Не бросайте песок в крокодила. Глава 32

— Ты помнишь, о чем мы с тобой недавно говорили? — спросил Мирославский Лару, как только они остались одни.

— О чем?

— О том, что, если у нас не получится найти убийцу Марины, мы ставим точку на расследовании и отдыхаем. Ты слышишь — от-ды-ха-ем.

Последнее слово Мирославский сказал по слогам, чтобы до Лары лучше дошел смысл сказанного.

— Мы через день улетаем. Когда я еще вырвусь на море — неизвестно. Дай мне просто полежать на солнышке, не напрягая мозги. Мне мозг и без тебя на работе вынесут. К слову, а что будет, если мы найдем убийцу?

— Узнаем хотя бы, как это произошло. Если ему нужны были деньги — можно было взять, но не лишать человека жизни.

— Но ты же сама говорила, что, может, он не преднамеренно. Марина не вовремя вышла из ванной, и ему больше ничего не оставалось, как убить.

— И что? Этот человек работает в отеле. Забрал деньги… и теперь подбрасывает мне записки и змей в номер? К слову, мы так и не узнали, нашли у Марины деньги или украли? Может, все банально и убийство было совершено из корыстных мотивов? А мы
себе здесь головы ломаем…

— Да… я давно убедился, что мужская хитрость по сравнению с женской, не более, чем художественная самодеятельность… — не сказал, а почти пропел Мирославский.

— Ты о чем?

— Это ты о чем? Я же тебе уже в сотый раз сказал, что мы расследованием больше не занимаемся, а ты снова задаешь мне вопросы, будто и не слышала. Умеете вы, девушки, уводить нас, мужчин, в сторону.

Лара понимала, что Александр был прав, но сдаваться так просто не хотела.

— Скажи, а что чувствуют сотрудники полиции, которые могли бы оказать помощь пострадавшему, но не оказали?

Мирославский испытывающе посмотрел на девушку.

— Что чувствуют? Наверное, то же самое, что и врачи, которые в свой законный выходной пошли в магазин за хлебушком и оказались свидетелем ДТП. С одной стороны, врач понимает, что должен помочь. А там ситуация непростая — человека в машине зажало, и нужны специалисты. А доктор в тапочках на босу ногу,
с пакетом в руках. И при себе никакого медицинского инвентаря — ни шприцев, ничего другого. Самое лучшее, что он может сделать — вызвать «скорую» и группуспасателей, которые разрежут машину и достанут человека. А вокруг него толпа «советчиков» — ну что же ты медлишь? Так, наверное, и в этой ситуации. Нет у меня сегодня ни шприцев, ни бинтов, ни полномочий. Только советчики и есть.

В воздухе повисла пауза.

— Что молчишь? Вот скажи, ты всегда так отпуск в чужой стране проводишь? Ничем не интересуешься, никуда не ездишь. Наша прогулка на яхте не в счет.

— Почему же… Мы с мужем при каждой малейшей возможности стараемся куда-то поехать. И ездим. Правда, когда ему удается выбраться на море, он лежит тюленем, говорит, что он так ждал этого момента, что никуда ехать не хочет. Правда, в прошлом году мне удалось вытянуть его в горы.

— Неужели вы проснулись, позавтракали и сами пошли?

— Нет, инструктора по альпинизму со всем снаряжением в отель выписали.

Видя, как у Мирославского округлились глаза, Лара улыбнулась:

— Конечно же, это была экскурсия. Уже и не помню, куда нас водили: было темно, тяжело и вместе с тем интересно. Нас не предупредили, что в горах ночью будет чуть выше нуля. Мы уже в самый последний момент, как могли, утеплились, по пять футболок под свитера надели, но все равно замерзли. Но местный народ-то какой предприимчивый! Ты думаешь, что только нас в одних свитерках в горы понесло?Представь, привезли нас к месту, откуда начинается маршрут, а там чуть ли не ярмарка раскинулась. И товар-то ходовой — вязанные шапки, рукавички и пледы.

Миролавский хмыкнул:

— Не думал, что в горы нужно деньги на карманные расходы брать. Магнитиков там, случайно, не было?

— Магнитиков не было, но домики, где можно было отдохнуть и купить горячий чай с гамбургером, были.

Лара вспомнила, как они грелись и пили чай, который в горах стоил по цене баночки с красной икрой, как половину пути она прошла нога в ногу с сопровождающим группы, а потом отстала. Это сопровождающий по три раза на неделе в горы с туристами поднимается, а она без соответствующей подготовки…

— На этом все твои яркие впечатления закончились?

— Почему же… У подножия горы всей группе выдали фонарики, чтобы мы освещали себе дорогу. Мы шли всю ночь, делая короткие привалы, и еле успели к рассвету. Представь, только мы поднялись на плато, как показалось солнышко. Рассвет в горах — это сказочно красиво! Вначале ты стоишь на самой высокой точке горы в полной темноте и боишься сделать неловкий шаг, потому что можешь упасть. А потом видишь, как с каждой минутой небо становится светлее и верхушки гор начинают покрываться золотом, будто их раскрашивает невидимый небесный художник. Я никогда не думала, что солнце поднимается так стремительно. Задержись мы в пути минут на пятнадцать больше, и могли бы не увидеть эту красоту. То есть рассвет наступил бы в любом случае, но весь смысл заключался в том, чтобы увидеть его с вершины горы. Не знаю, пойду ли я туда когда-нибудь еще. Но раз в жизни можно.

— Завидую… Никогда не встречал рассвет в горах…

— Спускались мы быстрее, часа три. Но если ты спросишь, что легче — подниматься или спускаться, отвечу, что труднее спускаться. Я потом дня три ног не чувствовала… Слушай, а давай завтра…

—…еще раз пойдем в горы? — перебил Лару Мирославский.

— Нет… пойдем в китайский ресторанчик. Последний день все-таки…

— Китайский — это там, где люди быстрее устают, чем наедаются, потому что весь вечер едят палочками? А давай! Я здесь, кажется, за неделю набрал вес, что при моем виде деятельности не очень хорошо. Так что мне будет полезно.

— Не забудь мне утром напомнить, чтобы мы зарегистрировались, а то может не оказаться мест…

— Зарегистрироваться… Скажи, мы с тобой точно идем в ресторан? Ты произнесла это слово таким тоном… что мне даже страшно стало.

Мирославский делал все, чтобы отвлечь Лару от воспоминаний о событиях последних дней.После ужина они направились, кто куда. Мирославский решил «побаловаться» в лобби баре местными напитками, а Лара отправилась в номер. Открыв двери, она увидела на столе в вазочке несколько роз и тарелку с фруктами. Она улыбнулась. Это был снова Мохсен, к которому она начала привыкать, и даже мысленно называла его Максимом. Но тут ее взгляд остановился на листке бумаги, который лежал у входа и на который она чуть не наступила. Лара подняла листок. Те же печатные буквы, тот же цвет чернил шариковой ручки, что и накануне. "Why haven’t you
left the hotel yet?", — спрашивал автор строк. «Почему ты еще не убралась из отеля?"

Продолжение: