Похороны пройдут успешно

ПОХОРОНЫ ПРОЙДУТ УСПЕШНО
1
Лунная ночь разлилась над городом и всей округой. Серебряный круг мягко плыл за окном, время от времени скрываясь за подгоняемыми ветром темными облаками. Ближе к вечеру начался снегопад и не прекращался практически до самого заката.
Синий коридор встретил Риту ветхими потрескавшимися стенами и тусклым светом потолочных ламп. Она любила приходить сюда - в переделанной под прачечную небольшую комнатку в конце левого крыла на втором этаже. Два года, что Рита провела в детском доме на улице Ив, она приходила сюда каждый вечер в надежде поскорее обрести тишину и покой. Отдохнуть от ежедневных издевок. Ей нравилось дышать здешним запахом рельс, почему-то исходившем от стен. Никто не знал, почему он появился, просто принимали за факт. Девочка любила смотреть в окно - большое и пыльное, с деревянной рамой - и наблюдать часами напролет за разросшимся гаражным кооперативом. Каждый день там проходили дети. Свободные. Счастливые. Не как она. Дети шли в школу и возвращались обратно. Зимой они играли в снежки. Рите нравилась игра - для десятилетней девочки, росшей без родителей такое занятие было просто необходимо. Помогало разрядиться от накопившегося за день багажа “плохих эмоций” и разнообразить жизнь. Но лишь до того, как ей в лицо однажды прилетел ледяной осколок, оставивший фингал под левым глазом. С тех пор Рите пришлось избегать подобных увлечений. Тем более, большинство ребят старались ее игнорировать - среди них пошел слушок, будто бы с ней не все в порядке. Другими словами - не все дома. Конечно, глупость какая-то, но слух есть слух. Часто случалось, что Рита пряталась в прачечной, когда все шли на какое-нибудь мероприятие.
Тут было уютно. Ветер, шумевший за окном, навевал ностальгию о прошлом. Девочке запомнился случай из прошлого: она с родителями праздновала Новый Год. В их последний совместный раз. Еще никто не подозревал, что летом они отправятся в поселок на краю республики, где и найдут свою страшную участь - в катакомбах под завалами школы. Рита не знала, почему ее не взяли с собой. Может, хотели побыть наедине. Может, по работе. Так или иначе, они оставили под попечительство тети Клавы. Одну. Потому что через неделю тетя Клава умерла от разрыва сердца.
Рита не плакала, потому что не могла до конца осознать, что произошло. Вплоть до того дня - и далее - она жила как будто в сказке, где карие глаза матери смотрели на нее в последний раз. Отец ушел раньше - загрузить вещи в машину. Девочка не помнила его, хотя твердо знала - насколько может себе позволить фантазия - он был добрым. И еще немного рассеянным.
2
Ночь была ледяной - пришлось сильнее укутываться одеялом, несмотря на пижаму и отопление. Главное, чтобы не торчали ноги, иначе монстр под кроватью схватит и утащит за собой. Или съест. В этом Рита ошиблась. Он жил в шкафу.
Девочки давно уснули. Их размеренное дыхание эхом раздавалось по всей спальной комнате, напоминавшей букву Г. Настенные часы, купленные на собственные сбережения старшей воспитательницы Полины Геннадьевны пробили три ночи. Рита лежала под старым розовым одеялом и не могла сомкнуть глаз. Она думала о том, как хорошо, наверное, птицам. Знай себе летают, едят, что дают или находят. Никаких забот. Конечно, в городе много опасностей, поджидающих на каждом шагу. И все же, несмотря на это, Рита мечтала стать одной из них - сойкой или ласточкой. Ей больше нравился второй вариант. Почему-то на ее месте девочка представляла красивую девушку с пепельно-белыми волосами, что было полной чушью - какой дурак станет считать ее за птицу?
Странное ощущение бесконечности овладело Ритой. Ей казалось, что она вполне может мечтать хоть до самого утра, превращаясь в свободную ласточку и плавно ныряя по волнам сухого обжигающего воздуха. Там, где всегда царит лето.
Три ночи. Все спят, лишь она наслаждается ночью. Рита повернулась на левый бок и увидела их.
Ярко красные глаза с маленькой точкой зрачка посередине. Они смотрели на девочку с недоумением. Будто спрашивали - если глаза еще могут задавать вопросы - что она делает здесь в столь позднее время? Небольшая щель между двумя дверцами шкафа распахнулась. Рита, замерев от неожиданности, смешно сморщила личико. Нащупав рукой на тумбочке очки с большими диоптриями, она нацепила их на нос и присмотрелась.
