Туманный берег. Часть 32

Фёдор открыл глаза и уставился в темноту. Он был спокоен, его дыхание было глубоким и редким. Зрачки были сильно сужены, несмотря на царящую в комнате тьму. Сейчас он был похож на заведённого ключом робота, готовый работать, пока ключик в спине не остановится.
Юноша встал с кровати, опустившись босыми ногами на холодный пол. Медленным шагом Фёдор направился в другой конец комнаты, попутно заглянув в окно. Небо заволокли облака, а фонари выключили в целях экономии - на улице было так темно, что, казалось, за окном вовсе ничего не существует.
Подойдя к стулу, на котором лежала помятая одежда, юноша принялся одеваться, продолжая смотреть в окно. Устремляя свой взгляд куда-то во тьму, Фёдор был спокоен, хотя его тяжёлое дыхание и одержимые чем-то невиданным глаза говорили об обратном.
Тихо открыв дверь, он удостоверился, что родители спят. Услышав храп отца, Фёдор на цыпочках вышел из комнаты и быстро и бесшумно, словно он паря над полом, добрался до лестницы и спустился на первый этаж.
Накинув на себя куртку и засунув ноги в сапоги, юноша взял с тумбочки ключи, медленно и тихо прокрутил замок, после чего оглянулся на лестницу, чтобы убедится, что никто не проснулся.
По всей видимости, никто в доме не услышал ни шагов Фёдора, ни щелчка замков, поскольку родители продолжали мирно спать в своей спальне.
Осознав, что ему ничего не угрожает, юноша открыл дверь и вынырнул наружу - на ту самую улицу, где тьма и холод полностью поглотили весь свет и тепло.

***

Самойлов медленным шагом направлялся в сторону озера, где утром Вабель оставил его машину, торопившийся на встречу с Лихо. Докуривая, он размышлял над тем, что сейчас следует делать прежде всего. Его направили сюда расследовать убийства подростков. И потому пропажа очередной девочки должна занимать всё его сознание. Однако похищение Смолиной не похоже на три предыдущих случая. Девочку похитили всего через полторы недели после прошлого убийства, хотя ранее проходил ровно год. Кроме того, тела подростков находили на берегу реку на следующее утро после её исчезновения. Сейчас же прошло более полутора суток, и тело довески нигде нет. Нет также и требований о выкупе и вообще причины, чтобы требовать этот самый выкуп у семьи с малым доходом.
Быть может, это подражатель? Учитывая, какие безумные и порой фантастические события тут происходят, кто-то мог решиться выпустить свою мерзкую тёмную натуру, добавив хаоса в раздирающийся от страха и гнева котел, под названием Копанакое.
Какими бы не были причины похищения девушки - сейчас крайне мало информации, чтобы строить догадки. Если пытаться строить следствие на теориях, подкрепляя их лишь собственными домыслами и приписывая людям мотивы без доказательств, можно угодить туда же, где сейчас находится Вабель.
В таком случае, возможно, всё же стоит закончить дело с Мараховым и его шайкой? На его вину также нет никаких прямых доказательств, однако слишком много тревожных совпадений и слухов крутиться вокруг этого человека.
С другой стороны, Юрия послали сюда расследовать убийства, а не наркоторговлю. К тому же, основные фигуранты дела уже проходят по следствию и, рано или поздно, сдадут всех, кто в этом замешен, чтобы снизить себе срок. Да и что смогут сделать двое не особо умных отморозков, которые до этого занимались мелкими кражами и хулиганством?
И всё же: показания свидетелей, видевших Марахова на местах преступлений, бумаги убитого мэра, тайный дом их третьего подельника - слишком много совпадений. Если не задавить Марахова сейчас, он может избавиться от всех улик и остаться на свободе. Если, конечно, он действительно виновен.
Пока Самойлов размышлял над всем этим, он уже успел дойти до машины, одиноко стоящей на обочине. При виде её на лице следователя даже показалась небольшая улыбка.
Облокотившись на неё, Юрий достал из внутреннего кармана фляжку, приготовился сделать глоток, но обнаружил, что она пуста.
- И как же мне теперь просидеть всю ночь с такой кашей в голове, - разочаровано проговорил Самойлов, садясь в машину.
Первым же делом Юрий открыл бардачок. Попавшись в бумагах и обнаружив, что орудия нет, он с ещё большим разочарованием произнёс:
- Вот и доверяй после этого людям!
Машина завелась. Изнурённый Самойлов, откинувшись в кресле, задумчиво смотрел на озеро, над которым стоял туман. Вся эта картина, хотя и должна была внушать спокойствие и умиротворение, вызывала у следователе необъяснимую неприязнь и страх. Как много страшных вещей произошло возле этого озера? И как много вещей тут ещё произойдёт?
Наконец, устав от внутренних монологов и размышлений, следователь направился в сторону отеля, чтобы впервые за двое суток выспаться.

