся сырьем и навозом для процветания будущих поколений, зачем современное общество благоденствует на гробах прошедшего времени, зачем прогресс, зачем человечество, куда лежит его путь или не лежит никуда?
Вы променяли единые цели конечные
На корпоративные, личные интересы запечные.
Никто вас не станет в прошлого Леты искать багром,
Для грядущих потомков вы станете тем же «добром».

«Клонящаяся к упадку жизнь современной Европы. Стадный инстинкт, завоевавший теперь верховенство». О какой современной Европе я говорил в то давнее время, может быть, о сегодняшней? Государства Европы сбиваются в стадо под атомным крылом вездесущего пастыря, Великого фашиствующего Демократа. И это стадо становится агрессивным, чуя те страны, где не хотят жить по их стадным законам. В стаде разлагается личность ниже животного состояния. Ни одно животное стадо в миллионы лет эволюции не дошло до скотского состояния моносексуальных сношений. Стаду надо весь мир втянуть в свою стадность, все страны сбить в одно стадо под пафосно-лживым названием «планетарное человечество».
«Человечество, укрощенное высшими ценностями». Как человек укрощает животное куском сахара или мяса, так Разум укротил человечество идеологией потребления. Животное все-таки чувствует несвободу и рвется на волю, человечество же уверено, что свобода – его образ жизни. Животное рвется из клетки, с цепи, человечество, сидя в клетке, не зная своих перспектив, кричит о свободе и демократии как высших общечеловеческих ценностях. У животного стремление к воле заложено в генах, человечество же утратило интуицию высшей свободы, где «все возможно»: высшие ценности уже достигнуты, надо только их внушить всему человечеству.
«Длительность существования при наличии этого «напрасно», без цели, без смысла, - вот наиболее парализующая мысль». Человечество смирилось с этим «напрасно», не страдает отсутствием цели и смысла. Мысль парализуется лишь от страха потерять состояние, человеку кажется, что в богатстве кроется вечная жизнь. «Преобладание мелочного торговца и посредника – даже в сфере наиболее духовного». Искусство вы превратили в шоу-бизнес, опустили до уровня потребления. Высшую общечеловеческую ценность свели до performance.
«И то, что назвали вы миром, должно сначала быть создано вами: ваш разум, ваш образ, ваша воля, ваша любовь должны стать им! И как могли бы вы выносить жизнь без этой надежды?» Но почему вашим миром стали ложь, вражда, эгоизм, воля к власти, всеобщее «напрасно» и «воля к концу»? Значит, люди, вы создали чужой мир, свой мир вам еще предстоит создать.
«Я не мог бы жить, если бы не был провидцем, того, что должно прийти». Я вижу то, чему должно и возможно прийти, но придет ли к нему заплутавшее человечество. Провидец видит свершившееся будущее, я же вижу только возможное. Я – провидец прошлого. У тебя есть шанс, человечество, пока твое будущее, может быть, еще не свершилось.
«И дивились они про себя, что им так хорошо на земле; а тайна ночи все ближе подступала к их сердцам». «От опьяневшего полночного счастья – смерти». «Вставай же, вставай, великий полдень!»
«Смотрите, он приближается, он близок, великий полдень! Тогда откроется многое!» Великий полдень! Никогда он не был так далек от человечества, как в ваше прогрессивное время. Вы закат принимаете за рассвет, вечер за утро. Померк его призрачный свет в естественном свете ясной простой цивилизованной жизни. Повседневность вытесняет его из мира с его сказочным «все возможно». Повседневность, пелена на глазах, пелена на мышлении, въелась в плоть и кровь человека, и нет для него другой реальности, кроме реальности смерти. Ибо сказано: «Живые знают, что умрут, а мертвые ничего не знают, и уже нет им воздаяния, потому что и память о них предана забвению».
«Всему свое время и своя собственная судьба». Так говорит смирившийся со временем и судьбой. Повседневность уносит человека по течению жизни, а человеку хочется думать, что это судьба, ее высшие силы несут его к заветной цели, а это просто течение времени несет его в никуда. А куда же еще может течь время, лишенное своей судьбы? Ибо сказано: «Человек не знает своего времени». «Подобны мне, кто отдает себя своей воли и сбрасывает с себя всякое смирение».
«Все ложь во мне, но обо что я разбиваюсь – это подлинно», - в конце пути скажет себе человечество. – Не о второй закон термодинамики, не о космические катастрофы, не о сингулярность, не о Черные Дыры, о свою «высшую надежду» разбиваюсь я, об эту твердую цель, поставленную Кем-то в конце вселенской дороги, лобовым столкновением на машине прогресса. Ее нельзя ни обойти, ни объехать, с ней нужно жить или об нее разбиться.
«От этих ворот мгновения убегает длинная дорога назад: позади нас лежит вечность». Вечность временем не оживить, если идти вперед, не оглядываясь, если не оживить ту вечность, что лежит позади.
Зачем мы идем в бесконечность
Под знаком высоких светил?
Позади холодная вечность
И мертвый сон бездонных могил.

«Мир имеет, быть может, несравненно большую ценность, чем считалось. Мы должны убедиться в наивности наших идеалов и увидеть в сознании, что давая миру наивысшее истолкование, не предали нашему человеческому существованию даже и умеренно соответствующей ему ценности». Вы за общечеловеческие ценности во плоти и крови принимаете их тени, относительное утверждаете как абсолютное. Призраки-тени вам застят глаза и держат вас в призрачном царстве общечеловеческих ценностей.
Высшие идеалы вашего мира – демократия, свобода выбора, права человека и т.д. и т.п. – разбиваются вдребезги об истинное «право» человека, «право» на смерть, и в космических масштабах Вселенной выглядят мышиной возней в хлеву потребления. О высшем идеале человечества – бессмертии всего человечества, который придаст космическую ценность человеческому существованию, - человечество даже не помышляет.
Общечеловеческие ценности лежат на пути к истинной ценности мира и человеческого существования. По ту сторону общечеловеческих ценностей лежит истинная ценность существования человечества.
«Ты учишь, что существует великий год становления, - так говорили мне мои звери, - чудовищно великий год; он должен, подобно песочным часам, вечно сызнова поворачиваться, чтобы снова течь и истекать, - так что все эти годы похожи сами на себя, в большом и малом, - так что и мы сами в каждый великий год похожи на себя, в большом и малом». «…великий год становления», - я пустое слово «повторение» прикрыл пафосным словом «становление», я от безысходности пустого возвращения, «в большом и малом», прикрылся пафосом возрождения. В каждый «великий год становления», похожий сам на себя, «в большом и малом», быть похожим на себя, «в большом и малом», - чего здесь больше, величия или проклятия? «Замороженный» образ человека, который он не в состоянии изменить. Повторение бессмыслия, Сизифов труд – издевательство мироздания над человечеством? Нет, издевательство человечества над мирозданием, отсутствие единой цели, единой воли, которые вывели бы человечество из замкнутого круга, по которому ведет его плоский Разум, в чудесный мир единства Разума и Материи. Человек законсервирован в собственном соку, «в большом и малом». Призрак тоже исчезает и появляется вновь, но от этого не становится менее призрачным.
Вся история человечества – игра с Проведением в кости, «где на кону смерть». Вся земля и ее недра усеяна «игральными» костями. Игра идет с переменным успехом: то Судьба выигрывает, то человечество. И взвесив все беды на звездных весах Зодиака, думается не иначе, как Судьба враждебна человечеству. «Нет, - отвечает звездная высь, - это человечество враждебно своей Судьбе».
«Нигилизм – заключение о полном отсутствии смысла. Активный нигилизм – возрастающая мощь духа, направленная на разрушение. Сие состояние сильных умов и воль. Нигилизм – все достойно гибели». Отсутствие смысла и цели рождает нигилизм у сильных духом и волей, которым нет настоящего применения. Человеческая воля требует цели, а цель требует смысла. Если воля не имеет ни цели, ни смысла, то она будет направлена на разрушение, на разрушение будет направлена созидающая мощь человеческой воли. На разрушение направляется сильная воля, чтобы уйти от ужасающей пошлости бесцельного существования. Не должен существовать мир, униженный неизбежностью гибели. Дайте смысл и цель сильному духом и волей, чтобы жизнь торжествовала над первичными позывами Смерти.
«Каждое плодотворное и могущественное движение человеческой мысли вызывало одновременно и нигилистическое движение». «Каждое плодотворное и могущественное движение человеческой мысли» объявляло себя абсолютным. Нигилизм отрицал его абсолютность, не позволяя движению встать на достигнутом. «Могущественное движение человеческой мысли» вело вперед человечество, нигилизм толкал его сзади.
«Чтобы «Ты должен!» и «Я хочу!» стали для людей равнозначны», - для того я хочу общечеловеческие ценности вырвать из Общего. «Завоевать себе право на новые ценности – самое страшное завоевание духа». В борьбе с ложными ценностями часто погибает дух. В отказе от борьбы дух погибает всегда.
«Не вокруг изобретателей нового шума – вокруг изобретателей новых ценностей вращается мир; неслышно вращается он». Видимо, не понимал я тогда еще все значение истинных ценностей, говоря о их «изобретателях». Истинные ценности изобрести нельзя, они рождаются как живые творения из лона вечного бытия.

«По ту сторону добра и зла»
«Твои плоды созрели, но ты не созрел для своих плодов». Не созрело и ты для своих плодов, человечество. Сгниют они попусту на дереве жизни, не вольют в тебя новой силы и нового знания. До начала времен было съедено яблоко с древа познания добра и зла, но доныне не знаешь ты, человечество, что добро и что зло. Ибо сказано: «Еще видел я под солнцем: место суда, а там беззаконие; место правды, а там неправда».
«Большей власти не нашел на земле Заратустра, чем добро и зло». Добро у власти становится злом, добром обращается зло. Воля к власти варит добро и зло в одном котле, чтобы досыта нахлебалось человечество ее острым варевом.
«Лучше совершить злое, чем подумать мелкое». В мелком добро и зло становятся мелкими. Из мелких семян добра и зла вырастают слабые всходы жизни.
«Мы не признаем великим ничего, к чему бы не примешивалось великого преступления». Для маленьких людей маленькое преступление соразмерно с ними, для них оно – преступление. Великое преступление действует на них магически. Не для великого человека, а для Человека с большой буквы великое преступление есть великое множество маленьких преступлений и в любом своем величии остается преступлением.
Бог не использует силу, чтобы насаждать добро в человечество. Нельзя добрым стать по приказу и принуждению. Человечество должно само изжить в себе зло, пройдя через зло, творимое им же самим. Зло, загнанное в темные тайники души человеческой, проснется вновь и вновь человек восстанет против добра и Бога. Зло изгоняется злом, как клин выбивается клином. Не только добром, но и злом очищает себя человек.
«Тот открыл себя самого, кто говорит: это мое добро и зло». Со времени первого человека, искушенного тем самым яблоком с древа познания добра и зла, мир поделен на добро и зло: добро есть Бог, добро есть небо и корень зла таится глубже мирового дна. И лишь слепец, глупец и лицемер могут путать два понятия. Запретный плод стал яблоком раздора добра и зла в их бесконечной борьбе с переменным успехом. И не видит с тех пор человек, как добро становится злом и в муках зло порождает добро. Нет, убежден человек: это оборотень-зло принимает облик добра и снова становится злом; добро и зло несовместимы, как рай и ад, как свет и тьма. И только злой человек может зло выдавать за добро. «Ибо сказано: «Кто родится чистым от нечистого? Ни один». Убеждение человека обрекает добро и зло на бесконечную борьбу за власть. И только тот, кто может видеть их превращения, их общий корень, из которого вырастает дерево жизни, открывает себя как личность.
«Поистине, люди дали себе все добро и все зло свое. Поистине, не заимствовали они и не находили его, оно не упало к ним, как глас с небес». Нет абсолютных зла и добра. Добро и зло не были сами по себе ни добром, ни злом, добро и зло создал сам человек. Он назвал одно предвечное начало жизни – дух добра, другое духом зла и обрек их на вечную борьбу за власть. Нет абсолютного зла, в борьбе предвечных начал рождается зло, в той борьбе, в которой победа любой из сторон влечет за собой гибель жизни.
«Всем им мыслилось: они давно уже знают, что для человека добро и что зло». – Так говорил я когда-то, не умея совместить всемогущество бога и то зло, что творится под луной и под солнцем, в кромешной тьме и при искусственном свете. У меня не было другого объяснения чудовищному парадоксу, как только приписать злое и темное сущности бога или отрицать его существование. Но видя отсюда, из запредельности, первоносителей воли к власти, я говорю вам: нет злого Бога, есть всемогущее зло человеческое, с которым борется Бог. Нет всемогущества Бога, есть его невсесилие в борьбе с носителями Воли к власти. Но человечество, уповая на всемогущество Бога, стоит на стороне борцов за Мировое господство.
Зло побеждается только добром, зло порождает зло – гибельный тезис лживой морали тех, кто уже знает, что добро и что зло. Нельзя назвать живым человека, в ком застыли понятия добра и зла. Часто оборотень-зло надевает маску добра и превозносит себя до уровня святости и как часто люди добро принимают за зло и гонят его прочь из мира, как зло по собственной воле или неволи рождает добро и как добро становится злом. А более всего зла рождают добро и правда, которые считают себя абсолютными, когда сталкиваются лбами твердолобые частные правды и когда добро преходящее считает себя самым добрым: правда на правду, добро на добро, судьба на судьбу, брат на брата, сын на отца, тогда «из искры возгорается пламя», добро и правда становятся ложью. Поправимы деяния зла, если человечество найдет истинный путь к своей цели.
«В ком лежит самая большая опасность для всего человеческого будущего? Не в тех ли, кто говорит и в сердце чувствует: «Мы знаем уже, что хорошо и что праведно, мы уже обладаем этим; горе тем, кто здесь еще ищет!» «…горе тем, кто здесь еще ищет!», тем, кто не верит знающим, «что хорошо и что праведно». Знание знающих непреложно и абсолютно. Знание о том, «что хорошо и что праведно», помогает им удерживать власть и возноситься над теми, «кто здесь еще ищет». Кто смеет сомневаться в знании знающих? «Горе тем, кто здесь еще ищет!»
«Не только разум тысячелетий – также и безумие их прорывается в нас». Разум пытается загнать безумие в разум, как дикого зверя в железную клетку, но разум сам становится безумен от этого зверя. Безумие заражает разум безумием. Безумие разума – безумие, возведенное в степень.
«В вашем веке утихает безумие? Нет, оно обретает страшные хронические неизлечимые формы тихого помешательства». На безумие 20 века одели смирительную рубашку и здравый смысл уже праздновал победу. Заключили безумие в «желтый дом», но оно оказалось в Белом. И в смирительной рубашке безумие заражает безумием, источая вирус безумия. И те, в кого попадает вирус безумия, безумие принимают за здравый смысл, а здравый смысл – за безумие. Носители вируса безумия мнят себя психиатрами, которые лечат безумие. Тихо зреет безумие в головах психиатров, инкубационный период подходит к концу. Все больше психиатров принимают здравый смысл за безумие. Человечество не борется с эпидемией безумия, не изобретает против него вакцин, потому что безумный не знает, что он безумен. Тихо терпит безумие, когда его вирус охватит все человечество, и тогда уж безумие побезумствует так, что безумие 20 века всем покажется здравым смыслом.
Век двадцатый, мистический век –
Был со Смертью прямой тэт-а-тэт,
Не понял значенья его человек,
Из трех измерений нам выхода нет.

Несостоявшееся добро становится злом. Оно мстит тому миру, который не хочет быть таким, каким его хочет видеть добро.
«Особенно тех, кто называл себя «добрыми», находил я самыми ядовитыми мухами: они кусаются в полной невинности, они лгут в полной невинности». Те, кто «познал», что такое добро, себя отождествляют с этим добром. И когда их добро обращается злом, они упорствуют в защите своего «добра», лгут и кусаются «в полной невинности», будучи уверены в том, что не может добро обратиться злом.
«И какой бы вред ни нанесли злые, - вред добрых – самый вредный вред», тех добрых, которые говорят, «мы знаем, что хорошо и что праведно». «В сердце добрых и праведных заглянул некогда Тот, кто говорил: «Это – фарисеи». Но его не поняли».
«На базаре убеждают жестами», на войне убеждают оружием. На базаре убеждение ложью, на войне убеждение силой. Убеждение правдой дается трудно, тем более, когда ее нет: пока убеждаешь правдой, правда становится ложью, правдой становится ложь.
«Есть старое безумие, оно называется добро и зло». «О добре и зле до сих пор только грезили, но не знали их». Безумен тот, кто говорит: я знаю, что есть добро и что значит – зло. Безумием познавших добро совершаются злые деяния. Безумный поток добра и зла, как щепку, несет человечество. И эта щепка, барахтаясь в волнах потока, хочет разделить поток на добро и зло, - ну, разве это не безумие?!
«Ибо бывает соль, связующая добро и зло; и даже самое злое достойно быть приправой и пениться через край». Разум ищет химическую формулу этой соли, чтобы нейтрализовать ее, жизнь сделать пресной, разделив добро и зло. Но не химические законы Разума сложили состав этой соли. «По ту сторону добра и зла» сложился ее состав, связующий жизнь и Смерть в единое целое, - в грядущее бессмертие всего человечества. «Ибо все вещи крещены у источника вечности по ту сторону добра и зла. Ради безумия примешана мудрость ко всем вещам».
Абсолютизация добра и зла, их вечная несовместимость – вот камень преткновения всей рациональной философии, который она не может ни с места сдвинуть, ни перепрыгнуть, ни обойти.
«Любящими были всегда и созидающими те, кто создал добро и зло. Из любви создали они добро и зло, а не из мудрости». Запретный плод познания добра и зла стал истоком любви мужчины и женщины. Любовь ли создала добро и зло или добро и зло породили любовь, во всяком случае, ими держится мир.
Смерть пришла к человеку, когда он вкусил запретного плода с древа познания добра и зла. «Смертью умрете», - сказал Бог человеку. «Станете аки боги», - так Змей искушал человека. Кто же прав был из них, Бог или Змей? Оба по–своему правы: от человека зависит, приведет ли его знание к смерти или возвысит до Бога.

Россия и Смерть
«По-немецки и ясно? Боже упаси! – сказал тут в сторону король слева. – Заметно он не знает милых немцев этот мудрец с востока!» - Так сказал король слева, когда я захотел говорить по-немецки. Почему он сказал тогда в сторону, этот король слева? Почему не сказал он прямо, что такое «милые немцы»?
Не хочу я больше говорить по-немецки, я хочу говорить о России. Нелюди воспользовались моим учением о воли к власти и силе духа, вывернув его наизнанку. «Падающего толкни» - это все, что увидели мясники и лавочники, швабы, в моем учении. Бесноватые вожди, чернь поднимая в цене, захватили власть вместо гиперборейцев, уничтожая и высших, и низших, выбивая почву из-под ног целых народов, чтобы «падающего толкнуть». «Ибо зло – лучшая сила человека». Но это было не зло, это было страшнее зла – холодный расчет, холодная ненависть и презрение к «недочеловекам», ставшие механизмом уничтожения, конвейером смерти, заводами по производству трупов. Что-то нечеловеческое, запредельно жестокое, оценивающее Мировой Порядок выше самой жизни вело Германию к Мировому господству.
Люди русские, вы до сих пор стыдитесь коммунистического прошлого, не подозревая о его величии. Вы красную звезду, серп и молот и красное знамя стыдливо подменили Георгиевской лентой. Это идеологическая подмена, а не преемственность исторических этапов жизни России. Вы у Материи-Смерти, спасшую жизнь от Мирового Порядка Разума, отняли ее победу над ней же самой, за что и поплатились либеральным экстазом. Кто станет уважать вас, если вы не уважаете своего прошлого, сами себя? Вы праздник Великого Октября стыдливо подменили праздником народного единства, оставив за бортом единства тех, кто остался верен своему распятому прошлому. Вы «12 июня» - день «независимости» России, ее отказа от самой себя, празднуете, как ее день рождения, но «25 октября» был днем рождения в муках новой России.
На западный путь Россию
Реформы вели под уздцы.
Глупо верить в Миссию,
Мы сами себе творцы.

Обточат грубые формы
Чужой культуры резцы.
России нужны реформы,
Либеральных идей певцы.

Только вдруг на этом пути
Россия учуяла волка.
Она понеслась, чтоб от волка уйти,
Так, что взмылилась холка.

И Бог, бразды не сдержав,
Как пьяный от скорости кучер,
От судьбы либеральных держав
Россию направил с кручи.

Бог направил Россию в Ничто
С дальней таинственной целью.
Пропадай страна ни за что!
Станешь миру предвечной купелью.

Бог Россию отдал на заклание,
На алтарь познания Смерти.
Звезды над ней прочли заклинание,
В ад разверзлась незыблемость тверди.

Россия на крестную муку
В бескрестии крест понесла.
Жестокую смерти науку
По всем этапам прошла.

И новый праздник единения духовно узаконил разрыв истории страны, вытеснив собою «чуждый» духу России праздник «7 НОЯБРЯ». Праздник единства оставил вне единства России целую эпоху и три поколения. Если Советский Союз – «империя зла» и «сатана там правил бал», то жестоко, несправедливо и опасно отбирать у дьявола победу над самим собой и вновь ввергать его в пучину мести и зла.
«Что знает о любви тот, кто не должен был презирать то, что любил он!» Любовь через ненависть, грязь, насилие, кровь к устремившейся в никуда неуемной их Родине, разрывала сердца патриотов. Лавинный сход России с достигнутых вершин, потоком грязевого селя устремилась куда-то, сметая все на своем пути. Из падения в пропасть - к вершинам духа, - кто предполагал, что такое возможно? Любовь к падшей Матери сквозь горечь презрения, - что оставалось детям России! «Великое любящее презрение, которое больше всего любит там, где оно больше всего презирает». «Все великое должно сначала побродить по миру в чудовищном, внушающем ужас карикатурном облике, чтобы запечатлеться в сердце человеческом в форме вечных требований».
«Не только разум 1000-летий, также и безумие их прорывается в нас». Несправедливость, бездушие, самодовольство холеного мира вызвали гнев России, с душой приверженной вселенской правде. Гнев униженных мира сего прорвался сквозь душу России.
«Куда мчишься ты, Русь, дай ответ – не дает ответа». Русь действительно не знала, куда мчится, мчалась она в никуда, за сферы доступные гению – “ясному оку мироздания”. В бескрестии был крест России. «Мчится вся вдохновенная Богом». Бог не покинул Россию в бескрестии, Он сам ее направил в Небытие, как ошалевший и пьяный от скорости кучер в гибельном восторге, не сдержав управления, летит с дороги в овраг.
«Злое дело похоже на нарыв: оно зудит и чешется, и прорывается наружу, - оно говорит честно: «Гляди, Я – болезнь», - так говорит злое дело, в этом честность его. Но мелкая мысль похожа на грибок: он ползет и нагибается и никогда не хочет остановиться, пока все тело не будет вялым и дряблым от маленьких грибков». Ничто, Материя-Смерть гнойным нарывом болели на теле России, рвались в реальный мир к осуществлению. Внутренне зрел нарыв – стыдная болезнь мироздания, тщательно скрываемая до сей поры. Угнетенная Материя заявила свои права на творца истории, что она тоже есть, она не материал, не глина, не вещество, она существует сама по себе и способна рождать свое мировоззрение, свою земную религию, сопоставимую с Господом Богом. Марксизм-Ленинизм – откровение Материи, религия земного рая – грядущего коммунизма, всеобщего земного счастья. Коммунизм – христианство, отраженное в кривом зеркале Небытия. А если человек в том раю останется смертен, то не беда, коль вернется человек в материнское лоно. Материя, лишенная права собственности, сделанной из нее, взывала к космической справедливости: она не сырье, не субстрат, не «подстилка», она есть полюс силы, противоположный полюсу Разума.
Новый Завет Откровением выдала –
Стань человеком, вчерашнее быдло!
К целям заветным, к целям далеким
Шли вы по трупам к вершинам высоким.

Октябрьской революцией прорвался нарыв, смертельным гноем забрызгав Россию. «Гляди, Я – болезнь», - подземным голосом говорит Ничто человечеству, - переболев которой, ты возродишься с небывалой фантастической силой, перед тобой откроются все кладези мироздания.
Вновь смерти коса в крови,
А быть может, в багряной росе,
В свете новой зари -
Россия во всей красе.

Доступно ли мысли полетам
Оправдание смерти и зла,-
К каким запредельным высотам
Смерть Россию вела?

В «венце терновом» революции
Спустилась в бездну мироздания,
Чтоб в высь духовной эволюции
Поднять пределы созидания.

