Первое апреля!

В году столько прекрасных дней и их так много и разных праздников тоже, нет же, кому-то надо было придумать «Первое апреля». Я, с детства произнося это название, ассоциирую его с названием не с фильмами про комедию, а с фильмами - ужасов, таких как, например, - «Крик», «бензопила», «Фреди Крюгер». Потому что я столько ужасов пересмотрела, столько их перечитала, где «крик» и «утро близ Диканьки» цветочки по сравнению с тем, что происходит первого апреля в школах. Поэтому меня теперь за день, за два до него, начинает трясти так, что любая су….. в кустах мне бы посочувствовала. Нет, я весь год не заикаюсь, как только начинаю заикаться произвольно с вечера 31 марта с продолжительностью, где-то кончая 20 апрелем. Кто придумал этот праздник «День смеха», после которого, я, в первом классе проходя мимо старшеклассников на третьем этаже, узнала, что завуч Мария Степановна состоит из скелета, поролона и искусственного парика вместо волос. А физрук Павел Анатольевич в этот день больше, чем в День победы, будет вспоминать этот праздник больше все остальные праздники этого года. А именно в спортзале, заборокодированный в нём: лыжами, мячами и сеткой для волейбола, стоящем на козле и крича в окошко «помогите» до утра второго апреля. При этом вспоминая всех своих родственников погибших не только в Великую Отечественную, но взятием ими же предками Зимнего дворца, похода на татаро-монгольское иго с Дмитрием Донской, что вы он в это время и Крещение Руси в 988 вспоминал, потому что так начинает креститься, так, будто крестили не Русь - матушку, а его самого. И со слезами на глазах в самом верху, после козла веся на канате, будет проклинать себя за то, что пошёл работать в школу физруком. Уже там как бы ближе быть к богу клявшийся ему, что если выйдет из спортзала живым, то после первого, второго пойдёт писать заявление, об увольнении кинув эту работу к чёртовой матери. Что происходит наоборот, так как он оказывается в больнице, после первого с истощением нервной системы и переломом ледышке, после падения с каната, а больше с истощением своего кошелька вернётся в школу обратно, на своё рабочее место в тайной надежде, что на несколько месяцев.
Все учителя именно первого числа, подходя к школе ближе раннем утром, будут смотреть на это здание, как на заминируемый объект НАТО, стараясь до неё за трёхсот метров уже держаться, как можно ближе к обочине, что вы, как в окопах ползти, а не идти, так как кругом к ней приближаются для них ни дети - школьники, а дети - изверги, неся с собой в портфелях все их замыслы, с розыгрышами, копившимися у них дома уже целый год.
Первого числа, когда в деревне празднуют этот праздник и особенно дети, то здесь их фантазия и дозволенность – торжествует. Мы с Тёмкой дружили с садика, и на него из нянечек никто никогда не жаловался, поверьте мне, за то, что он не успевал вовремя сходить на горшок, или вовремя поесть, попить и спать лечь. Но главное нас с ним никто в первом и во втором классе не предупреждал, что существует такой праздник, как «первое апреля – День смеха», но после Марии Степановны………. Я как могла его понимала, а понимать мне его пришлось чуть – ли, не до девятого.
С первого класса мы как перемещались с кабинета в кабинет, за ручки держась друг друга все вместе, так парами перемещаясь, и садились за свои парты. С Тёмкой мы сидели за второй, я вам скажу, что нам повезло больше, чем всем тем, кто сидел за первой. Все вошли в класс, поздоровались с Марией Степановной: кто-то даже спросил, какое у неё сегодня настроение; кто-то заикнулся про погоду; а кто-то даже успел и число написать на доске - мелом, она же сидела на своём месте учителя и тупо молчала, но когда прозвенел звонок и мы все сели на свои места, то обязательно все взглянули ей в лицо, а когда его там не оказалось, а оказалось, кое-что другое, то все, как-то так и продолжали сидеть на своих местах как вкопанные, не сводя уже глаз с её скелета, черепа и парика на нём. Так прошло не знаю, сколько времени могло вообще ещё пройти, пока в класс не зашла техничка тётя Надя помыть пол, и первым делом она определила, что полы все сильно были в классе залиты водой и сколько предстоит ей работы. Это уже потом когда она попросила одного из ребят поднять ноги, а он её не послушал, то она решила обратиться к учителю, то нас всех как мы сидели с открытыми челюстями, взявшись крепко за руки, так всех и выводили из класса, причём всё те же старшеклассники. Но самым сложным моментом было во всём этом, что нас надо было хоть как-то разъединить, а это не всем удавалось сразу.