***

Александр подъехал к дому Барозина, заглушив машину на противоположной стороне улицы. Несмотря на недолговременную работу с Самойловым, Лужко усвоил несколько правил слежки, и потому, закупившись едой, принял более удобную позу и принялся бдеть за подозреваемым.
Свет в доме Василия не работал, на улице фонари также были выключены. Поэтому, волнуясь упустить нечто важное, молодому полицейскому пришлось напрягать свои глаза, чтобы в темноте различать хотя бы силуэты.
- Надеюсь, мне не придётся сидеть здесь целые сутки, - в голосе Лужко было словно разочарование.
Час за часом, и деревня начала погружаться в сон. Один за другим, дома гасили свет, собаки на участках переставали лаять, а возгласы молодёжи сменились на стрекотание сверчков. Небо заволокли тучи.
Первая пара часов прошли в напряжение, однако вскоре Александр расслабился, понимая, что Барозин, вероятнее всего, никуда не денется, как и Марахов. Потому следующие часы Лужко размышлял, стоит ли тратить столько времени на слежку за двумя мелкими преступниками, единственные подозрения на которых появилось из-за непонятных бумаг в кейсе Олега Никитовича.
Каждый полчаса полицейский смотрел на часы. Через час уже должен был наступить рассвет, и поэтому Лужко пришлось бы менять место стоянки, так как его было хорошо видно в машине.
Примерно за сорок минут до рассвета со стороны двора Барозина послышался скрежет. Лужко инстинктивно съехал ниже, чтобы его было сложно увидеть в окно. И сделал он это как раз вовремя - скрежет издавали металлические ворота Барозина.
Подозреваемый сел в машины, выгнал её из двора, выбежал из транспорта и закрыл ворота, подперев их камнем. Затем, не смотря по сторонам, вновь прыгнул в машину и тронулся с места.
Благодаря тому, что Барозин включил фары, в темноте отчётливо можно было разобрать признаки тревожности и нервозности на лице подозреваемого.
Александр, не теряя времени, направился вслед за Барозиным. Однако, решив не выдавать себя, не включил фары, чтобы подозреваемый не мог даже заподозрить, что за ним следят. И так, находясь в нескольких сотнях метрах от Барозина, Лужко сел на хвост подозреваемого, чьё поведение развеяли все сомнения полицейского в подозрениях Самойлова.

***

Наступило утро. Лучи майского солнца пытались развеять густой туман, поглотивший весь город. Пение жаворонков приветливо встречали людей, которые с меньшим оптимизмом встречали начало новой рабочей недели.
Самойлов, приехавший в гостиницу примерно к полуночи, смог поспать только два часа. Как только он начал погружаться в глубокий сон, на всю комнату раздался телефонный звонок.
Юрий медленно протянул руку к тумбочке и, не смотря, кто ему звонит, сурово ответил:
- Слушаю.
- Прошу прощение за ранний звонок, товарищ майор, но дело срочное, - говорил слегка встревоженный Александр. - Я следил за Барозиным, как Вы и приказали. Ночью он выехал из дома и поехал загород. Он остановился возле небольшого склада. Здание кажется заброшенным, однако из него вышел Марахов. Он о чём-то поговорил с Барозиным, а потом они вместе зашли на склад.
В процессе рассказа Самойлов медленно встал с кровати и начал одеваться.
- Марахов был достаточно спокоен, - продолжал Лужко, - а Барозин был весь на нервах. Кажется, что они о чём-то спорили.
- Я понял. Где это место, - изнурённым голосом спросил Юрий.

