Анна

Дождь лил как из ведра. Лошадь уже даже не пыталась отфыркиваться, смирившись с тем, что ее сумасшедшего хозяина не остановит ни ливень, ни ветер, ни камни с неба. А я действительно чувствовал себя так, словно схожу с ума. Меня начинало трясти от одной только мысли, что Анна, моя прекрасная Анна, где-то там, за этим холодным ливнем и темным лесом... Уже месяц там. И никто даже не попытался ей помочь. Ну, да, как же, там ведь Чудовище! Страшное, жестокое, сильное, как тысяча демонов. Это мне кузнец рассказал. А в глаза так ни разу и не глянул, подлец. Еще бы! Пока Анну утаскивал монстр, этот трус отсиживался в сарае. А букеты-то ей носил, а слова-то какие говорил... Я усмехнулся, почувствовав, что от напряжения свело губы. Я ведь так боялся, что пока буду зарабатывать рыцарскую славу, пока получу хотя бы коня и шпоры, этот увалень уговорит Анну выйти за него. Дурак я, как есть дурак. Никогда бы моя Анна даже в сторону его не посмотрела, уж она-то всех насквозь видела.
Она же мне и посоветовала бросить таскать бревна на отцовской лесопилке да податься на королевскую службу. Пусть я не благородных кровей, но силой Бог не обидел. Да и не только силой, как оказалось. Права была Анна, как всегда. Рыцарское звание словно для меня было придумано - сам король меня посвящал после битвы под Ланкром. Правду сказать, не меня одного, конечно. Нас тогда выжило пятеро, но знамя мы вынесли. И тело принца, да покоится он с миром...
Король тогда выглядел совсем стариком. Говорят, что единственный погибший принц был отнюдь не единственным... Да только вот вспоминая выцветшие за одну ночь глаза короля, я почему-то не верю таким слухам. Самый желанный дар преподнес мне человек, который сам уже ничего не желал кроме смерти...
Лошадь неожиданно перешла на шаг. Я чуть приподнял капюшон плаща и сквозь мутную стену дождя рассмотрел, что еду вдоль изгороди, сплошь заросшей плющом.
Я с трудом различил ворота. Плющ на них был ничуть не реже, чем на всей остальной изгороди. Если бы не оборванные стебли... Недавно ворота открывали впервые за долгие годы. И я знал кто, знал зачем. Я почти чувствовал отчаяние Анны, которая даже сознание наверняка не потеряла, когда ее здесь проносил этот зверь, ведь она у меня сильная и храбрая девочка.
Ворота открылись, как ни странно, почти бесшумно. Громада замка темнела на фоне дождливого неба. Я оставил лошадь за воротами, а сам пошел к замку не по расчищенной дорожке, а продираясь сквозь кусты, растущие вдоль нее.
Подойдя к самым стенам, я невольно схватился за меч. Вблизи стало видно, что над центральным входом нависает композиция из горгулий, а каждый балкон подпирают и вовсе неизвестные чудовища. Видимо, замок себе хозяин строил по образу и подобию...
Входные двери тоже не скрипнули. Разумнее было бы поискать другие, задние входы-выходы, а не переться на рожон. Но для этого надо обойти кругом весь замок. Нет, нет, ни одной лишней минуты не буду терять...
Память недовольно заворочалась, и я снова увидел радостную толпу, встречающую меня у въезда в деревню. Они все были там: мельник Кас, сын лавочника Бирн, два брата Лик и Мик, промышлявшие охотой... Они встречали меня, как героя. И пришли убедиться, что я помню нашу дружбу.
А потом мы пили за встречу, за мое возвращение в трактире у Строла. И вот тогда я спросил, как там моя Анна... Почему только тогда спросил? Почему?! Целый день был потерян, а они твердили: Месяц, Александр, ее нет уже целый месяц!.. Куда ты едешь, Александр? Она уже давно...