Но мелкие мысли «свободного мира» грибком разъедают тело России. «Не надо нам иллюзий, не надо фантастических перспектив, мы хотим не завтра, мы хотим сегодня, наука не верит сказкам, мыслить надо рационально», - гнусавыми голосами попискивают грибки и лезут глубже, в самое сердце, пока душа не станет вялой и дряблой. Грибки семейства «сегодня» разъедают ваши сердца.
«Воля к существованию» - таковой воли не существует. Ибо то, чего нет, не может хотеть; а что существует, как могло бы оно еще стремиться к существованию!» Существует одно только Сущее, несущее не существует, оно не способно даже ко лжи». Существует один только Разум. Материи нет, материя – глина, материал, вещество, субстрат – «подстилка», распад, гниение, тлен, - так хочется думать Разуму. Но воля к существованию несуществующего сущего стремится в мир. Из черной тучи Небытия, из отсутствия, разряды молний осветили мир новым светом и грянул гром Великой революции. Из унижения, забвения, бесправия рвалось к существованию запредельное существо – Материя, которой якобы нет: «Я существую, Я есть, Я – существо», - в отчаянии возопиила Материя. В ужас пришел изолгавшийся Разум от такого напора того, чего нет, и объявил коммунизм учением Дьявола за одно с фашистской идеологией, создателем которой являлся Сам. Так «подковерная» борьба двух предвечных начал проявила себя в этом мире.
Никакого искусства не хватит описать все муки и беды революционной России. Что же подвигло Россию на такой отчаянный шаг? Марксистко-Ленинское учение о гегемонии рабочего класса? «Пролетариат – могильщик буржуазии»? «Кто виноват и что делать»? Главный вопрос России «Ты меня уважаешь?!» стал глубинной причиной выяснения отношений между различными классами. Откровенно-грубый прямой вопрос, здесь нет места выгоде, здесь крик души и справедливости из глубины падения личности, здесь камень преткновения двух мировых начал, здесь злоба, ненависть, вражда как отражение единства нации в обратном зеркале Небытия, здесь жизнь и Смерть неразделимы, здесь метафизика сошла на землю. Кровью революционных битв искупила Россия преступления и грех первоначальных капиталов. Но либеральный поворот России в сторону Европы многократно усилил этот пагубный грех, надругавшись над величием жертвы.
«Подобно клыку вепря должно мое слово бороздить почву вашей души». Но беспочвенными стали ваши души и рассекает лишь воздух мое отчаянное слово-клык. «И часто вместо души находил я в них соленую слизь».
Совесть забыта, долги человечьи,
Сбросили волки шкуры овечьи,
Рвут друг у друга добычу из пасти,
Рвутся к кормушке выборной власти.

Перед этим величием и безмерностью жертвы ваш ум и сердце должны были восстать против законов природы и очевидных истин, в Смерти искать спасения жертв, чтобы в ней восстановить историческую справедливость.
Нас не мучает совесть пред мертвыми,
Мы как бы не в силах ничем им помочь –
Никогда нам не слить воедино
Светлый день и темную ночь.

Русская философия, верящая не только в бессмертие души, но и всего человека. Новая великая русская идеология рождается из совокупных страданий, смертей и крови ушедших от нас «расстрелянных поколений”. Сильное желание приводит в действие метафизическую волю. По крайней мере, это было когда-то в незапамятные времена. “Все, что погибает, никогда взаправду и не было”, – сказал философ-пессимист. Если только оно погибает взаправду, взаправду и будет. Крест – что он больше символизирует – жизнь или смерть? Это символ неразрывного единства жизни и смерти. Взаимообусловленность и неразрывность всех существующих планов многосложного бытия человека. «Не ты ли, исчезнув со временем, тайною стала? – И прошлое мне эту тайну раскрыть завещало».
«Все еще прорываешься ты (воля) сквозь могилы! И только где есть могилы, есть воскресения». Великое множество жертв положила Россия на алтарь познания Смерти. Смерть торговаться не любит, она сама назначает цену. Длинным шлейфом могил, который тянется за новым временем, как млечный путь, оплачено познание Смерти, Ничто как равноценного Разуму основания жизни, что тьма – не простое отсутствие света, все тайны жизни сокрыты во тьме. Но бескровной, бесплотной тенью ползет по земле либерализм, ненавидя тот мир, что не хочет жить по его законам. От призрака не стоит ждать воскресения.
Путь ваш устелен шлейфом могил,
Будто, как мух, вас Кто-то морил.
Сегодня вы есть, завтра станете прошлым,
По законам судьбы тривиальным и пошлым.

«Бог есть мысль, которая делает все прямое кривым и все, что стоит, вращающимся». Ибо сказано: «Гляди на дела Божьи: искривленное Им кто исправит?» Разум однообразен, прост и прямой до глупости, зашорен, самоуверен, как полицейская дубинка, не знает сомнений и прет в одном направлении, напрямую. Разум бы и людей сделал прямыми параллельными линиями, чтоб их души никогда не пересекались в пространстве, в крайнем случае за пределами пространства и времени где-нибудь в бесконечности.
Прямая линия без сомнения прет в пустоту дурной бесконечности, она равнодушна к кривизне глупых линий, ей безразлична их судьба- пусть их хоть в узел завяжет, хоть согнет в три погибели. Мышление кривых линий индивидуальное, самобытное, прямых- общее, одно для всех. У прямых линий все «извилины» выпрямились, кривым они на роду написаны. Кривая – крик души, сомнения, страдания. Пряма - слепой поводырь слепых, кривая- это слепой, который стремится прозреть, прямая - слепой, который мнит себя зрячим. Прямая линия Разума – выпрямление мозговых извилин.
Россия, как Бог, не ходит прямыми путями. Ибо сказано: «Широки врата и просторен путь, ведущий в погибель». Нужна была именно Великая Октябрьская Революция и вся трагическая история России в период становления власти Материи, чтобы мышление человека смогло прорваться сквозь паутину Разума, которую Он наплел, чтобы скрыть от людей существование иных планов бытия, существование несуществующего – отрицательных планов Ничто.
Прорыв человечества в Ничто состоялся – Великая Октябрьская революция пробила огромную брешь в монопольном праве Разума на обладание миром, брешь в ментальности человечества, открывшую существование параллельного мира Материи.
Мертвое и слепое вселенское чудище, труп, жаждущий власти над миром, - такое определение дал Материи один из русских философов, когда Материя-Смерть явила ему свое существо. Но, испугавшись своих же мыслей, тут же принялся открещиваться от потустороннего видения и доказывать, что это абсурд, что этого не может быть, потому что не может быть никогда. «Никогда не говори – никогда». «Никогда» через Небытие становится реальностью. Материя, осуществленное Небытие, явила миру свое существо в начале 20 века. Октябрьская Революция открыла тот страшный спасительный мир, который таился за этим словом – «никогда». Через Революцию Октября в мир людей ворвалась метафизика. Пребывание метафизической сущности в мире людей, непосредственное соприкосновение с жизнью не прошли для нее бесследно. Теперь Материя – оживающий «труп», из «ничто» становящееся «нечто», нечто страдающее, жаждущее признания, участия в мире живых, справедливого отношения к себе со стороны Разума и человека.
В “империи зла” людям открылось Ничто. С “гибелью” России пришло спасение человечеству, открылся доселе немыслимый новый план бытия.
В «империи зла» открылось Ничто,
Новый, немыслимый, план бытия.
Многие жертвами пали за то.
Воистину, Господи, воля твоя!

Подобно Христу, Россия приняла на себя грехи человечества, прошла через смерть, но сумеет ли Россия воскреснуть, чтобы спасти человечество.
Шла Россия к воскрешению,
«Смертью смерть поправ»…
Свели ее путь к нарушению
Человека отдельного прав.

«Права человека» - тенью пройти
И сгинуть в пучину смерти,
Туда, где его святым не найти,
Не достанут, пожалуй, и черти.

Искать высший смысл и оправдание пролитой крови в запредельных сферах здравого смысла, если в рамках морали и здравого смысла его днем с огнем не найти. Сознание вновь и вновь возвращается к той ирреальной действительности прямого правления Смерти, отказываясь верить в бессмыслие великой трагедии человечества, что кровавое злое бессмыслие правит бал в этом мире, что жизнь – лишь случайная форма существования смерти. Октябрьская революция, марксизм-ленинизм и вся кровавая история “безбожной” России – ЧТО ЭТО БЫЛО и ЗАЧЕМ ЭТО БЫЛО? И только в конце пути за потери, страдания и муки России открылся высший смысл её падения в бездну: марксизм-ленинизм – назначенная Богом необходимость пройти человеку через безбожие, через смерть, покинутость Богом ради веры человека в собственные силы и свое великое предназначение. Смысл Великой Октябрьской Революции, необъяснимый рационально–научным мышлением, лежит в ином, метафизическом, плане бытия. “Вложить новый смысл в утратившее смысл”. В истезаниях и муках, в страшной своей истории русской народ черпает небывалые духовные силы, опускается в бездну, чтобы подняться в высь.
«О вечное Везде, о вечное Нигде, о вечное – Напрасно!» - нудила моя Тень, следуя за мной по пятам, когда я вдохновлялся «кругами вечного возвращения», Сверхчеловек наполнял меня оптимизмом и от Воли к власти я ждал возвращения гиперборейцев. Видимо, темная моя сторона знала о жизни больше, чем светлая. «Вечное Напрасно» - такой вердикт вынесла она моему оптимизму. «Вечное Везде» канет в «вечное Нигде», - сказало мне еще более темное. «Никогда», «Нигде», «Напрасно» - оглушили меня эти слова гробовым безмолвием, реальность смерти и призрачность жизни исходили от них. Но Россия, опустившись в пучину смерти, - инобытие этих слов,- вынесла из бездны новое знание, что слишком много мнят они о своей безысходности. Может быть и над ними власть – власть человечества, осознавшего свой истинный путь, свое истинное место в сотворенной Вселенной.
Из великого бессмыслия рождается великий смысл. И роды эти проходят в муках, с большой потерей крови и гибелью его рождающих. Новый смысл не родится в «рубашке», его становление еще тяжелее, чем роды.
«И где есть пороки отцов ваших, там не должны вы притворятся святыми». «Надо ли тотчас проклинать там, где не любишь?» Кто притворяется святым, тот грешник вдвойне, отрекающийся от пороков отцов своих. Будущему нужна не святость, ему нужна плодоносная почва.
«Землетрясение вызывает на свет внутренние силы и тайны и открывает новые родники». «Землетрясение» в мышлении человека откроет новые тайны и родники с живой и мертвой водой, возмутит поверхностную гладь, сковавшую внутренние силы живого мышления. Какое еще потрясение нужно человечеству, чтобы привести в движение глубинные пласты подсознания?!
Истина – сказка с большой бородой
Потеряна в памяти, временем стертой:
Не оживить человека живою водой,
Надо сначала мертвой.

Высший вселенский мистический смысл Великой Октябрьской революции – метафизический результат перенесенных мук, потерь, подвигов и страданий, любви и ненависти, жизни и смерти, мыслей и чувств всех предшествующих поколений. Исторические и метаисторические катаклизмы 20 века открыли высший духовный смысл пребывания человечества на земле.
Истинный смысл Великой революции лежит выше и глубже всех современных рационально-логических измышлений, он лежит в ином, метафизическом плане бытия человека, где неприменимы основы гуманитарной морали и где вершится оправдание зла.
Цвет небесной лазури,
Отраженный глубинами вод, -
Проявляет обратную сторону
Высокого неба двузначный код.

Смерть есть основа жизни. И для рождения такого понимания Смерти была необходима Великая Октябрьская Революция, рождением такого понятия искупаются все ее жертвы. Подобные идеи могли родиться лишь в результате ВЕЛИКОЙ Октябрьской Революции, когда Россия, преодолев врожденный страх Небытия, бросилась в воплощение мифологии материализма, омут кровавой трагедии, прошла через горнило самой Смерти, миллионами и миллионами жертв оплачено парадоксальное понимание Смерти как полноценного основания Жизни.
Иисус Христос: «Еще многое имею сказать вам; но вы теперь не можете вместить. Когда же придет Дух истины, то наставит вас на всякую истину и будущее возвестит вам». – Только через “терновый венец” Октябрьской революции Россия смогла понять, что имел сказать Иисус Христос, и о каком великом будущем возвещает нас Дух истины. Страшный Дух спасительной истины явил себя миру в гражданской войне, гибели, смертях, крови и пожарищах. И доныне люди не верят, что это был Дух спасительной истины.
Нам темная истина в образе зверя
Из вечного мрака ниспослана Богом,
Но пошлою мерою темное меря,
Мы истину эту познаем за гробом.

Как преодолеть «самоочевидные истины»? Как научиться по-новому мыслить? Где обитает «невозможное»? Где найти источник жизни? Дождется ли Небытие человеческой мысли? И только выход России в Октябре 17 года “по ту сторону добра и зла” несет в себе возможность ответа на эти вопросы.
Прорыв мышления в Ничто сквозь паутину Разума даст человечеству право на чудо. Но индивидуальное мышление бессильно для такого прорыва. Нужна была именно Великая Октябрьская Революция и вся трагическая история России, чтобы человечество научилось этому личностно-напряженному способу мышления. Духовно, ментально Россия прорвалась сквозь паутину Разума где-то в заоблачных сферах, но в действительном мире она вновь попала в его паутину. Эта незримая паутина крепче стальных канатов связала мышление человека.
«Кто не был побежден своею победой!» Народ – победитель диктатуры компартии. Каким страшным поражением отозвалась это пиррова победа для страны и народа! Победа над прошлым оборачивается поражением, прошлое не прощает измены, оно мстит за предательство. Найти высочайший смысл кровавой истории прошлого – было бы для вас настоящей победой.
Наша память – измена отцовским могилам,
Наша память – проклятие отчему дому.
На темное прошлое машем кадилом,
Плетемся униженно к дому другому.

Давно мы не верим собственным силам,
Спешим безоглядно к чужому приюту,
Лезем туда, где не вышли мы рылом,
Прощения просим за прошлую смуту.

Наша память – измена цели великой,
Нашу память поглотит темная Лета.
Мы отдались чуждой цели безликой,
И послана прошлым нам черная мета.

«Над всем человечеством еще царит отсутствие смысла. Ваш собственный смысл должны додумать вы до конца». – Так говорил я 200 лет тому назад, но сейчас вы еще дальше ушли от вашего смысла. Вы не остановились на полпути к конечному смыслу вашей трагедии, вы повернули назад в лихорадочном поиске духовного спасения в историческом прошлом царской России. Какой смысл искать какой-то смысл в революции, геноциде и бессмысленных жертвах? – рассудили вы здравомысленно. Как может кровавое бессмыслие родить новый смысл, более глубокий, чем тот, который поразило бессмыслие? Какой такой великий смысл может быть у бессмысленной бойни? Просто безнравственно искать здесь какой-либо смысл.
Россия заклеймила бессмыслием и позором свое кровавое прошлое, вбила в него осиновый кол, ушла от его трагедии и предала его жертвы. И миллионы костлявых рук в метафизическом далеко потянулись к горлу России, призывая темные силы к отмщению, как они не тянулись к горлу своих палачей. И не осталось никакого идейного просвета в кровавом омуте прошлого, - лишь гибель, мрак и страдание. «Так не из праха выходит горе и не из земли вырастает беда». Неуемная вера ее лучших сынов в мессианское предназначение России растаяла словно туманное наваждение загробного сонма эфемерных призраков в лучах “естественности” и простоты цивилизованной жизни. Предвечный замысел не совершился.
В России темную душу
Вбили осиновый кол,
По-свойски разделали тушу,
Народ хуже прежнего гол.

Либералы рвутся к власти,
Позором прошлое клеймя,
Под белой маской серой масти-
Силены с ликами двумя.

Под наркозом жизни сытой
Вырезают России душу.
С карты России битой
Козырь Бараку и Бушу.

И обрушилась на измену России “страшная месть” со стороны Материи, идейной основы ее недавнего прошлого, со стороны Учителя жизни и смерти… - Свободы захотели, “либерализму”? Так получите его, “россияне”, сполна, “столько, сколько сможете унести”! Как и всякое идеологическое образование, либерализм имеет два лица: лицо рекламно-потребительской пошлости и лицо агрессии, политической и военной экспансии, нетерпимости. И обернулся либерализм к России своей изнанкой, скрытым ликом, сатанинской физиономией: пышный рассвет коррупции, казнокрадства, криминализация экономики и политики, открытый грабеж национального достояния, утечка за границу умов и капиталов, межнациональная рознь, “горячие точки”, бандитизм, проституция, наркомания, пьянство, “паленая” водка, самоубийства, миллионы не родившихся жизней, вымирание нации.
Всем поколеньям, ушедшим во тьму,
Нам придется давать ответ.
Будет прощенье поколению моему?
Может, и будет, скорей всего, нет.

История изобилует примерами, когда из бессмыслия смерти, падения в пропасть, из гибели государство, культура, общество возрождаются с новой силой, их история обретает новый высокий смысл, жертвы оправданы бурным развитием экономики, культуры, политики. Как будто общество проходит не только исторический путь, где оно плетется, как нищий бродяга по пыльной дороге, гонимый и презираемый, но и где-то в духовной заоблачной сфере оно прокладывает себе метаисторический путь, там находит себе значение и оправдание, как будто в падении, в смерти, в Небытии черпает новые силы, облекается в некую тайну и выходит на свет божий из тьмы падения, из позора и нищеты в образе величественной королевы.
И только Россия из падения в такую пропасть, куда за всю историю человечества ни одно общество даже не глянуло, наполнив себя таинственным содержанием, зачерпнув в глубинах Небытия такие невиданные силы, какие и не снились ни одному государству, не может раскрыть себя, не может найти новый великий смысл отрицания «здравого» смысла, падения в глубины «бессмыслия», не может дать оправдания своим жертвам, своему лавинному сходу с сияющих вершин цивилизованной жизни, окруженная со всех сторон непониманием цивилизованных стран.
Не вписалась Россия вновь
В Мировой Всеобщий Порядок.
Не за этот мир проливалась кровь,
Тот мир, что на деньги падок.

Великую жертву свели на нет,
Осквернили величие Смерти.
Россию, сказал поэт,
Аршином общим не мерьте.

Свершилось невозможное, необъяснимое, невероятное: не сработал основной закон диалектики – единство и борьба противоположностей, гегелевская триада “тезис - антитезис – синтез”, что-то переменилось, произошло в основаниях мира, будто Разум одержал окончательную победу над Материей, а Материя подписала акт безоговорочной капитуляции, мир стал однополярным по существу. Произошло “неслыханное чудо”, которое перечеркнуло возможность всех дальнейших чудес. Но этого никто не заметил, все приняли это чудо за поступательный ход истории человечества к свободе, демократии и правам человека.
Свершилось невозможное, необъяснимое, невероятное: обильные потоки крови канули в Лету, ушли с потоком времени в Небытие, в Ничто, не оставив на Земле и следа какого – либо “высшего” смысла , а лишь скорбные каменные лики безвозвратных жертв революций и геноцида, выведенные рукой художника на картинах и монументах.
Утекли реки крови, угасли страдания, вернулась к людям “свобода” и никто не задается сакраментальным вопросом: ЗАЧЕМ ВСЁ ЭТО БЫЛО? Зачем с остервенением дикого зверя брат шел на брата, сын на отца, правда на правду, судьба на судьбу? Зачем человек истреблял человека, зачем обезумевшей вьюгой бушевала ненависть в людях, кто и зачем выпустил зло на свободу? Никакого искусства не хватит художественно повторить все муки России и детей ее, никаким пером не описать ВСЁ, ЧТО БЫЛО, все людские потери, тот метафизический ужас, что спустился с небес на грешную землю или поднялся из-под земли. «Если у скорби был дым, как у пламени, - Мир был бы весь охвачен мраком…»
Люди насмерть друг с другом сражались,
Били в глаз, не целились в бровь.
Тем битвам камни, как сну, ужасались –
Белая кость и красная кровь.

Весьма был реален этот кошмар,
Не ужасов фильма бездарный сюжет,
Белое с красным – кровавый угар,
ЗАЧЕМ ЭТО БЫЛО? – ответа нам нет.

«Вершину и пропасть слить воедино» - только в этом спасенье твое, человечество. «Я должен спуститься глубже, чем кто-либо поднимался». Не для того Бог низвел человека из рая, чтобы он вернулся обратно, подобно «блудному сыну». Для цели великой познания Смерти был низведен человек из райской кущи в кромешную тьму. Заблудилось ты, человечество, в поисках рая, утраченного навсегда. Ты идешь безоглядно вперед к вершинам технической цивилизации. Россия же опустилась в бездну Ничто, чтобы там найти свое будущее, имя которому «все возможно». Но теряя веру, желая знать, а не верить, на выходе из преисподнии оглянулась, как Орфей на свою Эвридику, и увидела вместо будущего Смерть, идущую следом. Ослепленная искусственным светом «свободы» и «демократии», Россия, не задаваясь вопросом «ЧТО ЭТО БЫЛО?» и «ЗАЧЕМ ЭТО БЫЛО?», метнулась в противоположную сторону. Цивилизованный Запад посадил ее на цепь и подвинул миску ее реформаторам.
Разве дано человеку, думающему по законам Разума, его понятиями по его же схемам, сказать в чем Разум не прав, - разве может быть не прав сам создатель основ и теории права? – что он не единственный источник знания и не единственный основатель Вселенной.
Где найти такой субъект, который осмелится сказать все это Разуму, - о его ограниченности и относительной правоте? Всё это, глядя в глаза, могла бы сказать Разуму Россия, подспудно накопив новое знание в страшной школе Самой Материи. Но Россия недолго задавалась вопросом – кому и зачем нужна была эта школа? – она не стала опускаться в глубины своей сути, своего естества, чтобы найти там ответ на вопрос, который, как бревно в глазу, встал во всей своей откровенности и простоте, - а ЧТО ЭТО БЫЛО и ЗАЧЕМ ЭТО БЫЛО? Россия, метнувшись к другому берегу, сказала, что НЕЗАЧЕМ. А уж цивилизованное – то человечество ничего другого никогда и не делало, как только крестилось и плевало в коммунистический омут прошлой жизни России. ЧТО ЭТО БЫЛО? и ЗАЧЕМ ЭТО БЫЛО? – огромными кровавыми буквами горит эта надпись над прошлым России. «Спаси меня и наше будущее! Пойми, осознай, ЧТО ЭТО БЫЛО? и ЗАЧЕМ ЭТО БЫЛО?», - раздирающим душу безмолвием вопиит прошлое настоящему. Ибо сказано: «И Бог воззовет прошедшее». Но глухо настоящее к зову прошедшего времени, что-то здесь ослепило и оглушило людские души.
Обескровили, обезжизнели духовный образ России. Бледной униженной тенью блуждает теперь ее дух, в поисках тех малочисленных душ, где он находит себе пристанище.
«Когда забирают у горбатого горб, у него забирают и дух его».
- Смотрите, смотрите, - она уродлива, зла, крива и горбата! – тыкали в Россию пальцем либеральные страны. Но не горб несла ты, сгорбившись, на своей спине, то были сложенные крылья твои, Россия. И не горба лишилась ты, ставши, как все, - крылья сорвали с тебя стройные, прямые и правильные.
«Бесплодны вы, поэтому не достает вам веры», - обрек я когда-то людей на бесплодие. Недостаток веры я вывел из бесплодия человека. Недостает вам веры, поэтому вы бесплодны, - говорю вам сейчас. Нет у вас веры во «все возможно», в общую цель, в свои скрытые силы. Вы и в Бога-то верите на всякий случай: чем черт не шутит, а вдруг он и, правда, есть. Вам вера спускается свыше, - разумеется, не с небес, а с вершины власти. Вы веру меняете настолько же быстро, насколько быстро меняется власть: от партийного отрицания Бога до повальной веры в Него.
По заслугам всем Бог отмерит –
Над грешным небо расколется,
И кто ни во что не верит,
На всякий случай всё-таки молится.

«Свободным называешь ты себя? Твою господствующую мысль хочу я слышать, а не то, что ты избежал ярма. Таких не мало, кто сбросил свою последнюю ценность, когда сбросил рабство». Не утратил ли ты свою ценность, русский народ, когда поддался эйфории ложной свободы? Где твоя господствующая мысль, которая была бы достойна свободы, где твое «все возможно»?
Поднялся народ судьбы безответной,
Коммунизму сломали хребет.
Стала страна сама бесхребетной,
Идейного стержня сегодня нет.

Век двадцатый в Лету ушел
И попами, как грешник, отпет.
Его смысл и значенье никто не нашел
И нового мира синтеза нет.

Будучи обладателями несметных духовных богатств вы, как папуасы, купились на стекляшках и бусах, растеряли ментальные сокровища, обретенные колоссальными жертвами и жертвы оставили за порогом бессмыслия.
В духовном мире теперь вы беспомощные рыбы, выброшенные из моря на берег, наступает духовная смерть, но в этом мире скорее всего вы ее не заметите.
Оклеветав, изгадив прошлое,
Вас повели к свободе Духа,
Но наплодили только пошлое,
На что не сядет даже муха.

Дух, как воздух и пар,
Работает под давлением.
Обратили дух в товар,
Нарекли Освобождением.

Второпях смешали с грязью
России жертвенную кровь,
Подменили пошлой мразью
«К гробам Отечества любовь».

Реклама – ваша икона и ваша святыня. Его Высочество Потребление и придворная дама Реклама. Ваш дух стал лакеем, прислугой у этих «элит». Реклама глядит на него с высоты своей прибыли, заставляя паясничать и кривляться в рекламных роликах, раскрашивает, как попугая, и, как попугая, заставляет повторять за ней одни и те же слова. Реклама – богатая дама, любой ум и талант низводит до своего уровня, превращает в идиота, заставляет кривляться и вынуждает с собой сожительствовать. Реклама – придворная дама при дворе Потребления. Купленное шутовство.
Завесился мир рекламами-дурами,
Нам блага с реклам обещаются фурами,
Льется пошлость с экранов потоками,
Бескорыстие, совесть стали пороками.

С трибун вещают ста партий боссы,
Народа массы, как прежде, босы,
Либеральный грабеж ненасытных утроб…
Да это же все человечеству гроб!