***

Помимо Александра, сегодня вся школа также была взбудоражена. Особенно старшеклассники, которым оставалось всего несколько дней до первых экзаменов, и учителя, которые в срочном порядке пытались придумать, что делать с двоечниками, завалившими все пробные работы. Одним лишь ученикам младших классов было весело в эти дни - оставалось всего неделя, и для них наступят долгожданные каникулы.
Какие бы причины не будоражили школу, Алину не волновала ни одна из них. Сидя на первой парте, она что-то рисовала у себя в тетради, не обращая внимание на давящую атмосферу в классе, где каждый волновался на счёт предстоящих экзаменов.
- Ты такая спокойная, - радостно обращалась к Алине одноклассница Елизавета. - Неужели ты не боишься экзаменом? Они ведь достаточно сложные. Думаешь, сможешь их все сдать? Мне кажется, я перенервничаю и начну писать какою-то ерунду!
Алина уже привыкла к чрезмерно общительной однокласснице, потому пропускала его слова мимо ушей.
- Сегодня, кстати, весь класс собрался. Ну кроме Аркаши. Его ведь посадили!
Елизавета засмеялась, тем самым вызвав у Алины лишь разочарование.
- И Феди тоже нет, - продолжала вертеть головой болтливая девушка. - Наверное, отсыпается после ночных прогулок.
- Ты о чём? - Наконец, вступила в разговор Алина, продолжавшая рисовать в тетради, делая вид, будто бы ей всё равно.
- А я тебе ещё не рассказывала? В общем, я начала смотреть новый сериал. Не помню, как он называется, но он меня затянул. Я начала смотреть поздно, но думала, что пораньше лягу спать. А он оказался таким интересным, что я смотрела его до самого утра.
- А Федя? - Переспросила её Алина, не давая уйти от сути.
- Да, я говорю. Моё окно же выходит на улицу, а мы живём на одной улице с Федей. Ну на соседних, но они очень близко, так что можно сказать, что на одной. В общем, я сидела, смотрела сериал, и тут решила посмотреть в окно. Не знаю почему, просто захотелось. И тут я вижу - силуэт. Мне сразу жутко стало - на улице такая темнота, а там кто-то ночью под моим окном шляется.
Я решила присмотреться, мало ли, кто это. Думала отца позвать. А у нас возле дома висеть фонарь, который зажигается при движение. Удобная вещь, но ночью очень раздражает, когда какая-нибудь собака мимо пробегает.
Так вот, этот фонарь зажёгся, и я увидела рыжую голову Феди. А он, как только попал под лампу, сразу шаг ускорил, как будто бы не хотел, чтобы его кто-то увидел. Я тогда и поняла - с кем-то встречается, раз так поздно один ходит. Думала, может с тобой, но раз ты не знала об этом, значит не с тобой. Интересно, с кем? Может, да девчонка, которая пропала, уточнялась с ним? Может, родители запретили им выспаться, вот она и устроила бойкот. А он встречается с ней по ночам, чтобы никто их не увидел.
Елизавета вновь перешла в режим бесконечного потока мыслей, от которого Алина так же успешно абстрагировалось. Разумеется, принимать за правду всё, что говорит главная сплетница в классе - не стоит. Однако, учитывая все странности в поведение Феди, который в последнее время стал сам не свой, Алина зацепилась за эту историю. Если Фёдор не объявиться в школе до конца дня, стоило наведаться к нему и расспросить об этой истории.