В дубовом шкафу сидело что-то среднее между собакой и обезьяной. Черная шерсть клочками выбивалась из-под загривка и на голове. Торчала во все стороны. Уши в местах были обгрызены, на шее виднелись шрамы от чего-то острого. Чего-то похожего на меч или длинный клинок.
Существо все недоуменно смотрело на девочку. Она пыталась слезть с кровати. Руки незваного гостя, висевшие почти до самого пола, стали скрести в каком-то непонятном ритме. (Ритуал?). Ждали своей очереди, чтобы поскорее схватить девочку, разодрать ее в клочья...
Рита подошла ближе. Босые ножки едва слышно шуршали по холодному деревянному полу. Девочка побаивалась, но страх тут же проходил всякий раз, как она заглядывала в красные глаза. Скорее всего это был гипноз, но Рита этого не понимала. Ветер распахнул настежь форточку у окна. Та со скрипом ударилась о раму. Громко. Призрачные снежинки закружились по комнате. Ночная рубашка взвилась в темноте, трепетно щекоча худые бедра девочки. Она чуть не вскрикнула. Но не от испуга - Рита не понимала опасности, исходящей от ночного гостя, хотя любой здравый рассудок велел звать на помощь, - а от волнения. Девочка сделала еще шаг. Соседняя кровать скрипнула, и Рита чуть не написала в штаны. Вдруг кто-нибудь проснется? Кто это? Друг? Ой, может быть, собачка?
Она не заметила, как улыбнулась. Только подошла еще ближе. Совсем рядом. Существо смотрело на нее и, казалось, улыбалось само. До момента, когда Рита переступила через невидимый для человеческих глаз барьер. Оно зарычало. Тихо, утробно. Поток гнилого воздуха окатил девочку, забрался в ноздри. Рвал и скручивал внутренности.
Глаза не моргали, смотрели в упор. Ждали своего момента. Рита подошла еще ближе. В упор. Ночной гость сжался, словно пружина, готовясь к прыжку. Последнему для девочки. Зубы обнажились в ухмылке, демонстрируя весь гной, который скопился между ними. Черный и воняющий гной. Слюни потекли вниз по жесткой шерсти, оставляя за собой мокрые следы. В воздух взметнулась лохматая лапа, намереваясь вцепиться Рите в сонную артерию. Девочка зажмурилась. Еще мгновение...
- Эй, ты что там забыла? - раздался спасительный голос.
Рита открыла глаза.
Перед ней стоял открытый шкаф. Пустой. Девочка обернулась и увидела, что у двери стоит Полина Геннадьевна.
- Ну? – спросила она. В голосе слышались нотки злости и откровенного желания выплеснуть эмоции. Последний раз такое произошло с ней часов пять-шесть назад (бедному парнишке по имени Максим досталось за то, что он отказался чистить зубы на ночь), и, видимо, ей было мало. – И долго ты будешь стоять здесь? Или может объяснишь, что здесь происходит?
- Простите, - пискнула Рита. Она жалела, что встала с кровати. Даже ради того существа. – Я думала, что в шкафу кто-то есть…
Полина Геннадьевна подошла, шаркая по полу своими резиновыми тапками. Она посмотрела девочке в глаза и, протянув толстую руку, ухватила ее за ухо.
Рита взвыла от боли.
- Быстро в кровать, - прошипела воспитатель. – Я кому говорю?
Девочка быстро пошлепала к кровати и легла. Теплая сторона старой подушки коснулась лица. Упали первые слезы.
- Чтобы больше я ничего не слышала, поняла? – Полина Геннадьевна закрыла форточку, подошла к двери, потом посмотрела на шкаф, нервно прикусив нижнюю губу, и вышла в коридор.
Рита осталась одна. Теперь уже можно себя не сдерживать. Плакать, сколько душе угодно, но только не на подушку, иначе остальные увидят утром пятно и засмеют. Такова жизнь.
Девочка плакала еще полчаса или около того. Она мечтала. Нет, она буквально хотела (желала очень сильно) и на какое-то время даже стала ласточкой. Свободной и независимой. Почему-то с пепельно-серыми волосами.
Потом уснула.