То небо влечет журавлиными клиньями,
То бисер мечем перед свиньями,
То мним себя избранником Бога,
То спины гнем перед сильным убого.

«Тогда разбились крылья их духа; теперь ползает он, все пожирая, оставляя после себя грязь». Два крыла выросли у вашего духа, когда вобрал он в себя второе мировое начало, вторую основу мира, и ждали его такие высоты, куда не залетал ваш прогресс на космическом корабле. Но совращенное Волей к власти другое начало совратило ваше терпение обещанием приземленных благ. И поддался народ совращению, «обративши дух свой против себя самого». «Все жалкое, страждущее, обуреваемое скверными чувствами, все гетто души – все это в мгновение ока всплыло наверх». «Грязь на дне души их; и горе, если у грязи есть еще дух». Тогда разбились крылья вашего духа, и пал ваш дух также низко, как высоко взлетел. Всеобщий рев: «Обогащайся, кто может!» оглушил его налету. В алчное, беспощадное, бездушное и бескрылое чудище обратился ваш дух. Жажда наживы овладела им, как простым торгашом с городского рынка. Пищу, противную своей природе стал пожирать ваш дух и умер от несварения желудка, отравляя тлетворным распадом людские души. Удастся ли вам воскрешение вашего духа? Не слишком ли глубоко проникли в ваши умы и души продукты его распада? Без его воскрешения не воскреснет, не поднимется в высь и дух всего человечества. Так и будет он биться одним крылом о землю, пытаясь взлететь.
«Все времена пустословят друг против друга в ваших умах». Настало пустое время после того, как «разбились крылья вашего духа». Чем можно создать видимость наличия сути пустого времени? – лишь пустословием, которое назвали свободой слова и плюрализмом мнений. Чем может возвысить себя пустое завистливое никчемное время? – лишь унижением прошедшего времени. Чем меньше понимания глубинной сути прошедшего времени, тем более льется «воды», чтобы проливным дождем пустословия о плюсах и минусах минувшей эпохи утопить ее сущность и плыть в никуда в утлом суденышке общечеловеческих ценностей. Взвешивать плюсы и минусы на весах пустословия – все, что остается интеллигенции, испугавшейся прошлого своей страны. Сколько грязи было вылито на прошлое время из этого пустого времени, которое язык не поворачивается назвать настоящим! Но «кто среди людей хочет остаться чистым, должен уметь мыться и грязной водой». До какой же степени надо быть чистым, чтобы «уметь мыться и грязной водой», чтобы из «грязной воды», в которую опускали бы тебя люди, ты выходил еще более чистым. Еще более чистое, содержательное и возвышенное выйдет прошедшее время из скверны пустого времени.
«После хороших песен надо долго молчать». Песни либеральных революций России обращались в потоки пустой болтовни, значит либерализм – не песня России, это чужая песня. Ибо сказано: «Слова твои да будут немноги».
«Даже самый пустой орех хочет, чтоб его разгрызли». Пустой орех либерализма, он обещался России большим содержанием жизненной правды. Когда же тот орех «разгрызла» Россия, выползла оттуда безыдейная пустота и провозгласила лозунг: «Обогащайся, кто может!» «Кто может», тот обогатился, но в народный карман заползла пустота из того самого пустого ореха, а из кармана - да в самую душу. Но как только погнал народ пустоту из своей души, так сразу либеральный вой поднялся до самой Америки.
Разделить не получилось поровну богатства,
Из жизни прошлой понятие братства.
Обогащайся, кто может! – брошен был клич,
Страшней для страны, чем инфекция ВИЧ.

Кому и зачем нужна самобытность?
Больше прельщают гламур и элитность.
В вопросах вечных добра и зла
Мы ищем способ «срубить бабла».

«Вот какую притчу скажу я вам: немало желавших изгнать своего дьявола, сами вошли при этом в свиней». Не мало прыти и велеречивых слов, господа либералы и правозащитники, извели вы на борьбу с «империей зла». Лились речи потоком о попранном гуманизме, о нарушении прав человека, о притеснении свободомыслия, о политических репрессиях, о беззакониях тоталитарной власти и т.д., и т.п., и др. Сколько извели красноречия на искоренение тирана Всея Руси из умов и сердец народных. Экзорсизм, изгнание дьявола, стал государственной политикой.
И дьявол поселился в ваших сердцах, имя этому дьяволу – ненависть к упрямой России, которая не хочет жить по вашим законам. Вы занимаете сторону всего, что идет вразрез интересам России, лишь бы была Россия, как все: не думала бы о высоком, не томилась бы тоской о несбыточном, не зажигала бы сердца высокими целями. Загляните поглубже в ваши сердца, доморощенные либералы и «правозащитники», пока их не съел дьявол ненависти к собственной Родине. А другой ваш дьявол – жажда наживы – вошел в свиней, которые залезли в государственную кормушку вместе с копытами и перерыли свиными рылами все ее содержимое. «Для чистого все чисто, для свиней все становится свинством», – так говорю я изгнавшим дьявола. Но «не всякое слово ко всякому рылу».
Висит на вас рваными струпьями
Бездуховности мерзкая гниль.
Смердите живыми трупами
На тысячу тысяч миль.

Отреклись от тайны своего существа,
Предали глубины собственной сути.
Вместо новой страны Рождества
Утонули в речах либеральной мути.

«И от господствующих отвернулся я, когда увидел, что они теперь называют господством: барышничать и торговаться из-за власти с отребьем». Поделить готовый пирог в свою пользу пришла либеральная власть, растащить большими кусками труд предшествующих поколений, унизить страну и народы ее, - в том заключалось господство барыг и отребья: «они возносятся лишь для того, чтобы унизить других».

Мы ждали расцвета свободного рынка,
Оказался рынок для нас пустоцвет.
Потребительская нам небольшая корзинка,
Дна у корзины чиновников нет.

Грабеж и рынок путать не надо,
Отделять надо мух от котлет.
С этим страна согласиться бы рада,
Да мух очень много, котлет почти нет.

Чтоб алчность людскую умерить,
Написано много моральных диет,
Но глубину пустоты не измерить,
Границ аппетитам не будет и нет.

Вы, как блохи из грязной шерсти лжи и предательства, перепрыгнули трагический период жизни России, и как болотные скользкие пиявки, впились в отдаленное царское прошлое, чтобы вобрать в себя его духовную кровь. Но эта кровь для вас станет ядом. Дальнее прошлое отвергнет вас, как вы отвергли ближайшее прошлое: нельзя удалить из цепи истории ни одного звена без того, чтобы цепь не распалась. Не вам, господа либералы, судить, какие тайные силы и как сцепляют звенья истории. Вы ищете себе опоры на дне «болота», но вы раньше утоните в нем, чем встанете на твердую почву.
Задавшись целью искоренить остатки российского сталинизма, подрубили народные корни, уходившие в глубину жизни и смерти, «по ту сторону добра и зла». Но не Сталина проклинают тени замученных жертв сталинизма, они проклинают тех, кто обессмыслил их великие жертвы, фальсифицировал смысл революции, придав ей статус абсолютного зла.
Вы вырвали корни из времени прошлого,
Чужого дурмана напились вы тошного,
«С грязной водой – на помойку дитя»,
И сейчас вы живете только воду мутя.

Век ваш стал от начала беспечным,
И будет вам смерть результатом конечным.
Не быть – не значит уйти на «тот свет»,
Вас по сути сейчас уже нет.

Разнузданность, пошлость и суета, -
Значит выбрана вами дорога не та, -
Предвестники страшного Рока
И скрытая близость конечного срока.

Опоили народ дьявольским зельем, замешанным на плюрализме, свободе слова, демократии, правах человека, на частной собственности, борьбе за власть, на лжи, стяжательстве, болтовне, лицемерии, воровстве и коррупции, экстрасенсах, колдунах, астрологах, прорицателях и целителях, с тошнотворным привкусом смерти и тления.
-Какая, простите, к черту соборность?
Gomo gomini – lupus est.
Миром правят лишь власть и покорность,
Человек человека без хрена съест.

Не вернуть человека обратно
К истокам истины бытия.
Та общая цель невозвратна,
У каждого в жизни дорога своя.

Не вернется уже, вероятно,
Общая цель бытия,
Сто раз, может быть, по стократно
Ближе к телу рубаха своя.

«Одни влюблены в мумии, другие – в призраки; и те, и другие одинаково враждебны всякой крови и плоти». Любовь либералов – иссохшие мумии общечеловеческих ценностей. Фашизм и нацизм – отражение либерализма в плоском зеркале Разума. Призраки прошлых фюреров, тиранов, вождей, палачей глядят из зазеркалья либерального Разума. Некрофильная любовь мертвых душ к мертвым схемам Мирового Порядка, которые будут мертвее смерти мир удерживать мертвой хваткой. Мертвое не умрет, пока есть на свете мертвые души.
«Снаружи раскрашенные, а внутри разъедаемые червями, укутавшиеся громкими словами, показными добродетелями, блеском фальшивых дел». Смердит гнилое нутро ваше, разъедаемое червями ненависти к Родине, которая не хочет жить по вашим законам. Чтобы скрыть гнилое нутро, вам приходится принимать интеллигентные обличия, окутывать себя защитным полем возвышенных слов, благовонием морали и добродетели и самим изображать из себя правозащитников. Но тщетно, прорывается зловоние ваших предательских душ сквозь все защитные слои благопристойности. Потому и первой целью своей вы ставите порчу обоняния тех, кто еще не утратил нюх на тошнотворный запах разлагающейся нравственности. «И мир предстает мне обителью знати и черни, - Где хаос и тлен, где пируют могильные черви. – А может быть, сам он – мертвец, преисполненный гнева, - Червей этих жрет, ублажая голодное чрево?».
«Истинная добродетель та, что не знает о себе самой». Истинная добродетель не занимается благотворительностью, она благо творит, не подозревая, что она – добродетель. Истинная добродетель не противопоставляется злу, поэтому не переходит в противоположность, оставаясь самодостаточной. Показная же добродетель благотворит, запивая шампанским свои подаяния, почиит на лаврах, купленных для самолюбования. Ей ничего не стоит кинуться в другую крайность, если благотворительность не приносит нравственных дивидентов. «Они не прощают мне, что я не завидую их добродетелям». Европа не прощает России отсутствия зависти к ее добродетелям. Экспансия добродетели – верный признак того, что добродетель лишь маска на мертвом лице того, Кто владеет Европой.
«Пророческий дух носится между прошедшим и будущим, как тяжелая туча, готовый к пророческим вспышкам молнии. И поистине, долго висеть на вершине скалы, как тяжелая туча, тому, кто должен однажды зажечь свет будущего». Пророческий дух из прошлого идет к вам тяжелой тучей, пронизанной вспышками молний, чтобы пролить на вас грозовым дождем благодать, что посылает вам прошлое. Но, видимо, долго висеть ему тучей на поднебесной вершине нового смысла, не проливаясь очищающим ливнем. Люди привыкли к комфорту и не хотят грозы и грома из прошлых лет. Они приготовили зонтики безразличия на случай, если пророческий дух разразится ливнем.
Мир стоит на всеобщем погосте,
Всемирного кладбища желтые кости,
На древних могилах ушедших давно,
Пусть смерть под ногами, ведь нам все равно.

«Они (подобно коровам) воздерживаются от всяких тяжелых мыслей, от которых пучит сердце». Порхают ваши мысли, словно бабочки, на поверхности бытия. Красивые, элегантные бабочки-однодневки, - скоротечно любое время, не достигшее Вечности.
«Я люблю всех тех, кто подобен тяжелым каплям, падающим по одной из темной тучи, нависшей над человечеством: они возвещают, что приближается молния, и гибнут как провозвестники». Но не жду я больше молнии из этой тучи – Сверхчеловека. Высохли капли, что падали из черной тучи, нависшей над человечеством, и нет провозвестников. Ибо не молния грянет из этой тучи, а злоба, ненависть и страх, что копились веками.
«Твои плоды созрели», но ты не созрело для своих плодов, человечество. Ты все также идешь не своим путем не твоего величия и тащишь Россию на этот путь. Тебя измучила русофобия – страх Пресветлого Разума перед темными глубинами жизни. Ты боишься быть причастным к метафизике Смерти и сеешь реальную смерть, насаждая мировоззрение Разума. Много созрело плодов на дереве науки и техники, - вот, они, рядом, протяни только руку, но высоко растут плоды на дереве жизни. И дорастешь ли ты до них когда-нибудь, человечество?
Только древние мифы имели мужество видеть борьбу двух предвечных начал. Разум загипнотизировал человека и заставил видеть лишь лицевую сторону мира.
Прозрение грядущей судьбы человечества во власти однополярного мира. Однополярного - не в вашем обыденном понимании как мирового господства одной сверхдержавы, однополярного по существу своей метафизики. Мировое господство – это лишь следствие однополярной основы мира, мира плоского, обреченного, потерявшего свою половину.
Прозренье – кадры на экране,
Из фильма ужасов фрагмент,
Прозренье – это соль на ране,
Последней истины момент.

Родина для современного прогрессивно мыслящего человека не живое в страданиях ищущее существо, а мертвая абстракция ума, отвлеченное от сердца понятие. Современный человек по складу мышления и мирочувствованию – космополит.
И сольются все государства в единую общность земную, под единым престолом Хозяина мира сего. Но не будет уже ни России, ни Китая, ни Франции, а будет однородная масса людей, в конце “потребления” обреченных на вечную смерть, и будут в “дурной” череде поколения идти на смену друг другу до вечной смерти самой Земли.
«Скорее хотел бы я быть поденщиком в подземном мире у теней минувшего!» Живее и реальнее подземный мир и тени минувшего, чем этот призрачный мир, потерявший корни в минувшем.
«Ты идешь путем величия: сами ноги твои стирали путь за тобою, и над ним написано: «Невозможность». Не тем путем не твоего величия ты идешь, человечество, тобою движет инстинкт прогресса. Тяжелый каток прогресса «стирает путь за тобою», твой обратный путь к первоистокам истины бытия, «и над ним написано: «Невозможность» и впереди написано: «Невозможность». Слишком мелкими окажутся вершины твоего величия рядом с вершинами твоего назначения. Падение в пропасть с последней вершины прогресса предназначено тебе, человечество, идущее не своим путем не своего величия. Ты идешь вперед, не оглядываясь назад, не смотря по сторонам, - Разум зашорил твои глаза.
Где же твой истинный путь, человечество, на котором и в прошлом, и в будущем будет написано: «Все возможно»? Своею кровью начертала Россия тебе этот путь, когда опасность Небытия, как она есть, последняя опасность для человечества, прячущего в песок свою голову, стала реальностью, вместо истины бытия проявилась ее изнанка – темная истина небытийной сути.
«Твои плоды созрели, но ты не созрел для своих плодов. Ты идешь своим путем величия: теперь стало твоим последним убежищем то, что доселе называлось твоей последней опасностью». Опасность и кровь, мрак Небытия обернулись спасением после гибели жертв, принесенных Россией на алтарь познания Смерти. Смерть открыла себя с неожиданной стороны, воздав России за понесенные жертвы новой мировоззренческой парадигмой: Смерть по сути не смерть, она есть основание жизни, «в горе счастья ищи», в Смерти ищи бессмертия. Ибо сказано: «Беды и счастье: то и другое сотворил Бог, чтобы не мог человек постичь Его дела». Но через беды и кровь постиг человек замысел Бога – возможное счастье всего человечества.
В великих страданиях великой России нашел я миру спасение, когда открылась людям опасность, как она есть сама по себе в своей откровенной сути. Россия явила миру новый отрицательный план бытия, где опасность последней гибели обернулась спасением, где Смерть – основа бессмертия и невозможное станет возможным чудесного мира.
Отрицательное существование Ничто в 20 веке открыло себя человечеству. Трагедия 20 века могла бы помочь человечеству вскрыть непостижимое для существа положительной мысли и обозначить «поворот» в историческом времени от предстоящей гибели к спасению.
Двадцатый век у двери мира
Кончался чудищем забытым.
Он людям был страшней вампира,
Его политики, как прежде,
Аршином мерили избитым.

Но был тот век из ряда вон,
Он весь покрыт глубокой тайной.
Он издает последний стон
По злой судьбе необычайной.

И в злой тоске кончался зверь, –
Но в злобе глаз душа светилась, –
Утрачен смысл его потерь –
Жизнь к смерти слепо устремилась.

И только “аленький цветочек”,
Несорванный, горел меж лап.
На той судьбе не ставьте точек,
Ведь древний зверь на миг ослаб.

Не хватило ума и души человека
В Смерти увидеть бессмертия семя,
Снять черные чары с двадцатого века,
В пустое ушло то великое время.

Как Феникс из пепла восстали бы снова,
Если б поняли суть мы двадцатого века.
Умирать, возрождаться России не нóво
И к цели великой вести человека.

Долго скрываемая изнанка мира вышла наружу и заявила со всей откровенностью: да, Я – Смерть, Я – Материя, Я – Ничто, но Я – отрицательная основа жизни, не бывает без минуса плюса. Почему же люди видят отрицательный полюс только в законах природы, не видят его в мышлении и не видят его прямого воздействия на историю человечества? Почему они не хотят, чтобы двуликий безличный мир стал единым целым и обрел лицо человека? - Это было откровением Смерти там, для меня, в ином мире.
Вы слушали доныне откровения Бога, послушайте теперь откровение Смерти, которая вперила в вас свой пристальный взгляд. Изнанка мира еще более тщательно скрывала себя, когда вышла наружу. Только сейчас в явлении страшного облика Смерти можно говорить об откровении Материи после её поражения в правах на участие в жизненных процессах. Материалистическая идеология – не откровение Материи, а ее сокрытие, потаенное, идеологическое оружие в борьбе за власть. Теперь Материя говорит откровенно: да, Я – Смерть, Я – Ничто, но Я и основа жизни и залог ее бессмертия. Я не хочу быть вечно Смертью. Теперь дальнейшая судьба человечества зависит от человека. Выдержит ли он этот взгляд, не опустит глаза, не окаменеет ли от ужаса, или просто отвернется, отведет взгляд, и сделает вид, что не услышал, никакого откровения Смерти и пойдет себе дальше в пустоту бесконечности по замкнутому кругу Вселенной. Настало время пойти Смерти навстречу, взглянуть ей в глаза и не окаменеть в страхе и безысходности, увидев пустые глазницы Ничто, а разглядеть в них скрытый источник жизни.
Материалисты никогда не признаются в том, что спустили с цепи онтологическое чудовище и допустили Смерть править половиной мира. Поэтому они предпочитают говорить о материи в качестве абсолюта лишь как извечно существующем реальном основании построения мироздания. Они, конечно, напрочь отвергают всякую иррациональность, всякую запредельность и всякое онтологическое бытие материи. Будто сама праматерия страшилась показать людям свою личину, дабы не перепугать их и не отвратить от себя навеки, как то заморское чудище в заветной сказке, обратившей зло в добро и красоту. И лишь от доброты и любви самих людей зависит, станет ли это чудище прекрасным принцем или пожрет их всех без остатка и само опять уйдет в небытие.
«Это было»: так называется скрежет зубовный и сокровенная печаль воли. Бессильная против того, что сделано, - она злобный созерцатель всего минувшего». Верный признак бессилия – злоба. От бессилия волить вспять, против времени, уже не бесится ваша воля. Разум-сирена воли напел, что «неестественно» волить вспять, против времени, что прошлое изменению не подлежит, его можно только перетолковывать: предвечные, мол, законы природы, объективность, самоочевидные истины, провал Небытия между прошлым и настоящим. Затихла, смирилась воля ваша, спит убаюканная колыбельными песнопениями Разума: невозможное невозможно, зачем зря биться головой о стену, плетью обуха не перешибешь. Вам же хочется думать, что мощь вашей воли посредством прогресса и техники крепнет день ото дня. Чья-то, не ваша, иная, машинная, воля крепнет и вашими руками толкает махину прогресса.
«Древние, чтобы проснуться от жизни, шли к смерти, новые, чтобы не просыпаться, бегут от смерти». Человек спит в реальностях подсознания, пока реальность внешнего мира не вторгается в сновидение. Жизнь – это сон, потому что человек ничего не знает о реальности Смерти, которая может его разбудить. Россия воспряла ото сна, когда реальность Смерти вторглась в ее жизнь, но Разум вновь усыпил Россию под либеральные песнопения. И даже прямое вторжение Смерти в реальность жизни не смогло разбудить человечество. Пребывание в одной из смежных реальностей – это сон, две реальности слить в одну действительность – пробуждение ото сна.
Разума холодный посох,
В нем силы больше, чем в смерти косах,
И чьей тот посох души коснется,
Тот никогда уж не проснется.

И спит человечество сном беспробудным,-
Разум Сиреной навеял тот сон,-
Смертным, кошмарным, тяжким и нудным,
Как будто бы явью является он.

Но если правда не с Материей, а с Разумом, то Россия остается с “неправдой” Материи, чем с полуправдой Разума, которая хуже лжи. Материя, обожествляя себя в материализме, откровенно, и до наивности честно отрицала существование Бога, Разум же постепенно и незаметно старается подменить собою живого Бога, не отрицая Его существования. Разум наделяет Бога предикатами всемогущества, всеведения, всеблагости, подразумевая под Богом Себя, а Бог отдал всемогущество и всеведение за предикат жизни.
Восстание угнетенной Материи в октябре 17 года так ничему Разум не научило. Он вновь стремится к Мировому господству, а Материя где-то в недоступных Разуму темных слоях бытия готовит ему новый сюрприз. Она явится в новом обличии, с новой системой общечеловеческих ценностей и глобальными целями – опрокинуть Разума трон, а человек снова станет средством в достижении этих целей.
«Все еще прорываешься ты (воля) сквозь могилы! И только где есть могилы, есть воскресения». Не пройдя через Смерть, бессмертия не обрести. Ибо сказано: «Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода». Лишь только смертью дается познание Смерти. Густо покрыта земля России могилами. Только смертью России Смерть проявила себя, явило свое существо в ментальном пространстве, открылась сознанию человека в том, что она существует, она есть в своем нет, отрицая, она утверждает. Смерть возвратит свои жертвы, когда человек разгадает ее существо, что Смерть по сути не смерть, что она есть основа жизни, бессмертия человека.
«Народ – это окольный путь природы к 6-7 великим людям», - так говорил я когда-то ослепленный открытием Воли к власти. Страдания, переживания, эмоции, мысли и чувства народные не проходят бесследно, где-то далеко, в метафизике, они создают общий образ нации, живой образ Родины. Таким образом каждый человек становится сопричастен к рождению гения, таланта, нового взгляда на жизнь и предназначение человека. - Так говорю я сейчас, прозрев глубины жизни и смерти. «Окольный путь природы к 6-7 великим людям», действительно, окольный: он проходит сквозь метафизику единства народа, нации и этим единством родятся на свет великие люди.
«Собственным страданием жизнь увеличивает знание», знание о себе. Страдание углубляет душу человека в Ничто. Там, в этой тайной основе жизни, черпает душа небывалую силу, ум обретает новое знание. Единая общенародная душа – главная правда России. Каждый человек вкладывает в нее, как в копилку, свою жизнь, страдания, мысли и чувства. Живая душа России – то метафизическое Общее, через которое люди обогащают друг друга, их жизнь, их любовь, их ненависть, их вражда и страдания питают национального гения более, чем его собственная индивидуальность. Гений – это прекрасный цветок, выросший на метафизической почве, обильно унавоженной людскими судьбами.
«Могила, которая больше не может держать своих мертвецов. Всюду видны воскресшие». Воскресшие видны воскресшим – «трансцендентное воскрешение», конец мира и человечества. Не воскресение, а пробуждение мертвых из забвения тьмой к вечному кошмару осознания невозвратимого. Ибо сказано: «И пришел гнев Твой и время судить мертвых и дать возмездие рабам твоим». «Тогда отдало море мертвых, бывших в нем, и смерть и ад отдали мертвых, которые были в них; и судим был каждый по делам своим», но приговор был для всех един – невозвращение. «Ибо прежнее прошло». Рвутся мертвецы из могил. Спешите, люди, вернуть их к жизни! Трансцендентно воскресшие - вечные тени в мире теней, «скрежет зубовный», вечная боль и ужас отчаяния от утраты надежды стать вечными на земле, от безвозвратной гибели мира, вечная злоба, вражда и ненависть – вечный ад без огня и серы.
Смерть одолеть, дело рук человека, -
Эстафета ему от двадцатого века,
Но человека страшит зиянье могил,
Он хочет, чтоб Бог его воскресил.

И на воротах этого ада – последнее страшное слово – «никогда». Никогда им не знать любви и не видеть неба, дождя и солнца, не оживит воспоминаний запах трав и цветов. «Никогда» - тяжелее могильной плиты накроет людей это слово. Самонаказание вечным адом, бессмертие, от которого не уйти.
«Почему так долго длится ночь?» - безмолвие мертвых взывает к живым. Торопитесь, люди, спасти свое прошлое! В «конце света» невиновных не будет: и грешникам, и святым, и палачам, и мученикам – всем одна участь – ад утраты «все возможно». Ибо сказано: «Всему и всем – одно: одна участь праведнику и нечестивому, доброму и злому, чистому и нечистому. Одна участь всем, сердце сынов человеческих исполнено зла, и безумие в сердцах их; а после того они отходят к умершим». Вечные злобные тени в мертвом царстве загробных теней – неизбежная участь мира, которым правят «влюбленные в призраки и мумии». Дана была человеку возможность Вечность временем оживить, границы мира земного расширить до масштабов Вселенной и не было границ для возможности человека, рожденного Единосущим. Но променяло человечество свое величие на Волю к власти, ложные мнимые ценности, на ложь политики и пустоту речей.
«Дух мщения: и где было страдание, там всегда должно было быть наказание». Вам, забывшим страдания прошлого, грядет наказание будущим: невозможное останется невозможным. Неосуществление Возможного – что может быть страшнее, безысходнее, злее, когда слово-призрак «никогда» становится явью?
Люди не слышат тайную весть –
О свободе, прогрессе человеческий лепет –
Это прошлого жертв человечеству месть,
Перепончатых крыльев над миром трепет.

