Впервые пред большой аудиторией.

Дело было на празднике с Новогодней ёлочкой. Происходило сие, в пятидесятых годах двадцатого века. Точно какой годочек, уж сказать не могу. Но, до школьных лет, мне ещё оставалось времечка. С достаточком, времечка.

Конечно! Всё вспомнить, с таких лет..., скажу:
– Не возможно!
Некоторые утверждают:
– Вот такое-то событие... Всё! В точности помню!
Только:
– Вне всяких сомнений, память такая, вымыслом дополнена. Уж, как пить дать, дополнена! Сам не мало напридумаешь, да вобьёшь как правду.

Но! Я реально, помню кой-чего! Причём! Если картинка, как есть, не встаёт в памяти, не стану об этом и говорить. Не важно, что родители ещё не раз вспоминали это событие, когда живы были. Я расскажу лишь о том, где сам помню. Полностью, по своему невыносимому характеру:
– Долби мне чего хочешь, только чего сам воочию видел, то и представляю.

Происходил тогда концерт, Новогодний концерт. Это был главный концерт города. Города Риги, я же там родился.
В каком конкретно зале..., аль ещё чего такого, я не помню. Помню только, что вокруг в основном взрослые сидели. А ежели точнее, то не припомню, чтобы там ещё дети были, кроме меня.
На концерте я был с родителями. Правда, по большей части, я с дедушкой всюду бывал. Он всегда со мной везде ходил. Я вообще, больше с дедушкой и бабушкой в детстве. Причём, по своему же собственному хотению и велению. Когда ещё совсем, совсем маленький был-то, то скандалил ужасно:
– Ну, а как я тогда скандалить уж мог, совсем маленький. Ревел ужасно!
Ах да, скандалил... Скандалил, ежели меня от дедушки с бабушкой забирали родители. Только на этом концерте, я был с родителями.

Помню, прыгал и вертелся на сцене под музыку, какой-то мужик в белых кальсонах. А как же я, ещё этого мужика описать могу, по тем уж временам:
– О каких же годочках рассказываю! В те-то года, телевизор редкостью был. Да, редкостью, уж не говоря об интернете, о котором слыхом не слыхивали. А где же ещё можно увидеть такого танцора, в таком возрасте, который был у меня. Хотя... Вот увидел! И описал!

Зал неистово аплодировал, танцору! До него, что происходило, я не помню. Но, потом на сцену вышел Дед Мороз. Ну, а этот Дед Мороз, по всему видать..., тупой был:
– В доску тупой!
Что же он говорил:
– Поглядим-ка, что вы и как умеете...!
Он-то! Намеревался Снегурочку звать! Вот так, сразу! Вышел и её звать! Хотел, чтобы все свою глотку показали, да звали её, звали. Это значило бы, радость всеобщую. А Снегурка, ясно, что глухомань, как всегда. Звать и звать её, чтобы услышала. Но..., это ещё впереди.

Уж не знаю, как я додумался и о чём..., не помню. Только, если просит Дед Мороз, чтобы показали, чего умеем и на чего способны, видать решил:
– Надобно показывать!
Родители, не успели меня, не то, чтобы удержать, а даже ахнуть. Они совсем подумать не могли, что я так поступлю:
– Я вскочил, да выбежал на сцену.
Дед Мороз, конечно опешил. Наклонился ко мне и спрашивает:
– Чего мальчик?
Что я тогда сказал, как хотите, но помню прекрасно! Я сказал, что стихи прочитаю. Вы только подумайте:
– Стихи прочту!
Отчего я это надумал! Ума не приложу! Ведь, я в детстве, не любил стихи! Мне ужасно нравилось, что прозой написано. Если же стихами..., то я всегда это в сторонку и начинал искать, где человеческим языком.
Хотя... Я и сам писал стихи, но это уже в очень зрелом возрасте...:
– Да..., писал! И...! Ещё писать намерен!, – тоже не знаю, отчего нашло...

Но, тогда! Намеревался же, культурой весь зал наполнить:
– Стихи прочитать!

