Шантрапа

«Так, так, так! Вот вы где мои пузатики!»
Я уселся поудобней и плотнее прижался глазом к окуляру микроскопа.
В капельке живительной влаги копошилась мелкая наглая шантрапа.
«Ну, как вы тут?! О-о-о, ну и наплодились! Поди, всю ночь без сна ковали по-горячему! Молодцы, молодцы!»

Шантрапа, будто бы услышав меня, замерла и притихла, прислушиваясь, а может быть и приглядываясь. Я побубнил себе под нос: «Капитан, капитан улыбнитесь…»,- и чуть двинул верньер. Тут же вся пузатая мелочь пришла в паническое движение. Неразбериха началась с периферии козявкинского мира, взбудоражила его середину и, в конце концов, докатилась до центра.
Мелкие стали нагло наседать на больших, большие отпихиваясь от мелких ухитрялись при этом делиться, становясь самыми мелкими и самыми наглыми. В общем, шла обыкновенная напряжённая жизнь! А, как всякому известно, – жизнь можно считать удавшейся лишь в том случае, когда вы находитесь ближе всех к всевидящему окуляру.

Я допел «Капитана», сварил себе кофе и набил первую утреннюю трубку. «Капитан», настаивая на своей отважности, «вертелся» в голове, желая быть призванным к улыбкам и подтягиванию. Я поставил чашечку кофе на стол и, бормоча, что только смелым покоряются моря, вновь заглянул в микроскоп.
Внизу под объективом бурлила и клокотала настоящая война.
«Ай-яй-яй! Это что ж тут у нас за безобразие?!.. погибал среди акул, но…. Нет, так дела у нас не пойдут. Вас я смотрю и на минуту оставить нельзя, …но ни разу даже глазом, ля-ля-ля.… Сейчас мы вас покормим, а то развели тут, понимаешь, людоедство…»

Я взял пипеткой каплю питательного раствора, дополнил её чистой водой, и капнул сверху на воюющих. «Вот вам и стол и дом. А то ишь чего удумали, … но однажды капитан…»

Беснующаяся шантрапа мгновенно притихла, расползлась друг от друга, и как мне показалось даже начала с удовольствием чавкать. А я, глядя на всё это, подумал: «Сидят, жуют, смотрят вверх на стекло линзы и беседуют, – Ах! Какое сегодня прекрасное прозрачное небо! Без табачных облаков, без пыли! Какой расчудесный, распрекрасный день! Без землетрясений, без наводнений! И Его Глаз горит добрым тёплым светом!»

После усмирения подопечных я встал, взял трубку, кофе и вышел на балкон.
Наконец-то раскурил табак и, глядя вверх в небо, проворчал: «Ты там знаешь что?! Ты там давай надолго нас не оставляй! А то мало ли чего!»
Потом отпил глоток кофе, с наслаждением затянулся дымом и вновь забубнил: «Капитан, капитан улыбнитесь…»