3
Следующий день стал особенным по двум причинам. Во-первых, Рита успела вовремя занять очередь в столовую за добавкой, и ей досталась еще одна тарелка чуть подгоревшего риса. Это редко удавалось провернуть, поскольку чаще всего за дополнительной порцией стояли дети постарше, те, что могли сделать больно.
Во-вторых, к Рите пришел человек, близкий друг ее отца. Произошло это ближе к вечеру. Она сидела около живой изгороди и лепила снежки. Сине-серые ветви ели скрывали ее от ветра. Со стороны детской площадки послышались звонкие крики, визг одной из девочек, затем раздался заливистый смех. Он был таким громким, что долетел до изгороди, хотя та находилась в другой стороне. Стоявшие рядом с площадкой воспитатели тоже улыбались.
Видимо, случилось что-то смешное, подумала Рита. Ее это не особенно волновало, ведь перед ней стояла задача поважнее – налепить побольше комков, чтобы потом собрать огромный замок, в башне которого она сможет воткнуть маленькое перышко неизвестной птички, которое нашла на заднем дворе. День клонился к закату. Солнце было унылым, бездушным. Оно ушло за стены девятиэтажных домов. В последних оранжевых лучах поблескивали окна многоэтажек, а рядом ползла по картонной коробке из-под обуви тоненькая струйка воды, набежавшая от подтаявшего снега. Рита вспомнила, как отец рассказывал ей, что, если пить такую воду ни в коем случае нельзя, ведь никто не знает, что в ней содержится. Может, там поселились маленькие жучки? Очень маленькие, видимые глазу только под микроскопом.
Завороженно наблюдая за бежавшей вниз струйкой, Рита не заметила, как рядом, около главного здания, открылась дверь, а потом из него вышла одна из воспитательниц и позвала других на совещание. Девочка мало понимала, зачем взрослые собирались и обсуждали свои проблемы, когда им нужно было лишь следить за ними. Дети весело бегали около площадки, кто-то катался на зеленой горке, прилипая к заледеневшему железу, кто-то играл в вышибалы резиновым мячиком, но большая часть сидела в песочнице и активно что-то обсуждала. Оставшийся воспитатель – парень лет двадцати пяти, с белой шапкой на голове, в синей куртке и рваных в коленях джинсах, спокойно дремал в тени. Он сидел на скамейке под березой, явно не переживая о том, что может себе все застудить, а дети играли перед ним. Никто не вспомнил о Рите.
Возле входа остановился грузовик, привозивший продукты. Обычно это проходило утром, но сегодня, похоже, был особенный день. Рядом со входом красовался, отблескивая черным матовым светом, Хендэ, принадлежавший заведующей. По слухам, два года назад его подарил ее бывший муж, от которого она ушла следующим летом.
Большие железные ворота скрипнули и открылись. Рита оторвала свой взгляд от водички и посмотрел на въезд. На асфальтированной площадке, еще не почищенной от вчерашнего снегопада, появился человек в черном потрепанном пальто. В руках он нес большую коробку. На лице у него выступили вены, а по сморщившемуся лбу, несмотря на холод, текли крупные капли пота. Заехать внутрь он не решился.
Мужчина донес коробку до главного входа, поставил ее на небольшую железную платформу и, отряхнув руки от снега, нажал кнопку вызова. Дверь открыл охранник. На его голубой рубашке выступали крупные, размером с блюдце, капли пота. Задумчиво посмотрев на мужчину, охранник куда-то позвонил, а через минуту, как ни в чем не бывало расписался в протянутом ему листке, забрал коробку и, чуть согнувшись, зашел обратно в помещение. Человек в пальто развернулся и стряхнул со лба пот. Потом он зашагал было к грузовику, но взгляд его упал на Риту. Та поневоле сжалась.
Обычно, ее не замечали. Взрослые не видели в ней достаточно выросшего человека, чтобы разговаривать на равных. Сверстники презрительно отводили взгляд, словно увидели какую-то гниль. Воспитатели вспоминали о ней, лишь когда видели фамилию в списке присутствующих на завтраках или обедах. Мало ли кто сбежал?
Человек в пальто развернулся и стряхнул со лба пот. Потом он зашагал было к грузовику, но взгляд его упал на Риту. Та поневоле сжалась. Что-то в его взгляде пугало. Пустота. Черная и абсолютная. Тем временем, человек двинулся в сторону грузовика. Он не залез в кабину, лишь обошел ее. Живая изгородь скрыла его из виду на несколько мгновений. Рита задумалась. Мама часто твердила ей, что, если она видит кого-то незнакомого, ни в коем случае не говорить с ним. А тем более садиться в машину, или отходить за гаражи.
