Моцарт и Сальери.

… Ну, здравствуй милый мой Моцарт! Ну, не надо… мы же договорились. Всё, что было есть и будет – всё равно будет, случится…, прости Моцарт.
Моцарт и Сальери!
А? На веки вечные! Тем более, что ещё не известно, кто из нашего вечного в последствии дуэта, извини за каламбур, более Моцарт и Сальери, вместе мы или отдельно… как сейчас. Да, брат, а как ты хотел? Ну, вот представь себе, кто и кем ты будешь в Истории без меня? Ну,… композитор, ну и что? Ну, гениальный, ну и что из того? И до тебя и, после будут гениальные творцы от музыки ну… и что? Что? А, так вслушайся – Моцарт и Сальери! А? Как звон золотых дукатов – Дзинь и Дзинь! Прелесть! Или Сальери и Моцарт? Нет, пожалуй, Моцарт и Сальери! Да Моцарт ты гениален! Спору нет. Кстати, от гения до безумца – черта тоньше волоса. Это, почти одно и тоже! Ты вслушайся – «Только безумец, вроде какого-то Моцарта, мог сочинить это гениальное - Нечто!» Нет, друг мой, так дело не пойдёт. Гения нужно хранить и лелеять, нежить его безумство, его одержимость, его стремление фундаментальности в астральном и реальном мире. Наблюдать его на границе шизоида в просветлённом варианте доступном пониманию и восхищению разума толпы, внимать всеми фибрами души вопль воспалённого «Я», у самой границы пропасти и… безудержного падения в неё! А? Класс! Но, ведь друг мой, всё познаётся в сравнении. С кем? Да всё равно, с кем. Тебе – да, а вот мне нет. Поэтому «Моцарт и Сальери». И ни как, абсолютно ни как иначе! Ну не чушь ли собачья – «Моцарт и Бах?» Бред сивой кобылы. Или вот ещё – «Моцарт и Крутой» Полнейшая бессмыслица! И, вообще, всё что после Моцарта, кроме меня – просто нонсенс, абстракт, шлак, отстой, лажа, чушь несусветная! А с другой стороны посмотри, ты ведь мистик. Ну, и, сам пойми твой уход он, он ну, как камертон твоего творчества, всей твоей жизни… Моцарт! Уж поверь мне, я, как никто другой знаю, чувствую это, ЭТО - то, как верх без границ верха, пик самоубийственного выверта ума, неудовлетворённость пресной приземлённостью написанного ранее. Толкает, стимулирует, требует безжалостно – Не ТО! Не ТАК! Нет ЭПОХИ! Жизнь прожита ЗРЯ! Самое главное есть, оно внутри, ему смертельно тесно в бренной оболочке несовершенного сознания и… о Боже! Недоумение, страх, восторг – « Надо же! Надо же, досочиняться до такого, додуматься, доиграться, что бы самому себе придумать, сочинить, исполнить и… обессмертиться своим реквиемом!» Но, ты не волнуйся Моцарт, мы ещё успеем вместе придумать историю о «Черном человеке» для потомков. Они глупцы поверят, клянусь тебе, поверят! Во что угодно! И… Моцарт и Сальери! Это, ты уж извини, самый лучший вариант для Истории. Поверь, наш теперешний договор, это Тайна! Клянусь тебе, я буду нем как рыба. Ты, правда, веришь мне, Моцарт? Да и, что тебе ещё остаётся? Ты знаешь, я знаю и, знает твой личный врач, что болезнь твоя подведёт итог твоей жизни, твоему творчеству буквально через месяц, другой! Мы же это уже обсуждали Моцарт. Всего месяц и… бесславная смерть, как творчество нелепости слепого стечения обстоятельств. Не ты первый и последний не ты! Ну, вот представь себе – « А, от чего умер Моцарт, или как его там?» «А вы не знаете? В самом деле, не знаете?» закончит фразу ехидная улыбка. Вот и думай что хочешь. А, так – Моцарт пал от руки коварного Сальери! Заметь, это совсем не маловажно, в Истории ты падешь от моей коварной руки в самый расцвете физических, душевных и безграничных творческих сил! Я прямо сейчас слышу возмущённые вопли - « Господи! Если бы не этот злодей Сальери, мир ещё долго бы наслаждался, восторгаясь бессмертными творениями Моцарта!» «А кто такой Сальери?» «А вы не знаете?» «Ну, Что то слышал» « Дэк он то и отравил нечестивец Нашего Моцарта» « За что?» « Да, разное судачат, но сами понимаете, второго Моцарта Господь нам пошлёт не скоро, если вообще пошлёт». А? Я стерплю, Моцарт… ради тебя, я останусь в тени, но, в тени САМОГО МОЦАРТА! О лучшем способе увековечить моё имя и мечтать не приходится! Ну, убедил? А? Мой милый бедненький Моцарт. Соглашайся! Плюнь на боязнь, сомнения и прочую чепуху. Подумаешь – Смерть. Но какая! С моим бессмертным именем. А? Что ты предпочтёшь – нож, удавку или яд? Страшно? Больно? Ну, милый ты мой, не в твоём положении харчами перебирать. Чисто по дружески, не зверь же я какой, предлагаю воспользоваться ядом. А, что? Платон выпил яд сам, сказал, уж и не помню, какую-то мудрость на прощанье и, встал в анналы Истории. Ну, что – яд? Правильно. Больно уж точно не будет. Госпожа Медичи, очень тщательно подбирала свою коллекцию, жалоб никто не высказал, да и, средств по такому случаю потратил я не мало! Вот читай, тут сказано – «Предпочтительно использовать данный продукт с «Бургундским.» Пять капель на бокал вина средней ёмкости». Замечательно. Ещё останется. Раз, два, три, четыре, пять. Отлично! Ну, и ещё пять, на всякий случай. Знаешь ведь, это только коньяк с годами улучает свой букет. С ядами, всё как то темнят, секретничают – хуже стал, лучше и, всё же умалчивают. Да это и понятно. Надёжнее всех хранят тайну ядов испившие их покойники! Ну… давай, садись по удобнее, расслабься, а я тебе на прощанье поиграю что-нибудь для души. Скажем, твой же реквием, например. Я буду играть медленно, я… ещё и ещё раз переживу эти бессмертные звуки… вот… уже и слёзы, незваные слёзы наворачиваются мне на глаза но… ты слушай… слушай и… пей. Ну! На счёт – три! Начали! Одним махом! Правильно! Всё!
Ты ещё не видишь, а Космос уже раскинул перед тобой свою вуаль вечности и… ты уже стоишь на пороге «До и после». Сияния миров, глыбы планет, скопления Галактик и… буря, вихрь, ураган – подхватывают твою бессмертную душу и, вот… ты микроскопической пылинкой своего жалкого бренного тела, на равных, вдруг восседаешь на престоле небожителей и… встрепенувшись и, осознав, наконец,… заговоришь с САМИМ БОГОМ и… раболепно благодаришь ЕГО за ту честь которую оказывает тебе это КОЛОСС и… по струнам твоей бессмертной души пробегают уже благодатные вибрации и… и всё, всё-всё и все небожители, восторгаются тобой, тобой одним… Моцарт! Моцарт! Моцарт… Ты уже уснул, друг мой… своим бесконечным мёртвым сном. Прощай…. Мне так будет не хватать тебя, на этом Свете… Я знаю это…
Не знаю, правда, готова ли уже в Аду та сковородка, на которой черти меня будут поджаривать вечно, но… это уже совсем другая История!