Встреча

ВСТРЕЧА.
- Челове-е-е-ек! Челове-е-е-ек! - эхо гремело в горах и кати¬лось по скалам и ущельям.
- Челове-е-е-ек! Челове-е-е-ек!
Солнце выжимало из тела последнюю влагу. Асхил не шел, а карабкался по узкой, извилистой горной дороге. Кожаные сандалии скрипели от песка, набившегося в них, и оставляли на земле узор следов. Пот струился по спине, под большим круглым щитом и тяжелым походным мешком.
- Челове-е-е-ек! Челове-е-е-ек!
Асхил слышал голос и видел крикуна. Асхил шел к нему. Человек, громадный человек, великан, весь голый, заросший длин¬ной, светлеющей на концах темной бородой, стоял у скалы, подняв руки над головой.
Асхил подошел ближе. Огромный человек был весь опутан цепью и прикован к скале.
- Ох и громаден же ты, незнакомец! - вырвалось у воина, ставшего почти вплотную к великану, - Я таких, как ты, и не видел ни разу, - даже встав на цыпочки и задрав голову, Асхил не доставал до плеча великана.
Прикованный к скале потянулся и вздохнул, отчего цепи на его большом теле, на распятых над головой руках, на много ходивших по земле ногах недовольно заскрипели, зашипели, как клубок потревоженных змей. Из под густых, выгоревших на солнце бровей, на Асхила глянули бездонные синие-синие глаза.
- О - о, - попятился Асхил. пытаясь отвести взор в сторону. Затем, закрыв глаза рукой, попросил: - Не надо, слышишь, не смотри так, - и уже потом, переводя дух и снимая на землю щит и походный мешок, тихо добавил: - Глаза твои - что небо. Нельзя тебе смотреть на людей, ослепнут они или голову потеряют.
Раскладывая свой нехитрый скарб на камнях, Асхил спросил: - А за что тебя так? - и махнул рукой на цепь, окутавшую великана.
- Я хотел помочь людям!
- Лю-у-дям?- удивленно переспросил воин, - Каким людям?
- Всем людям!
- Всем людям, - меланхолично повторил вслед за великаном Асхил и вдруг недоуменно замер, - А зачем им помогать, всем людям?
Бронзовый шлем-каска давил на лоб, ощущался грузом на голове. Асхил стянул его на землю. Мокрые волосы вывалились на лоб, щеки, шею, потными сосульками прилипли к коже.
- Видел я людей, - продолжил Асхил, - большинство из них.., вот, смотри… - Асхил быстро достал из поясного ремня кольцо жёлтого цвета и подбросил его в воздух. Кольцо сверкнуло лучиком золота и упало назад в подставленную ладонь Асхила.
- … это кольцо и есть цена людей. Не больше и не меньше. - И воин сунул кольцо обратно в пояс. - Что скажешь на это?
- Воин, - сказал бородач, - я не знаю тебя, но ты видел не людей, а лишь накипь, труху, пену из грязи на чистой воде.
- А вот ты и не прав, бородач. Я встречал многих, и знатных и ни¬щих, и крестьян и купцов, но не было, слышишь ты, прикованный цепью, не было среди них ни одного, кто не польстился бы на золото.
- Ложь, воин, ложь. Всегда были и есть люди, поклоняющиеся тельцу, но это еще далеко не все живущие на Земле, далеко не все.
- Знаешь, бородач, - неожиданно легко согласился с великаном Асхил, - мне не спорить с тобой. Я воин, охотник. Моя родина в этих диких горах. Я не был здесь много лет и, вот, теперь иду домой. - И Асхил присев, достал из походного мешка небольшой бурдюк с вином. - Извини, жарко, горло сохнет. - Он развязал бурдюк.- Хочешь выпить? Это отличное вино, из самих царских погребов, – воин грубо рассмеялся, а затем, не дожидаясь ответа, взболтнул бурдюк и, приставив ко рту, сделал большой глоток. - Ты куда смотришь, бородач? - вытирая рот, спросил Асхил. – А-а, зазубрины на мече… Не обращай внимания. Кости людей отпе¬чатались на его лезвии, под Ашшуром...
Асхил еще раз взболтнул бурдюк и встав на цыпочки, поднял его, на вытя¬нутых руках, к губам великана.
Гигантская тень заслонила небо и сильный удар сбил Асхила с ног. Громадный, почти в рост человека, гриф, гриф-стервятник сидел на голове у прикованного и, вытянув длинную морщинистую шею, не мигая, смотрел на Асхила. Бурдюк выпал из рук воина и вино медленно потекло на землю. Потянувшаяся было к мечу рука Асхила застыла на месте... Что-то очень древнее, вечное и холодное как лед, лед этих гор, гор Кавказа, смотрело на него безжалостными круглыми глазами птицы.
- О боги, боги! Пожалейте Асхила! - быстро зашептал воин, отползая в сторону.
Птица, не торопясь, втянула шею и, расправив громадные, невероятной величины крылья, одним гулким хлопком взмыла в воздух, раскидав вещи Асхила и, зажав в когтистых лапах клок темных, с подпа¬линой, волос бородача. Застыв в небе, гигантский гриф медленно плыл над прикованным к скале великаном, закрывая его своей тенью, а с ним и лежащего на земле Асхила и ту, небольшую лощину на горной дороге меж круто вздымающихся вверх скал, лощину, по которой давно никто не ходил.
- Ты боишься, воин? - насмешливо протянул великан.
- О великие боги, кто ты? За что тебя так?
- Я хотел помочь людям! - гордо вскинул голову бородач. - Я хотел подарить людям счастье... но, но смог подарить лишь огонь.
- Глупец! - Асхил хлопнул себя ладонью по лбу. - Как я не понял сразу! Этот рост и эти глаза. Ты титан, похитивший огонь. Ты титан и боги покарали тебя!
- Ты действительно глупец, воин. Боги покарали не меня, а тебя и таких, как ты. Вас они заставили думать, что человек слаб и без богов не способен ни на что, вас! Я не сумел убедить людей в обратном, но я дал вам священный огонь, чтобы отблески его пламени остались в ваших сердцах. Теперь вы сами сможете найти путь к Олимпу.
- Боги, боги! Ты титан, внук Урана и Геи… Только не мне тягаться с богами. Костей не соберу. Уж если вас расшвыряли... Ты, прости, сын Иапета, я тебе помочь не смогу, - Асхил глянул вверх, сквозь пальцы приставленной к глазам ладони - гриф скользил в вышине - с такой - то охраной... Я пойду, лучше пойду... - И Асхил бросился собирать вещи, разбросанные птицей.
- Иди, - титан смотрел куда-то вдаль, - я звал человека, а пришел ты. Иди. У меня много времени, - прикованный к скале вздохнул. – Значит, еще рано, но я буду ждать других, иных!
Асхил вскинул на спину походный мешок, наскоро пристроил круглый щит, на секунду замялся, не зная, что сказать, наконец, разозлившись на самого себя, произнес: - Ну, ладно. Солнце уже высоко, а мне еще шагать и шагать.., - и ступил на дорогу. Через пару шагов он остановился и обернулся к прикованному: - Мне, действительно, жаль, бессмертный... Прощай..., Прометей! - и, махнув рукой, зашагал дальше.

Скоро Асхил опять карабкался по узкой, пыльной горной дороге, оставляя на земле отпечатки желтых сандалий.