Осмотрись, говорила она. Может быть, кто-то поможет тебе. В тот день, ровно десять лет назад ее младшая сестра не вернулась домой.
Те слова намертво въелись в память Риты. Она повернулась в сторону площадки. Но никого не было. Стихли детские крики и смех. Не был слышен и мягкий голос воспитателя. Девочка почувствовала шорох за спиной. Человек, носивший пальто, смотрел на нее. Выглядел он странно.
Еще одно отличие: на голове появился цилиндр - похоже, он надел его, когда скрылся за изгородью.
Рита попыталась встать, чтобы побежать к воспитателям, но гость заговорил:
- Если не ошибаюсь, тебя зовут Рита, так? - он улыбнулся.
- Откуда вы знаете, - спросила девочка. Она видела в нем доброту. В его глазах. Серебряных, словно старые монетки. Чистую и белую. Не такую, как у Полины Геннадьевны. Не такую, как у ребят из детского дома. Но... Чем-то похожую на... Мамину... ДА! Такие же глаза, что и у мамы.
- Я приятель твоих родителей, - заверил ее человек в пальто и цилиндре. - Друг детства, так скажем. У тебя нет друзей?
- Нет, - растерянно ответила Рита. Она пыталась вспомнить, когда видела его в последний раз. Скорее всего, это день рождения папы. Тогда пришло много гостей.
- Жалко, - сказал он. - И у меня нет.
- А мама с папой? - спросила девочка.
- О, - протянул человек. - Я за этим и пришел.
Он пододвинулся ближе, догадываясь, что Рита не уже никуда убежит.
- Хочешь знать, что с ними произошло? - поинтересовался он.
- Конечно хочу, - обрадовалась девочка. Сердце едва не выскакивало из груди от волнения. Даже коленки тряслись, хоть и не так сильно, чтобы упасть в снег.
- Твои мама и папа, наверное, объясняли, зачем они уехали?
- Нет, тетя Клава говорила, что у них дела. А потом...
- Тетя Клава, наверно, сейчас спит где-нибудь в больнице.
- Конечно! Полина Геннадьевна говорит, что она умерла от разрыва сердца, но я не верю. Только жду, пока приедут родители. Не хочу думать о том, что больше не увижу их. Я же есть! Кстати, вы так и не сказали, как вас зовут.
- Друг, - улыбнулся незнакомец. - Просто друг. Еще ты можешь называть меня Вещателем. Потому что я работаю с теми, кто может разговорить любого.
- Хорошо, “просто” друг.
- Я тут по просьбе твоего папы.
- Где он? - вскрикнула Рита, но тут же прикрыла рот вязанной варежкой. Она не хотела, чтобы ее услышал кто-то другой. - Вы видели его? Что с ним? А с мамой?
- Не так много вопросов, юная леди. Не так много.
Он снял цилиндр и присел на выпирающую из снега шину.
- Ты веришь в сказки?
Девочка кивнула.
- Хорошо, поэтому я и пришел к тебе, а не к полиции. Они же не верят в них. Не то, что ты.
Щеки Риты приобрели бордовый оттенок.
- Я пришел сюда, потому что мне нужна твоя помощь?
- Моя?! - глаза девочки округлились.
- Хочешь сказать, что у тебя ничего не получится? - спросил он.
- Нет-нет, - она замахала руками, отнекиваясь.
- Думаю, вчера ночью ты видела своего папу.
- Вчера, но... - Рита осеклась. Она в надежде посмотрела на “просто” друга.
- То существо, в которого превратился твой отец, пришло проведать тебя.
- Но это невозможно. Так не бывает, - она едва слышно прошептала последние слова.
- Ты же сказала, что веришь в сказки, - продолжил человек в пальто. - Знаешь, кто такие оборотни? Там, куда он уехал, злая ведьма превратила его во что-то похожее на волка или собаку. Твою маму она держит у себя. Но если, - он поднял вверх указательный палец, заставляя стать особенно внимательной. - Если ты расколдуешь своего папу, он сможет победить ее, и вы вместе уедите отсюда. Туда, где ты наконец станешь ласточкой, - человек улыбнулся.
- Откуда вы...
