Разговор в парижском кафе

РАЗГОВОР В ПАРИЖСКОМ КАФЕ

Какая прелесть – я в Париже,
Сияет «Мулен Руж» в окне,
И в номере, что чуть пониже,
Звучит Бетховен в тишине.
Нет, так сидеть нет больше мочи,
Пойду, пройдусь, попью пивка,
Такой прекрасной летней ночи
Я не встречал ещё пока.
Зашёл в кафе, взял пару пива,
Удобный столик присмотрел,
И надо же, какое диво:
Нашёл того, кого хотел.
Сутулый гражданин в берете
Взял пива и бокал вина.
Знакомы предрассудки эти,
Но в этом не его вина.
Да, это русский, без сомненья,
Так только мы умеем пить,
На всё своё имеем мнение,
Жаль только, не умеем жить.

- Вы разрешите?
- Да, прошу Вас.
- Вы не спешите?
- В этот час?
- Вы русский?
- Да, если хотите,
Но это в прошлом… без прикрас.
Мой прадед «был когда-то русским»,
В кавычках, кажется, теперь,
В понятии советском, узком,
Белоказаком был… ну, зверь.
Естественно, был раскулачен,
Пять лет пахал на Соловках,
Затем бежал, был снова схвачен,
Но сколько можно в дураках?
Вновь убежал, дополз до Риги,
Границу смог перехитрить,
Писать об этом, брат, то книги,
Пожалуй, может не хватить.

А я сейчас не существую,
На Женевьев частенько сплю,
Над мрамором, порой, колдую,
Над склепом дедовским корплю.
У Бунина цветы сажаю,
Подправлю цепь у казаков,
Семью Ростовых навещаю
И часто слышу… звон подков.
Нуриеву ковёр почищу,
Всплакну у милых русских дам,
В церквушке душеньку очищу, -
Здесь всё родней, чем в Нотр-Дам.
- Ну… а в Россию Вас не тянет?
- Зачем?.. Моё всё нынче здесь.
- А русская природа… бани?
- Берёзы и в Париже есть.
- А голос предков Вас не манит?
- Нет, к мату дед не приучил,
А то, что сердце больно ранит,
Я и в Париже получил…

Мы распрощались, грусть напала,
Какой ни есть, а мой земляк,
Казалось, русским меньше стало,
А, может, я всё это зря…
Нет, всё-таки, наверно, грустно,
И жалко мне людей родных,
На сердце стало как-то пусто
Без лиц любимых, дорогих.
Но мы с тобою стали ближе
И будем жить смертям назло,
Мне только жаль, что здесь, в Париже,
Не всем нам, русским, повезло.
Париж великолепен в мае,
И на Монмартре вновь цветы,
Но только в Питере оттает
Моя душа, весна и... ты.
Нам трудно, но и интересно,
Мы можем всё перетерпеть,
В Париж мы едем, если честно,
Увидеть, но… не умереть.