Опустели, мертвы- навсегда
Превращаются в пыль города...
Уравняет их время с землёй,
Процветание сменит покой
И забвенье на тысячи лет...
Возвращенья во времени нет.
Так уходят они в никуда,
Заблудившись, застывши вдали...
Лишь руины и дебри земли,
Оставляют для нас города.
И вопросов, загадок не счесть,
Что случилось, как вымерли вдруг
Города, поселенья людей.
То стихия, а, может, недуг?
Жизнь идёт... и где нитка тонка,
Мы ни в силах никак распознать.
Наша жизнь ведь, как миг, коротка,
Сотня лет- и пора умирать.
Что за ширмой, что там, впереди,
Что случится, что завтра придёт?
Опыт наш невелик позади.
Может, путь нам отрезан вперёд?
Есть конец у истории всей,
Исчезает в ней племя людей
И зверей, чтоб вернуться опять
И по- новому мир создавать.
Что то будет: великий потоп,
Или, может быть, новый ледник?
Афродитой, из пены и снов,
Мир живой возродился, возник.
Повторенье: вновь жизни восход
От давно позабытого дня.
Как наш новый приход и уход
Столько раз переносит земля?
Сколько раз возрождалися мы
И давали начало опять
Развиваться и строить вновь мир,
Чтобы по новой его разрушать?
Сколько тысяч лет люди живут
И не знают начала пути.
И культуру, богов создают,
Открывают как в небо уйти.
Неразгадан, неведом во мгле
Человеческий путь на земле,
Уходящий в пучину веков
И в долину непознанных снов.
Свидетельство о публикации №219669 от 25 января 2016 года
Да люди мы, Михась!
Так хочется проникнуть в неизведанное. У вас эта склонность тоже есть в Ваших рассуждениях. Так что не прибедняйтесь. А здесь и сейчас бывает такое, что хоть вой! Наверное, стоит задумываться и мечтать о прошлом и о будущем! Так мы защищённее от случайных событий, стрессов, бед и даже от нежданного счастья.
Да люди мы, Михась!
Так хочется проникнуть в неизведанное. У вас эта склонность тоже есть в Ваших рассуждениях. Так что не прибедняйтесь. А здесь и сейчас бывает такое, что хоть вой! Наверное, стоит задумываться и мечтать о прошлом и о будущем! Так мы защищённее от случайных событий, стрессов, бед и даже от нежданного счастья.
Елена, возможно. Ведь любая книга, которую читаешь с увлечением, - это уход от реальности в другую реальность. И это особенность человека - ему постоянно надо менять состояние сознания, чтобы ощущать полноту жизни и счастье, уходить от своего "я" к модели "мы". Кто ушел вообще от своего "я" и научился творить и любить бескорыстно - тот счастлив. Имею в виду - творить не для славы, а для красоты. Любить не потому, что тебя в ответ полюбят, а просто уметь восхищаться другим, больше своего. Полная зацикленность на своем "я" ведет к сумасшествию. Есть только одна правильная модель "я"- субъект и "мир"-объект. Живу не собой, но миром. И так живет большинство людей, этого не понимая даже.
Да, Михась, но, живя миром. мы живём и собой. реализуя большую часть своих возможностей. Отсюда и от помощи другим- людям. животным. растениям- наше счастье. Мы видим результаты своего труда-
что-то. счто мы сделали. сотворили, помогает быть счастливым и выздороветь другим.
Думаю, в этом человеческое предназначение: любить, создавать не только для красоты. а для других людей и живых существ, может. и для неживой природы.чтобы избежать катаклизмов, тоже.
Человек единственный из других живущих, кто в БОльшей мере обладает отвлечённым мышлением. Любознательность, или любопытство- большой разницы не вижу- это то, что позволяет открывать новые законы природы и жизни, новые истины. Вот здесь я менее счастлива- не могу довести свою гипотезу, касающуюся основ жизни до конца. И всё же попытаюсь или довести, или передать.
======Отсюда и от помощи другим- людям. животным. растениям- наше счастье.========
Все правильно - но действием можно загнать себя до истощения. Я созерцатель больше, чем работник. Однако все в жизни успел, не переутомившись. Прежде чем выйти, эмоции должны в нас войти извне. В созерцании наступает гармония и теряется значительность "я".
Странное о себе напишу сейчас. Я была созерцателем долгие годы, во многом созерцатель и сейчас- так жить легче. Изменилась после пятидесяти- перестала бояться людей.Поняла, что смогу им помочь. Так началась другая фаза в моём творчестве и другая часть моей жизни. Издевались надо мной много, но и помогали- пусть меньше, но значимее. Сорок два года моей жизни прошли в Советском Союзе, потом в России, поэтому русский язык- мне родной.