- Просто знаю. Я же сам когда-то был ребенком.
- А почему вы не спасете его? Почему вам нужна я? Я даже шнурки едва научилась завязывать.
- Ты веришь в сказки, - сказал он. - А вера - это очень сильное оружие. Настолько, что может сотворить чудо. У меня такого нет. Ты же хочешь творить чудеса? И скажи мне: ты поможешь?
Внутренний голос (мамы?) сопротивлялся.
если она видит кого-то незнакомого, ни в коем случае не говорить с ним.
Незнакомый...
Но друг папы...
ее друг...
- Да, - сказала Рита. Ей впервые в жизни захотелось сделать что-то... что-то противоречащее правилам, каким ее учили в детском доме. По словам Полины Геннадьевны, в этом мире есть только холодная и жестокая реальность. НЕПРАВДА! Магия существует, просто видеть ее могут не все.
- Отлично, - “просто” друг наблюдал за ней с интересом. - Тогда слушай...
Он рассказал план.
4
Ночь расставила все по местам. Как и говорил загадочный друг, около двух часов в коридоре, как в принципе и на всей территории детского дома никого не было. Полина Геннадьевна заперлась в подсобке с охранником Димой. Заведующая сидела в своем кабинете на третьем этаже, смотрела по второму каналу мелодраму. Она плакала, искренне переживая за главную героиню в ее тщетных попытках связаться с любимым. Свои слезы она топила в коньяке. Остальные взрослые либо разошлись по домам, либо спали в вожатской на диванах. Детский дом, хоть в нем и жили люди, пустовал. Рита сидела на кровати. Заправленной. Ей хотелось навсегда покинуть это отравленное место. Дети признают свои уставы, чаще всего не водя дружбу вообще ни с кем. Те, кто постарше сбиваются в группы и волей неволей покидают учреждение куда заранее совершеннолетия.
Рита сидела в розовой куртке, которую она незаметно для окружающих пронесла к себе и спрятала в тумбочке. Спать она больше здесь не будет, это уж точно. Как сказал “просто” друг, надо дождаться специального знака. Сообщения. Время шло. Рите все больше и больше казалось, что ничего не произойдет. Все-таки знакомый ее родителей был обычным взрослым. Но откуда ему знать про... ее отца (оборотня). И все же. Если он лишь притворялся - проблемы отпадали сами собой. Просто лечь и уснуть. Потому что существовал мир жестокости и зла - тот, где жили взрослые, отказавшиеся от веры. Банальной веры в чудеса и магию. Им легче было признать, что занавески колышутся из-за ветра, а не потому, что кто-то невидимый дергает за них своими невидимыми руками. Легче думать, что за стеной копошатся тараканы, а не смерть создает тот скрежет своими когтями.
Но он просил...
Да мало ли, может, это обман. Как всегда.
Откуда он знает о существе? Никто, кроме нее не знал, что она видела прошлой ночью. Никто. Кроме нее и... НЕГО.
Занавеска на окне дернулась. Рита обернулась. Навстречу ей летело какое-то светящееся насекомое, похожее на небольшого жучка - смесь пчелы и стрекозы. В самом конце маленького тельца светился зеленым светом настоящий фонарик. Светлячок! Откуда он здесь? Сейчас зима, насекомые не живут при морозе. Но... какая разница?
Наверное, это и есть знак, подумала Рита, и сердце застучало сильнее. Ей никогда прежде не удавалось совершать нечто подобное. А если ее поймают? Скорее всего накажут, причем накажут жестоко. В любом случае, думала Рита, ей рано или поздно придется пережить что-то ужасное. Поэтому она рискнула.
Собрала вещи, накопленные за два года в маленький пакет - хранить особо нечего и их можно было оставить, но все же они представляли память. Память о том, что может произойти в любой момент - опасности и неизвестности. Девочка вышла в коридор. Спальня располагалась на втором этаже, в крыле напротив прачечной. Ее окна выходили на улицу Ломоносова, к высоким железным воротам. К сожалению или к счастью, это была единственная часть забора - как-либо защищенная, потому что с лицевой (официальной) стороны его обили рифлеными синими листами, а вот со стороны гаражей стоял обычный деревянный частокол. Но так далеко проверка не заходила, поэтому волноваться не приходилось. Об этом знали все, включая и местных мальчишек, иногда проникающих на территорию в надежде вытворить очередную шалость. Как ни странно, о небольшой дыре в самой дальней части забора Рита узнала только от человека в пальто...