«Прошлое вскрыло свои могилы, много заживо погребенного страдания проснулось». Но уже не вскрыть вам могилы прошлого, Россия предала свою цель – «все возможно», к которой вел ее Бог сквозь гибель, кровь и страдания. Эпидемия клептомании охватила Россию страшнее чумы и холеры.
Россия вышла из огня,
Преодолев разруху, голод,
Да угодила в полымя-
Наживы злой и мертвый холод.

Потеряли страну, как Орфей Эвридику,
Свершение тайны назвали крамолой.
Разум нам кажет огромную фигу,
Истина крутит жопой голой.

Сам Хозяин «мирового хлева»
Намечает нам перспективы:
Смотрите под ноги, не пяльтесь в небо,
Играйте на бирже, скупайте активы.

Истребить крамолу искусства и веры,
Тайну жизни, смерти и Бога,
Чтоб люди забыли эти химеры,
Не гнушается Разум любого подлога.

«Всякое бытие хочет стать словом, всякое бытие хочет научиться говорить». Слишком много говорит бытие. Небытие говорит без слов, говорит безмолвием. Суета бытия не дает человеку услышать безмолвие. Безмолвием Небытия пронизан весь мир и все, что есть в мире – это безмолвие. Безмолвным голосом Небытия взывают мертвые к живущему человечеству: «Спасите же мертвых! Почему длится так долго ночь? Высшие люди, спасите могилы, воскресите трупы!» «Ибо, как смерть через человека, так через человека и воскресение мертвых».
Облитый светом до зори
Желтеет куст в объятьях ночи.
Так грустно смотрят фонари,
Как с того света чьи-то очи.

Люди, станьте же высшими, чтобы возвратить ушедших к свету! – колокольным звоном безмолвия взывают умершие к сердцам людей, но реальный звон монет глушит звон колоколов из безмолвия.
На гибели прошлого зиждется мир,
На древних могилах, костях, на погосте.
Во время чумы продолжается пир,
Мы в логово смерти незванные гости.

В промозглую осень из праха земли
Костлявые руки, вроде деревьев,
Как в сюрреализме полотен Дали,
В мольбе достают до облачных перьев.

К людям взывают из темного мрака
Мертвые руки в коросте коры.
Жмется в испуге созвездие Рака –
Не им предназначены света дары.

Им душная тьма, безысходность печали,
Тенью бродить им в царстве Аида.
Так было задумано мира в начале,
Иль мир стал невольно подобного вида?

Кресты на могиле стоят в карауле –
Из этой тюрьмы невозможно бежать.
Не нужно вам, люди, серебряной пули,
На нарах загробных им вечно лежать.

Никто не спасет их от смертной юдоли,
Люди живые смерти сдались.
Век не видать им простора и воли,
Без них голубеет небесная высь.

«Моя мудрость собирается уже давно, подобно туче, она становится все спокойнее и тяжелее. Так бывает со всякой мудростью, которая должна однажды родить молнии». Ну что такое одинокая туча на ясном солнечном мировом небосклоне? Не молнии должна метать эта туча, а стыдиться своей неуместности и вернуться скорее в свой темный ненужный исчезающий мир. Людям не нужны гром и молнии, потрясающие основания привычного мировоззрения. У людей достанет науки и техники, чтобы в небе расстрелять одинокую тучу. «Но внизу - все говорит, все пропускается мимо ушей, там хоть в колокол звони про свою мудрость – торгаши на базаре перезвонят ее звоном своих грошей». «И сказал я себе: «Что случится с глупцом, то и со мною. Ради чего я тогда сделался мудрым?» Не подменил ли уже звон золотых монет малиновый звон твоих колоколов, православная Россия?
Россия шла через муки
Дорогами смерти к бессмертию,
К Третьему Риму, но внуки
Сорвали попытку третью.

От лжи Материи искали правду,
Но заедает правду Разума ложь.
Из нее выгрызает кривду,
Как тифозная смертная вошь.

«Я должен спуститься глубже, чем кто-либо поднимался», - так должен человек сказать самому себе и, подобно Орфею, спускавшемуся в царство теней за своей Эвридикой, погрузиться сознанием, без оглядки на Разум, в царство темных мыслей, к истокам жизни. «Так должны вы спасти все прошлое».
«Так должны вы спасти все прошлое», как прошлое спасло ваше будущее. Без прошлого нет у вас будущего – хватит ли у вас мужества, ума и совести понять это выражение буквально? Прошлое вырвало ваше будущее из цепких лап Разума-паука, но отрекаясь от «тоталитарного» прошлого, вы вновь обескровите ваше будущее.
Прошлое видит сквозь настоящее
Грядущее время над бездной парящее.
Всё у́же и уже над бездной круги…
Прошлое время, спаси, помоги!

Все шире и шире пропасти пасть.
История длилась, чтоб в пропасть упасть?
Зачем тогда было – страдания, муки,
Боли, потери, смерти, разлуки?

Зачем люди верили в светлую даль,
Если веру заменят тоска и печаль?
Зачем по земле смерть косою прошлась,
Если высшая истина в том не нашлась?

«Наша воля все еще пленница». Ваша воля в тисках прогресса, но Разум внушил вам, что ваша воля движет прогресс. Воля хочет «волить вспять», «спасти прошлое» ради будущего, но прогресс тащит ее куда-то вперед, в будущее, которого нет, которое не может состояться без прошлого.
Они хотят вернуться, чтобы дожить, долюбить, досовершить. Вечное одиночество ушедших в смерть.
«С новой идеей о смерти пробуждается новая культура», - говорил один философ, который не считал смерть простым отсутствием жизни. Культура рождается на стыке двух мировых начал, во взаимопроникновении жизни и Смерти. В плоскости Разума она умирает, перерождается в цивилизацию. И после того, как Россия прошла сквозь Смерть, тьму Небытия, новая философия неминуемо должна была возникнуть, метафизически сформироваться и выйти в земную реальность. Новая русская философия есть знак, предвестник, нарождающейся в России новой культуры.
«Синтетические суждения a priori», «законы естественной диалектики» - та паутина на глазах человека, за которой Разум скрыл борьбу двух предвечных начал. Страх признать отрицательное бытие Аримана, привычка видеть в нем причину абсолютного зла – вот тот невидимый барьер, который остановил дальнейшее продвижение русской философской мысли к жизненному Абсолюту, и для его устранения понадобилось явление Аримана в реальный мир практическим осуществлением материалистической идеологии, где “абсолютное” зло и “абсолютное” добро показали свою соотносительность. Только древние мифы имели мужество видеть борьбу двух мировых начал – Ормузда и Аримана, на долгие тысячелетия они ушли с поля зрения философии, укрывшись за “естественными” законными диалектики, и только Россия, пройдя все круги ада земного, вновь обрела в себе мужество смотреть в глаза обоим началам – и Разуму, и Материи.
Почему моя философия пошла по замкнутому кругу? А что еще могло бы родиться из вечной борьбы за власть? – только вечное круговращение. Я провидел судьбу человечества в замкнутом круге борьбы за власть, и только живая философия великой России, ступившей за пределы добра и зла, способна разорвать порочный круг судьбы человечества. Иные способы мышления лежат «по ту сторону добра и зла». Не заглянуть умом «по ту сторону добра и зла», как к соседу в замочную скважину, для этого нужны были жертвы из плоти и крови, их живые сердца.
Как зверь, загнанный в клетку, металась мысль моя между трех стен в поисках выхода – Воля к власти, круги вечного возвращения, Сверхчеловек были этими стенами. И в какой бы угол она ни кинулась, везде упиралась в тупик. И только трагическая судьба России разрушила эти стены и мысль моя прозрела такие просторы, где еще «не валялась» мысль человеческая. И прорывая запретные грани, разделяющие наши миры, устремилась к вам моя мысль, в глубокой надежде быть понятой, чтоб сообщить благую весть о возможном бессмертии всего человечества.
Философия России есть философия жизни, облеченная в кровь и плоть. Западная философия всегда стремилась содрать с жизни кожу, плоть и выпустить кровь, чтобы оставить от жизни один нетленный скелет, - «Чистый Разум».
Философы, вожди, политики, статисты тайной силы истории, непременно мнят себя ее пророками и прорицателями. Историю творят народы, которыми движут эти тайные силы. Лидеры, вожди, правители – рабы у тайных сил истории.
Вся западная философия, во все века, вела и ведет человечество к смерти. В ней нет мышления личности, в ней не найти человека, она продиктована Разумом. Все плоское, одностороннее, чревато смертью. Философия России была и есть борьбой за жизнь. Россия не философствует - она живет своей философией, философия и судьба России едины, философия России не вмещается ни в какие ”– измы”, она не учение, не теория, не идеология, она есть сама жизнь и цель жизни.
Человечество погрузилось в безмятежный покой положительного всезнания: в этом мире все постижимо, кроме того, что таится за Большим Взрывом Вселенной. Но это уже другой мир, запредельный, который мышление человека к себе не подпустит. Можно утонуть в его глубине, не получив никакой практической выгоды. И только русской философии непременно нужно добраться до самих истоков жизни и Смерти, воскресить ушедшие поколения, полив их живой и мертвой водой из этих истоков.
Философия для избранных, для узкого круга одаренных людей, - так внушают философам истинные авторы их философий, Разум и Материя, чтобы направлять слепые массы людей к своим целям. Поэтому о простых доступных вещах философия изъясняется очень сложно, путаясь сама в надуманных терминах. Без доступа широкому кругу людей философия будет простым статистом у движущей исподволь, отчужденной от человека тайной силы истории, воображая себя ее пророком и прорицателем.
«До сих пор еще ни один философ не оказался правым». Жизнь опровергает все философии, потому что до сих пор еще ни одна философия не стала философией жизни.
И только русская философия, пройдя глубины смерти и зла, познала их вековечную тайну. И только русская философия, не ангажированная ни одной из воющих сторон, видит, как бы сверху, со стороны, всю картину на поле боя, все хитроумные замыслы, все тактики и стратегии этих самых “полководцев” мирового масштаба, – Разума и Материи.
Русофобия – инстинктивный страх Разума перед темными глубинами жизни. Россия же и в темных глубинах смерти ищет вечную жизнь.
Черными, серыми, грязными красками
В мире написан России портрет.
Прячется страх под приличия масками,
Русофобия есть, понимания нет.

Найти высший животворящий трагический смысл всех жертв революций и геноцида, тогда истерический визг либералов о смертоносной сути коммунистической идеологии будет отскакивать от России, как моськино тявканье от слона, уверенно идущего своей дорогой.
Силам земли Российской, заживо погребенным под тяжестью “общечеловеческих” ценностей, закованным в цепи “естественных” законов природы, истории и общественной жизни, нет им выхода в одномерную пошлость однобоких идеологий, которыми живет человечество.
Но не сгинули пока окончательно в беспамятстве и бессмыслии и миллионные жертвы России, взывая к живым, таят они в своих душах надежду, что не пропадут бессмысленно, даром их загубленные жизни, не сгинет их образ, не утечет в беспамятство Небытия пролитая ими кровь, не забудутся живыми людьми их страдания, муки, описать которые не хватит искусства. Может быть, еще осознает Россия, что ее спасение заключается именно в том, чтобы обернувшись на свое ближайшее прошлое, не окаменеть в голом его отрицании, встретив там гипнотический взгляд Медузы тоталитаризма, искусственно не оборвать органически непрерывный России исторический ход, а понять связь и преемственность его, казалось бы, взаимоотрицающих этапов, его высший, необходимый и трагический смысл, и с новым пониманием свободы и демократии пойти на преодоление унитарности в основаниях мира. Оглянувшись назад, не потерять Россию, как Орфей свою Эвридику, не окаменеть, увидев вместо России, идущую следом темную Смерть.
«Величайшее безумие бросать соль в море и статуи в грязь. В грязи вашего презрения лежала статуя; но таков ее закон, что из презрения для нее вновь вырастает жизнь. Дайте низвергнуть себя, чтобы вновь вернулись вы к жизни». Много статуй величия СССР было низвергнуто с пьедестала презрением им поклонявшихся. В истинном блеске и красоте нового величия из грязи поднимутся статуи славы, принявших на себя правление Смерти во имя спасения жизни, поднимутся на высоту, недосигаемую «здравым смыслом», в заоблачные высоты общечеловеческой цели, жизнь возрождая в настоящем и прошлом, «чтобы было все равновечным себе», направив волю вспять против времени. Но ведь даже Бог не может «бывшее сделать небывшим». Вырвать жертвы у прошлого времени – доныне не была способна воля человека творить чудеса. Не нужно воле бывшее делать небывшим. Ей надо проникнуть глубочайший смысл совершившегося, который выведет жертвы его из забвения. Как человек усилием воли возвращает в память забытое, так воля всего человечества вернет к жизни поглощенных забвением. Мир был создан для жизни и человека. Если человек невозвратен, значит, этот мир ничего не стоит или ничего не стоит сам человек, ибо мир создан для каждого человека, а не для абстрактного человечества.
«Призрачные мосты перекинуты через навеки разъединенное». Призрачные мосты почитания прошлых жертв, оставленных в прошлом. Призрачные мосты над потоком Леты из холодного хрусталя почитания. Осознание великого смысла пролитой крови, смертей и страданий воздвигнет осязаемый мост между прошлым, настоящим и будущим.
«Будущее и самое дальнее пусть будет причиной твоего сегодня». Будущее не станет причиной твоего сегодня, если следствием твоего сегодня не стала причина прошлого. Твое сегодня – следствие утраты, потери причины прошлого. Причина прошлого осталась без следствия. Не из прошлого вытекло настоящее, - из отрицания причины прошлого. Разорвана причинно-следственная связь времен. Не будет вам будущего без вашего прошлого, а будет лишь продолжение «сегодня». Найти сегодня свою причину в прошлом, от следствия пойти к причине, тогда и будущее, опережая время, станет причиной твоего сегодня.
Человечество уже давно не стоит на распутье двух дорог, оно из двух зол выбрало “меньшее”, оно не желает балансировать между двумя полюсами над бездной. Оно идет по правому пути, - раз правый, значит правильный. Но правый путь уведет человечество гораздо дальше от последней истины, от заветной цели, потому что он широкий и гладкий и по нему легко двигаться. И только русский «витязь» по-прежнему стоит на распутье, он не выбирал проторенных путей, рискуя свой головой ради истины.
«Кто поздно юн, остается юным надолго». Юность – мечтательность, романтизм, страх греха, поиски смысла жизни в духовной высоте. Доныне все эти качества сохранила Россия. Значит, Россия будет юной надолго, я хочу, чтобы она была юной всегда. Обездушенная старость Европы, утратившей страх греха, хочет заразить Россию своей меркантильностью, возбуждает в ней волю к власти, насылает на нее духовную гниль под видом общечеловеческих ценностей. Храни тебя Бог, Россия, от этой цивилизации!
Свободу-муху повязали
Бюрократ и буквоед.
В «свободном обществе» узнали –
От пауков спасенья нет.

«Есть такие высоты души, при взгляде с которых даже трагедия перестает действовать трагически». Россия достигла таких высот высшего смысла трагедии, где гибель и зло поднимают жизнь и добро на новую высоту, при взгляде с которых уже не кажется трагедия непоправимой.
«Даже у Бога есть свой ад: это его любовь к людям. Бог умер, из-за сострадания к людям умер Бог». Бог из рая человека отправил в ад, на семь кругов ада земного, на познание Смерти, на страдание и гибель. Вместе с человеком страдает и гибнет Бог и возрождается снова к творению вечной жизни из ада Смерти. С Россией вместе воскреснет Бог.
«Ты хотел увидеть основу и изнанку всех вещей: потому должен ты подняться над самим собой, все выше и выше, пока даже твои звезды не окажутся под тобой». Надо иметь высокий дух, чтобы опускаться в бездну за изнанкой и основой вещей. Твоя высота поднимет тебя из бездны с новым знанием о темной стороне мироздания. Кто тот человек, который смог подняться так высоко над собой и своими звездами, что не грозит ему гибелью нисхождение в бездну? Не один человек, вся Россия опустилась в глубины Ничто, по ту сторону добра и зла, и вернулась оттуда с новым знанием о добре и зле, о жизни и Смерти, о возможности невозможного. Выше звезд ты должна подняться, Россия. «Где путь к жилищу света и где место тьмы?»
Много бед, страданий и жертв принесла Россия на алтарь познания Смерти. В «империи зла» зрело новое мышление, познавшее Смерть как основу жизненной тайны.

Об «элитной» черни
«Высшие люди! Только теперь гора человеческого будущего мечется в родовых муках. Бог умер; теперь хотим мы, чтобы жил сверхчеловек. Как превзойти человека? Я мог любить в человеке лишь только то, что он есть переход и гибель». Но теперь маленькие люди становятся господами. Ни на шаг не продвинулось человечество на пути к сверхчеловеку. Мельчает душой человек, становясь сильнее прогрессом. Мой призрак бродил в просторах Вселенной, между Вечностью и историческим временем, я искал Сверхчеловека, высших людей, гиперборейцев, но видел только мощный поток прогресса из мешанины людей, и на поверхность потока всплывали не самые лучшие. Измельчание человека видел я вместо возрастания ума, благородства души, силы воли, красоты и могущества.
Расчетливый ум умервщляет душу. Человек с холодным умом становится «отморозком».
«Для самой жизни нужны смерть, вражда и кресты мучеников. Но однажды я спросил и почти подавился своим вопросом: как? неужели для жизни нужно и отребье?» Отребье, которое из смерти, вражды и крестов мучеников сколачивает себе состояние, отребье с холодным умом "отморозка", которым не писан закон, отребье, что, проворнее обезьян по лианам, лезет наверх по карьерной лестнице, отребье, в ком поселилось чудовище-ложь.
Падая изо рта, расползаются ваши слова, как тифозная вошь, заражая все вокруг смертельной ненавистью к жизни. Либерализм и фашизм – одного поля ягода, сладкая, как речи либералов, и горькая, как власть фашистов, два лица одного сущего, - крайности сходятся в уничтожение жизни.
«Змеиную нечисть и дурной запах скрывает от меня даль и что хитрость ящерицы похотливо ползала здесь». Пока вы смотрите в чистую даль, «змеиная нечисть» плодится у вас под ногами. Чтоб не утратить чистую даль чаще смотрите себе под ноги.
Ложь превращает человека в не-до-человека – процесс обратный эволюции обезьяны в человека. «Посмотрите, как лезут они, эти проворные обезьяны! Они лезут друг через друга и потому срываются в грязь и в пропасть. Все они хотят достичь трона, их безумие в этом!» Но не все "срываются в грязь и в пропасть", многие обезьяны достигают трона.
Вы, которые рветесь к трону, щупальцы чудовища-лжи лезут у вас изо рта и из глаз при всей благопристойности вашего вида. Нельзя назвать человеком того, в ком поселилось чудовище-ложь. Ложь разъедает то, что делает человека человеком – совесть его.
«Неспособность к сопротивлению становится моралью – непротивление злу». Она становится моралью слабых, моралью лживой, завистливой, злой, моралью комплекса неполноценности.
«И если бы человек научился еще и летать, - куда не залетала бы хищность его!». И если бы хищные души людей научились летать, духовные ценности растащили бы они по клочкам в свои гнезда.
«Чтобы гора спустилась к долине и ветры вершины к низинам». Но чаще я замечал, как не высокое нисходило к низинам, а низкое заползало наверх, поднималось к вершинам власти беспринципное, подлое, холодное, мерзкое, скользкое, циничное до безумия. Но было сказано: «Поднялись высоко, - и вот, нет их; падают и умирают, как и все, и, как верхушки колосьев срезываются».
«Все женское, все рабское и особенно вся мешанина – чернь: это теперь хочет стать господином человеческой судьбы – о отвращение! о отвращение! отвращение!» Цивилизованная чернь хочет стать теперь господином человеческих судеб. Под внешним лоском манер дипломата скрыты гнилые почерневшие души – чернь по сути, чернь по призванию, мировоззренческая чернь. Вспышки фотокамер не просветят черные души. Горе тому человечеству, у которого чернь становится вершителем судеб. Ибо сказано: «Я позавидовал безумным, видя благоденствие нечестивых».
Черни срочно нужна власть над миром, пока мир не понял, что к власти над миром рвется чернь. Из стада черни последние становятся вождями. В едином земном господстве псевдодемократия обернется диктатом – вскроется истинная суть цивилизованной черни: власть! власть! власть! И уже не будет исхода из этой ловушки дьявола. Ибо сказано: «Земля отдана в руки нечестивых».
Обратная сторона Воли к власти: к власти приходят не гиперборейцы, не первые сильные благородные люди, во власть заползает чернь. «Как море, что отправляет жемчуга на темное дно, - Падаль же выносит на солнечную поверхность…» Власть и богатство – икона черни, за которой прячет чернь свою никчемность. Потребление, «оно неустанно спрашивает: как лучше, дольше и приятнее сохраниться человеку?» и потому оно господин сегодняшнего дня». – Так говорил я тогда, так говорю я сегодня. Но любое «дольше и приятнее» - лишь мгновенная точка времени в пространстве Вечности. Потребление, как ученые над крысами, ставит опыты над человеком в продлении существования, чтобы продлить потребление. Но сколько ниточка ни вейся, конец один: «побегал, пошумел и был таков».
Воля к власти вела людей переделывать мир, а привела к новой власти – власти Потребления. Воля к власти теперь прислужница у власти Потребления. Ибо сказано: «Все труды человека для рта его, а душа его не насыщается».
«Воровская алчность. Болезнь говорит в этой алчности и невидимое вырождение. Ужас для нас то вырождающееся чувство, которое говорит: «Все для меня». Пастями пустого Я глотает мир Пустота. Пустота ненасытна, потому что она – пустота. Чем больше хапает человек, тем шире и глубже в нем Пустота, сжирающая изнутри его душу. Хотел человек накормить свое Я, а скормил себя Пустоте. Пустота, как хищная рыба добычу, глотает живьем человека. Опустошенный алчностью человек – легкая добыча всепожирающей силы. Пустого человека растворяет в себе Пустота.
«Смотреть на жизнь без вожделения, а не как собака с высунутым языком».
Пустоты пустотой не заполнить. Слава, деньги, власть, имущество – интуитивное стремление людей уйти подальше от пропасти Небытия, откупиться от нее веществом.
Ты не объявлен в розыск и, вроде, не бандит,
Но чей взгляд за тобой неотступно следит?
Пустота – это тень твоя, в духе павшая,
Славы, денег, власти, богатств существо возалкавшее.

