«Распад Вмёрзлазии»: часть вторая, действие седьмое

Окливий


Великая Поэма «Распад Вмёрзлазии»


Часть вторая: «Вторжение»


Действие седьмое: «Разговор трёх девиц в ночном саду»


Стемнело окончательно. Тьма воцарилась явственно, кромешно.
Ночь тешит самолюбие неспешно.
Колышется листва деревьев сада нежно.
Она подрагивает словно крылья мотылька
От томных выдохов июньского, усадебного ветерка.
Загадочные звуки наполняют
Поместье и его окрестности. Внимают
Едва уснувшие цветы
Изнеженному лиственному шелесту. Их сны
Ночь благовонием невыразимым начиняют;
Ночь балуют; ночь умиротворяют.
Осипшим листьям – невольным соглядатаям мирской тщеты –
Не чужда величавость, выспренность.
Им ли чураться красоты? –
Им (листьям) начисто лишённым пестроты;
Скрывающим за однотонностью изысканность
Грядущего преображения осеннего
(Где в паре с ним вальсируют зонты.
Вальсируют – включительно до такта зимнего, последнего).
Так им ли – повторим – чураться красоты?
Даже в вопросе сём сквозит бессмысленность.
Согласны? А, впрочем, не претендуем мы на истинность.
Поэтому, набрав нам требующейся парнасской высоты
Продолжим поэтический рассказ пространный:
Клонился к завершению великолепный вечер званый.
Хмельные гости с хозяевами хлебосольными прощались.
Они неспешно расходились-разъезжались.
И лишь немногие персоны оставались
В особняке до наступившей ночи.
Персоны оные в толпе намеренно терялись,
Деяньем данным дополнительно упрочив
Сложившийся вокруг них ореол.
(Внутри которого ни капли содержательности, кстати, не таится).
Персон означенных к Смурнарию прислал Мессир Канол.
То были неприметные, малообщительные лица.
Но исполнительные. Им не пристало суетиться.
Они привыкли к скрытности стремиться.
Мессир Смурнарий прибыл поздно и успел
Застать прохвостов вышеназванных, чтоб в суть текущих дел
С их помощью получше вникнуть. Он умел
(Заранее ничьим не веря донесениям)
Расспрашивать с пристрастьем обо всём, о чём хотел
Любую чернь служивую. Умел не поддаваться восхвалениям.
Умел дать укорот одолевающим его сомнениям.
Смурнарий с превеликим подозрением на враля каждого глядел.
А три смышлёные деви́цы
Кларэнда, Андрэалия и Фелистэлия (ах, озорницы!)
Благоразумно удалились, предоставив право
Мужчинам вечер званый завершать.
Вечер, для них (деви́ц) удавшийся на славу.
К чему теперь себя им было утруждать?
И верно! Абсолютно незачем! Ну, что же? Так держать!
А, соответственно, три наши восхитительные героини
(Светилами взошедшие и… словно свет живительный пустыне
Дарующие – полновластно и бесстрастно;
Пустыне, вуалью охлаждающей ночной укрытой сообразно),
Походками, исполненными грации, соблазна
Прошествовали в сад душистый, прилегающий к особняку
Смурнария: Мессира, видевшего на своём веку,
Пожалуй, всякое. И там – в одном из наиболее укромных
Местечек сада – в беседке, приютившейся вблизи плодовых
Деревьев, красотки наши и расположились.
Надёжно спрятались от всех. Уединились.
Они полученными впечатленьями делились
Друг с другом от удавшегося вечера (салютовавшего бретёром);
И, увлечённые занятным разговором
Не заприметили как в темноте (чуть ранее) трусливым паникёром
За ними увязался нам уже известный плут – слуга Треплуха.
Он рядышком с беседкой притаился:
В кустарнике ближайшем. Слушать стал. Да вовсе не вполуха!
И как означенный шельмец на гнусь подобную решился?
Плут непоседливый! Явился-подрядился!
Кто его звал? Ну что за невезуха?!
Быть может он – несчитанный праправнук клоуна Карандаша?
А?.. Эх, ты! – сорочья, деловитая душа!
Треплуха спрятался, и слушает, едва притом дыша.
А наши дамочки, сидящие под сенью пышных крон,
(Не собиравшиеся передразнивать трёх расшалившихся ворон)
Продолжили судачить, не заручившись бдительностью.
Они, устроившись в беседке, опутанной со всех сторон
Густой и непроглядной, в общем-то, растительностью
Совсем (ведь очевидно!) не страдали мнительностью.
Но сколь чарующи их голоса! Сколь пылки фразы
Произнесённые губами несравненными! О, вожделения гримасы!
Они (слова и фразы) до нашего легко доходят слуха.
Ну и, конечно же, их слышит и Треплуха:

Андрэалия (негромко, но ликующе):
…Что ж, поздравляю вас ещё раз. Пожалуй, с мёртвой точки
Затеянное дело сдвинулось! Но… это всё цветочки!
Попробуем и ягодки (надеюсь я!) чуть позже.
Дождёмся дня, когда любовные забродят дрожжи
В непуганом и забуревшем нашем Дон Жуане.
Да хорошенько так забродят! Наполовину он уже в капкане!
Заводчики изрядно раздобревших кур и те-то знают:
Цыплят по осени съедают… верней, считают…

Фелистэлия (живо):
А я бы скушала сейчас цыплёнка!
Да если б пуще поподжаристей он был!..

Андрэалия (хмыкнув от удивления):
…Опять издёвка?
Неужто, Фелистэлия, ты голодна? Ты хочешь есть
После всего того, что проглотила
На званом ужине? – где было яств не счесть?

Фелистэлия (улыбаясь):
Нет-нет! Я ничего подобного не говорила.
Просто… услышав про цыплят (о коих ты словечко обронила),
Мне нечто вдруг привиделось… такое...
Как бы получше выразить? То ли жарко́е…
То ли наваристый бульон…

Андрэалия (вздыхая и слегка покачав головой):
Довольно, Фелистэлия! Подопытный – в тебя почти влюблён,
А разум твой мечтами поглощён
О цыпочках… будь то поджаренных или варёных…
Да хоть с морковкой да́ндолкской тушёных!
Но хватит о безделице! Поджарилось там что-то… иль сварилось…
Давайте радоваться: задуманное вроде получилось!
Олефиан наживку заглотил. Сменил высокомерие на милость!
Теперь осталось лишь развить успех первоначальный,
И… дело сделано! Догоготался лапчатый наш гусь хрустальный!

Кларэнда (с наслаждением вдыхая аромат цветов):
Я рада! Ты – настоящая сестра.
К тому же – хитроумна, изобретательна. И на язык остра́…

Андрэалия (польщенная комплементом):
А как же по-другому может быть?
Я обещала тебе, детка, подсобить.
А раз взялась, то выполню. Что толку – попусту вещать?
Сестру любимую всенепременно надо выручать.

Фелистэлия (покусывая нижнюю губу):
И я вам далее продолжу помогать.
Мне хочется покрепче окрутить Олефиана…

Слуга Треплуха (в сторону):
Ах, вот в чём смысл коварного их плана!
Вот сердцевина заговора, коему дано осуществиться!
Похоже… зде́сь расположена артель, где за́няты девицы́
Изготовлением пронзающих насквозь амурных стрел!
Видать, я вовремя поспел!
Поспел к этапу заключительной заточки.
Послушаю же дальше… ну и кренделёчки!
Изобретательные у Смурнария повырастали дочки!

Кларэнда (развивая мысль):
Ловка́ ты, Андрэалия! Оно и здо́рово. Шей лёгкою рукой!
У хитрости быть неприметный должен, праведный покрой.
Надеюсь, всё-таки пренебрежёт он мной.
(Он – дед Олефиан). И стану я Изофия женой!