***

Вабель, подобно Самойлову, так же находился далеко не в самом хорошем расположение духа. После ночного кошмара он так и не смог вновь заснуть. В прочем, он этого и не хотел. На протяжение последних нескольких часов отстранённый следователь гадал, что означал этот сон? Действительно ли Лихо был тем мальчиком, спасшимся из горевшего дома? И что хотели показать под этим люком, сколоченным из досок? Много вопросов, много догадок, однако Вабеля не устраивала ни одна теория.
Размышления о произошедшем прервал врач, зашедший в палату.
- Прошу прощения, что не смог навестить Вас вчера, - начал он, - за последнее время в больницу поступило слишком много пациентов.
- Всё в порядке, доктор. Скажите, сколько мне ещё лежать здесь?
- Всё зависит от Вашего самочувствия: сломаны два ребра в заднем отделе, смещений нет, дробления нет. Если бы Вы не решили сбежать из больницы, всё могло пойти лучше.
- Простите за то, что приношу Вам неприятности, - сказал Вабель, пытаясь приподняться выше, но оставивший это занятие из-за резкой боли.
- Главное - сохраняете постельный режим. И больше не сбегайте.
Врач принялся за стандартные медицинские процедуры: померил температуру, давление, измерил расширенность зрачков. В это время Вабель готовился задать вопрос, после которого, вероятно, получил бы направление к психотерапевту. И всё же, учитывая всё, что произошло с ним за последнее две недели, следователь решил махнуть рукой на то, кем его посчитают.
- Скажите, - обратился он к врачу, - Вам не кажется, что всё происходящее в городе - не случайность?
Врач с неким недоумением посмотрел на Вабеля, ожидая от него продолжения мысли.
- Вам не кажется странным, - осторожно говорил следователь, - что всё это очень странно? Появление наркокартеля, банда байкеров, массовое отравление школьников, несколько аварий за одну ночь, серия убийств - всё это слишком много для такого маленького города.
- К сожалению, - с неким разочарованием в голосе начал врач, - такое случается. В не зависимости от размера города.
- Но всё это в одно время! Так много событий произошло всего за две недели. Так много жертв, так много искалеченных жизней и трагичных историй. Кажется, что всё это слишком фантастично, чтобы быть реальностью.
- Однако это и есть наша реальность, - тяжело выдохнул врач. - Можно сколько угодно сетовать на несправедливость судьбы и жестокость жизни, однако это ничего не изменит. Лучше смерится с этим, вместо того, чтобы сходить с ума, размышляя, как это должно быть.
Вабель смотрел на врача, и в его глазах читалась скорбь о разбитой надежде.
- Но не думаю, что стоит об этом так переживать, - более оптимистичным тоном заговорил врач, видя подавленный вид следователя. - Жизнь продолжается и нам необходимо жить дальше. Чтобы то, что случилось в городе, не повторилось вновь.
- Главное, не опускать руки, - мрачно улыбался Вабель, поняв, что не стоило поговорить на подобные темы с незнакомым человеком.
- Точно! - Подтвердил врач, в голосе которого были слышны нотки стеснение. - У нас есть пациент - пожилой мужчина в коме. У нас нет ни его документов, ни надежд, что кто-то за ним приедет. Мы даже не уверены, что он проснётся. Однако - мы не сдаёмся! На сколько бы безвыходной не казалась ситуация.
Врач кивнул Вабелю и покинул кабинет, оставив следователя наедине со своими мыслями. Однако теперь Вабель не был подавлен горой негативных мыслей: слова врача, какими бы простыми они не были, оказали благотворное влияние на состояние следователя. Даже сейчас, несмотря на то, что пациент находится между жизнью и смертью, несмотря на то, что о нём ничего не известно, в больница продолжает бороться за его жизнь. Вероятно, именно такой подход и нужен сейчас Вабелю. Как бы не было тяжело и какой бы сложной не казалась ситуация, он не может позволить себе сдаться.