Трудный путь к прощению

Свадьба была великолепной. Молодые - молоды и счастливы. Родители гордились детьми и мечтали о внуках. Гости веселились почти до рассвета...

Потом настали будни
Саша и Ирина после свадебного путешествия поселились в квартире сашиных родителей. Благо, места хватало всем.
Квартира четырехкомнатная, с большой кухней-столовой, с удобными кладовками, двумя ванными комнатами и двумя туалетными.
Первые полгода в семье царили мир и взаимопонимание. Свекровь учила невестку готовить любимые блюда Александра, а Ирина обустраивала семейное гнездышко, прислушиваясь к советам Валентины Сергеевны. Иногда вчетвером ходили в театр или на концерт.
Несчастье случилось как всегда, неожиданно. Отец, Владислав Александрович, сломал шейку бедра. Травма была тяжелой. И через восемь месяцев страданий, нестарый еще человек, умер. Эти дни болезни отца и мужа и без того были наполнены горем и болью за близкого человека, а его смерть повергла маленькую семью в тоску и уныние.
Ирина и Саша пришли в себя довольно быстро - они ждали ребенка, и надо было думать о новой жизни. А вот с Валентиной Сергеевной произошли такие перемены, что ее не узнавали на улице даже давние знакомые и друзья.
Женщина очень постарела, стала одеваться во все черное. Практически ежедневно ездила на другой конец города на могилу к мужу, а потом зачастила в церковь.
Из жизнелюбивой и веселой дамы она превратилась в брюзгливую старуху. Правда, пока было лето, она появлялась дома только вечером. Весь день проводила или на кладбище, или в компании таких же безутешных вдов.
С приходом осени, когда погода испортилась, она попыталась продолжить свои вояжи на кладбище, но, сильно простудившись, прочно осела дома. И вот тогда-то в таком уютном ранее доме воцарился ад.

Тиран в доме
Энергии, несмотря ни на что, у этой женщины оставалось достаточно для того, чтобы ни на минуту не оставлять в покое сноху. Ирина к этому времени ушла в декрет и вынуждена была почти весь день находиться в обществе свекрови. Погода не радовала, гулять в парке, как Ирина делала это летом, стало некомфортно, да и риск заболеть был, а ей этого, естественно, очень не хотелось.
Утро начиналось всегда одинаково. Как только закрывалась дверь за Александром, свекровь без стука врывалась в комнату молодых, где Ирина в полудреме нежилась в постели, прислушиваясь к тому, как двигается внутри нее крошечный человечек, и кричала с порога: «Хватит спать, бездельница!». Далее следовал перечень дел, которые снохе предстояло переделать до вечера. Здесь были и стирка, и приготовление завтрака-обеда-ужина, и пересаживание комнатных растений, и даже выбивание ковров и дорожек. Причем, каждое утро список удлинялся на один-два пункта.
Ирина вынуждена была вставать. Настроение сразу портилось, малыш внутри нее, как бы испугавшись, замирал. Женщина машинально двигалась, делая что-то, а сама тревожно прислушивалась: вот справа шевельнулся... вот в левый бок ударил пяточкой... И на ее лице расцветала улыбка. Если эту улыбку видела свекровь, следовал взрыв возмущения, обвинения в черствости и равнодушии к ее горю, слезы до истерики.
Когда очередное задание было не под силу беременной женщине, она пыталась отговориться: «Этот ковер очень тяжелый, да и всего неделю назад Саша выносил его на улицу и выбивал». Трудно передать те слова, которые сыпались с высохших бескровных губ еще недавно милой и интеллигентной женщины:
- Ты - дрянь, ты не ценишь подарок, который получила от судьбы! Ты попала в нашу семью случайно. Выросла в хлеву, там бы и оставалась!.. Скоро зарастешь грязью, муж тебя бросит вместе с твоим отродьем! Я уж открою ему глаза на то, кого он подобрал.
Испуганная и униженная Ирина уходила к себе в комнату вся в слезах. А фурия, видимо, получив заряд бодрости, отправлялась в столовую и с аппетитом съедала приготовленный снохой завтрак. После этого наступало некоторое затишье. Валентина Сергеевна с упоением смотрела утренние сериалы, забыв о несчастной невестке.
За первую неделю близкого общения со свекровью, Ирина сильно похудела, что в ее положении было не совсем хорошо. Да и как тут не похудеешь, если она почти ничего не ела днем? Если Ирина заходила на кухню даже просто попить воды, свекровь семенила за ней и злобно шипела от двери: «Пей, ненасытная, может, лопнешь скорее, а то вон какое пузо наела за наш счет!». Зубы стучали о стакан, женщина ставила его на стол и уходила. Только когда возвращался с работы Саша, Ирина позволяла себе поесть вместе с ним. При сыне Валентина Сергеевна была прежней - доброй и ласковой матерью, только с налетом неземной тоски в глазах.
Однажды Ира попыталась рассказать мужу, как они проводят время с его матерью. Но Саша только отмахнулся - он заканчивал важный проект, ему было не до женских проблем:
- Ирочка, ты же понимаешь, как маме сейчас тяжело, постарайся быть с ней поласковее.
Женщина поняла, что муж ей не поможет, но и терпеть такое дальше просто невозможно. Больше всего она боялась за ребенка. В последние дни он стал совсем вялый, мало шевелился, а когда слышал голос будущей бабушки, замирал надолго.
Ирину удивляло то, что бабушка люто ненавидела еще не родившегося внука. Когда Саша привез ее с УЗИ, и они рассказали маме, что будет мальчик, та залилась слезами. Сын, успокаивая мать, сообщил, что назвать его решили, как отца - Владиславом.
Свекровь забилась в истерике, хватаясь за сердце. Пришлось вызывать скорую, но приехавший врач, измерив давление и сделав кардиограмму, сказал, что все в порядке, надо просто дать женщине валерьянки.
Вскоре Ирина поняла, почему бабушка так возненавидела будущего внука. Читая невестке очередную нотацию и все больше распаляясь, Валентина Сергеевна почти кричала:
- Это ты виновата, что умер Владислав Александрович! Богу надо было освободить место на земле для твоего щенка, вот он и прибрал моего мужа!
Ира опешила. Как могла образованная, культурная женщина нести такую чушь? Видимо, горе совсем помутило разум старухе.

