"Грибною тропой" повесть

Роман Деркаченко
"Грибною тропой" продолжение повести. ...к чаю. Чистилище или Суд божий Михалыч представлял себе иначе. Отсутствовали и зловещие сумрачные интерьеры , и масса чертей , ассистирующих при сортировке душ , и традиционные котлы и гигантские сковороды , так примитивно и глупо приобретшие популярность в сознании незадачливых обывателей. Михалыч в молодости читал Данте. Принято считать , что у этого носатого итальянца описание наиболее достоверно. Михалыч был не менее носат , и поэтому считал себя в праве внести некоторые коррективы в бытующую версию. В том , что настал его черёд у грибника сомнений не оставалось. А как иначе можно интерпретировать полную парастезию тела и небывалое ощущение "рациональности" и "правильности" происходящего? Михалыч принимал все события с небывалой лёгкостью и смирением , истово веруя в то , что вот-вот предстанет перед Господом Нашим судиёй и владыкою. Павлов даже усмехался в душе , понимая всю "логичность" и "неотвратимость" происходящего. Вот бы был тут с ним Гигоишь , непременно спросил бы , где здесь туалет , чудак-человек. А Михалыч вёл себя как в заграничной поездке - так же неспешно и вежливо , как ведут себя люди , цивилизованные и развитые. Кругом никакого снега , никаких лесов и метелей. Какое-то неописуемо комфортное пространство с отсутствием навязчивых звуков и чьего-то неудобного присутствия. Михалыч не спал. Ибо во сне ему всегда была свойственна повышенная суетность и интенсивная работа мысли. В любом сне Павлов старался всё успеть. Даже в таких мелочах , как осознание сна и нереальности происходящего , Михалыч был тороплив. Сейчас же он наблюдал , как-бы со стороны , безбрежную и несметную , неисчислимую и необъятную , бездонную даль непостижимой глубины человеческого незнания. Людские заблуждения и наивнейшие амбиции представились Михалычу как некая , наспех составленная записка , кем-то сунутая в человеческие руки и без всяких объяснений принятая , как догма. Люди добровольно превратились в пассивных болванов , покорно ждущих истечения некоего условного срока. Время , как таковое вдруг представилось Михалычу лишь формой , даже какой-то жалкой формочкой , утилитарно используемой для функционирования не такой уж и сложной живой материи. Да и материя-то не настолько "живая" , чтобы священно трепетать пред нею , как испокон веков трепещет человечество , умаляя и свой разум и свои инстинкты. Михалыч в один миг презрел понятие живой ткани. Ничего живого в окружающем мире рациональных электролитических механизмов-то и нет. Организмы - все поголовно являются лишь некими управляемыми химическими автоматонными системами , начинёнными органами с весьма ограниченным ресурсом. Программа настолько проста и незатейлива , что её суть выпячивается наружу даже неприлично. Мы самопополняемая колония биороботов , ко всему прочему ещё и саморегулируемая. Михалыч пребывал в невесомости не только гравитационной , он парил душой. О , какое непередаваемое чувство независимости! Чувство не той навязчивой свободы , пошлый образчик которой так усердно навязывается человечеству веками , а свободы вневременной , свободы внематериальной , внеразумной. Свободы за пределами принятых измерений. Михалыч слился с тем неосязаемым "ничем" , соединился с тем мигом и одновременно бесконечностью. Время как бы отстало , отлетело , ушло. Нет его! Нет того страшного жупела , гонящего нас неизвестно куда! Заставляющего нас трепетать перед циферблатами , возрастами и стереотипными страхами. Нет того мистического поводыря , что ведёт нас в жестокий бой за успешность! Не надо ничего "успевать" ! Не надо никуда "опаздывать"! Всё есть здесь и в этот миг ОСОЗНАНИЯ ! Какие , к чёртовой матери , амбиции !? Какая борьба между народами !? Какая борьба за существование!? Борьба - есть величайшее из навязанных заблуждений! В существовании всё есть без борьбы. Но в материальном мире борьба создана , как средство пополнения материи. Увы , человечество привито этим антигеном. Система построения цивилизации основана исключительно на принципе борьбы. Смерть... Чепуха , достойная лишь картинок Дюрера и Верецуна. Ничего не погибает! Никуда не пропадает! Страшилки о старухе с косой или врачебные ужастики о "ничто" - есть лишь инструменты коллективного заблуждения. Михалыч был невыразимо счастлив , он испытывал даже больше радости , чем при собирании отменных боровиков и черноголовиков на Змеинке. Ему было даже отраднее , чем в тэлианской бане под нещадным веником Гигоиша и божественными испарениями пихтового масла. Михалыч отдавался