Светлячок пролетел у нее над плечом, повисел пару секунд в воздухе в нескольких сантиметрах от лица и направился к двери. Надо идти за ним, догадалась Рита. Она еле слышно встала, так, чтобы кровать ненароком не скрипнула. Взяла в руки пакет. Обулась в припасенную заранее обувь и скользнула тенью за дверь. Свет в коридоре горел весь день. Это обязательное правило, предписанное за тем, чтобы дети, захотевшие ночью в туалет или при чрезвычайной ситуации не шарахались впотьмах. Да и в случае чего нельзя было спрятаться в темноте. Никому, даже постороннему.
Рита шла к прачечной, у нее там осталось одно дело, которое во что бы то ни стало нужно было решить. Забрать вещь, дорогую ее маленькому сердечку. То, чем она втайне от всех гордилась своей невидимой подружке. Девочка прошла по коридору, стараясь наступать только по правой стороне - там не скрипел пол. Не издав ни звука, она прошла в помещение, давно ставшее для нее священным и родным. Рита положила пакет на пол, приставила стульчик к высоченному шкафу и встала на него. Она подтянулась на носочках и принялась шарить по верхней части, ища ее. Ее. Руки сами наткнулись на прямоугольный кусочек. Пыльный. Рита достала фотографию. На свету она казалась ярче. Изображение всколыхнуло в памяти девочки старые воспоминания. Там были мама с папой. И она. Лыжный курорт в Сочи.
Рита убрала фотографию в карман. Пусть лежит ближе к телу. Девочка могла почувствовать ее тепло сквозь розовую материю с серой подкладкой. Впервые за время своего пребывания в детском доме, она наконец смогла пробудить в себе чувства. Спросите, зачем их прятать? Ответ прост: так жить легче. Никто тебя не волнует, и ты никого. Не стоит переживать за чью-то жизнь больше своей. Есть только “Я”. Рита не хотела такого превращения. Она не хотела становиться злой и черствой. Но время тянуло одеяло на себя. И, в конце концов, дожало. Девочка нервно вздрогнула. Рядом с ней летал обеспокоенный светлячок. Он маневрировал около ее лица, пытаясь намекнуть, что пора идти, иначе заметят. Рита ощутила прилив сил. Воздух застревал в легких. Она пошла к центральной лестнице. Едва слышно спустилась по ней. Девочка думала, что на посту будет сидеть дядя Дима, но почему-то его не было, зато из подсобки - коморки напротив - слышались шумные вздохи и стоны. Двое.
На секунду Рита остановилась и прислушалась. Похоже, там была Полина Геннадьевна. Девочка узнала ее по тихому шепоту. Старшая воспитательница что-то хотела от дяди Димы. Чего-то странного. Как будто они вдвоем играли в свою игру, где каждый должен быстро-быстро дышать и говорить “взрослые” слова.
Перед лицом опять замаячил светлячок. Рита оторвала взгляд от двери подсобки и пошла к запасному выходу. Центральный все равно был закрыт, поэтому девочка поплелась направо. Зеленая надпись “EXIT” тускло горела над белой пластиковой дверью. Рита дернула за ручку. Закрыто. Сердце ушло в пятки. “Просто” друг говорил, что все будет по плану, но вот перед ней не открывающаяся дверь - практически последнее препятствие. Что-то зеленое мелькнуло у нее перед глазами. Рита смотрела, как светлячок в мгновение залетел в замочную скважину. Послышался скрежет, и... Дверь открылась, словно по волшебству.
Рита улыбнулась. Все-таки, магия существует, пусть только для тех, кто верит. Она шагнула в темноту и утонула в ней. Единственным “фонариком” был светлячок. Он медленно летел вперед, иногда облетая препятствия - лопаты, выставленные для уборки снега, метлы и прочую утварь - о которые могла споткнуться Рита. В конце концов, светлячок уперся в железную дверь. Рита открыла ее легким нажатием на ручку.