Андрэалия (убеждённо):
Конечно, станешь! Мы с Фелистэлией не зря
Который день стараемся.
И, откровенно говоря,
За результат (тобою ожидаемый) – ручаемся.
(Андрэалия переводит взгляд на Фелистэлию)
Подружка, я права?

Фелистэлия (энергично кивая):
Сомненья – прочь! Такой мужчина! Кру́гом голова!
В расположении его я интерес ищу сама
Прежде всего…

Слуга Треплуха (в сторону с отчаянием):
…Ах, Фелистэлия! Давно меня с ума
Свела ты. Свела и не заметила! И увлеклась надменным богачом!
А я, выходит… вроде не причём?
Да знала б ты, как я́ влюблён в тебя!..
Прекрасная ты, дивная змея!

Кларэнда (отгоняя ладонью назойливую ночную мушку):
Насколько я из ваших слов понять успела,
Азарта вы по-прежнему полны́? И начатое дело
Продолжите?

Андрэалия (поправляя локон, растрепавшийся от ветра):
Продолжим. Благо, мы ведём его умело.
Признай.

Кларэнда (отгоняя назойливую мушку и от Фелистэлии):
Охотно признаю. Какое счастье! Что и говорить?
Смогу я, значит, времени с любимым проводить
Гораздо больше. Я хочу любить
Изофия. И быть любимой им ответно…

Андрэалия (с нескрываемой иронией):
И жить до старости с ним безбоязненно, безбедно.
Понятны Фелистэлии и мне твои нехитрые желанья.

Фелистэлия (сопереживая Кларэнде):
Они имеют под собою основанья!
От взбалмошности нужно уходить.

Андрэалия (обретая серьёзность):
Правдивее не скажешь. Теперь нам требуется только обсудить
Какой дразнилкой лучше будет приманить
В дальнейшем тюфяка Олефиана.

Фелистэлия (хищно):
Готова я на всё!

Кларэнда (мягко):
И я ради Изофия вступлю на путь обмана.

Андрэалия (торжествующе):
Тогда могу вам предложить
Очередной фальшивый рубль для размена…
Да нам ли фальшью дорожить?
Поступим так…

Слуга Треплуха (в сторону и очень злорадно):
…Проинформирую Мессира непременно!
И спешно! Предупредить его возьмусь
О заговоре. Да прямо завтра поутру я этим и займусь.
Он обязательно быть должен посвящён
В мельчайшие детали разговора; быть должен извещён
Об их проделках тайных.
Причём – в подробностях. Без упущений всяческих случайных.
Посмотрим: кто – кого! Я принесу Мессиру
Нерадостную весть. Поспею с жару с пылу.
И, мало ли? – глядишь, награду получу
За службу верную. А что? – живу себе, стучу.
И припеваючи живу! Журчу
Прокравшимся под камни (тайн девичьих) ручейком.
Ах, предвкушаю! – какой над ними разразится гром!
Однако же, сия навязанная мною дамочкам «любезность»
Таит в себе ещё одну изысканную дерзость.
А именно: огласка планов их, завёрнутых в секретность –
Окажется моею местью им... за… да! – за мою же… незаметность!
Да! За мою извечную ничтожность, вредность.
За некую, присущую мне от рожденья… мелкость.
Ох, и попомнят они все меня! Попомнят! Будут знать!
А Фелистэлия – особенно попомнит! Мне нечего терять!
Но… тс-с-с-с… потише! Иначе трио (кое бойко ворковало) –
Насторожится. А значит, миг пришёл пугливо умолкать…
Словоохотливость во мне чуток взыграла.
Уж лучше я притихну. Ведь мне не занимать
Уменья слушать и… уменья… выжидать.
Ещё посмотрим, кем выскажется завершающая шуточка!
Дождёмся утречка…


Действие седьмое завершено.


Продолжение следует…


Третья декада Мая 2023-го года от времён Первых Строек на Прекрасных Сугробах