Слезы радости

Саша Зандлер приехал в Филадельфию с женой и годовалым сынишкой, когда ему было чуть за тридцать. В тот год из белорусского города Мозыря уехали многие. Так что рядом теперь жили и родственники, и одноклассники, и друзья детства.
Первые два года в чужой стране были, конечно, не из легких. Совершенно иной ритм и уклад жизни, менталитет, язык. Саша, как и большинство его сверстников, конечно, учил шесть лет английский в школе. Но, во-первых, без регулярного общения язык быстро забывается, а в Мозырь в те годы не то, что англичан или американцев, вообще иностранцев не пускали. Крупнейший в Белоруссии нефтеперерабатывающий завод, несколько крупных воинских соединений в окрестностях – закрытый, как тогда говорили, город.
А во-вторых – и это, пожалуй, было основной причиной – учительница, которая вела у него английский, была по натуре замечательным человеком. Мягким, добрым, отзывчивым, но абсолютно не настойчивым. Она прекрасно знала язык, замечательно могла его преподать, но … никогда не заставляла своих учеников. Переживала и очень огорчалась, когда они не готовили домашнее задание или не отвечали на уроке, однако даже «тройки» ставила редко. Школьники это быстро понимали и беззастенчиво пользовались. Так что Сашина «четверка» в данном контексте означала, что он знает алфавит, может, запинаясь, прочитать несложный текст и даже сказать пару предложений: «Меня зовут Саша», «Я живу в Мозыре», «Я учу английский». О том, чтобы хоть как-то понять, что тебе говорят на этом языке, речь уже не шла…
Постепенно жизнь на новом месте налаживалась. Через три года после приезда родилась дочь, потом жена пошла учиться, чтобы подтвердить свое медицинское образование, а Саша с двоюродным братом организовали строительную фирму. Поначалу все приходилось делать самим: искать заказы, приобретать материалы и необходимое оборудование. А потом брать в руки кельму, шпатель или кисть, лишь при особо крупных заказах нанимая временных рабочих.
Клиентам качество и сроки выполнения работ нравились, заказов становилось все больше и через пятнадцать лет на фирме работало уже около ста человек, в основном русские и мексиканцы. А Саша – брат давно занялся другим бизнесом – осуществлял общее руководство и контроль.
Дети выросли: сын уже учился в университете, а дочь заканчивала гимназию. Жена давно сдала все необходимые экзамены на право заниматься врачебной практикой, отработала несколько лет в частной клинике, а недавно открыла собственный кардиологический кабинет на одной из центральных улиц Филадельфии.
В один из рабочих дней, улучив свободную минутку, Саша решил наконец-то заехать к жене и посмотреть, как она устроилась на новом месте. В просторном уютном холле ожидали приема несколько человек весьма преклонного возраста и явно советского происхождения. Саша поздоровался с ними по-русски и уже прошел дальше, когда одна из старушек внезапно окликнула его:
- Здравствуй, Саша! Ты меня не помнишь?
Зандлер обернулся. Тяжело опираясь рукой на палку, на него снизу вверх смотрела маленькая, совершенно седая женщина. Он присмотрелся:
- Здравствуйте, Эмма Георгиевна! Конечно, я вас узнал. Просто не ожидал увидеть здесь.
Эта была его школьная учительница английского языка.
- А я три года, как приехала к дочери. Да вот сердце что-то прихватило, а этот кабинет ближе всего к дому. Я так поняла, что здесь работает твоя жена. Я уже собиралась у не спросить о тебе. Рассказывай, как у тебя дела, как семья, работа?
Они проговорили минут пятнадцать, а потом Сашу отвлек звонок по мобильному телефону. Прораб-мексиканец хотел срочно уточнить некоторые производственные моменты. Зандлер извинился перед своей собеседницей и отошел в дальний угол холла, чтобы никому не мешать своим разговором.
А когда, решив все вопросы, опять вернулся к ней, то увидел, что женщина беззвучно плачет:
- Эмма Георгиевна, что случилось? Вам плохо? Я сейчас позову жену!
- Не надо, Саша! Все нормально. Просто я очень рада, что ты наконец-то выучил английский!!!