В русский хелоуин шутили все, даже учителя, они так шутили, что потом дома уже дошучивать за ними продолжали наши родители, держа в одной руке дневник с оценками, а в другой – ремень.
Во – втором классе нас посетил сам Дракула, причём посетил он нас, на уроках труда поднявшись с гроба, на что педагог по труду, стал гоняться за ним с паяльной лампой и молотком, по всей школе, техничка со шваброй, но уже сделанной из неё чучелом по всем этажам школы, наша, же классная учительница, которая всё время что-то там пила доставая из учительского журнала, крадясь по стенке длинного школьного коридора, упрашивающим голоском жалобно просила старшеклассников: «мальчики ну я же вас просила, мальчики…. Тем временем все костюмы с Нового года: Бабы Яги, Деда Мороза даже вампира Снегурочки гонялись за нами по всей школе с подарочным мешком за спиной у Кощея. Тёмка, который знал, что такое плоха и, что такое хорошо с детского садика, в первом и во - втором классе так испортился, так испортился, что с ним уже каждый следующий Новый год всё повторялось тоже самое, что происходило первого апреля, вплоть до шестого класса. Особенно когда он вроде знал, что только в мультике про Карсана приведения летают, а что они ещё могут летать в общей раздевалке, после обеда в его пальто и шапке, даже и догадываться не мог. Таким образом, мы, за руки взявшись, он в моей куртке, в моих колготках я с его рюкзаком до четвёртого класса, так и проходили, можно сказать так и выжили, пока он уже не стал на первое апреля заранее запасаться сменными штанами, двумя носовыми платками, и стащенной у своего отца - военного не боевой, но гранатой. Один раз он для меня принёс даже бронежилет.
Папа у меня постоянно спрашивал: « доченька, ну как ты там, в школе?» я ему так и отвечала, как взрослый ребёнок в свои восемь лет: «пап как в армии дедовщина кругом!»
Кроме раздевалок, кабинетов и спортзалов – была ещё и столовая и по окнам стоящие все те же старшеклассники. Мы дети начиная с первых классов заканчивая примерно пятым, смотрели на них как на Бога, учителя и вовсе крестились, но больше всем, доставалась техничкам, всё потому что они плоха, знали законов химии, да и физики тоже. Старшеклассники к этому времени уже знали всё, поэтому все полы в школе в этот день, были разноцветные как пасхальные яйца на пасху. В столовой мы на них глядели с голодными глазами надежды, а они же на нас смотрели с ехидными, но всё было чётно, молочная каша была настолько сладкой, а компот настолько солёный.
Тёмка в третьем классе узнал, что шарики бывают разные, даже с запахом земляники, то я его долго отговаривала не надувать их, подсознательно заподозрив, что-то здесь не то, но он тогда успел их не только надуть, но и развесить по всему кабинету у директора школы. Зато наша учительница по музыке, по каким – то непонятным причинам через год стала мамой.
В четвёртом классе мы уже первое апреля встречали в полной своей экипировке: Тёмка с автоматом Калашникова с полным арсеналом патрон для него, против старшеклассников с запасной спецовкой, я с отращенными ногтями, железным дипломатом в котором лежали - вязанка с головками чеснока, святая вода в бутылочке и запасные мои новые банты.
А вообще мы только первого апреля возвращались домой все как с поля битвы, как с Наполеоном, где все девочки выглядели как Кутузов: только кто-то без одного сандаля, вернулся домой; кто-то без одного бантика на голове, с оторванной пуговицей на фартуке; а кто-то и с чужим портфелем, так как тогда Китая для нас ещё не было открыта, (одинаковые вещи) как для Колумба открыта была Америка. Папа смотрел на меня с мамой, и говорил мне: «Ничего доченька тяжело в учении – легко в бою!».