Лунный свет ударил в лицо, заставляя глаза зажмуриться. Фонарь, освещавший площадку, стоял за елью. Его свет лишь частично падал на утоптанную тропинку к выходу, поэтому пришлось идти буквально наощупь. Рита полностью пересекла внутренний двор и вышла к большому сугробу. Рядом стояла пустая будка - когда-то дядя Дима держал собаку, но потом она сбежала, а деревянную постройку так и не снесли. За ней-то и находился тайный ход. Рита обошла будку, посмотрела на крыльцо. Кое-где еще остались следы ушедших домой работников. Начался снегопад. Крупные белые хлопья ложились неровным покровом на все, к чему могли прикоснуться. Скоро пропадут и следы девочки, навсегда смешавшись в бесконечном снежном ковре. Рита нырнула в черный проем за будкой. Вряд ли кто-нибудь его еще увидит, потому что спустя пару часов на его месте будет все тот же лист железа, который дядя Дима прикрутил год назад. Все вернется на свои места. А пока Рита вылезла по ту сторону забора. На свободе.
5
Мороз пробирал до мурашек. Рита выпустила изо рта клубы пара. Снег валил и валил не прекращая. Светлячок пропал. Просто исчез, как будто его и никогда и не было. Дорога пустовала. На улице стало безлюдно, только завывания ветра разносились по округе огромным бумерангом. Рита поежилась. Ей было холодно. Очень. Все больше и больше хотелось вернуться в здание. Раздеться и лечь в теплую кровать, надеясь на то, что жар, слабо идущий от батареи, сможет согреть ее. Рита постояла так полминуты. Никого. Только ветер, воющий свои странные песни. Сомнения стали сильнее одолевать девочку. Она ощущала, словно внутри нее перерезали все жизненно важные органы. Исчезли ниточки, связывающие нашу реальность и Мир Снов. Рита решила остаться. Так спокойнее.
Но папа... Что будет с ним? К чему все это приведет.
И ты действительно веришь какому-то чудаку?
Она развернулась и медленно побрела к лазу. Последние лучики надежды угасли в ее сердце. В крайний раз взглянув на уползающую из вида улицу и увидела его.
"Просто” друг стоял рядом с синим шевроле “кобальт”. Он оперся левой рукой на капот и смотрел на Риту. На губах цвела улыбка. Он наблюдал. Рита остановилась. Новый приступ адреналина почти срубил ее с ног, отправив лицом в снег. Девочка побежала к нему, спотыкаясь и едва не падая. Она налетела на человека в пальто и обняла его, словно после многолетней разлуки. Он ответил взаимностью.
Так и стояли, пока “просто” друг не сказал, что пора ехать. Он открыл пассажирскую дверь шевроле, пропуская девочку в салон. Потом посмотрел на полную луну, висевшую над городом и едва проглядывавшуюся сквозь метель. Человек в пальто сел за руль, завел двигатель и тронулся на север города. Ждать, чтобы машина прогрелась он не стал - та попросту не успела остыть. Долгая ночь началась несколько часов назад, но это не важно.
Внутри салона было тепло - человек в цилиндре включил печку. Рита сняла курточку и спросила:
- Почему вы помогаете моему папе?
- Видишь ли, - ответил он. - мы заключили договор. Моя помощь взамен его... любимой вещи, так скажем.
- Значит, вы не от чистого сердца? - с грустью в голосе поинтересовалась девочка.
- От чистого. Просто он сам предложил мне сделку, а я не смог отказать.
- Почему вы прикинулись курьером, когда пришли ко мне в первый раз?
- Чтобы не вызвать ненужных подозрений. Да и сдается мне, они все равно все забудут.
- Понятно, - протянула Рита. - Вы говорили, что я помогу папе, чтобы тот убил злую тетю, правда?
- Да.
- А зачем она так поступила?
- Сам не знаю, - ответил человек в пальто. - Некоторые творят зло, потому что им просто наскучила рутина и захотелось чего-то новенького.
- Рутина? - она впервые слышала это странное слово.
- Ну, когда долго делаешь одно и то же, - пояснил он.
- Понятно, а когда мы приедем? - спросила Рита. - И что там должно произойти?
- Скоро. Знаешь, на кладбищах есть очень сильные магические места. Места Силы. Там порой происходят странные и необъяснимые вещи. Обычно это находится около огромного дуба, где сходятся вместе несколько дорог. Перекресток, иными словами. Я не особо верю в подобные вещи, поэтому не могу помочь прямо. Но я узнал, что для этого... ритуала нужен родственник. Узы крови. Ты идеальный кандидат. Поэтому мы вместе сможем сделать все, что надо...
- А что надо?
- Мы пойдем к Месту Силы, и ты сама все увидишь. Скорее всего, даже почувствуешь. Потом вы со своим папой пойдете к колдунье и освободите ее.