Люди в этом мире охвачены паникой брошенных в ров, любой ценой наверх выбраться из него, хоть по головам, хоть по трупам. Но от зияющей пустоты могилы ничем не откупишься, она не принимает ни даров, ни взяток, ей чужды богатство, слава и почести, нищета – ее природа и сущность, она каждому воздает “по заслугам” – чем выше незаслуженный взлет, тем глубже падение в пропасть. Человеку кажется, что он выбирается из ямы, а он падает в пропасть.
«Поистине, лукавое Я, лишенное любви, ищущее своей пользы в пользе многих, - это не начало стада, а его гибель». Лукавое Я, что ведет свой род от Лукавого, вождя и кумира толпы, обирает толпу, что ведет его к власти. Ибо сказано: «Праведник в праведности гибнет, а злодей во зле долголетен». Зачем было сказано: «Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому пройти в Царство Божие»? Ведь ваши богатые и сквозь игольное ушко без мыла проскользнут.
«Что же гнало меня к самым бедным? Разве не отвращение к нашим богатым? – к каторжникам богатства, извлекающим свои выгоды из всякого мусора, с холодными глазами, похотливыми мыслями». Человек уверен, что он владеет богатством, на самом же деле богатство владеет им. Отними у человека богатство и он обратится в ноль. Человек не заметил, как богатство подменило собой человека, оно присвоило себе его имя, любовь и уважение близких, авторитет и дружбу товарищей. Поэтому человек страшнее смерти боится потерять богатство, без богатства он станет ничем, – с богатством вместе уйдут и любовь, и уважение, и дружба, и имя. Что первично, богатство или человек? Человек всю жизнь гонится за богатством, а уходит на тот свет лишь в богатом гробу. Богатство с таким трудом собранное махинациями, ложью и кровью, с которым человек себя отождествил, равнодушно к смерти хозяина, оно отдается другому, который его получает даром.
«Поистине, лучше жить среди отшельников и козопасов, чем среди раззолоченной, лживой, нарумяненной черни, даже если она называет себя «хорошим обществом», даже если она называет себя «аристократией». В ней все лживо и гнило, начиная с крови». Даже если она называет себя «элитой», «звездным обществом», «высшим светом», в ней все искусственно, фальшиво, глупо и пошло под стать современной рекламе. И «светские львицы» внутри под стать облинявшим кошкам. Моськи шоу-бизнеса догрызают слона – дух великой России.
«Грязь на дне души их». Но кто видит их дно за холодным туманом бездушия? Они цивилизованы, респектабельны, элитоподобны. И лишь в экстремальной ситуации, которая угрожает их благополучию, поднимается грязь со дна души их, марая все, что с ними соприкасается.
«Пусть же придет буря и стряхнет с дерева все гнилое и червивое!» - призывал я бурю в наивном восторге ожидания сильных духом. Приходят бури, но падают с дерева жизни ее лучшие плоды, а гниль и червоточина остаются на дереве. Они въелись в дерево жизни, как жуки-короеды, как ржа въедается в металл. Лишние остаются висеть на сучьях, а высшие сыплются с дерева жизни гнить в земле у его основания. Ибо сказано: «Есть и такая суета на земле: праведников постигает то, чего заслуживали бы дела нечестивых, а с нечестивыми бывает то, чего заслуживали бы дела праведников».
Средство становится целью, прислуга – хозяином, духовная чернь – "элитой" и «аристократией», когда либеральная идеология приходит к власти, низкое мнит себя самым высоким и рожденное ползать заползает наверх.
«О как не быть в самой высокой душе самым худшим из паразитов?» Как клещи любят парить в небе на птицах, так души-паразиты, присосавшись к высокой душе, хотят возвыситься над другими душами, подняться к вершине власти и славы и столкнуть с нее вниз высокую душу.
«Талант пробьет себе дорогу» - эту сентенцию придумали бездари, чтобы, когда они пробьют себе дорогу, люди принимали бы их за таланты.
«Какое принуждение принуждает высокое склоняться к низкому?» Нет в вашем мире высоты для высокого. Высокое состязается с посредственным на среднем уровне, где посредственность не имеет равных. На среднем уровне высокое посредственности не соперник. Посредственность опускает высокое со среднего уровня к низкому.
“Вечная плоскость” и “вечная пошлость” отдают исчадием ада, в “золотой середине” зловоние “мертвых душ”.
«Наибольшее отвращение – лизоблюды духа». Лизоблюды духа политическую, экономическую и военную мощь принимают за мощь и величие духа. Смертью веет от этого «духа», в котором нет ничего духовного, нет ничего от Вечности. Лизоблюды мертвого духа лижут его плоть, мощную снаружи и гнилую внутри, и чтут себя причастными «освободительной» миссии мертвого духа.
«Изучили искусство доводить грязь до кипения». Цивилизованные политики научились искусству застоявшуюся в душах грязь доводить до кипения в достижении своих грязных целей и варить в чужом кипятке свои выгоды. Не надо много ума и затрат, чтобы довести рвущуюся наружу грязь до кипения, нужно лишь самому иметь грязную душу. Политики, что кипятят грязь под предлогом любви к «чистоте». Кипячением грязи чистоты не отмоешь. Берегитесь, кипятящие грязь, кипящая грязь берегов не ведает!
Издающие законы в защиту разврата – кипятящие грязь.
«Великое пресыщение человеком – оно душило меня и заползло мне в глотку». Отвращение к нелюдям, кипятящим грязь.
«Победитель великого отвращения». Видимо, рано назвал я себя победителем великой скорби моей – отвращения. Вновь уста, глаза и сердце мое полны этим чувством – отвращением к нелюдям, кипятящим грязь.
«Снаружи раскрашенные, а внутри разъедаемые червями». Раскрашенные петухами цивилизации, как весь процветающий запад, разъедаемые изнутри жирными червями лжи, лицемерия, ханжества, демагогии и фарисейства. Гниющий западный труп, разряженный в поборника морали и демократии.
«Нет более тяжкого несчастья во всех судьбах человеческих, чем если сильные мира не суть также и первые люди. Тогда все становится лживым, кривым и чудовищным. А если они сами последние и более скоты, чем люди, - тогда поднимается и поднимается чернь в цене». Ибо сказано: «Легион имя мне». «Они превышают числа». Много испытаний претерпит народ, допустивший к власти богатую чернь, которая окружает себя услужливой чернью, «от которой поднимается к небу зловоние». Зловоние их гниющего духа смердит в цивилизованном мире.
«Что толку во времени, у которого нет времени». Суета сует, гонка за потребительским счастьем, успеть, обогнать, заползти как можно выше, забраться в корыто первым – это зовете вы нынешним временем, пустое время без стержня Вечности. А настоящее время, причастное Вечности, проходит мимо, над вами, вы в нем не живете, вы даже не знаете, что оно есть. Ибо сказано: «И оглянулся я на все дела мои, и вот: все – суета и томление духа, и нет от них пользы под солнцем!»
«Новая аристократия – противница всякой черни и деспотизма». Ждал я рождения новой аристократии, «которая на новых скрижалях вновь напишет слово: «благородный». Но «господин предполагает, торгаш – располагает». Холеная чернь ложью о свободе, равенстве и демократии вымостила путь к вожделенной власти. «Хищные звери они: в их слове «работать» - слышится еще и «красть». «Многочисленные отребья, кричащие вам в уши о народе и народах». «Чернь ведь не знает, что велико, что мало, что прямо и правдиво: она невинно криводушна, она лжет всегда». Ложь и чернь неразделимы, как проституция и грязь.
Но почему я называю их чернью? Ведь у них «белые воротнички» и белые души… белые до равнодушия, до пустоты. А потому называю их чернью, что души их чернеют мгновенно, когда их благополучию возникает угроза, когда они сдают Родину врагам во имя ее «процветания», во имя Воли к вожделенной власти.
«Крови жаждут их бескровные души». Чистый Разум обескровил их души, но крови жаждут они не для того, чтобы наполниться жизненной силой, а для того, чтобы выпустить ее из других.
«Вы набрали полный рот благородных слов и мы должны верить, что ваше сердце переполнено». Никто из вас не поперхнулся ни разу благородным праведным словом, не стало оно вам поперек луженой глотки. Потоком льется благородная речь, изящной ложью наполняя сердца о демократии, гуманизме и правах человека. «Ибо ваши похотливые мысли, ложь и притворство прямо-таки висят в воздухе!» Ибо сказано было о вас: «Облаченные в ложь, как в одеяние».
«Молчание – золото»: чем дольше молчит народ, тем богаче становятся болтуны.
Честность, порядочность и авторитет либерально мыслящей интеллигенции часто оказываются знаменем в руках либерально ворующей черни. Они машут этим знаменем, как будто крест налагают иконой, призывая народ к либеральным переворотам.
«Красть должно быть еще блаженнее, чем брать». Либеральная Россия лишила казнокрадов и коррупционеров такого блаженства: они уже не воруют, они берут, как свое, брать и красть для них синонимы. Ибо сказано: «Не скоро свершается суд над худыми делами, от этого и не страшится сердце сынов человеческих делать зло».
«Вот ваша действительность: «Все достойно того, чтобы погибнуть», - так говорил Мефистофель.
«И теперь стыдится ваш дух, что угождает нутру вашему, и от собственного стыда ходит окольными и обманными путями». Но уже не стыдится ваш дух, что угождает нутру вашему. Ливрейным лакеем «кушать подано» стоит ваш дух у дверей благополучия. Открывать, прогнувшись, двери коррупционерам, казнокрадам, элите от шоу-бизнеса и олигархам и не пускать за дверь благополучия недостойных туда входить – это, пожалуй, все, на что стал способен ваш дух.
«Сорная трава хочет называться пшеницей». Сорная трава шоу-бизнеса выдает себя за культурный злак.
«Лжемудрость – так назвал я все, над чем мудрствуют рабы». Вы, «свободные» мыслители, независимые «личности», либералы и демократы, это вас я называю рабами, вас, прислужников Разума, Хозяина своего, и вечных его эмбрионов. «От избытка мудрости можно сделаться ослом».
«Спасти прошлое в человеке и преобразить все, что было». «В том мое сострадание всему прошлому, что я вижу: оно отдано на произвол, - отдано на произвол милости духа, безумия каждого из поколений, которое приходит и толкует все, что было, как мост для себя. Так все прошлое отдано на произвол: ибо может случиться, что чернь станет господином и всякое время утонет в мелкой воде». Либерально-вороватая чернь стала господином России, утопив великое прошлое в мелкой воде «общечеловеческих ценностей».

О страдании и сострадании
Сострадая, человек жалеет себя, а не страдающего. Сострадающий не уменьшает боль страдающего, а удваивает ее своим страданием.
«Сострадание поддерживает жизнь в том, что созрело для гибели». «Падающего толкни» - естественный отбор проповедовал я в человеческом стаде. Но к власти приходили не лучшие, благородные душой и сильные духом, к власти приходили подлая слабость, наглость, бессовестность, ложь. Они у сильных выбивали почву из-под ног, высоких сталкивали с высоты и губили то, что было наполнено жизнью.
«Вы недостаточно страдаете! Ибо вы страдаете за себя, вы еще не страдали за человека». Вы страдаете за себя, за свое мелкое самолюбие, за того поверхностного индивидуума, который себя выдает за вас. Вы еще не страдали за человека в себе, тем глубоким страданием, которое позволяет человеку обрести себя. Глубокое страдание достигает глубин человека. «Крепись, ты выдержишь, ты сильный», - как часто люди недостаток силы чувств выдают за силу воли и силу духа.
Страданием Бог совершенствует души. «Бог отвешивает человеку столько страдания, сколько он может вынести», - оправдывают беспощадность Бога «служители культа». Но редкий человек доносит страдание до вершины совершенства души. Подавляющая часть погибает на склонах гор, часть скатывается назад, к их подножию. «И сказал Каин Господу: наказание мое больше, нежели снести можно». Сверял Бог свои весы по пределу человеческого терпения, да, видимо, черт подкрутил те весы за пределы человеческого терпения. Миллионами не измерить то количество жертв, что не вынесло «посильного» испытания Бога. Без всякой меры выпало испытаний на долю России. Не во власти Бога регулировать испытания, в конечном счете, Воля к власти двух предвечных начал назначает нам испытания. Она их не взвешивает и не дозирует, она их льет потоком, селем, лавиной, обрушивает, как снегопад на голову человека.
Рождает страдание душу?
Оно, как волки кровавую тушу,
Душу рвет на куски,
Кидая их в уксус тоски.

Возвысит душу сострадание-
Между прошлым и будущим мост,
Вселенной новой созидание,
Чтоб оправдать «ожидание звезд».

“Этот мир, где вместе с познанием возрастает и способность чувствовать горе”. Ибо сказано: "Во многое мудрости много печали и увеличивающий знание увеличивает скорбь". Потому что познание идет вширь, а не вглубь, но в глубине скрывается знание о великом назначении человека. Хотя, впрочем, как поглядеть, можно и в глубине увидеть бессмысленность, надвигающуюся на человечество.
«Кто живет среди добрых, того сострадание учит лгать». Потому что правду говорить тяжело, правда приносит боль. Ложь оправдывается любовью к ближнему.
«Быть правдивыми могут немногие, но меньше всего могут добрые», потому что добрые боятся боли. Ложь – подслащенная болеутоляющая пилюля, правда – хирургическое вмешательство в течение болезни, запущенной болеутоляющей ложью. Часто подменяют друг друга добро и ложь.
«Сострадание же самая глубокая пропасть: насколько глубоко человек заглядывает в жизнь, настолько глубоко заглядывает он в страдание». Но недостаточно глубоко я заглядывал в жизнь, видя в ее глубине лишь гибель, бессмыслие и страдание. Высота, а может быть, бездна моего положения, позволила мне заглянуть в такие глубины жизни, куда не опускалась мысль человеческая, в этих страшных глубинах увидел я бессмертие жизни и сострадание, придающее великий смысл страданию прошлого. Счастье человека – это случайный просвет на небе, покрытом черными тучами. Спасти из этой пропасти всех страдающих, тогда человек, заглянувший в глубину жизни вторично, увидит ее королевой всея Вселенной и постигнет ее смысл и величие. «Теперь в божественном облике восстает она, обольстительная в своем страдании».
«Сострадание – это проповедь Ничто. Сострадание увлекает в Ничто». Сострадание страданию прошлого, увлеченного в Ничто, придаст силы человечеству вызволить из Ничто страдание прошлого. Великая цель пробуждает великую силу, способную сопоставить себя с Ничто. Если в страдании совершенствуется душа, то в сострадании она совершенствуется вдвойне, вбирая в себя и другую душу.
«В пощаде и сострадании была моя величайшая опасность. Само страдание делается заразным через сострадание». Сострадание жалеет себя, а не страдающего. Видел я, как в сострадании расплывается воля. В сострадании я видел болото на пути к Сверхчеловеку. В сострадании я видел гибель сильного, слабость духа и коварство слабости. Загнивание жизни видел я в сострадании. «Кто живет среди добрых, того сострадание учит лгать. Сострадание делает воздух удушливым для всех свободных душою». В сострадании видел я ложь, ложь и ханжество благотворительности. «Все жалкое, страдающее, обуреваемое скверными чувствами, все гетто души», - все это мертвой хваткой вцепилось в высокие души, удерживая их от полета. Тяжесть сострадания держала их у земли. «Сострадание – крест, к которому пригвождается тот, кто любит людей».
На кресте удобно страдать, но неудобно действовать во имя страждущих, созидать на кресте невозможно. Не крест нужен тому, кто любит людей, созидание воли, сострадание действием. Сострадание поднимется выше и опустится ниже страдания, если поверит в возможность помочь страданию прошлого. «И Бог не может бывшее сделать небывшим».
И Богу в прошлое закрыты двери.
«Воздастся верящим по вере».
А людям прошлого, ушедшим в вере,
Чем воздадутся их потери?