Дед же Мороз, я уже вроде упоминал, что тупой был. А возможно бухой, кто его знает. Но, что он со Снегуркой был, два сапога пара, так это точно:
– Глухомань он был, похлеще Снегурки!
В общем:
– Я же ему, что красивые стихи почитаю, – а он заявляет, причём, ни с того - ни с сего:
– Сейчас вам мальчик, Яблочко, станцует!
Я не понял:
– Почему, Яблочко! Отчего!,: – одним словом:
– Тупой, тупой Дед Мороз, аль бухой! Ему до культуры..., ой-ей... На кой ему, стихи!
А оркестр... На сцене был оркестр. Так этот оркестр, мигом среагировал. Заиграл, Яблочко.
Танцам, я не обучался. Особого представления о них не имел, да и возраст... Но! Я только-что видел, как мужик в белых кальсонах танцевал. Как ему все аплодировали. Поэтому меня, второй раз, просить было не нужно.

Мужику в белых кальсонах, не важно, что у него такие кальсоны, но было далеко-далече до меня. Он явно уступал и в скорости, и в высоте прыжков... А какие я выделывал, па, и пируэты... Какая разница, что я тогда не знал, ни названий таких, да и вообще представления о балете не имел. Собственно говоря, ни Яблочко танцевать не умел, да и вообще чего-либо. Зал же:
– Зал лёг!
Грохот, стоял неимоверный. Ржали все, похлеще...:
– Да, кого угодно, похлеще!
Только... Танец окончился... Закончил играть и оркестр. Но из зала:
– Бис, бис, браво бис! – не смолкало и не смолкало. А Деду-то Морозу, было по-фиг. Дал он мне шоколадку и, я побежал на своё место.
Родители, мне потом рассказывали, что от стыда, прямо не знали, куда деться. Хотя я, правда когда уже вырос, не очень понимаю:
– Чего стыдится! Такой успех!
Деду же Морозу, никак не удавалось, Снегурочку начать звать. Зал вопил и неиствовал! Настолько, мой танец понравился. Вот думаю, хотя уже значительно потом, думаю...:
– А ежели дали б мне, стихи прочитать! Ведь тогда бы... Тогда бы, наполнился зал культурой... Наверняка, ох как, наполнился бы... А какие бы, все культурные сидели...
Но, я станцевал, Яблочко. Посему, не мало времени прошло, пока Дед Мороз начал Снегурочку звать.
В общем, звал он Снегурку, звал, а Снегурка-то, глухомань неимоверная. Не появляется! Тогда Дед Мороз залу:
– Ну-ка, все Снегурочку покличем! О-хо-хо!, – у меня всё больше укреплялось мнение, что наверняка, тупой Дед Мороз.
Весь зал, начал звать Снегурку. Очень выделялся бас сидящих в зале мужиков и пронзительность баб. Мне же, они все стариками казались, я же, маленький тогда был.
Тут! До меня дошло!:
– Заблудилась Снегурка! Не может она не слышать, когда так орут! Неужели, глуша настолько!
Я снова вскочил с места! Деду же Морозу, взволновано:
– Она заблудилась! Я сбегаю, её поищу! А ты, Дед Мороз, если волк объявится, не показывай ему зубы, а сразу своей большой палкой по башке! Так и знай! Если покажется волк, то ему, сразу палкой по башке!
Что началось в зале... Нет! Это описать невозможно!
Я видел, что какая-то толстая тётка, скорчившись сползла с сиденья вниз. У неё лились слёзы, а она захлёбываясь, восклицала что-то неразборчивое, да тоненьким голоском:
– И..., и...
Сидящий рядом с ней дядька, совсем сдурел... Он видать, из ума выжил, от волнения, что Снегурка заблудилась, а сюда может Волк прийти:
– Он с силой бился головой о спинку кресла, что было перед ним, да какое-то несуразное и грубым голосом, у... , у...
Шум в зале, был невообразимый! Ой-ей, какой!
Уже никому были не интересны, ни тупой, аль бухой Дед Мороз, ни появившаяся вдруг Снегурка, ничего. Даже мужик в белых кальсонах, был не интересен. Все... Шумели... Я даже не мог определить, что это они..., на последнем издыхании звуки издают..., а может смеются так... Совсем не понятно...
Через довольно продолжительное время... Раньше было попросту невозможно... Дед Мороз, попытался начать:
– О-хо-хо...
Только ему не дали продолжить. Зал скандировал:
– Мальчик, мальчик... Бис..., бис... Мальчик...
Дальше, что было... Не помню! Я же тогда, маленький был. Кое-чего, можно вспомнить, а остальное... не очень... Придумывать не стану. Что помню, рассказал!
Ах, да! Помню ещё, что дальше я очень стеснялся. Я же в детстве, очень стеснительным был!