торжеству осознания своей условности и символичности в этом великом и непостижимом космосе наших иллюзий. Гигоиш очнулся под шкафом. Всё тело невыносимо ломило и жутко хотелось пить. Профессор не мог сконцентрировать взгляд , но понимал , что лежит в тёплой комнате на полу между печкой и шкафом. Рядом валялись всевозможные разнотапки. Гигоиш попытался подняться. Скрипели старыми втулками суставы , пищали рёбра а из всех естественных отверстий то со свистом , то с хлюпаньем , то с рокотанием вырывался залежалый воздух. "- Вон , Софья , кабан-тухляк очухался." - комментировала Дрэмп пробуждение мужа. Зоишна изобразила на лице не-то удивление , не-то досадливое разочарование. Щёки её собрались подобно жирной бульонной пенке к самым глазницам а ротовая щель , изогнувшись неким дождевым выползком , блеснула в сумраке комнаты желтым металлом-алчуном. Гигоиш сел на полу , и щуря выцветший , водянисто-комариный глаз , стал всматриваться в присутствующих. "- Света , а это кто?" - промолвил профессор , подслеповато вглядываясь в лицо Зоишны. " - А ты свой фёдоровский линзак включи , так и узнаешь свояченицу." - откликнулась Дрэмп. Профессор вытянул вверх тощую седенькую шею и стал похож на пепельного муравья Пыледуя. "- А где лось?" - только и пролепетал Гигоиш. "- Какой тебе лось-то приснился , профессорская башка? Бредишь уже от зауми своей. Пошли уж лучше не лосей а Михалыча - хмыря эдакого искать." Зоишна одобрительно загукала и неистово задвигала реденькими бровями-выщипленцами. "- Погодите , надо что-то придумать более эффективное , чем с факелами-то по полям." - предложил профессор , почёсывая смятые волосёнки на блестящем темени. "- Я предлагаю следующее..." А следующие полчаса все таскали на кухню вёдра с водой и грели её на всех плитках-керосинках-форсунках. Даже на печке стояло ведро и с его поверхности тепло парило. Когда вода была доведена до кипения , Гигоиш предложил таскать вёдра на полянку и лить в снег , ища в промоинах мятежное тело грибника. Так и поступили. По цепочке передавали тяжеленные кипящие вёдра и методично выливали шипящий кипяток в сугробы на полянке. Воды требовалось много , поэтому даже растопили банную печку , снова натаскав в баки колодезной студеницы. Под завывания неистовой ночной метели старики щедро поливали полянку кипятком , заполоняя ватообразным паром всё вокруг. Вьюга трепала пар и со стороны казалось , что на полянке что-то буйно горит без пламени или прорвало несуществующую теплотрассу. Вскоре полянка то там - то здесь имела чернеющие глубокие промоины из которых валили бело-серые клубы. Михалыч как раз находился где-то возле Юпитера и снисходительно наблюдал высадку неогуманоидных поселенцев на один из гигантских землеподобных спутников. Самым забавным было формиррование искусственной атмосферы путём транспортировки целых океанов воды с созвездия Диких псов. Вода в таком количестве доставлялась в виде брикетированных сверхплотных астероидов , доставляемых по гравитационным тоннелям в условиях изменённого времени. Пройдя магнитные порталы , вода щедрыми обвалами и катастрофическими низвержениями "прилипала" к новой планете , формируя гигантские акватории. Что же там творилось на поверхности...? Это только со стороны забавно... Михалыч на миг представил , как рушится небо , как триллиарды и сикстиллионы тонн воды низвергаются с небес на природный рельеф. Как с оглушающим грохотом и рёвом , вздымая горы и равнины , рокочет новый мировой океан. Сшибка гигантских масс , разряды чудовищных молний , колоссальные напряжения , взрывы грунта и породы , тучи пара. Ягодицы обожгло так резко и нестерпимо , что расстояние от Юпитера до Земли Михалыч преодолел за секунду. С нечеловеческим криком старик взметнулся на ноги , взрывая над собой мокрый снег. "- Нашла!!!" Орала счастливая Зоишна , на весь лес. Её озарённое восторгом лицо точь-в-точь представляло физиономию мультипликационного Щелкунчика в положении OPEN. Только положи орех.. Павлов голосил не менее яро , носясь по полянке с дымящимся задом , поминутно садясь в снег и тут же подскакивая. От забора за ним с улыбкой следила Дрэмп , удовлетворённо кивая головой в шарфяном тюрбане. От дома за сценой пристально наблюдал профессор Гигоиш , торопливо наводя свой искусственный глаз на парящую темень полянки. Павлов выл , как ошпаренный , в буквальном смысле этого слова. Зоишна исказилась в лице до абсолютной неузнаваемости и только махала пустым ведром , как кадилом. "- Хватайте неуда ! А-то снова убежит!" - орал от дома профессор , никак не сфокусировавший запотевший искусственный глаз.