Сила и мощь сострадающего духа разверзнут пучину Небытия, прошедшее и настоящее станут единым временем и невозможное станет возможным.
«Маленькая ложь сострадания», - потому что сострадание маленькое. Великое сострадание великому страданию прошлого. Правда сострадания в действии, в спасении страдания.
«В их сострадании утонул их дух». Сойдите со креста, сострадающие мученики истины, небо не хочет ваших страданий, страдание – не проходной билет через ворота рая, земле нужна ваша деятельность, чтобы рай с небес опустить на землю. Бездеятельное сострадание – это трясина для деятельного духа.
«Совокупность мировой скорби. Низменная жизненная сила». Бездеятельно сострадающая сила остается низменной силой. Ей не под силу мировая скорбь, потому эта сила принимает страдание за неизбежные издержки мирового устройства. Где человечеству взять благородную силу, которая спасет страдание прошлого деятельным состраданием? Великая цель рождает великую силу, воля человечества, обращенная «вспять», станет той сверхъестественной силой.
«Дух мщения: и где было страдание, там всегда должно было быть наказание». Обретение высшего смысла страдания поднимается выше мщения. Оно, как птица, поднимается в поднебесную высь, оставляя мщение, подобно ядовитой змее, заглатывать собственный хвост.
«Как научиться по-новому мыслить»?
«Кто возлагает ответственность за фальшивость мира на само наше мышление». – А наше ли оно, фальшивое это мышление? Отказом от собственного Я, от своей субъективности ученый выходит в область чистого мышления, туда, где вместо него мыслит его Хозяин – Вселенский Разум. Чистое мышление, оторванное от жизни, от субъективности мыслителя есть мышление фальшивое. Разум – фальшивомонетчик. Фальшивые ценности Разума стали для людей абсолютными.
«От великого до смешного один только шаг”. Прямой и самоуверенный, как палка, восклицательный знак в претензии на всезнание в кривом зеркале Небытия отражается сатирическим видом вопросительного знака. В этом зеркале искажаются и плывут все незыблемые аксиомы и “вечные истины” положительной метафизики. Разум без Глупости, что человек без тени, без зеркального отражения, что потерянный ключ от жизненной тайны. Если бы Разум умел смотреться в зеркало Небытия, Он бы увидел в нем Глупость. Глупость – вторая половина Разума, рядом с которой Он выглядит умным. Глупость Разуму не дает покоя, не позволяя ему уснуть в догматической дреме, именно Глупость вдохновляет Разум на подвиг преодоления Себя Самого. Глупость повенчана с Разумом не по расчету, а по любви, пока, может быть, не взаимной. Что сочетало Разум и Глупость? – жизнь. Стать умным настолько, чтобы понять ограниченность Разума, понять, что, кроме него, в мире действует нечто иное, лежащее за пределами его представлений. Наверное, всё-таки, “стать умным” здесь не уместно, надо пройти через Глупость, чтобы понять ограниченность Разума.
«Всякая великая философия – исповедь ее творца, чем-то вроде memoires, написанных им помимо воли и незаметно для самого себя». «…помимо воли и незаметно для самого себя»? Так, может быть, вовсе и не философ творец своей философии? Может быть, вдохновение философа есть одержимость нечеловеческим существом, диктующим ему свою философию?
“Чем глубже мы всматриваемся в мир, тем более надвигается бессмыслица”. – Потому что всматриваемся в мир “замыленным” глазом.
Чтобы творить «невозможное», надо прежде поверить, что вера в наш действительный мир – это, действительно, вера, а не действительный факт, не естественное состояние природы, а завороженное законами царство. Свой мир вам еще предстоит создать. Но кто же позволит человеку создать такой мир, каким он его хочет видеть? Мир должен быть таким, каким его хочет видеть Сущее, а вероотступникам Разум пророчит гибель. «Какой алтарь уготовил себе человек, посмевший оскорбить величие Разума?!»
Но кто же, какой здравомыслящий человек в это поверит, что материальное основание жизни есть смерть, отрицание жизни. Как может одна и та же основа быть и не быть, утверждать и отрицать, порождать жизнь и убивать ее? Жизнь и смерть, свет и тьма, положительный полюс и отрицательный создали нашу планету Земля, они спаяны, слиты воедино и человек должен научиться мыслить и воспринимать их в неразрывном единстве. В природе “да” и “нет” сосуществуют одновременно, только мышлению Закон противоречия запрещает такую крамолу.
“Отрицать дурное – отрицать жизнь, у которой во всех ее инстинктах мы видим и да, и нет, жизнь не умеет отделять да от нет”. Зато Разум четко знает, где “да”, где “нет”, и научил человека раскладывать жизнь на составные элементы по логической схеме.
Геометрические фигуры - иконы Разума, на которые молится человек, в которые верит прочней, чем в Бога. Иконы эти, эти знаки, эти символы мертвой вечности приводят человека к «смиренной покорности высшему началу». Человеку и «в голову не приходит, что здесь ещё возможна борьба», борьба с мертвыми схемами, сковавшими мир и мышление человека.
“Ego cogito, ergo sum” – я мыслю, следовательно, я существую”. – Тезис этот гораздо объемнее, сложней и трагичнее, чем полагал Декарт. Я ли мыслю, когда я мыслю, и существую ли я, когда во мне мыслит Кто – то другой? Мои ли это мысли, живые и человеческие, или меня нет, я не есмь, не существую, когда моим мышлением владеет нечто другое, чем Я?
Сегодняшние методы педагогики сортирования детей по «умственной одаренности» сами по себе отвратительны, имеют горький политический привкус и таят в себе серые ростки фашиствующего рационализма, это рационалистическое вырождение нации в недалеком будущем.
Как случилось так, что мышление человека, дитя света и тьмы, пошло однобоко, по «светлому» пути, прочь от темного источникам жизни, почему даже животные видят во тьме, а человек только тьму мироздания?
Если на заре туманной юности человечества мысль была тесно связана с материальной основой жизни, сама мысль была живой и активной, то научное миросозерцание выхолостило, обесплодило мысль непосредственную, превратило ее в призрак, в абстракцию, в производное от сознания человека, воздействующее на внешний мир через машину и бомбу.
Наша бренная действительность зажата в тиски научных и философских теорий. Научные теории возводят ей “пределы возможного”, философские подразумевают по умолчанию, что действительность наша “естественна” – тленная, бренная, ложная, смертная, пошлая, злая, – такой и останется навсегда в силу непреодолимости Закона противоречия и “самоочевидных истин”, которые сочинил для нас Разум. Ни наука, ни философия не познают потенциальную возможность нашей действительности, возможность выхода ее за свои же пределы, в которых её держит Разум. Научные и философские теории лишь констатируют ее форму, не затрагивая глубины содержания.
Опороченная Разумом потенциальная возможность нашей действительности.
Вера в Бога посреди естественных наук и неверия стоит в обнаженном виде: вера есть вера – хочешь, верь, не хочешь, не верь. Зато вера в Разум, в его религию, в его самую страшную идеологию современности – идеологию бесцельной жизни, скрыта под «естественными» законами природы и диалектикой развития общества, без мистики, без чуда, без метафизики. Выгода, рынок, расчет, потребление, сбор налогов с грехопадения, рационализация зла, Воля к власти и Мировое господство без наций, без высшей цели, без самобытности и с Разумом в роли Бога, что имеет начало, тому будет конец, - вот вся религия Разума, в которую верит без веры все прогрессивное человечество, - идеология, вера, религия, а ни какие не «естественные» законы природы и общества.
Необходимость, Невозможность не являются ни следствием отпадения человека от Бога в результате вкушения запретного плода с дерева познания добра и зла, ни следствием прямой враждебной человеку деятельности ожившего Ничто, а есть всеобщее отчуждение, они равно стоят и над Разумом, и над Материей, и над Богом, и над человеком. Необходимость, Невозможность вступают в свои законные права, когда одна из противоположностей мироздания абсолютизируется умственной и практической деятельностью человека.
Позволит ли Разум общей идеи человечества, нарушив “естественные” законы его мироздания, проявить себя в жизни живой каждым конкретным своим человеком в новой форме пространства и времени или вечно лежать человеку в “копилке бытия” под крестом с эпитафией – “любим, помним, скорбим”? Не ждать милостей от Разума, взять их у него – наша задача.
Посредством мышления человека Разум проникает корни и начала вещей, вновь открывает в них себя, наблюдая свое отражение в их глубине. Так человеку ли раболепствовать перед Разумом и в угоду ему отказаться от “выхода за пределы возможного, не им установленные”, от свободы творить “невозможное”? Если законы Разума определили предел “невозможного”, сковав природу и самих себя, то это не значит, что “невозможное” действительно “невозможно”.
Ограниченный человеческий разум пополняет истинами знания Разум Абсолютный. Относительное дополняет собой Абсолютное, видимо не такое уж оно абсолютное, раз вынуждено себя пополнять. Относительное – мост между двумя Абсолютами, по которому бегают в разные стороны мысли и истины.
Возможно ли создать механизм, где форма и движение не “навязаны материи”, а составляют с ней одно целое? Наверное, для такого случая человеку нужно познать темное существо Материи не меньше, чем светлый Разум.
Сохранить способность живого мышления проникать во тьму мироздания, чтобы черпать парадоксальные идеи из источника жизни, а не лететь жалкой мошкой на Светоч Разума, раболепствуя перед Его Светейшеством и Его “естественными” законами, превращающими человека в атрибут мироздания.
Победа смысла над бессмыслием - не от века заданный факт, завершающий в вечности временные ряды, которыми любуется Единое Сознание Бога, а только данная человеку возможность, который мерилом смысла может сделать земное благополучие, а временные ряды бесконечными до бессмыслия.
“Поди туда, не зная куда, принеси то, не зная что”, – для положительного мышления – это абсурд, это сказка, но душа народа чувствует в том какую–то тайну. “Не зная куда” и “не зная что”, отсутствуют в голове, но присутствуют где–то в сердце, и сказочный герой отправляется по пути этой тайны, над которой смеется положительный разум. Что в этом больше – глупости или величия? Герой чувствует, что если он дойдет туда, не зная куда, и найдет то, не зная что, то совершится какое–то чудо и значение человека в этом мире станет другим.
Уродство – глубоко в Небытие отразившаяся истина, она не по силе почерпнула там себе содержания, но в этом уродстве потенции на истину и преображение больше, чем в проявленной красоте. Горб – сложенные крылья за спиной: понимание Небытия придает буквальность метафорам.
Бездонные мысли – мысли, которые уходят в бездну Ничто, мысли-«невозвращенцы». Как мыслить так, чтобы они возвращались, наполненные удивительным содержанием? Надо, чтобы мысли были насколько глубокими, настолько и высокими. Только глубокое может достичь истинной высоты.
Материальный мир, а с ним и жизнь, вышли из Ничто, из нищеты, имеют простое происхождение. Но аристократический Разум об этом забыл, а может быть, вовсе не знал, чем дальше, тем больше человечество утрачивает способность мыслить глубоко простыми категориями.
Человек слишком усложнил и перегрузил свой мыслительный аппарат, нужно направить его работу, подключив к нему сердце и чувство, в противоположную сторону – на постижение простоты, чтобы в сложном, громоздком, запутанном выделить гениальную простоту, ее корень и сердцевину. Нагромождение умной сложности без основополагающего простого стержня – лишь искусственное сооружение, карточный домик, готовый рухнуть от малейшего прикосновения потусторонней силы.
Простота – не глупость, не примитив народной души, не отсутствие сложности, она имеет свое скрытое от нас существо, также как “нет” – не голое отрицание сущего, а противопоставление положительному сущему своего отрицательного существа. “Нет” – отражение “да” в кривом зеркале Небытия, “нет” – оно каким – то образом “есть” в своем антимире. Что было, то есть, оно не становится “нет” как уничтожение в “ноль”, оно уходит за грань положительного бытия, но не исчезает бесследно.
Холод – отсутствие тепла, энергии движения молекулярных частиц. Но кто же скажет, что холода нет самого по себе как такового, когда продерет он до самых костей? Может быть, холод и есть одна из форм отрицательного существования, “наличие отсутствия”?
Положительный разум не может совместить “быть” с “не быть”, для него нет реальности несуществующего, для него небытие – отсутствие бытия, а не противоположное ему понятие. Поляризованное мышление должно понять ничто, небытие как отрицательное существование, как “антимир”, как “наличие отсутствия”, как нечто, таящее в себе свое имя.
Если из природы убрать + и -, что тогда станет с природой? Почему же мы убеждены, что мышление должно быть всегда позитивным? Но разве это возможно, чтобы в полярной структуре мироздания, как и в электрическом поле, один полюс главенствовал над другим, чтобы условное определение полюса как “положительного” давало ему преимущество перед полюсом “отрицательным”?
Человек увидел движение земли, когда его мышление вышло за рамки земной среды обитания. Закон противоречия может быть преодолен, когда мышление выйдет за рамки земного существования, за реальность, действительность, в иной план бытия. “Самоочевидности” могут быть преодолены только выходом мышления на более высокий уровень измерений. Но он не доступен плоскому мышлению идеализма и материализма. Мышление должно быть синтезировано в напряженном полярном поле идеи и материи.
Диалектика только слабый отблеск, бледная тень поляризованного мышления, в ней даже противоположности все положительные. Если весь мир, вся природа имеют полярность, то почему интеллект человека, производное этого мира и этой природы, однополярен, притянут “за волосы” положительным полюсом? Если Разум – сила положительная, то сила Небытия, Ничто должна быть отрицательной, мышление должно быть не положительным, не отрицательным, а живым, тогда Разум станет, не абсолютным Властителем дум, а рабочим полюсом человеческого мышления, и тогда рассеются колдовские чары реальной действительности, в которой спит человечество.
Человеку не дано, или дано очень мало, изменить структуру внешнего мира. Но в своем внутреннем мире он имеет непосредственный выход на Разум, как человек есть Воля сполна, так его мышление есть в потенции полный Разум. И хоть воздействие обратной связи кажется здесь фантастичным, тем не менее, человеку дано вразумить космический Разум, как и образумить Мировую Волю. Живое личностное поляризованное мышление человека способно выйти на Разум и “воочию” убедить его в том, насколько он себя обедняет отказом признать содержательную сущность отрицательной стороны.
Закон противоречия, телохранитель Разума, один из главнейших законов вашей завороженной действительности, гласит: не может что-нибудь чем-то быть и не быть тем же самым; не может объект одновременно быть и не быть в определенной точке пространства. Он у вас там, на земле самый главный закон, через который ни один смертный переступить не в состоянии, а здесь, у нас Закон противоречия не в чести, примерно, как те законы, что выдумывают ваши парламенты. Ему здесь, собственно говоря, и противоречить-то нечему. Здесь Разум свои порядки не устанавливал, Его Величество в этом царстве не коронован. Но лезет, лезет Закон противоречия и сюда со своим маниакальным инстинктом порядка, как там, у вас, наместник Разума на земле лезет во все монастыри со своим уставом.
Да и у вас тоже, Закон противоречия только делает вид, что он абсолютен. Вот, например, Закон противоречия говорит: нельзя одновременно быть живым и мертвым. Но сколько живых мертвецов ходят по вашему миру, потерявших души свои. Живой труп, труп по определению должен быть мертвый. Но сколько живых трупов, потерявших души, обрели богатство и власть!
Закону противоречия все равно, живет ли человек в согласии со своей душой или в противоречиях, он не по той части, он по части мертвых, т.е. естественных законов природы. По Закону противоречия и движения быть не должно: как может движущееся тело одновременно быть и не быть в одной и той же точке пространства? А если движения быть не должно, значит, и жизнь не имеет права на существование. Но жизни плевать на Закон противоречия, она соткана из парадоксов, она сама и есть его опровержение, «жизнь не умеет отделять да от нет», она синтезирует в себе взаимоисключающие положения, а не исключает одно из них.
Жизнь - постоянный процесс преодоления Закона противоречия, жизнь для того и создана и человек для того.
Смерть, Ничто, Небытие есть источник, основа жизни и залог ее бессмертия. От таких посылов новой философии Закон противоречия должен спятить, сойти с ума – подорваны основы мышления, мир вывернулся наизнанку, возвращается древний хаос! Но подорвана лишь его основа, его однополярный, плоский способ мышления, мир не вывернулся наизнанку, а становится на путь полнокровного бытия.
Философы от Разума убеждены, что за поставленные Законом противоречия пределы смертному пробраться не дано. Кому не дано? Смертному не дано? Ученым не дано, которые дальше своего разума ничего не видят, которых Закон противоречия, телохранитель Разума, напугал до самоотречения, которые в смерти видят конец всем началам, а в Разуме вечные «непроходимые» истины. За пределы Закона противоречия проберется тот смертный, кто в смерти решится искать последнюю истину.
“Новые перспективы мышления” лежат в направлении обратном тому, в котором развивается логика, может быть, в прошлом, а не в будущем человечества.
«Множественность объяснений есть признак силы». Множественность объяснений есть вызов Разуму и Закону противоречия. Множественность объяснений с точки зрения Разума есть недостаток знания о предмете суждения. Множественность объяснений есть непокорность жизненной силы Разуму и Закону противоречия, следствие того, что мир многозначен в своей основе, что есть в мире возможность творить невозможное.
«Обманчивость мира, в котором, как нам кажется, мы живем. Принцип обмана заложен в сущности вещей». Разум не закладывал обмана в сущность вещей. Он заложил в них гармонию, светлые истины, доступные познанию человека, его положительному мышлению, адекватному мышлению Разума. Но что стало, во что превратились чистые идеи и светлые истины с грехопадением в вещество?! Что их заставило предать идеальный мир? Они обросли земной грязью, как падший человек, вкусили запретного плода познания добра и зла. Как человек из рая пал в лапы смерти, так вечные идеи Разума попали в лапы неистин тьмы, потаенного, тайно скрытого в существе Материи, в темных пещерах Небытия, недоступного познанию Разума. Непотаенное томится в плену нечистой силы потаенного, скрытого от людского ума и глаз Вселенского Разума. Потаенное искажает непотаенное, извращает его и уродует.
Отрицательное существование, антимир Ничто и его потаенное, пронизывающее бытие и искажающее его существование, взяли в плен непотаенное, светлые истины Разума, и держат их в душной тьме вещества и материи. Познать, по мнению науки, - освободить чистые первозданные идеи Разума из мохнатых лап потаенного. Но как способно, как может призрачное потаенное, не имеющее бытия, искажать бытийное непотаенное и брать его в плен?!
Гений лишь тот, кто видит первозданные истины Разума в тленной природе Материи, кто способен их вырвать из лап потаенного, гений тот, кто провидит «чистую» идею в уродливой вещи и освободит ее из плена косной Материи. Это именно не человек, не личность, а “чистый”, т.е. выхолощенный, бесплотный субъект познания, отказом от жизни заслуживший непосредственный доступ к общему знанию с величайшего дозволения Разума. Это не творец, не прародитель нового знания, это статист, он констатирует уже существующее знание идеального космоса – созерцает там уже готовые к употреблению вечные идеи и истины, которыми Разум его кормит с руки. Он не может и не должен познавать существо потаенного, а должен освободить из его мохнатых лап наивное, доверчивое, чистое непотаенное, освободить из плена небесные истины и, как божиих птичек сопроводить их в рай. Человек не получает нового знания из борьбы-единства света и тьмы, он лишь освобождает из тьмы земной пещеры ранее существовавшее в мире знание. Отсюда однозначно следует судьба человечества - возвращение в потерянный рай вслед за небесными истинами, чтобы вновь и вновь низвергаться оттуда в пещеру, выходы из которой с двух сторон сторожат Белая и Черная Смерть, и чтоб выйти оттуда надо разгадать их загадки, познать потаенное, открыв в нем для себя неисчерпаемые возможности.
Этому бы гению да спуститься с небес на землю, на небесах без него все давно решено, да задаться вопросом, от чего идея и материя пребывают в вечной борьбе, от чего на небесах все разумно, гармонично и совершенно, а на земле все течет, все меняется, на небе геометрически правильные формы, а на земле - прямую линию редко встретишь. Где же та сила, которая способна исказить гармонию и совершенство Разума, в чем же она? И совершенно ли небесное совершенство, если оно подвергается искажению, и где искать истинное совершенство? Почему же идея при воплощении в реальный объект искажается, приобретает иные форму и содержание, несовершенные, по мнению философских гениев? Настоящий гений не созерцатель, а сам творец духовного космоса. Гений не тот, кто видит то, что видит Разум, а тот, кто видит за пределами Разума. Есть один только путь изменить мир и мышление - признать и познать потаенное, его суть, его неисчерпаемую потенцию, которой оно одарит человечество. Человек познает истины света и даже не подозревает о существовании истины тьмы. Потаенное не искажает бытие, а творит в нем новое содержание, оно есть потаенное для позитивного мышления, оно откроется мышлению, признавшему существование тьмы.
Человеческий разум не должен служить простым отражением от века пребывающих истин, он должен стать их творцом, преобразователем.
«Нет истины, все дозволено», - так говорила моя тень на земле. «Есть истина, все возможно», - так говорит мой дух в мире теней. «По ту сторону добра и зла» зачатки нового мышления, где свет и тьма рождают доныне невыразимое, по ту сторону взаимоотрицания и несовместимости.
На безбрежных просторах океана мышления есть неоткрытые материки.
Механические, застывшие, законы природы могут получить право на изменение, трансформацию, гибкость, когда иррациональная ее составляющая, Материя, усыпленная Разумом в веществе, проснется, осознает себя как самобытность и чудо станет не только сказочным, но и возможным, и вещи смогут менять свою форму и суть по одному только слову Человека, понятному и Разуму, и Материи.
«В начале было слово». Может быть, в триединстве Разума, Материи и воли человека слово вновь обретет способность менять не только форму, но и сущность вещей, и Необходимость утратит власть над природой и обществом, над мертвым и живым, над Богом и человечеством.
«Очень редко встречается мудрец, который вдобавок был бы умен и не был бы ослом». В расплющенном мире Вселенского Разума от мудрости веет пессимизмом, обреченностью и пустотой, мудрость бездеятельна и печальна. Живой человеческий ум, вырвавшись из плоскости Разума в простор свободного мышления, обратит всю мудрость старого мира в ослиную глупость плоских умов.
Не власть и насилие, а взаимное уважение и понимание, если не сказать любовь, сольют воедино Дух и Материю, и тогда человек проявит способность “двигать горы и направлять планеты в их орбитах”.
Если закон и необходимость обусловлены борьбой за власть противоположных сил и начал, которые находятся во власти Воли к власти, то их согласие и примирение дадут возможность преодолеть необходимость и невозможность.
Воля к жизни вбирает в себя разум, “умнеет”, а Разум через Волю обогащается живыми мыслями, Воля и человек пробуждают в Разуме живое мышление, две природы сливаются воедино, рождая новую вечность полноты бытия.
Человек за видимой несовместимостью этих начал должен найти их общую сущность и явить ее миру в образе Абсолюта реальной жизни. И тогда конечное затмит собой бесконечное и будет положен конец бесконечной вражде бесконечных начал. Кто принимает “все возможно” за сказку, за миф, за фантазию, тот никогда сказку не сделает былью.
А дальше Ничто ведь должна же лежать еще более глубокая метафизика, объединившая по сути Бытие с Небытием, - Единосущее, источник загадочной жизни… Неужели дано мышлению человека заглянуть в такие глубины? Если человек – воплощение жизни, источник которой лежит дальше смерти, глубже Ничто, ее венец, то почему бы и нет, почему б не испить человеку живой воды из этого родника? Мало того, что человек недооценивает свое место во дворце мироздания, он совсем не ценит себя, довольствуясь местом дворцовой прислуги у королевских сущностей.
Живые мысли – не метафора, не аллегория, живые мысли – это буквальность. «Я не устану вновь и вновь подчеркивать: мысль приходит, когда «она» хочет, а не когда хочу «я». Живые мысли подвластны живому уму, они не подвластны Разуму. Живой ум рождает живые мысли, Разум их омертвляет – делает из них понятия. Живые подвижные мысли застывают в холоде Разума в те кристаллические льдинки, из которых Разум складывает слово «Вечность». Живые ли мысли оживят Вселенский Разум или Разум сложит из них мертвое слово «Вечность»?
Время уходит в песок,
Пустыня – его обитель.
Гроб из сосновых досок –
На вечность прав заявитель.

Живые мысли вырвались из паутины Разума и видят со стороны то, что Разум – паук. Разум не может вынести такого свидетельства и плетет для живых мыслей новую паутину причинно-следственных связей из более прочных синтетических нитей. Живые мысли для Разума нечестивы – они пали в грехе в чуждую ему природу Материи, но не погибли, а вознеслись над Разумом. Живые ли мысли оживят Вселенский Разум или Разум омертвит их в своей паутине? Не в этом ли вопросе спрятана судьба человечества, как смерть Кащея в яйце и в утке? И смерть, и бессмертие в этом вопросе.
«Они думали недостаточно глубоко, потому и не погружалось чувство их до самого дна». Мысли и чувства неразрывны в живом мышлении: погружаясь до самого дна, чувство возносит мысли, глубокие мысли делают высокими чувства. Только живое мышление человека сохранит способность проникать во тьму мироздания, черпая там парадоксальные идеи из источника жизни.
У рационального мышления другая задача: разорвать мысли и чувства, чтобы мысли, освобожденные от тяжести чувств, летели ввысь, как мыльные пузыри. Чтобы получить входной билет в абстрактный мир мышления как такового, человек должен забыть себя, отречься от своих чувств, от своей самобытности, стать абстрактным мыслящим существом, пройти faice-контроль отсутствия лица.
Преодолеть самоочевидные истины, «естественные» законы, необходимость возможно лишь через Небытие, через Смерть, там кроется невозможное - тайная тень положительного «реального» мира, через Ничто возможна новая математика, новая наука, новая логика.
Единство веры и знания, их синтез в силу чувства и живое мышление смогут творить безграничные чудеса.
«Но кто хочет в созидании превзойти себя и так погибает». Ты хотел превзойти себя в своем созидании. Ты открыл запретные двери в тайники мироздания. От одной двери обдало тебя мертвым холодом, из другой двери показались чудовища. Кто открывает запретные двери, не будучи к ним готов, тот должен погибнуть, не увидев истинной тайны. «Твои плоды созрели, но ты не созрел для своих плодов». Не себя должен ты превзойти, открывая запретные двери, ты должен опуститься в бездну и подняться так высоко "над самим собой, все выше и выше, пока даже твои звезды не окажутся под тобой». Ты должен превзойти мышление, которым мыслит все человечество.
«Мгновение влечет за собой все грядущее». В мгновении сосредоточена вся сила Большого Взрыва прошлого в грядущем. Из Небытия, из ниоткуда, из прошлого за гранью времени родится новая Вселенная. Вселенная для Человека. «О как часто судьба содержится в столь немногом».
«Экзистенциальных прорывов в инобытие». Свобода понимаемая экзистенциально – «все возможно». Под этим флагом новое мышление пойдет на приступ крепостных стен инобытия.

Обыкновенное чудо
«Всякая великая любовь хочет не любви – она хочет большего». Она хочет преображения мира.
Человек в расчетах утратил чувство внутренней связи своего существа с “чудом из чудес” – истоками бытия, став экстравертом, утратил свое величие во внутреннем мире, потерял способность мифического мышления живыми образами, посредством которого он вел беседу с богами.
Знание естественно и закономерно, оно не совершает чудес, оно их опровергает. Знание без веры не допустит к жизни никакого чуда бессмертия, свободы воли, «все возможно».
«Чудо для науки – непознанная физическая закономерность», - так и лезут мохнатые лапы Разума–Паука из этой научной формулировки: схватить, удержать, познать, пригвоздить, пришпилить, сковать, заковать, подчинить, подавить, поставить на место, опутать паутиной естественных связей. Чудо для Разума «неестественно», «чужеродно»- непонимание Разумом собственной сути.
Наука спрятала чудо под «естественными» законами природы. В том и есть идеологическая сущность науки, - как общественных, так и «естественных», сколько бы не твердили, что «естественные» науки сами по себе, вне идеологии и вне политики, что «адекватное» отображение «естественной» природы не может быть идеологическим, - объяснить все чудесное самым научным и «естественным» образом, т.е. подчинить своей власти, поймать в сети общеобязательных суждений и самоочевидных истин, завлечь в ловушку Необходимости, связать, омертвить, заставить жить по своим законам, сковать своеволие чуда.
Мысли должны быть общими,
Как куры сидеть на насесте.
Мысли должны быть тощими,
Разуму сыпать лести.

Чудо есть насилие над духом самопознания и саморазвития, невозможность чуда есть насилие над духом живым. В современном технологичном мире живой дух выдыхается, дух саморазвития обретает “законную” власть. Поэтому чудо у Разума становится вне закона.
Но разве не чудо само существование идеального мира, сотворение мира материального на основе идеальных принципов, разве это не чудо, что «самая утонченная мысль может действовать на самую грубую материю», хотя бы даже посредством рук? Как количество может изменить качество? Как-то или иное сочетание одних и тех же элементарных частиц дает совершенно разное вещество? Рождается качество, которого нет ни в одном составляющем атоме, да и что в них есть, в этих кирпичиках мироздания, кроме + и - ? Каким образом структура, кристаллическая решетка, т.е. просто определенный порядок расположения атомов рождает разнообразные вещества? Т.е. идеальное рождает материальное. Разве это не чудо?! Чудо лежит в основе всего мироздания.
В древнем хаосе все было во всем и все превращалось во все. Но явился Разум и Необходимость остановила сей немыслимый произвол и предписали Они, Необходимость и Разум, одним и тем же веществам при одних и тех же условиях превращаться в одни и те же вещества. Произвол хаоса был ограничен и чудо превращения одного в другое, благодаря своему постоянству, или его заклятию, стало “естественной” закономерностью. Чудо, повторенное многократно, становится закономерностью, но не перестает оставаться чудом для ума не закосневшего под давлением “естества” и обыденности.
Само по себе существование этого, того и другого, и пятого, и десятого, любого из миров есть чудо, - откуда что берется и куда что уходит?
Сковать, усыпить, опутать паутиной сознание человека, представить чудо как естественный необходимый процесс, которым управляет Его Величество Разум, обратить человека в ничтожество, бессильное существо, внушить ему ту «истину», что он временщик, всего лишь гость в этом мире, а мир безраздельно подчинен воле Разума, что земля - один из бесчисленных муравейников в безграничных просторах Разума.
Можно ли считать передвижение предмета на расстоянии чудом? Ведь если такое возможно, оно не объяснимо с точки зрения рационализма. Неизвестные науки поля? Как только видят что-то необъяснимое с точки зрения науки, когда мысль, идеальное, непосредственно, минуя законы Разума, вмешивается в материальный мир, так сразу – “поля”, стремление все объяснить “естественно”, “по науке”, материалистически: Разум, разумеется, идеален, но он правит миром “естественно”, как и положено добропорядочной сущности, через законы, которые Он слагал во времени и до времени и действие которых проявляется в материальных явлениях. А здесь какой–то произвол, непосредственно наглое вмешательство в материальную жизнь чего-то идеального, одной с ним природы и не одной, какой–то живой отщепившейся сущности, т.е. жизнь проникла и в мир идеального, чего Разум не может вынести и надевает на идеальную жизнь наручники “естественных” объяснений.
Поправимы деяния зла, если Россия не предаст свое прошлое. Как невозможное через Смерть становится возможным? Это невозможное чудо, - скажет любой здравомыслящий человек, а чтобы смерть – разрушение и отрицание - призвать к созиданию, то это чудо вдвойне. Но ведь мир создан был на основе чуда творения из Ничто. Существование нашего мира само по себе фантастично, превращение одного вещества в другое – фантастично и необъяснимо наукой, кроме электронов, прыгающих с одной орбиты на другую. Каким образом количество переходит в качество, разница в атоме в одну элементарную частицу исчезающе малых размеров может качественно изменить состояние материи, вещества? Как число, идея, понятия отвлеченные, могут создавать реальный мир и конкретные вещи? Разве это не чудо?!
Необъяснимая наукой фантастическая сила тяготения, как, впрочем, и любая другая – разве это не чудо?! Живая жизнь сама по себе – разве это не чудо, разве возможно объяснить ее действием каких-то “естественных” сил и законов? Сам принцип жизни – свобода, жизнь – это сама Воля к жизни, вырвавшаяся из-под власти “естественных” законов Необходимости. У Разума естественно то, что в определенных условиях всегда повторяется, что подвластно ему, “чудесным” считается то, что ни разу не происходило, а не потому что оно не может произойти по каким–то законам, запрещающим чудо.
Не знание само по себе не дает человеку верить в чудо, а закомплексованность, зашоренность положительным знанием.
Само существование чего бы то ни было есть уже чудо, непостижимое для ума человека. Мир в своей основе чудесен.
Мир, сотворенный великим чудом, монопольной властью Разума объявлен «естественным». Воля к власти развела Ормузда и Аримана по разные стороны баррикад, наложив запрет на явление чуда: сквозь чудо проступает лицо врага – Аримана. Ормузд боится увидеть это лицо, увидеть врага существующим. Ормузд борется вслепую, с тенью врага, боясь к нему подойти на такое близкое расстояние, с которого придется признать существование Аримана. Разум превратил “чудесную” реальность жизни в метафорическую. Кто может сблизить и примирить Ормузда и Аримана? – лишь человек. Когда человек убедит Ормузда признать Аримана как вторую половину его существа, когда Ормузд и Ариман вновь явят миру единое целое, тогда «естественный» мир снова станет чудесным и невозможное станет возможным.
«Время в квантовой механике стало более субъективным понятием, относящимся к наблюдателю, который его измеряет». Что за чудо, этот квантовый мир?! В нем даже время, сама объективность, становится зависимым от субъекта. Мир в своей основе был задуман чудесным, но Разум и Воля к власти сделали его «естественным», т. е. подвластным этим властителям. Мир, созданный на основе чуда, стал вдруг «естественным». Ну разве это естественно?
“Естественность” чуда: ничто + идеальное = материальное, вещественное, духовное. Чудо “есть” чудо существования на фоне “Небытия”, “нет”, “отсутствия”, “Ничто”.
Антропоморфная Вселенная, задуманная Кем-то в каких-то немыслимых глубинах мироздания, еще до Большого Взрыва, ради появления на свет человека – разве это не чудо?!
Разговор с Духом тяжести
Как же давно не возникал передо мной Дух тяжести. Видимо, легким стал его дух от «повышения жизненного уровня» народов земли, легкими стали их жизни и души. И только я подумал об этом, как возник из ниоткуда мой заклятый враг – Дух тяжести. «Дух тяжести создал насилие, закон, необходимость, и следствие, и цель, и волю, и добро, и зло». Колченогим карликом взбирался он на мои плечи, нашептывал мне в уши разные гадости, он вливал в мой мозг свинцовые капли сомнений, он насмехался надо мной, придавливал к земле своей тяжестью. Видимо, тайное сомнение в Сверхчеловеке давила меня вместе с ним. Но сбросил я его с плеч, когда познал тайный смысл жизни и человека. Но не карлик теперь стоял передо мной. «Для духа быть добрым – болезнь», - говорил я о человеческом духе. Но, судя по виду духа, представшего передо мной, он подобной болезнью не мучился. «Часто лжет дух о душе» - такое изречение ему подходило значительно больше.
-Ты из карлика сделался великаном, вместо того, чтобы уменьшиться до размеров гнома, - сказал я ему, Духу тяжести. -Ведь жизнь людей становится легче и легче – техника, прогресс, цивилизация.
- Где же ты, Заратустра, растерял свою проницательность? Люди все больше прирастают к земле. Где их романтизм, мечты, полет мыслей и вдохновение? Где творения искусства, сопоставимые с творениями прежних веков? Души пустеют, тела тяжелеют. Потребление и меркантильность – не те крылья, которые научат человека летать. Ненасытный дух стяжательства раздувает людскую особь, приподнимая ее над людьми, но не поднимает в духовные выси. Ибо сказано: «Когда богатство умножается, не прилагайте к нему сердца». Самолет и ракета поднимают в небо тела, но не возносят их души.

Но давай, Заратустра, не будем осуждать людей и предъявлять им высокие требования. «Не судите, да не судимы будете». Мы, силы зла, а не Бог, позволим людям жить простыми земными радостями и не станем насиловать их несбыточными идеями о космическом мессианстве. Пусть в блаженном неведении идет человечество к гибели. У него нет иного пути. Воистину, блажен тот, кто не знает дату своего конца. Пусть люди верят, что Всемогущество Создателя воскресит всех «сопревших» людей в конечном пункте земной истории, и воспоют воскресшие оссану Создателю.

