Мама:
Не может быть! Получается, что прошлые твои годы прошли в темноте? Доця, а ясность откуда к тебе снизошла? Ты что в церковь ходила? Нет? Ну это меня радует, а то даже страшно было бы, если ты туда ходила. Почему? А вдруг святой решила бы стать и что тогда мне делать, зятю и его маме? Она ведь и так молится, чтобы не дай бог ее сын не осиротел без нас.
Доця:
И больше с ним встречаться я не буду.
Мама:
С кем? С мужем? А что случилось? Что? Он забастовку устроил? И чем опять мы ему не угодили? Не мы? А кто? Твой отец? А этот гигант мысли что такого ему сказал? Что?
Доця:
Шептал мне, есть мечтает прямо с рук...
Мама:
Вот гад! Я один раз угодила ему, а он постоянно хвастается, что я так делаю каждый день. Ладно не переживай сильно. Поголодает и станет тебя еще сильнее любить. А твоему отцу я такой любовный экстрим устрою, что душа его вздрогнет и вспотеет.
Доця:
Признался, гад, не любит мыть посуду.
Мама:
Ну и хорошо. Сами помоем. А еще лучше покормим его с ложки и вилки. Скажи, что я лично сварю свои пельмени, паровых котлет, окрошку, холодец.. да и его любимую манную кашу. Мама его? Ну ей билет в оперу закажу. Там вроде концерт Стаса Михайлова обещали устроить.