Гарри Беар исполняет свое стихотворение "Видение"

"Когда автор проснулся, ему показалось, что он помнит ВСЕ, и он мгновенно и поспешно записал строчки, здесь приводимые..." С.Т.Колридж



Правда в видениях наших иль ложь...
Честно? Ведь сразу и не разберешь!
Было видение и у меня
В смутном закате осеннего дня.
Синие крыши красных домов,
Желтое солнце над смрадом болот,
Толпы измученных страхом людей,
Груды камней посреди площадей...
- Слышишь ли зов своих ты богов?
Гибель иль счастье наше грядет?

Вопрос этот странный был слышен лишь миг.
Вдруг предо мной появился Старик:
Светел, но смутен был лик его белый,
Словно из камня одежда и тело.
Старец смотрел и не видел меня,
Он будто лик ночи под куполом дня…
Или мираж это, иль наяву?
Заговорит он: вдруг я не пойму?
Трепет священный наполнил меня,
Но долг я исполнил в сумраке дня…
- Кто ты такой? - задал свой вопрос,-
Божий посланник, волшебник аль пес
В образе дерзком старца святого...
Но не ответил Старик ни полслова.

Много ли мало ль часов протекло,
Мы молча стояли, а время все шло...
Вдруг задрожал надо мной небосвод,
Твердь расступилась, стал виден тот грот,
Что стал Иисусу последним приютом
Здесь, на земле, после казни той лютой.
Странное чувство меня охватило:
Будто погасло н а в е к и Светило,
Будто н и ч т о уже нас не спасет,
Будто закрыт грехов наших счет.
Странный старик повернулся, и мне
Предстал его подлинный лик в серой мгле.

- Три главных вопроса можешь задать,-
Молвил Старик,- твой черед выбирать.
Мне в душу прокрались сомненье и страх,
Но громко спросил старика я в сердцах:
«Будет ли мир в новом столетьи?
Будут ли счастливы люди как дети?»
- МИР не наступит в веке другом,
Тщетны попытки создать Общий Дом.
Вы - честолюбцы, вам жалко терять,
Хочется жизнь вам со смертью разъять!
Но не бывает без ночи дня -
Не миновать вам с в я т о г о о г н я.
Со страхом смотрел я в лицо Старика,
Но новый вопрос уж летел с языка:
«Есть ли предел желаний земных ?
Стоит ли счастье страданий иных ?»

- Нет! Человечеству радужных снов
Больше не видеть. Крыши домов
Скоро окрасятся в истинный цвет;
Гибели час - в ночь Парада планет!
Самые сильные ваши падут,
Далее в путь вас слепцы поведут.
Алчность погубит мир на земле,
Добрые помыслы сгинут во зле...
Я о России пытался спросить,
Молил - только правду мне говорить!
Лик Старика потемнел лишь чуть-чуть,
И поведал мне старец какую-то жуть:
- В гибель столетья - гибель всех стран,
Есть много озер, но один Океан.
Глупых вопросов не задавай,
Знай, нет четкой грани: АД или РАЙ.
Ты случаем избран, чтоб всем сообщить
Правду о будущем - людям не быть!

Хоть твердо на тверди я будто стоял,
Но, ЭТО услышав, едва не упал...
Я страшно смутился, и праведный гнев
Меня охватил, мой разум задев:
Да кто этот старец - мессия иль лжец?
Как может он миру пророчить конец !
Я, сжав кулаки, к Старику подступал,
Грозил ему смертью, о чем-то кричал…
Но старец стоял - как утес, как скала,
Казалось, и жизнь ему не мила;
Он будто не видел угрозы во мне,
Он, точно, уверен в себе был вполне.
Я, было, ударить хотел Старика,
Но словно из мрамора стала рука.

Все силы собрав, я взвыл на него…
(Не дрогнул ничуть лик светлый его)
- Страшные вещи пророчишь, Старик!
Да разве не вспыхнет Спасения миг?
Неужто Господь нам защиты не даст,
Слабым и грешным руки не подаст?
Мой крик был протест, мой вой был мольба:
Ни слова в ответ, взгляд его – как судьба.
И мы были одни в тишине мирозданья,
Я видел лишь смутные гор очертанья,
Какие-то тени, неясные звуки,
Журчанье ручья да ветви как руки…
Вернуться сюда суждено мне иль нет?
Ах, только б услышать честный ответ!
Но старец бесстрастно- спокойно молчал,
Лишь седые власы его ветер трепал.

И так не дождался я боле ответов:
Старик, улыбнувшись, исчез в дымке света.
Был ли он, не был - не ведаю я!
В этом повинна память моя.
То, что запомнил, я здесь рассказал;
Как мог, виденье свое описал.

- А что если это бред? или ложь?
- Может быть! Сразу ведь не разберешь…
Но вы не судите за это меня
В смутном закате серого дня.

Чебаркуль; ноябрь 1999, 2001 г.