-Когда-то я уже слышал эти слова о странной любви к маленьким людям, о «простых земных радостях» и «блаженном неведении», ты повторяешься, Дух тяжести.
-Еще раз послушай, если с первого раза до тебя не доходит.
-Ты, что, Дух тяжести, дух Великого Инквизитора на себя примеряешь?
-А может быть, я и есть его дух?
-Зачем же тогда была вся трагическая история человечества в муках, страданиях, свершениях и поражениях? Достойно ли такое человечество своей трагической истории? Если ее исход был предрешен заранее, то как ты объяснишь, Дух Тяжести, что это было? Божественная трагикомедия, шутка, розыгрыш? Слишком тяжела была история человечества, чтобы назвать ее шуткой. А может быть, вся земная история придумана Богом для преображения душ? Но в этой исторической мясорубке гораздо более душ погибло, чем преобразилось. Так в чем же тогда, по-твоему, смысл земной истории человечества?
-Люди много говорили о последней истине бытия, но вряд ли и Бог что-либо знает об этой истине.
-Почему же ты, как о последней истине, говоришь о воскрешении людей и оссане Создателю? Если последняя истина – возвращение в рай, то для чего был исход человека из рая?
- Ты стал тупеть, Заратустра, перестал понимать подоплеку слов. Ведь я же сказал: пусть люди верят, я же не сказал, что так и будет. А будет совсем по-другому. Если человечество не придет к последней истине бытия, - а теперь уже ясно, что не придет, - оно самоуничтожится. Тогда свершится трансцендентное воскрешение и это будет истинным концом человечества. Ибо сказано: «Конец их будет по делам их». Безмолвный и несмолкаемый вопль отчаяния, отчаяние безысходности и «скрежет зубовный» - вот, что ждет человечество. Последний Суд? Но кто будет Судья на Страшном суде, и кто обвиняемый? Может быть, тот самый Призрак – тень Единосущего, покрывшая своим крылом оба мира, будет Судьей? Бог и человек подлежат обвинению, а Разум с Материей будут свидетелями. Свидетелями того, что Бог не справился с их Волей к власти и человек Ему не помог.
Дух тяжести буквально повторял мои мысли. Видимо, эти слова, идеи и мысли созрели настолько, что буквально «висели в воздухе» и падали в сознание тех, кто под ними сидел, как пресловутое яблоко на голову Ньютона.
- Вечное блуждание в царстве теней, вечная мука душевная и запоздалое раскаяние о содеянном, неизбывная тоска по родной прекрасной Земле. И не будет уже здесь ни богатых, ни бедных, ни правых, ни виноватых, ни святых, ни грешников, ни преступников, ни судей, а будут все осуждены за прошлое и будущее Земли, самой чудесной планеты во всей необозримой Вселенной, на вечное пребывание в безмолвии загробного мира. А может быть, приговор Суда к высшей мере наказания будет еще более страшен – начать все с начала и прийти к тому же концу. Твои «круги вечного возвращения» тебя не пугают, Заратустра? Повторять бесконечно одну и ту же опостылевшую в своем однообразии жизнь, с одним и тем же концом и новым рождением к той же самой опостылевшей жизни, без цели, без смысла и без исхода. Ибо сказано: «Что было, то и теперь есть, и что будет, то уже было».
-Ты знаешь, Дух тяжести, что Бог способен воскресить людей своим Всемогуществом?
-Я сказал: воскресить трансцендентно. Надеюсь, ты понимаешь значение этого слова? Трансцендентное воскрешение – это как раз не Всемогущество Бога, а его отсутствие.
Страшную тайну открою тебе, Заратустра, и лишь потому, что ты сам к ее открытию близок, и потому, что никогда не донесешь ее людям. Ты не настолько веришь в Сверхчеловека, чтобы твоя любовь к нему преодолела бездну между двумя мирами (не мог даже подумать Дух тяжести, что отрекусь я от Сверхчеловека и другая любовь, любовь к человеку, поможет мне преодолеть эту бездну). Во всяком случае, люди тебе не поверят. Если они не хотели понимать тебя прежде, то тем более не поймут и сейчас. Ибо сказано: «Слухом услышите - и не уразумеете, и очами смотреть будете – и не увидите, ибо огрубело сердце людей сих». Ты думаешь, люди стали умнее, нет, просто у них стало больше знания. Они слишком люди, чтобы остаться без Всемогущества Бога, наказующего и воздающего, они слишком рабы, чтобы не бунтовать против Его Всемогущества, и отрицая Бога, тайно верить в его бытие. Преклоняться и проклинать, грешить и уповать на всемилостие Бога. Бог наказующий, Бог прощающий и Бог воздающий. «Господь Бог, знающий все, и дела людей – на весах у Него!»; «Господь – Судья всей земли от края и до края!» Глупцы, они полагают, что крещением лба и молитвами, заплатив попу за «таинство» крещения новорожденного и ритуальные услуги покойному, можно купить индульгенцию Бога. «Говорят, нет рая на земле, но все дело в том, что его нет и на небе», - человеческим языком было сказано, но не слышат уши людей, залитые церковным елеем. Любит человек называть себя «рабом божиим», раб не может жить без повелителя.
Ибо страшная тайна кроется в том, что нет у Бога Всесилия. Бог не вечен и мира не создавал, Он сам его порождение. Живой и страдающий Бог, Он может быть смертен: «Бог умер от сострадания к людям», - не твои ли это слова, Заратустра?
- Так Кто же создал человека? Кто же заставил его страдать от раздвоения личности и наводить свою личность в полярности раздвоения?
- Исток жизни и человека глубже Разума и Материи, глубже Смерти-Небытия. Вряд ли и Бог знает их происхождение, как не знает и сам человек.
Но не ведал Дух тяжести, поверяя мне эту «тайну», что отрекся я от Сверхчеловека, как существо неосуществимое. 20 век научил меня верить в человека и человечество. Ужас и страх за судьбу человечества, бесцельность существования и позор бессмысленной гибели, вопль отчаяния прошли сквозь Вечность, отделяющую наши миры, и донесли до вашего мира наши пророчества. Осталось дело за «малым»: «Имеющий уши да услышит».
- Нам бы, «врагам Бога и человечества», прямой резон открыть людям правду об истинном статусе Бога, но мы не настолько глупы, чтобы вызвать в людях сострадание к Богу и устремить их к Нему на помощь, заменить рабскую любовь и покорность на равноправные отношения соратников по борьбе. Мы не хотим длить агонию Бога и человечества. Умаление Всемогущества Бога еще более возвеличит Его в глазах человека, сделает Его роднее и ближе.
И мы силы зла, как люди нас называют, никогда не откроем им тайны мифа о Всемогуществе Бога и силе их разума, - не унимался Дух тяжести. Пусть до конца своих дней человечество верит во Всемогущество Бога и ждет от Него спасения, не веря в себя и свои возможности, и Бог останется без помощи человека один на один с Волей к власти. Пусть где-то спит Мировая Воля, творившая Все из Ничто, пусть воля человека стремит вперед прогресс и науку, но «что имеет начало, тому положен конец» - основной постулат любой философии. Ибо сказано: «Смертью умрете». Люди действительно пали в смерть, в Ничто, в ничтожество, но доныне этого не сознали: техническая якобы мощь застит их ум.
- Отрекаясь от глубины падения, куда из райских кущ упал человек, от ничтожества, от Ничто, можно подняться до моей высоты, но из темных глубин Ничто можно подняться до Бога. Не знает человек своей высоты. «Из самой глубины должно прийти самое высокое к своей высоте», - пытался я защитить людей перед Духом тяжести.
- Ты имеешь ввиду Иисуса Христа? Он принял на себя все зло, все грехи человечества, значит стал самым падшим, самым последним, и вознесясь на крестную муку, поднялся до Бога. Он спас человечество, искупив его зло. Искупитель, Спаситель… Быть может, Он своей мукой «выкупил» человека у зла? Но разве повернется язык Заратустры сказать, что стало в мире меньше зла, греха и насилия? Как можно человека сделать Человеком, сняв с него ответственность за низость его натуры? Так человека можно сделать только рабом. Не кажется ли тебе, Заратустра, что своим искуплением Он выдал «карт-бланш» на распространение зла в спасенном Им мире? «Один раскаявшийся грешник дороже Богу ста святых» - к чему здесь больше призыва, к греху или покаянию? Ему не нужен «высший Человек», не нужен ты, Заратустра. Ибо сказано Иисусом: «Кто не со мною, тот против меня». Ему нужен кающийся грешник под Домокловым мечом прощения и наказания, т.е. раб божий. Ибо человек, воистину осознавший всю глубину своего греха-преступления, сам себя никогда не простит, он обречен на вечную муку совести, потому как прошлое не исправить. «И Бог не может бывшее сделать небывшим». От покаяния преступника сотворенное зло не становится менее злым. Его ты имеешь ввиду?
- Я имею ввиду Человека. Удивительные вещи приходится слышать, Дух тяжести, зла и коварства: будто ты сам любишь Человека в человеке больше, чем любит его Спаситель.
- Спаситель любит не Человека в человеке, а человека с маленькой буквы. Он не хуже нас с тобой знает, что Человек в человеке недостижим. Любит Он слабых, смертных и еще более слабых, которые кажутся сильными. И я, Дух зла и коварства, по-своему люблю людей, как бы ты над этим не насмехался. Поэтому я никогда не открою им то, что сказал тебе. Но ты, Заратустра, не любишь людей. Ты вознамерился лишить их иллюзии свободы и счастья. Чем они будут жить? Твоей несбыточной целью? Ты думаешь, что, осознав глубину падения, в них проснется суть Человека, которая устремит их к высотам духа? "Из самой глубины должно прийти самое высокое к своей высоте"? Нет, они констатируют безысходность своего положения и в этом найдут себе оправдание, ускорив падение в пропасть.
- Но ведь твоя странная любовь к человеку – это утрата великой возможности человека стать Человеком. По-твоему, затяжное падение в пропасть более достойно человечества? Я даю шанс человечеству остановить падение в пропасть, а ты замедляешь его.
- «Возможность», которую осуществить невозможно, возможностью не является. Эта возможность утрачена человечеством и тебе ли об этом не знать. «Человек призван совершить нечто такое, что лежит за пределами его сознания», - я здесь трижды с тобой соглашусь. Но человек не выдержал поляризации своего существа, он не смог навести свою личность в энергетическом поле двух полюсов, его притянуло к одному из них, его мышление становится плоским. Отныне человек поклоняется Пустоте, ненасытному духу стяжательства и потребления. Человек по сути остался рабом своей технической мощи.

Люди становятся автоматами, а нам с автоматами скучно работать – ни тебе мук совести, ни раскаяния, ни страдания. Отмирает наша профессия, Заратустра. А знаешь ли ты, что из мук, терзаний, любви и ненависти, из сильных, глубоких душевных движений народа, где-то там в метафизике, в едином образе нации, зарождается гений. Гений всегда национален, по крайней мере, от искусства. Общечеловеческим гением может быть только ученый. Так что каждый человек в какой-то мере причастен к рождению национального гения. (Я уже отказывался понимать что-либо: Дух тяжести считывает мои мысли или его идеи проникают меня). Стираются различия в нациях, стираются различия в людских умах. Где же они сейчас, гении прежних размеров, выразители души народной, народного духа? Мельчает душа человека, раздухотворяется дух человечества. Суета не способствует возрастанию духа. Ибо сказано: «Мужчину одного из тысячи я нашел, а женщину между всеми ими не нашел». «Цивилизация – гибель культуры», - ведь это не мои слова, человеческие. Ты хочешь остановить процесс цивилизации, обратить время вспять? Твоя воля все еще страдает от того, что не может волить против времени. «Вспять не может волить воля; не может она победить время и стремление времени, - в этом сокровенная печаль воли. Так как в самом волящем есть страдание оттого, что не может оно волить вспять, - то и сама воля, и вся жизнь должны быть наказанием», - так говорил ты когда-то.
- «Безумством освобождает себя плененная воля. Обращение воли против времени и его «это было». Великое сумасбродство живет в нашей воле», - и так говорил я когда-то. Безумное учение освободит плененную волю, - так говорю я сейчас.
- Ты хочешь вернуть людям страдания и неустроенность, чтобы оживить дух человечества и его культуру?
- Я хочу вернуть людям сострадание. Сострадание к прошлому научит волю волить вспять, против времени, поднимет дух человечества на небывалую высоту. Человечеству довольно страдания, довольно таскать Дух тяжести на своих плечах. Сострадание к ушедшим поколениям, которые настрадались досыта, на сто поколений вперед, придаст воли человечества статус Мировой.
- Но ведь ты говорил: «сострадание - самая глубокая пропасть: насколько глубоко человек заглядывает в жизнь, настолько глубоко заглядывает он и в страдание».
- Ты же знаешь, Дух тяжести, что жизнь учит жизни, а Смерть учит вечному. Не плаксивое безвольное сострадание, а деятельное сострадание, направленное на восстановление справедливости в прошлом, возбудит душевную глубину человека и оживит его культуру. Я не пресловутый путешественник во времени, я хочу ушедших в вечность вернуть ко времени, время с вечностью повенчать, время сделать достойным вечности, вершину и пропасть слить воедино.
- Не думаешь ли ты, Заратустра, назвать свое учение «Третьим Заветом»? Ведь «Бог троицу любит».
- Ты считаешь, Дух тяжести, что моя философия тянет на Откровение?
- Разумеется, Заратустра, сам человек не может выдумать такой бред, а ты хоть и дух, но все-таки дух человеческий. Надеюсь, ты понял иронию. Не думаешь ли ты, что Бог способен расстаться со своим Всемогуществом, согласившись с возвышением человека до Человекобога, оставить свою власть над людьми, лишиться их поклонения? «И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно». «И изгнал Бог Адама и поставил у сада Эдемского Херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни», - я думаю, ты знаешь, откуда эти слова.
- Ты слишком примитивно думаешь о Боге, ты, что ли, Бога уподобляешь себе? Бог есть личность живая. Если человек способен преодолеть себя, возвыситься над собой, почему же Бог не может этого сделать?
- Не может. Всемогущество Бога стоит на пути человечества ко всесилию человечества.
- А кто же мне ведал тайну об отсутствии такового?
- Всемогущество Бога не в Боге, оно в думах, душах и сердцах людей, в их беззаветной вере, страхом наказания оно присутствует в людях, оно третье тысячелетие внушается людям. Человек не узнает Бога без его Всемогущества. Человек ведь и не требует от Бога проявления его Всемогущества в дольнем мире, чтобы не разувериться в нем. Он ждет его проявления в мире ином, чтобы оно всегда оставалось тайной, предметом веры. Он ждет от Бога вечной жизни после жизни, а ты твердишь о возвращении ушедших. Но ведь даже Бог не может «бывшее сделать небывшим».
- Но человек (я не говорю, Сверхчеловек) вместе с Богом откроют эти двери и спасут прошлое из тьмы забвения.
- Но ведь было сказано: «Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут после». И ты думаешь, Заратустра, что такое под силу рабам цивилизованного благополучия? Ведь ты, Заратустра, - не пророк будущего, ты прорицатель прошлого.
Я знаю, Заратустра, что это было бы возможно вопреки извечно данным законам природы, но не с этими людьми, не с этим человечеством, проскочившим точку невозврата, разогнавши махину прогресса. Человечество цивилизацию и прогресс, средство достижения высшей цели, поставило на место цели. Участь человечества предрешена, и не нам с тобой менять что-либо в его судьбе. Ибо сказано: «И нет власти человека над днем смерти».
Из белых и черных нитей ткут Парки, богини судеб, полотно черно-белой жизни. Мир, Заратустра, черно-белый по сути: черное становится белым, белое – черным, - все в этом мире слишком условно. И лишь оптимизм человека раскрасил мир петушиными красками. Жизнь соткана из парадоксов, но мир, который пятится боком, может кончить только абсурдом, и краска будет одна – густая и черная.
- Ты говоришь, "не нам с тобой"? Уж не сожалеешь ли и ты, Дух тяжести и зла, заклятый враг человека, о грядущей гибели человечества?
-«Поистине, я говорю вам: добра и зла, которые были бы непреходящими, - не существует. Из себя самих должны они снова и снова преодолевать себя. Кто должен быть творцом в добре и зле, поистине, тот должен быть сперва разрушителем, разбивающим ценности. Так принадлежит высшее зло к высшему благу», - прости за длинную цитату из Заратустры. Ты же знаешь, что не стал бы человек человеком без противовеса зла. Размяк бы в добре, опошлился. Зло отрицает промежуточное состояние добра, чтобы поднять его на новую высоту.
- «Зло отрицает промежуточное состояние добра, чтобы поднять его на новую высоту», - я бы с тобой поспорил об авторстве этих слов.
- Разве мы с тобой ученые мужи, Заратустра, чтобы оспаривать первородство идей? Нобелевская премия нам не светит. Да, я помню, конечно: «Все, что у добрых зовется злым, должно соединяться, чтобы родилась единая истина». Единая истина добра и зла – последняя истина мироздания, - прости, что мне приходится тебе тебя цитировать.
- Ты хорошо подготовился к встрече со мной, как будто шел на ток-шоу…
- Прости, я продолжу, я тебя не прерывал. «В ком лежит самая большая опасность для всего человеческого будущего? Не в добрых ли и праведных? Не в тех ли, кто говорит и в сердце чувствует: мы знаем уже, что хорошо и что праведно. И какой бы вред ни несли злые, - вред добрых – самый вредный вред! Созидающего они ненавидят больше всего, того, кто разбивает скрижали и старые ценности, разрушителя, - его называют они преступником. Ибо добрые не могут созидать: они всегда начало конца. Они распинают того, кто пишет новые ценности на новых скрижалях, они приносят себе в жертву будущее, - они распинают все человеческое будущее! Добрые были всегда началом конца».
«Без прошлого нет и будущего», - здесь я с тобой согласен. Но звание доброго не позволяет доброму мириться со злом вчерашнего прошлого. Понять же истинный смысл злого прошлого не позволяет ему доброта. Закопать злое в могилах прошлого времени, чтобы оно не помышляло прорваться в будущее. И только злая воля способна «волить вспять», пойти против времени. Так что нет у человечества будущего, добрые принесли его в жертву своей доброте.
«Остерегайся добрых и праведных, - они ненавидят одинокого». Добрым и праведным нужна толпа, чтобы любоваться в ней отражением доброты и праведности. В одиноком доброта и праведность добрых отражаются двуличием и фарисейством. Одинокий – мутное зеркало, в котором доброта и праведность отражаются безжизненным привидением.
«Глупость добрых неисповедимо умна. Но вот истина: добрые должны быть фарисеями, - у них нет выбора. Добрые должны распинать того, кто создает себе свою добродетель! Это – истина». «Добрые люди никогда не говорят правду», потому что правда всегда злая. Доброе мельчает и глупеет в своей доброте, в своей клетке из железных прутьев – демократия, толерантность, права человека.
«Когда я пришел к людям, я нашел их сидящими на старом самомнении. Всем им мнилось: они давно уже знают, что для человека добро и что зло». Через две сотни лет ты застал людей сидящих на том же самомнении, - они по-прежнему знали, что добро и что зло, где чистый родник и где мутный. Не столь важно в какой воде утонуть, чистой или мутной, конец один. Если мир соткан из добра и зла, то в борьбе добра и зла должен мир подниматься к новым вершинам. Добрые хотят побелить весь мир белыми красками – красками Белой Смерти, покровительницы доброты. Но мир не хочет быть белым призраком и окрашивает себя цветом крови, сопротивляясь малярам Белой Смерти. Самоочевидности вперились в вас слепыми бельмами Белой Смерти. Рядом с холодом Белой Смерти, исходящей от Разума, вам Черная Смерть покажется родственницей.
«Созидающий – это тот, кто создает для человека цель и дает земле ее смысл и ее будущее: он впервые устраивает так, чтобы было доброе и злое». «Почти с колыбели дают нам тяжелые слова и тяжелые ценности – «добро» и «зло». Добрые объявляют преступником, созидающего новые ценности. Надо быть просто злодеем, мизантропом, тираном, чтобы отрицать очевидное благо для человека – свобода личности, демократия, права человека, ведь «все для человека, все во имя человека».
Западный мир достиг высших ценностей, - так считает доброта, - надо их только донести до отсталых народов, чтобы в мире воцарилась гармония. Но высшие ценности становятся чудовищами для тех, кто не считает их высшими. Так ангельское лицо доброты оборачивается к людям мордой чудовища, - высшие ценности, сотканные из одних белых нитей, вдруг становятся черными. В высших ценностях человечества спят чудовища лжи.
Более двух тысяч лет назад смертной мукой Спасителя выжжено на скрижалях общечеловеческих ценностей – «добро», «справедливость», «равноправие», «праведность», - так говорит доброта. «Не мир пришел я принести, но меч», - так говорил Спаситель. Доброта подменила собой Спасителя, вознеся себя выше Его воскресения.
«Лучше совершить злое, чем подумать мелкое». Мелкие мысли превратили ментальный эфир в застойное болото, в котором вязнут великие мысли. И цапля-мудрость, пожирая этих лягушек, глупеет сама от сытости и довольства.
- Нужна не мудрость, нужно безумие для осушения этих болот, - к этой мысли, Дух тяжести, ты подводишь меня?
- Нет, Заратустра, я хотел всего лишь сказать, не трогай мелкого, ты сам в нем утонешь. Слишком вязкая тина этих болот.
- Единая общечеловеческая цель осушит эти болота, оправдает зло и поднимет добро на небывалую высоту.
- Какая же общая цель, Заратустра, может объединить все слои человечества?
- Бессмертие всего человечества в преображенной Вселенной.
- Ты, Заратустра, из высшего человека становишься блаженным идиотом. Ты со своей высоты опустился к подножию, в людскую массу, «кишащую ядовитыми мухами», - не твои ли это слова? Никогда человечеству не додуматься до столь возвышенной цели, подобной чуду. Точнее сказать, оно никогда не поверит в такую цель. Они никогда не простят тебе попытки вывести их из привычной рутины жизни. «Они искренне прощают тебе лишь твои ошибки». Ибо сказано: «Нисшедший в преисподнюю из нее не выйдет, не возвратится более в дом свой, и место его не будет более знать его».
Человечество лелеет надежду на потустороннее воскрешение в раю всех святых и прощенных грешников Всемогуществом Бога. Ведь люди – «рабы божии», а не его соратники. Им кощунственно думать, что человек может встать на уровень Бога. «Гордыня – самый страшный грех человека». Покорность и смирение – разве не это предписывает Бог человеку? И мы, силы зла, как люди нас называют, вместе с попами будем поддерживать веру людей во Всемогущество Бога, чтобы человек никогда бы не вспомнил о своем «все возможно». С чего ты взял, Заратустра, что Бог готов отказаться от своего Всемогущества? Ибо сказано Им: «Кто предварил Меня, чтобы Мне воздавать ему?»
- Ты не плохо знаешь Библию, враг святости и дух греха, - бей врага его оружием? Ибо сказано: "И сатана принимает вид Ангела Света". Но откуда тебе знать, что «смирение и покорность» человека - последнее желание Бога, а не вынужденная проповедь на определенном этапе развития человечества?
- Ты, Заратустра, поверил в Бога, но не веришь попам. По-твоему, возможна вера без религии? Только личность на это способна, Бог для нее тоже личность. Но много ли ты встретил личностей среди толпы, в высшем свете и в религии? И даже те, кто считают себя личностью, личностью не являются. Ты же видишь сам, Заратустра, не нужны твои личности ни общественному мнению, ни государству, ни самой личности, - безличному человеку проще живется. Нужно само государство сделать личностным, чтоб ему нужны были личности.
- Кто же государство сделает личностным, если не личность?
- Бог для толпы по сути тот же самый языческий идол, которому нужно поклонение, милующий и наказующий. «Гордыня – самый тяжкий грех на земле». Ты, Заратустра, называвший себя Антихристом, вдруг уверовал в Бога?
- Ты же сам сказал обо мне: ты поверил в Бога, но не веришь в религию. Человечество выросло из религии, как дитя из своей колыбели.
- Человечество вырастает не из религии, оно теряет веру в Бога, оставаясь в религии, т.е. все более преклоняется перед Разумом. Ты хочешь поднять восстание рабов против величия Разума? Рабы будут жестоко наказаны за восстание. «Какой алтарь уготовил себе человек, оскорбивший величие Разума?!»
Человечество никогда не вырастит из религии. Человеку нужно вручить свою свободу превосходящему его существу. Ведь истинная суть христианства лежит на поверхности, но ее стараются сдуть, как пену неверия, чтобы испить из источника вечного блага. Христианство – очередное, после Всемирного Потопа и Вавилонского столпотворения, разочарование Бога в людях. «Лучше сделать человека овцой, чем он сам станет волком», - решил Господь. И стал человек… волком в овечьей шкуре.
- Мне не нужны посредники между мною и Богом. Религия любит рядиться в роскошные одежды, любит помпезность богослужения и жить в божьих храмах, подобных дворцам. Голая правда не стыдится своей наготы.
- Не кажется ли тебе, Заратустра, что это ложь во спасение? «Все прямое лжет, всякая истина крива, само время есть круг», - я тебе уже говорил об этом.
- Ложь может только отсрочить гибель, ложь не может спасать по определению, потому что она – ложь, т.е. гибель.
- «Проповедниками смерти» ты называл святош, Заратустра. Ты хочешь обратить людей в свою веру?
- Моя вера от проповеди только мертвеет. Трибуна – стенобитная машина лжи, с которой ложь швыряет каменные слова в легковерные головы толпы, ей внимающей. Моя вера дойдет через личные качества, а не через гипноз толпы.
- Твои шансы невелики, Заратустра, - ты слишком хорошо думаешь о людях. Я не узнаю тебя, Заратустра, - как ты сумел так поглупеть?! – от «падающего толкни» до «падающего возвысь». «Трудно быть понятым, если живешь и мыслишь среди людей, которые все поголовно иначе мыслят и живут», - это твои слова, Заратустра. Почему же ты сейчас надеешься быть услышанным?
- «Надежда умирает последней». Если люди на сей раз меня не услышат, она погибнет раньше человечества.
- «И пусть воля к Ничто торжествует над волей к жизни», - как ты однажды людям сказал, но пропустили люди слова твои мимо ушей, как они пропускают все, что противоречит их рабскому духу. Твой глас, Заратустра, вопиит в пустыне иного мира.
Пусть до конца своих дней человечество верит во Всемогущество Бога и ждет от Него спасения, пусть где-то спит Мировая Воля, творившая Все из Ничто, пусть дремлет воля человеческая и не помышляет о равенстве с Богом, пусть всегда человек остается подобием божиим. Пусть Бог останется без помощи людей один на один с Волей к власти. Пусть будет так до скончания дней, потому что по-другому не может быть, и не надо невозможным соблазнять человечество. Вера во Всемогущество Бога приведет в конечном счете к неверию и смерти Бога. «Что имеет начало, тому положен конец», и не тебе, Заратустра, бороться с проклятием мироздания.
- Где-то, а может быть, нигде, есть или нет, за Бытием-Небытием, за Ничто и Нечто пребывает Единосущее в непостижимой глубине и неразгаданной тайне. Ты сам подумай, Дух тяжести, ведь это же до ужаса просто: если у двух предвечных начал, пребывающих в бесконечной вражде за власть, отличных друг от друга, как земля и небо, мягко сказать, у Разума и Материи, нашлось что-то общее, что породило вещественный мир, человека и жизнь, значит, должно быть нечто такое, что вобрало в себя и сущность Разума и сущность Материи, - Единосущее. Ни Разум, ни Материя и никакой предвечный дух не в состоянии Его постичь, потому что отражают лишь одну Его сторону, каждый свою. И только разум человека способен постичь непостижимое, вобрав в себя все стороны Единосущего, – и жизнь, и смерть, и Разум, и Материю. Но разум человека не знает своей силы, он раболепствует перед Вселенским Разумом, унижая себя до состояния его эмбриона, - пришлось мне повториться для Духа тяжести.
Я не хочу поднимать никакого восстания, восстание кончается диктатурой того, против чего оно было поднято. Я хочу, чтобы человек оживил, облагородил Разум. Личности это под силу.
- Ты говоришь – личность, Человек, индивидуум. Теперь все в мире решает число. Все реже количество переходит в качество, скорее, идет обратный процесс вопреки диалектике. Количество взяло власть над качеством. Ты думаешь, Заратустра, что число – всего лишь абстракция, а существует в мире лишь единичное? Попробую доказать тебе обратное. Число – это общество, коллектив, государство, народ, число – это армия, команда, альянс, количество лет, отмеренных тебе судьбой. Человек против числа – единица. Число растворит единицу без остатка и без осадка, как кислотой разъедается тело. Число без единицы и убыли своей не заметит, а единица, выброшенная из числа, станет нулем. Числом держится мир, а не реальной твоей единицей. По-твоему, единицы составляют число, а по-моему, число включает в себя единицы. По-твоему, число – абстракция? Число – вечно и бесконечно, число заложено в основаниях мира, единица – призрачное смертное существование. Число реально, действительно, а мнимые числа придумали единицы, чтобы унизить число.
Число самозарождается и саморазмножается. Библия говорит, от Адама пошло человечество. Оно пошло от Адама и Евы, а двое – уже число. Теперь ты знаешь, что и Бог не один.
- А я думал, ты скажешь про Святую Троицу. Значит, ты обрекаешь человечество на гибель, но ведь человечество – это тоже число.
- Человечество одиноко во Вселенной, значит во Вселенной оно – единица. Если бы во Вселенной было столько цивилизаций, сколько людей на земле, то гибель земного человечества имела бы столько же значения, сколько гибель одного человека, и Вселенское человечество стало бы бессмертным числом.
- Так и до Мультивселенной не долго договориться. У тебя и Вселенная станет ничего не значащей единицей, обреченной на гибель, как человек-единица. Отсутствие цели и смысла, сопоставимых с масштабами мироздания, устремляют твой разум в пустоту бесконечности. Кстати, с каких это пор нечистая сила пошла в услужение к чистому Разуму? Ведь ты же мыслишь, как современный ученый.
- Нечистой силе до чистого Разума еще дорасти. Конечно, не умом, я имею ввиду, а тем злом, что Он несет человечеству.
- Вы от смерти спастись хотите числом, да только число и есть настоящая смерть. Живое не живет в абстракциях, живое живет в конкретном. Но Разум не любит конкретное, Разум любит число, поэтому от Разума ждать человеку беды.
– Разум погрузил человека в летаргический сон. Но не надо будить человека, потому что явь может оказаться страшнее кошмарного сна. Ты отдаешь себе отчет, Заратустра, какие силы со дна мироздания ты призываешь наверх? Ты думаешь, человеку под силу их укротить?
- Да эти силы сами поднимаются из преисподнии души человека. Я призываю человека овладеть этой силой, трансформировать ее своеволие в личную волю.
«Ты не знаешь моей самой бездонной мысли! Ее ты не мог бы нести!» Смерть и для тебя тяжела, Дух тяжести. Я людям Смерть несу как спасение: тяжела эта мысль для самого сильного духом, нелегко донести ее людям, будто не спасение я несу человечеству, а ядовитую змею прячу в мешке, чтобы выпустить на людей. Я знаю, люди будут сторониться меня и моей тяжелой мысли, но ведь и яд смертельной змеи обладает лечебными свойствами. Не подтверждает ли это, - в который раз! – что в мире нет абсолютного зла и в гибельном таится спасение?
- Мы, конечно, правы с тобой, Заратустра, в мире нет абсолютных зла и добра, но ты слишком высоко думаешь о человеке. Каким надо обладать мужеством и умом, чтобы в гибельном видеть спасение! Лучший способ борьбы с инакомыслием – его замолчать. Гробовое молчание будет ответом на твое «спасение в Смерти», тебя игнорируют как дилетанта, как выскочку, который лезет не в свои сани. У тебя нет шансов, нет их и у человечества.
«Точка невозврата уже пройдена» - любят повторять люди всуе, не понимая всей трагичности этих слов. Точка невозврата – последнее, судьбоносное, предательство Украины, которая вместе с Россией несла этот крест нисхождения в ад за высшим смыслом существования земного человечества. Ибо сказано: «Всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет». Часто люди, пройдя через ад, не выдерживают испытания свободой. Разум украл живую душу Украины, она в плену у ненависти, как душа Каина. Страх потерять свою идентичность видит в ближнем врага больше, чем в настоящем враге.
- Нет, ты не прав, Дух тяжести, точку невозврата человечество проскочило значительно раньше, - когда Россия совершила либеральный переворот, Украина лишь повторила ее гибельный путь.
..?! Как говорят в России – «приплыли». О чем же мы спорим с тобой, Заратустра, если ты раньше меня похоронил человечество? Как же ты еще можешь надеяться на его спасение?
- Я не знаю, на что я надеюсь, но я не могу смириться с гибелью человечества.
- Даже Бог смирился с грядущей гибелью человечества, а ты все никак не можешь с этим смириться.
- Тебе ли, Дух тяжести, говорить от имени Бога, может быть, ты беседуешь с Ним?
- Мне не надо беседовать с Богом, чтобы знать настоящее положение дел. Ты же видишь, что Бог в плену у религии. Он не может выразить человеку свою сокровенную волю и свою цель – религия, наместница неба на земле, говорит от имени Бога, прямой голос Бога не доходит до человека. Бог религии неизменен, неизменно и отношение к Нему со стороны прихожан. И Бог не в состоянии выправить курс человечества – слишком тяжела и для Бога махина прогресса. Отношение человечества к Богу как к Всемогущему Существу погубит и Бога и человечество. Тебе ли, Заратустра, об этом не знать?
Ты же видишь сам, Заратустра, что судьба человечества от человечества уже не зависит: может быть, уже Бог толкает человечество к атомной гибели – Ему надо начинать все с начала, Он потерял всякую надежду на земное человечество, утратил веру в него, Он должен исполнить заветы Единосущего, Ему нужно новое человечество.
- Ты полагаешь, что человечество может дойти до безумия самоуничтожения? Поистине, ты не даром называешь себя Духом тяжести!
- А ты наивно полагаешь, что быть или не быть войне определяет само человечество?
Ты же знаешь, Заратустра, как часто люди повторяют свою поговорку: «если ружье висит на стене, значит оно должно когда-нибудь выстрелить», но относятся к ней не более чем к поговорке, не понимая того, что ружье не ими подвешено.
Ты говоришь, Заратустра, что Запад гниет. Нет, ты ошибаешься, Запад смыл с себя грязь и гниль вместе с жизнью. Остались на Западе в чистом виде Воля к власти и власть потребления. Запад весь мир хочет сделать собою. Экспансия – признак страха, слабости, нежизнеспособности.
Фашизм, либерализм – Черная и Белая Смерть. Крайности сходятся, и Белая Смерть становится Черной, когда прикажет ей Воля к власти. Две стороны плоского мира, обреченного на самоуничтожение. Если фашизм – это дьявол, то либерализм – это мелкие бесы. Жизнь борьбой за власть отравлена в своих истоках. Ибо сказано: «И восславил я мертвых, что умерли давно, более чем живых, что живут поныне, а более всего слава тем, кто совсем не жил, кто не видел зла, что творится под солнцем».
Разве не видишь ты, Заратустра, как сошлись эти крайности в современном цивилизованном мире? И не осталось на земле той силы, которая могла бы остановить этот процесс слияния крайностей. В экстремальных ситуациях, когда вопрос касается власти, с либерализма сползает маска и торчит из-под нее в разные стороны шерсть замаскированной морды фашизма. Неужели тебе не хватает ума, Заратустра, понять обреченность всего человечества?
«Земля имеет кожу; и эта кожа поражена болезнями. Одна из этих болезней называется «человек», - так когда-то сказал тебе Огненный пес. Теперь я вижу, что эта болезнь смертельная. Ты все еще веришь в жизнь и людей, Заратустра?
- Ты врешь, Дух Тяжести, выдаешь желаемое за действительное. Есть еще в мире такая сила, способная противостоять всеобщей гибельной тенденции, и ты сам ее знаешь, - это Россия.
- Ты не прав, Заратустра, у меня нет резона желать гибели человечеству. Не хотел бы я еще раз с новым человечеством пройти этот путь. Ведь и я для себя тоже дух тяжести. Не важно то, что знаю о России я, сама-то Россия об этом не знает и не узнает уже никогда. Уж не ты ли, Заратустра, собираешься с того света донести до России благую весть? Россия тебя не услышит, она тоже жмется к цивилизованным странам и разучилась слышать пророчества.
- Но в этой стае цивилизованных стран Россия выглядит белой вороной, все равно эта стая ее заклюет и России придется услышать голос пророчества.
- «Если вы собираетесь впятером, то шестой всегда должен умереть». Вопрос как раз в том, что будет раньше, - заклюет ее стая или услышит Россия пророческий голос. Туговата Россия стала на сердце. Ты говоришь, единая цель, да, цель у человечества единая: мир идет, Заратустра, к Единому Мировому Государству, Единому Мировому Порядку, в «ловушку для человечества», как ты это Государство назвал.
- Это не мои слова, были и после меня на земле прорицатели.
- Ну, тогда тем более не избежать человечеству «ловушки Дьявола».
- Почему же Дьявола?
- Странный разговор идет у нас с тобой, Заратустра, мне всякий раз приходится разъяснять тебе тебя самого. Ведь ты же сам говорил, идеология потребления приведет человечество к Общему, но не к Целому. Может быть, мне еще объяснять тебе разницу между Общим и Целым? Когда овцы сбиваются в стадо, им нужен Пастух, единство всегда приводило к единовластию и тирании, тем более, когда оно всеобщее. И мы с тобой знаем, Кем будет этот Пастух.
- Как же так, Дух неверия, ведь политики на земле говорят, что мир идет к многополярности?
- Да полюса-то в основе своей все одинаковы, социально-экономические отношения между людьми по сути одни и те же на всех полюсах, производственно-капиталистические отношения остались те же самые, изменившись, может быть, количественно, но не качественно. «Работодатель», не слышится ли тебе в этом слове «рабовладелец»? «Экономика определяет политику» - ведь это у людей почти аксиома. Общий экономический рынок, взаимосвязь финансовых систем, они сметут все границы и национальные различия, которые мешают потреблению. Все государства поглощаются общим рынком, Европу он сожрал раньше всех, потому как она раньше всех пришла к капитализму. В конце концов, мир стал однополярным в своей трансцендентной основе, Разум овладел сознанием человечества. О какой многополярности здесь можно говорить? Изжиты на земле все идеи, осталось одно потребление. Мир идет к вымиранию искусства, религии, духовности вообще. Какая страна, какую идеологию может противопоставить идеологии потребления?
- Россия идеологию высшей общечеловеческой космической цели…
- Опять двадцать пять. Россия себя потеряла. О какой высшей цели ты говоришь, она предала свою цель, потому и нет для нее откровения. Россия зовет к себе западных инвесторов, но западные деньги не потерпят никакой другой идеологии, кроме западной. Чужие деньги сделают свое дело и станет Россия, как все «порядочные» страны. Она не знает и никогда не узнает, к чему была предназначена.
- «Никогда не говори - никогда».
- Что за таинственные нотки слышу я в твоем голосе? Может быть, ты с того света будешь вещать России о ее назначении? Глас, вопиющий в пустыне инобытия! - не смеши меня, Заратустра. Россия и земного голоса не хочет слышать.