- Обещаете? - искренне спросила Рита.
- Да, - ответил “просто” друг и улыбнулся.
Оставшийся путь они ехали в тишине.
6
Кладбище на севере города не было построено как-то по-особенному. Оно ничем не отличалось от прочих мест погребения в других маленьких городках. Белая бетонная арка открывала путь в глубины, нависая над головами пришедших. Справа от нее стоял вагончик, в котором жил местный сторож. Двадцать с лишним лет он работал здесь, проверяя сохранность квартирантов. Они не жаловались. Иногда на территорию проникали подростки, вдохновленные историями из интернета и книг. Обычно они просто бродили мимо плит и надгробий с фонарями. Такие походы часто прерывал черный сенбернар по кличке Граф.
Но в ту ночь и сторож, и пес беспробудно спали в своем вагончике. Неизвестно, было ли это обычным совпадением или же кто-то постарался и подсыпал обоим снотворного в еду, но тем не менее, ни тот, ни другой не слышали, как ворота открылись, и на территорию кладбища въехал синий шевроле.
Он двинулся по занесенной снегом дороге, ориентируясь только по освещающим путь фонарям и отсутствию надгробий. Машина доехала до первого перекрестка и остановилась. Рита и папин друг вылезли из нее и направились вверх по склону. Погода резко улучшилась. Пропал снегопад. На небе стали видны звезды, разбросанные по засвеченному от городских огней полотну. Ветер стих. Холодный воздух больше не резал легкие.
Наконец, они пришли. В полной тишине стояли рядом молчаливые могилки, наблюдая за происходящем. Местные жители явно были встревожены. Один из них прикосновением ветра пролетел совсем близко с Ритой. Она ничего не поняла, лишь потерла щеку варежкой. Человек в пальто поморщился. Он не любил незваных гостей, но ничего поделать с ними не мог.
Девочка посмотрела на нависшей над ними огромный дуб. Его могучие ветви, похожие на руки великана, под тяжестью тянулись к земле. Снег лежал на них белыми шапками.
Рита посмотрела на “просто” друга. Он ждал. Кого-то. Возможно, ее отца. С ветви сорвалась ворона. Хлопая крыльями, она улетела вдаль.
Они стояли на перекрестке, одна из дорог которого вела в лес. До него было шагов пятьдесят. Может, меньше.
Человек в пальто (и цилиндре) махнул рукой. В лесу раздался треск веток. Рита невольно взглянула в сторону шума и увидела две красные точки. Сначала они были маленькими, но с каждой секундой приближались все ближе. И становились все больше. Существо - ее отец - передвигалось прыжками. Сердце девочки застучало еще сильнее. Наконец-то, спустя два года мучительной разлуки, они увидятся по-настоящему. Произойдет чудо, и папа обретет свой облик. А потом спасет маму. По телу пробежала дрожь, словно после длительного перерыва вновь приходишь в спортивный зал.
Рита стояла посреди перекрестка, раскрыв от удивления рот, а навстречу ей мчался зверь в лике отца. Она раскрыла руки, надеясь на долгожданное воссоединение.
Между ними осталось пару шагов. Один. Девочка закрыла глаза.
И наступила тьма.
Короткая вспышка боли.
Рита больше ничего не почувствовала. Ее тело, одним ударом отделенное от головы, рухнуло вниз. В снег.
На месте существа стоял ее отец. Вокруг рта образовались красные разводы. Он стоял посреди перекрестка, дрожа от страха. И от боли. Летняя куртка - та, что он надел в последний раз, когда был человеком, свисала разодранными лохмотьями.
Человек в пальто стоял в сторонке и курил.
- Знаешь, - усмехнулся он. - Никогда не доверяй незнакомцам. Когда ты просил демона о помощи, ты думал, что все кончиться иначе? С лепестками роз и бабочками повсюду? Ты просил тебя расколдовать? Пожалуйста! Готово. Для обряда нужна была кровь родственника. Так оказалась, что девочка - единственная, кто может помочь. Кто же знал, что так выйдет? Прощай, надеюсь похороны пройдут успешно.
Он расхохотался. Посмотрел на мужчину. Бросил на снег тлеющую сигарету и исчез. Растворился в воздухе.
Лунная ночь стояла над городом. Отец прижимал к себе окровавленное тело дочери.
Он плакал.