Сеанс home video
После третьей недели такого существования, Ирина поняла, что не доносит ребенка. Надо было что-то придумать.
До беременности женщина работала на телестудии. Она позвонила коллегам, договорилась. Однажды в отсутствие свекрови приехали двое ребят и установили в квартире несколько почти незаметных видеокамер. Теперь все происходящее записывалось на компьютер. Ира решила, что, спасая ребенка, обязана заручиться поддержкой его отца.
Саша сначала не хотел смотреть «домашнее кино». Потом долго сидел молча. Ирина тоже молчала, вжавшись в кресло и покусывая губы. Она понимала, что сына такое поведение матери повергло в шоковое состояние. Через некоторое время он, опустившись перед креслом жены на колени, обнял ее и прошептал:
- Прости меня, малыш, я должен был выслушать тебя.
После долгого и многослезного разговора с матерью, которая, естественно, во всем винила невестку, Александр помог матери собрать вещи и перевез на квартиру бабушки, которая пустовала несколько лет. Там требовался некоторый ремонт, но это только обрадовало его - матери будет, куда тратить энергию. Надо же руководить нанятыми мастерами…
Прошло девять лет. В семье Ирины и Александра было уже двое детей. Старший, Владислав, учился в первом классе.

Злоба или болезнь?
С бабушкой внуки почти не общались. Лишь изредка Саша возил детей навестить ее. Ирина всегда вежливо отказывалась, когда Саша предлагал поехать с ними. Сам он бывал у матери каждую неделю. Она почти не постарела. С сыном была ласкова и приветлива. Внукам же дарила дежурные улыбки и конфеты. Об Ирине она не вспомнила ни разу.
На Новый год в большой квартире Иры и Саши собрались гости. Было шумно и весело. Для детей приготовили специальную программу. Когда все конкурсы были проведены и все призы вручены, когда высохли все слезы по поводу того, что у Витьки теперь есть машинка, а у меня только кубики, включили детям мультики и уселись за праздничный стол. И тут раздался звонок в дверь. Саша с удивлением посмотрел на Иру и пошел открывать.
Дверь резко распахнулась. На пороге стояла Валентина Сергеевна в старой, облезлой шубе. Не снимая обуви, она прошла в столовую, где был накрыт стол, оглядела всех злым взглядом и скрипучим голосом спросила:
- А мать-то куда посадите?
Александр уже пришел в себя, помог ей снять шубу и сапоги, придержал свой стул. Усевшись рядом с остолбеневшей невесткой, старуха, по-хозяйски, подвинула к себе тарелку и вопросительно уставилась в ее середину. Ирина быстро поняла намек - взяла салатник и щедро положила свекрови самый вкусный салат.
В это время друг Саши Игорь предложил тост за родителей. Дружно потянулись чокнуться рюмками. Снова стало шумно и весело. Когда все немного притихли, занявшись закуской, старуха встала, подняла со стола свою тарелку и громко сказала:
- Спасибо, детки, за ласку! - потом смачно плюнула в тарелку с салатом. - Пусть это г... ест кто-нибудь другой!
Вышла из-за стола, оделась и ушла, хлопнув дверью.
Вечер был испорчен. Ирина плакала на кухне. Подруги пытались успокоить ее. Кто-то даже предположил, что у этой женщины шизофрения. Мало кто знал, какие отношения сложились в семье между невесткой и свекровью. Ира и Саша старались не посвящать в это даже близких друзей.

Трудное решение
В марте Александра Владиславовича для беседы пригласил к себе заведующий отделением, в котором лежала после инсульта его мать:
- Больше мы не можем ее здесь держать. На улучшение надежды нет. Хорошо хоть речь частично сохранилась. По крайней мере, она может сказать, что ей в данный момент нужно. Но уход должен быть тщательным. Лучше всего, если больная будет окружена любящей семьей.
Александр тяжело вздохнул.

* * *
Ирина сидит с вязанием в кресле под торшером. С работы ей пришлось уйти год назад, после того, как Александр привез домой парализованную мать. Денег на сиделку нет - кризис. И теперь женщина сочетает уход за свекровью с вязанием вещей на продажу. О прошлом старается не думать. Все обиды отступили перед беспомощностью больной.
На кровати пошевелились. Рука, лежащая поверх одеяла дрогнула, пальцы заскребли по ткани. Ирина отложила спицы, подошла, поправила голову Валентины Сергеевны. Та что-то шептала. Ира наклонилась к самым губам свекрови и расслышала:
- Прости меня, доченька...