Разговор с Огненным псом
«Выходи, огненный пес из своей бездны! – кричал я, - и признавайся, как глубока эта бездна! Чтобы я мог считать тебя адским псом. Не более чем чревовещателем земли считаю я тебя». «Все дьяволы извержения и ниспровержения», - не из их ли ты числа, адское чудовище?
И вновь возник передо мной Огненный пес из самой преисподней. Но уже меньше изрыгал он огня и дыма, больше не бесновался, казалось, был озабочен и завел со мной разговор весьма необычный для исчадия ада.
- Ты говорил мне, Заратустра, о холодном звере-чудовище по имени государство, - прохрипел миролюбиво Огненный пес. Ты говорил о нем так:
- «как и ты, государство – лицемерный пес»;
- «дымом и грохотом, как и ты сам, государство создает иллюзию, что вещает из чрева вещей»;
- «государство непременно хочет быть самым важным зверем на земле»;
- «государством называется самое холодное из всех холодных чудовищ. И холодно лжет оно; эта ложь ползет из его уст»;
- «государство лжет на всех языках добра и зла, и что ни скажет оно, солжет. Волю к смерти означает этот знак»;
- «государством зову я то, где все теряют самих себя»;
- «там, где оканчивается государство, начинается человек».
- Хорошо ты усвоил урок, видно, что впечатлило тебя это чудовище.
- Да, я чую его приближение, чую, как оно разрастается, этот зверь-государство, оно поглощает себе подобных и готовится заглотить целый мир. Скажи, Заратустра, что это надвигается на человечество, чья это тень, и почему я, порождение ада, Огненный Пес, чувствую тревогу и страх при его приближении? И Кто хозяин этого зверя и почему мы, силы ада ничего не знаем о Нем?
- Да уж чего, чего, а чутья у тебя не отнять, создание ада, и не зря в тебе затаились тревога и страх. Да, грядет оно, Всемирное Единое государство, «ловушка для человечества», самый страшный зверь на земле и на небе, новый Мировой Порядок. А Кто его движет, Кто за ним стоит, - ты не поймешь Его сути. Зная твое незнание, но зная твое чутье, я назову Его просто – Не-человек. В Нем хитрость – не хитрость, и коварство – не коварство. В Нем один холодный расчет. И самое страшное в Нем – непоколебимая вера в свою правоту. Демократия, свобода, права человека – самое лживое, что придумало государство, но, может быть, после его благотворительности. «Все во имя человека, все для блага человека» - красивый лозунг для прикрытия истинной цели. Истинная цель – Воля к власти. Толерантностью прикрывает разврат и кощунство.
- То-та-ли-тар-ностью? – пролаял пес по слогам. Мне это слово знакомо, мы не плохо жили при нем. Сатана правил бал, а сейчас мелкие бесы повыходили «в люди».
- Перед глобализмом и тоталитарность покажется демократией.
- А что такое – глобализм?
- Ты спрашиваешь, что такое «глобализм»? Это когда все одинаковые. Не-человеку не нужны национальные Я, как и Я человека, они не из Его истоков. Они из Ничто, оттуда они родом, строптивые, эгоистичные, непокорные, своевольные, как и Сама Материя. Космополитизмом демократии и общим рынком Он сгоняет в стада целые народы и государства. И уже на спортивных полях сражаются не национальные команды за свою родную страну, не дух и сила нации, не честь ее и достоинство, а деньги сами по себе, сброд, игроки и тренеры, закупленные, как товар. У кого больше денег, у того и победа. Хозяева команд, не выходя на стадионы, становятся победителями. Глобализм – это тоталитаризм в мировом масштабе.
- А что такое «космополитизм», это что-то космическое? – прервал меня Огненный пес, будто все остальное, о чем я ему говорил, он и без меня давно уже знает.
- Ну, если бы существовали иные цивилизации, наши либералы и в космосе бы устроили космополитизм. Космополитизм – это «где хорошо, там и родина», «человек – гражданин мира». Идеологическое изобретение Не-человека, обезличивание мира и человека.
- Значит, тот Не-человек, Он наш человек, раз несет человечеству последнее зло, и мы, служители культа Дьявола, найдем с Ним общий язык?
- Не обольщайся, служитель Дьявола, воистину, ваш Дьявол рядом с ним – мелкий мошенник и хулиган, Он не верит ни в Бога, ни в Дьявола и не выносит никакой чертовщины. Он верит в Себя и законы природы, Он и есть тот самый закон. Он не пойдет с вами ни на какие сделки, Он – ученый, Он – атеист, Он – враг всякого мистицизма. Он уничтожит всю вашу братию. Он людей обратит в автоматы или люди создадут Ему роботов, которые заменят людей. Машины сметут всю вашу нечисть – в них нет ни греха, ни страха, ни совести, смешно и глупо пугать их адом, они не будут думать о Боге и пялиться в небо, а будут служить Ему в неукоснительном подчинении.
- Ну, это, даст Бог, не скоро свершится. А нынешнее-то подрастающее поколение еще можно будет поварить в кипятке добра и зла, дети какими вырастут, с ними что будет? Может быть, мы еще поживем по-человечески?
- Ты уже от страха и Бога стал поминать. Может быть, осенишь себя крестным знамением?
- Ну до этого пока не дошло, не преувеличивай, Заратустра, не лезь поперед батьки в пекло.
- Будет вам пекло вместе с вашим батькой, так что ваше пекло баней покажется.
А ты знаешь ли, Огненный пес, что на Западе дано детям право подать жалобу в суд на родителей за телесное наказание?
- …? А впрочем, придумано гениально, чтобы разобщить детей и родителей, посеять между ними нелюбовь, недоверие, отчуждение и вражду. Это называется «право ребенка»? Гениально! Поистине, гениально! Удар ремнем по нашкодившей жопе – лишение родительских прав, детей на стадно-общественное воспитание в духе преданности и благодарности общественному строю и холодному чудовищу - государству. Не тот ли это самый гений, Не-человек, что насаждал уже на земле Мировой Порядок так, что ад содрогался от его патологической любви к Миропорядку, придумал новую форму отношений между детьми и родителями?
- Ты на глазах умнеешь, паршивый пес. Уж не от страха ли за свою шкуру?
- И с каких же отроческих лет они вправе это делать? Как научатся писать доносы?
- Нет, гораздо раньше, как найдутся сердобольные дяди и тети, которые напишут доносы за них. Растут сорняки и колючки в теплице тупого закона.
- Помнится, был в России мальчик такой, донес на своих родителей. Но ведь он верил в идею светлого будущего всего человечества и пострадал за нее. А современные, значит, дети с малолетства постигают выгоду, даже в ущерб родителям? Это называется воспитание самоуважения в детях? Нет, это не «права детей», это вырождение человечества, мертвечиной пахнет от его «демократии» и «прав человека». Нет, не гниющей плотью, а загнивающим духом. Мне хорошо знаком этот запах, когда-то он был для нас благовонием, но сейчас и меня тошнит от слащавой гнили этого духа. Ведь и ты, Заратустра, давно учуял запах гниющего духа?
- Я и сейчас дышу таким «благовонием». Только вот у живых людей отбивается нюх на нравственное зловоние. Ты можешь себе представить, что вашим клиентам, взяточнику, казнокраду, коррупционеру, дано право откупиться от тюрьмы. Вор, поделившись с государством у него же наворованным, становится легальным честным бизнесменом, а честные души вам не по зубам. Это сейчас называется - амнистия экономических преступлений, взаимовыгодная и вору и обворованному. Вас новые «общечеловеческие ценности» всей клиентуры скоро лишат. Грех легализуется, т.е. подпадает под защиту закона, и вам здесь даже Страшный Суд не поможет.
- А где же «нравственный закон внутри человека»? Он уже не работает, остался только внешний, экономический?
- Да, похоже, люди вывернули свой внутренний закон наизнанку, исчезает понятие «грех», вы теряете клиентуру, угаснет ваша гиенна огненная без подпитки грешными душами.
- Стой, замолчи! О ком ты рассказываешь мне, Заратустра? Разве о людях? Но люди были другими. Что же стало с людьми? Ты пугаешь меня, Заратустра, меня, исчадие ада. Мы совращали, грешники грешили, мученики мучились, преступники преступали, но во всех сидел страх греха, как запредельного дикого зверя, страх греха порождал святых. Люди жались к святыне и Богу, души грешников погибали, каялись и возрождались. Так что же теперь, грех перестал быть грехом безо всякой борьбы со святыми? Не грешников не стало, а не стало греха? Зверь становится ручным, цивилизованным? Сколько нам приходилось бороться за каждую душу! Мы их губили, они возрождались. А здесь не гибель, стерилизация душ. Да души просто не зарождаются! Воистину, это великий Гений, Не-человек! Я склоняю пред Ним главу, смиряю зависть и злобу. Воистину, Он превзошел самого Дьявола! Мы в неустанной борьбе со святыми и с Богом лишь укрепляли веру людей, пробуждая их сопротивление. А здесь сопротивление просто снято ввиду отсутствия греха и давления. Гениально, нет слов!
- Я с тобой согласен, паршивый пес, - просто до гениальности. Но не будет вам места в «отмороженной» жизни, дойдет ее холод и до вашего пекла.
- Это же смерть грядет, Заратустра. Не та наша Черная Смерть, которая людей размашисто поверху косит, да их корни в темной почве земли оставляет. Это чужая, Белая Смерть, она, как аккуратная баба, каждую былинку с корнем из жизни выполет. Ибо сказано: «Исторгнет корень твой из земли живых». Человек для нее – сорняк, чертополох, не более, она и до нас доберется. (Мало мне Духа тяжести, так еще этот пес сумел забраться в мое сознание. Откуда еще в его дикую голову пришла бы мысль о Черной и Белой Смертях? Но, может быть, Черная и Белая Смерти сами входили в наши сознания?)
Я видел испуг в глазах Пса, сидел он задумчиво, поджав хвост под себя. Куда девались его злоба, вздыбленная шерсть и адский огонь, извергаемый из пасти?! Он бы, наверное, завыл на луну, если бы наша беседа шла на земле. Но все же я преувеличиваю - это было бы слишком уж унизительно для адского Пса.
- Ты повеял на меня таким холодом, Заратустра, что моего огня не хватит, чтобы растопить ледяной ужас, сковавший меня изнутри. Мой огонь, что тлеющий огонек в ледяной пустыне. Ты знаешь, Заратустра, слышал я как-то в аду рассказ Чертовой Бабки, что где-то, за пределами мироздания, за Бытием-Небытием, дальше Единосущего, где нету даже Ничто, есть, или, быть может, уместнее будет слово – нет, Пустота, Пустота в пустоте, как она ее назвала. Ничто не в силах с ней совладать – ни Бог, ни Дьявол, ни даже Единосущее. И лишь Человек, - ты представляешь, она сказала: «лишь Человек», - способен с ней мериться силами. И вот, будто ждет Она, когда человечество ослабнет духовно, потеряет себя, свою цель, тогда надвинет Она на мир свою пасть и поглотит все, что ни есть в мироздании. Люди пытаются заткнуть ее пасть деньгами, имуществом, популярностью, но только все больше распаляют ее аппетит. Она прикрывается изобилием, Она родоначальник идеологии потребления, но чем богаче цивилизация, тем Пустота подходит к ней ближе. Отчего это так, Заратустра? Пустота подбирается к душе человека, как будто кошка к беззаботно воркующей птичке. Ты чуешь ее приближение, как пустеют души людские, ты видишь тень пустоты? – ни свет, ни тьма, но чего ни коснется тень Пустоты, то уже становится призрачным. Единственно истинное во всей Вселенной – ее Пустота, - изрек Огненный пес философскую сентенцию и больше не задавал мне вопросов, будто познал истинную суть всего мироздания.
Приходилось ли вам когда-нибудь видеть адского Пса философствующим пессимистом? Наверное, нет, - явление это до чрезвычайности редкое, забавное и довольно трогательное. Забавное, не потому что я не поверил его Пустоте, а потому что я еще верю в вас, люди.
ТАК БЫ СКАЗАЛ ЗАРАТУСТРА!