Нет. Я невольно тряхнул головой и теперь. Анна ждет меня, она знает, что я никогда ее не брошу.
Внутри замка было на удивление чисто и светло. Все свечи горели, мерзкие статуи были протерты от пыли. Снаружи замок выглядел огромным, и я стоял в некоторой растерянности, выбирая направление для поисков. Конечно, первым делом необходимо убить Чудовище, потом освободить Анну. Она, возможно, где-нибудь в подвале, в таких замках всегда есть камеры для заключения неугодных господину...
Мне показалось, что в одном из коридоров пламя свечей чуть колыхнулось. Я бросился в том направлении, достав меч и приготовившись уничтожить каждого, кто встанет на моем пути.
Дверь в конце коридора закрылась ровно в тот момент, когда я выглянул из-за очередного поворота.
Когда я вошел, он уже сидел возле распахнутого окна. Дождь врывался в комнату вместе с порывами ветра, шторы взлетали почти до потолка и грозили рухнуть вместе с гардиной. Пахло мокрой шерстью.
- Вставай. Вставай и защищайся,- я не стал кричать, не кинулся на него с порога, разбрасывая мебель. Кричат те, кому не хватает ярости, злости, ненависти. А я представлял Анну, хрупкую, нежную, беззащитную. И она словно вставала рядом с этим зверем, а он хватал ее, ломал, как цветок... И я не кричал, потому что знал, что эта тварь умрет. Здесь и сейчас.
Когда он, наконец, встал, то я увидел, что он выше меня ровно на две головы и гораздо шире. Клыки, острые собачьи уши, мокрая неровная шерсть... Он смотрел с ненавистью, но не нападал первым. Я просто бросился на него, выставив вперед меч, как будто новобранец, забыв и тактику, и стратегию. А он уворачивался, не пытаясь ответить ударом. Издевался, показывая, насколько смешно я выгляжу в своих попытках хотя бы ранить его.
Через открытое окно я заставил его выпрыгнуть на балкон. Не помню, когда ранил его первый раз. Кажется, он взревел, как медведь и первый раз выпустил когти, признав во мне настоящего противника. А потом... Чудовище разорвало мне рубашку на плече, оставив пять ровных порезов, которые тут же начали кровоточить. И вот мой меч разворачивается под невозможным углом и влетает по рукоять ему в бок. Зверь падает.
С окна спрыгивает Анна. На ней замечательное светло-розовое платье, которое тут же начинает темнеть под этим холодным проливным дождем. Я подбираю плащ, скинутый во время битвы, и иду к ней, чтобы укрыть от ветра и ледяных струй. Анна стоит у окна, не сводя глаз с Чудовища, я укутываю ее плащом и шепчу: "Все закончилось. Он мертв. Все закончилось..."
Анна вырывается из моих объятий и встает на колени рядом с мертвым Чудовищем. "Нет,- шепчут ее губы, - Нет..."
- Нет, - кричит она в голос. - Ты не можешь умереть! Ты не смеешь умереть! Я люблю тебя... Я тоже тебя люблю...
А потом она смотрит на меня, и я вижу ее поблекшие глаза. Глаза человека, который уже ничего не желает...
За ее спиной загорается зарево, и я бросаюсь вперед, стараясь закрыть ее собой от этого огня. Анна снова вырывается, и мы вместе видим, как вместо огромного зверя, вместо Чудовища, на балконе появляется тело человека. Анна кидается к нему, а он вздыхает и открывает глаза... А где-то в западной башне с волшебной розы опадает последний лепесток.

Лошадь идет не спешно. Больше всего на свете мне хочется пришпорить ее и заставить скакать так быстро, как это только возможно. Но я сдерживаю себя. Потому что они стоят на балконе и смотрят мне вслед. И он держит ее за руку, а она подставляет губы для поцелуя. А замок из темной развалины превращается в королевский дворец. Ведь принц так похож на своего рано постаревшего отца...